Искусство неприятных сюрпризов: Патентные ловушки. Архив тегов: patent trolls

Фото с сайта hothardware.com

Патентные тролли делают деньги практически из воздуха, шантажируя компании исками о нарушении патентного законодательства, в расчете, что тем проще откупиться, чем тратиться на судебный процесс. "Право.Ru" рассказывает о докладе Stumping Patent Trolls on the Bridge to Innovation (Раздавить патентных троллей на мосту к инновациям), опубликованном на прошлой неделе американским Институтом прогрессивной политики (Progressive Policy Institute).

Patent Assertion Entity (PAE, Организация для защиты патентов) — это организация, созданная с целью защиты прав индивидуальных изобретателей. Но на деле такая защита часто оказывается лишь менее экстравагантным вариантом словосочетания "патентный троллинг", включающий использование слабых мест систем патентных прав и гражданских исков для получения выплат за действительные или выдуманные нарушения. "Патенты сформулированы настолько неопределенно, что трудно заранее сказать, нарушаются ли чьи-то права в том или ином случае. Если кто-то жалуется на нарушение своих прав, единственный способ разрешить противоречие — суд", — объясняет Фил Годберг из юрфирмы Shook Hardy & Bacon LLP.

Традиционный алгоритм действий таков: купить "спящий", т.е. неиспользуемый, патент, затем подождать, пока кто-то разработает похожую технологию, после чего подать иск о нарушении патентных прав. При этом тролли стараются заключить как можно больше досудебных соглашений, пусть даже на небольшие суммы. В одном случае PAE отправила более 8000 требований к потенциальным ответчикам, а в суд было подано всего 26 исков. И вот почему: по статистике после подачи иска PAE получает деньги только в 23% случаев, а если дело доходит до судебного разбирательства, для сравнения, в "здоровых" патентных делах истец выигрывает в 40% процессов.

В результате обильного питания тролли жиреют — компания Envision IP в апреле 2013 года в своем обзоре успешности патентных троллей перечисляет 14 "организаций, защищающих патенты", чьи акции торгуются на бирже, что подтверждает эффективность их бизнес-модели.

Немного истории

Первый успешный патентный тролль жил еще в XIX веке. Его звали Джордж Селден. В 1879 г. он подал патентную заявку на бензиновый автомобильный двигатель, но сумел оттянуть момент окончательной регистрации на 16 лет. Тем временем автомобильная отрасль выросла, и в 1895 г. ловушка захлопнулась; Селден заключил ряд лицензионных соглашений с автомобильными компаниями. Второй окружной суд США в 1911 г. поддержал его , указав, что Селден "всего лишь воспользовался задержками, которые допускал закон". За одним важным исключением — Генри Форд, решивший не поддаваться шантажу, выиграл процесс у Селдена.

Первая масштабная волна патентных исков случилась в 1880-е годы, когда были зарегистрированы десятки тысяч патентов на мелкие особенности известных технологий. Например, 6211 патентов на соху и плуг — "патентные акулы", как их тогда называли, тащили в суд фермеров, обвиняя их в использовании чужой технологии.

В ХХ веке первое место среди патентных троллей, по всей видимости, принадлежит Джерому Лемельсону , изобретателю, получившему около 600 патентов, начиная с середины столетия. Он сумел заработать около $1,3 млрд, используя трюк, придуманный Селденом (т.н. submarine patents, "подводные патенты" — заявленные, но полученные много лет спустя). Впрочем, сам Лемельсон всегда отрицал, что сознательно затягивал регистрацию патентов.

Современное прозвище — "патентный тролль" — основано на сказочном персонаже, который поджидает неосторожных путников, скрываясь под мостом, построенном кем-то другим, чтобы потребовать плату за проход. Своей популярностью прозвище обязано Питеру Деткину , использовавшему его в бытность свою корпоративным юристом Intel. В этом есть своя ирония, потому что сейчас Деткин известен как владелец примерно 20% компании Intellectual Ventures Management, которую многие считают как раз одним из патентных троллей.

Что лежит в основе

Фундамент такой практики заложила конституция США: в ней зафиксировано эксклюзивное право изобретателя на свое изобретение (на определенный срок). Кроме того, истцу не нужно доказывать, что нарушитель использовал чужую интеллектуальную собственность сознательно — достаточно показать, что ответчик импортировал или продавал продукт, созданный с использованием запатентованной технологии.

1. Возможности. В последнее время было зарегистрировано очень много новых изобретений, и большинство технологий используют множество патентов.

В 2010-2012 гг. подавалось в среднем 540 000 заявок на патенты в год, при том, что в 2000-2002 гг. — только 340 000 в год, а десятью годами ранее, в 1990-1992 — лишь 180 000 в год. Кроме того, сложные устройства и системы могут использовать буквально сотни тысяч патентов (в смартфоне, в среднем, их число доходит до 250 000).

2. Неопределенность формулировок. Описания запатентованных технологий настолько абстрактно сформулированы, что компания не в состоянии самостоятельно разобраться, нарушает ли она тот или иной патент, и где заканчивается один патент и начинается другой.

Отчасти это неизбежно — заявки сознательно составляются таким образом из опасения, что слишком детальное описание позволит обойти патент, изменив лишь незначительные особенности технологии. Законодательство допускает возможность отзыва чересчур обширного патента, но после 2001 г. требования для признания патента недействительным стали существенно жестче, что тоже сыграло на руку PAE.

Эта неопределенность — идеальная питательная среда для патентных троллей. Поскольку никто, в том числе и суд, не может сразу определить, нарушает ли та или иная технология чьи-то патентные права, PAE обычно находит подходящую формулировку иска. Хотя с середины 1990-х годов суды обычно проводят специальные предварительные слушания (т.н. "Markman hearings"), чтобы точно определить описанную в патенте технологию, ответчики, даже в случае благоприятного для них решения, бывают вынуждены потратить сотни тысяч долларов на юридическую поддержку.

3. Неравномерное распределение расходов и рисков.

Общая стоимость юридических услуг для ответчиков в патентных процессах в 2011 г. составила около $29 млрд (в 2005 г. — только около $7 млрд). Средняя сумма расходов на этапе подготовки к процессу составляет $1,6 млн, сам процесс — еще $2,8 млн, в случае, если на кону сумма в пределах от $1 млн до $25 млн. Кроме того, компании вынуждены открывать внутреннюю информацию, что создает риск утечки промышленных секретов, не говоря уже том, что сотрудники компании вынуждены отвлекаться от своих прямых обязанностей.

А вот истец практически ничем не рискует. Адвокатов PAE обычно нанимают на условиях гонорара выигрыша, поскольку такие компании ничего не производят; у них нет риска получить ответный иск, снизить производительность или потерять прибыль от запрета на продажи; репутационный ущерб им также безразличен. Поэтому, дождавшись момента, когда "их" технология станет широко использоваться, тролли грозят исками широкому кругу ответчиков, для которых поиск альтернативы уже будет слишком дорого стоить. Заваливая ответчиков исками, тролли заставляют их тратить огромные суммы на юридические услуги, стараясь сделать досудебное соглашение более привлекательным вариантом. Один такой истец-тролль даже объяснил прямым текстом свою ценовую политику — требовать на переговорах заметно меньше, чем истец потратил бы на защиту в суде.

Размер выкупа

Еще одним инструментом шантажа являются обеспечительные меры. Возьмем, например, иск, в 2006 г. едва не погубивший Blackberry. Дело развивалось по классическому сценарию. Компания NTP владела патентами, связанными с отправкой электронной почты по беспроводным сетям, но не использовала их. Когда в конце 1990-х годов несколько компаний стали предлагать этот сервис, NTP подала иск, в частности, против Research In Motion (RIM), производителя Blackberry. Присяжные встали на сторону истца, и суд запретил использование чужой технологии. NTP получил мощный аргумент в переговорах, и RIM пришлось заплатить $612,5 млн. — иначе бизнес просто бы разорился.

Предметы иска бывают самые разные. Один из троллей подал множество исков к онлайн-магазинам, утверждая, что владеет правами на технологию, использованную на их веб-сайтах — получения результатов поиска, не точно соответствующих запросу. Microsoft сообщил, что в среднем в любой отдельно взятый момент времени около 60 патентных претензий к нему ожидают рассмотрения в той или иной стадии, из-за чего компания вынуждена тратить десятки миллионов долларов ежегодно на юридическую поддержку. У Google, Blackberry, Earthlink и Red Hat расходы на адвокатов в гражданских исках выросли на 400% по сравнению с 2005 г.

Цена инноваций

Но если крупные компании еще способны противостоять натиску, то мелкие и средние — а их большинство — оказываются в очень уязвимой позиции. 55% бизнесов, ставших жертвами троллей, имеют прибыль менее $10 млн, а 82% — менее $100 млн. У них просто нет ресурсов для затяжных тяжб, и поэтому в большинстве случаев они вынуждены идти на досудебное соглашение. Даже если ответчик идет в суд и выигрывает, он все равно теряет время, которое можно было бы потратить на развитие.

Обычно в PAE объясняют, что судятся с благородной миссией — поддерживать изобретателей, неспособных защитить себя в борьбе с компаниями, ворующими изобретения. Однако, указывают авторы доклада, активность PAE на деле работает против инноваторов, потому что сдерживает венчурных капиталистов — те опасаются исков, в случае, если стартап окажется успешным, и вкладывают деньги со все возрастающей осторожностью. Ранее могущественная Федеральная торговая комиссия США (FTC) заявила, что, по ее мнению, PAE действуют не в интересах изобретателей, и в июне 2013 года объявила о намерении провести масштабное исследование влияния PAE на экономику в целом.

Обоюдоострые меры

Таким было решение Верховного суда США по делу Ebay v. MercExchange, принятое в 2006 г. До этого дела суд почти автоматически принимал обеспечительные меры в интересах обладателя патента. Но ВС постановил, что истец должен сперва доказать, что такие обеспечительные меры необходимы, так же, как это издавна требовалось от истцов в других областях права. А именно, нужно показать, что а) был нанесен непоправимый ущерб, б) финансовой компенсации недостаточно, в) трудности, испытываемые истцом, требуют таких мер, и г) обеспечительные меры не повредят общественным интересам.

Стали строже требования к доказательствам объема ущерба. Ранее было принято, что минимальной выплатой должны быть 25% от прибыли, полученной от нарушения патентных прав. Но в деле Uniloc USA, Inc. v. Microsoft Corp. Федеральный окружной суд США постановил, что обладатель патента должен показать адекватность запрошенной суммы роялти. Кроме того, теперь истец не может основывать свои требования на прибыльности продукта в целом, но одновременно нужно учитывать в расчетах наименьший элемент устройства, нарушающий патент. Скажем, если патент касается антенны в смартфоне, то нельзя апеллировать к прибыли от продажи смартфона целиком, а нужно учитывать лишь прибыль от антенны.

Все эти ограничения выглядят разумно, но проблема в том, что сложность современного права требует значительных ресурсов для качественной подготовки к процессу — а таких ресурсов может не быть у изобретателя, не связанного с крупной компанией. Из-за этого не только PAE стало труднее злоупотреблять правом, но и честным изобретателям защищать свои изобретения.

Что будет

На данный момент единственным существенным изменением американского патентного права стал America Invents Act, принятый в 2011 году (о нем писал Право.Ru). Этот закон, в частности, прекратил практику шантажа компаний с использованием допущенных последними мелких технических ошибок, например, указания на продукте номера патента с истекшим сроком действия. Но в последнее время представители всего политического спектра заявляют о решимости покончить с порочной практикой злоупотреблений системой. Месяц назад два сенатора, Патрик Лихи (один из авторов America Invents Act) и Майк Ли, — демократ и республиканец, соответственно, — опубликовали решительно и недипломатично сформулированное заявление о готовности реформировать патентное право, чтобы покончить со злоупотреблениями системой защиты патентных прав.

Современные патентные тролли выглядят куда интеллигентнее своих «предков». Но принципы работы все те же

Вчера Евгений Касперский, глава «Лаборатории Касперского» рассказал в своем блоге о завершении длительной истории противостояния патентному троллю Wetro Lan. По словам бизнесмена, этот случай можно назвать беспрецедентным, поскольку компании удалось не только отозвать иск, но и заставить оппонента заплатить за право прекратить судебное разбирательство. Деньги относительно небольшие, если учитывать специфику разбирательства - около $5000. Но действительно, добровольно-принудительное перечисление средств со стороны патентного тролля организации, которую он пытался засудить - это нечто из ряда вон выходящее.

Компания, которая подала на «Лабораторию» в суд, начала действовать осенью 2016 года. Ответчик получил претензию о нарушении патента на технологию фильтрации пакетов данных. В претензии содержалось предложение уладить проблему в досудебном порядке, естественно, не просто так, а с выплатой со стороны «Лаборатории Касперского» определенной суммы денег.

Патент, который стал предметом спора, можно просмотреть . Фактически, он описывает принцип работы файервола. Самое интересное, что все это было задокументировано задолго до того, как был зарегистрирован патент. Автор документа, которому удалось зарегистрировать патент, не стал продлевать срок его действия. Но зато уже после того, как патент потерял силу, его выкупила компания Wetro Lan. Сразу же после этого началась атака этой компании на многие организации из ИТ-сферы. Вернее, на многие десятки таких организаций. Что касается «Лаборатории Касперского», то ей пришлось выступить ответчиком по целому ряду своих продуктов, начиная с 2010 и заканчивая 2012 годом.

Как водится, этот спор выглядел шитым белыми нитками с самого начала. Но формально суд обязан выполнять все предписания закона относительно патентных споров, а эти требования весьма строгие. Ответчикам приходится платить за работу юристов, за командировки сотрудникам, тратить время на ознакомление с документаций по судебному процессу и т.п. Не у всех компаний есть время и деньги, поэтому многие предпочитают просто заплатить, поскольку досудебное соглашение, как правило, имеете гораздо более низкий ценник, чем тот, который выставляется истцом во время суда.

По словам Касперского, его компания предпочитает суд соглашениям, поскольку патентные тролли подобны шантажистам - раз заплатишь и потом будешь платить постоянно. Собственно, удивляться всему этому нечего, поскольку патентные тролли работают в сфере ИТ уже очень давно. Многие такие организации специально выискивают патенты, которые описывают уже существующие, глубоко укоренившиеся технологии и начинают по ним судиться.

Узнав о том, что «Лаборатория» таки собирается судиться, патентный тролль решил снизить сумму досудебного урегулирования, предложив компании выплатить ему сначала $60000, потом «всего» $10000. В некоторых случаях, если компания отказывается платить, тролль забирает иск и судебный процесс отменяется. Все остаются при своих. Но в этом конкретном случае «Лаборатория Касперского» решила не отступать и начать атаку. А именно - потребовать отступные у Wetro Lan, причем немаленькие - те же $10000.

Евгений Касперский выступает на Mobile World Congress в Барселоне

Интересы патентного тролля в суде представляла компания Corcoran IP Law, которая очень часто встает «на защиту» интересов троллей. По словам Касперского, навскидку он с коллегами обнаружил 148 записей о делах этой юридической конторы. С этими делами можно ознакомиться по соответствующей ссылке .

В итоге стороны договорились о выплате со стороны тролля $5000, с подписанием соответствующего документа.

Евгений Касперский, кроме прочих данных, приводит статистику по столкновениям с патентными троллями. По его словам, всего претензий, выигранных в суде, было пять (то есть суд отказал истцу в удовлетворении его требований). В досудебном же порядке удалось «отбиться» 23 раза.

Конечно, для ответчиков их споры с патентными троллями далеко не всегда заканчиваются так успешно. Например, в прошлом году суд обязал Apple выплатить компании VirnetX $625 млн. Не тысяч, а действительно миллионов. Жертвой VirnetX в разное время становились компании Cisco, Avaya, Siemens, Microsoft и другие.

В этом году с патентным троллем Blackbird сражалась Cloudflare. Сражение это ведется до сих пор.

Конец действиям мошенников должен был положить закон “The Innovation Act of 2013” . Его даже приняла нижняя палата парламента США, но в Сенат он не попал. При этом за последние десять лет число патентных исков возросло примерно в 6 раз, 70% таких исков составляются патентными троллями.

Только что мы успешно завершили увлекательную эпопею противостояния с патентным троллем Wetro Lan и это не просто очередная победа. Это случай, который войдёт в зал славы патентной практики, потому что никто раньше ТАК не побеждал. Мы не только убедили тролля отозвать иск, но и… выплатить нам отступные за… внимание… за то, чтобы он смог забрать иск против нас. Звучит, а?! Пусть небольшие, символические отступные, но весьма знаковые и, как говорится, лиха беда начало.

Слышу немой вопрос из зала: «а так можно было?» Ну, да, приятно делать такие неожиданные открытия:) А теперь по существу вопроса.

The Butt kicker is very user friendly with the number of kicking repetitions, type of repetitions, speed of operation, amplitude or height of the kicking cycle, magnitude of the kicking force, and impact and energy of the kick all controlled by the user or operator. This invention is a new, novel, and unique machine with multiple uses, which range from amusement to fundraising and from motivation to discipline. The objectives of this invention are also many, including, but not limited to, teambuilding, self-therapy, to inspire creativity, and to be used as a model for future devices and works of art.

Кстати, тема волшебных автоматических пинков, оказывается весьма неплохо проработана в патентах. Вот какой ещё девайс удалось найти:)

Вот такие вот совершенно загадочные патенты.

Мне немного непонятно вот что. Это там в америках вот такое качество проверки на патентную чистоту и новизну изобретений, или это просто такие гнусные лохматые тролли там работают?

Вообще странно, что «наехали» на нас. Мы, пожалуй, самая непростая цель для атаки, поскольку и ни на какие досудебные урегулирования не идём. А иногда и . Может быть от отчаяния? Типа, попытать все шансы, предчувствуя скорую инвалидацию патента? Как бы то ни было, мы снова будем бороться. До последнего патрона… их патрона.

А чтобы стало совсем весело, оптимистично и позитивно, мы тут сдули пыль с архивов и сделали вот такую подборку самых странных, дурацких, парадоксальных и вообще патентов. Ну, просто чтобы знать куда вас могут внезапно укусить патентные тролли за вопиющие нарушения Закона:)

Сугубо субъективный топ-5 самых [вписать подходящее] патентов

5 место: гильотина — лучшее средство от головной боли.

Не перевелись ещё ломоносовы-кулибины на Земле русской! Самородки, гиганты технической мысли, гении первооткрытия, отцы всемирного прогресса! И вот вам тому одно свежее доказательство.

Казалось бы, что можно такого прорывного изобрести, например, в области туалетной бумаги? Но самому главному изобретателю всея Руси гениальному Пилкину эта и многие другие задачи по колено.

Сценарий работы гражданина Пилкина прост и откровенен, как атака «Свиньёй» тевтонских рыцарей.

Регистрируется патент на некое эпохальное мега-изобретение типа той же «туалетной бумаги» или «монитора» . Потом рассылаются «письма счастья» с предложением лицензировать патент или отказаться от продажи товаров, его нарушающих. Возможно, вы вспомните дело трёхлетней давности

"Патентными троллями" прозвали мелкие компании и частных лиц, которые тем или иным способом получают в собственность множество патентов, но вместо разработки товаров и услуг стараются продать их заинтересованным корпорациям по баснословной цене, то есть, попросту говоря, занимаются вымогательством, не выходя за рамки закона.

"Патентными троллями" прозвали мелкие компании и частных лиц, которые тем или иным способом получают в собственность (обычно скупают по дешевке) множество патентов, но вместо разработки товаров и услуг стараются продать их заинтересованным корпорациям по баснословной цене, то есть, попросту говоря, занимаются вымогательством, не выходя за рамки закона.

Так "тролли" ждут, пока потенциальная жертва не приступит к разработке и выпуску на рынок продукции, содержащей запатентованные элементы, а потом, угрожая иском или сразу обращаясь в суд, требуют возмещения убытков за несанкционированное использование своей технологии и выплаты отступных. Такие "теневые" патенты называют "подводными лодками" (submarine patents). "Лодки" наносят удар в тот момент, когда сворачивание проекта уже чревато колоссальными убытками и проще выплатить "троллю" требуемую сумму.

Вместе с тем известны случаи, когда руководство той или иной компании запрещало сотрудникам провести проверку на патентную чистоту, дабы убедиться в том, что ничьи права в ходе разработок не нарушаются. Парадокс заключается в следующем. Если экспертиза ничего не обнаружит, а претензии все же появятся и суд сочтет претензии истца справедливыми, то сумма штрафа с компании увеличится в несколько раз.

Согласно общепринятому мнению, выражение "патентный тролль" придумал Питер Деткин (Peter Detkin), который когда-то работал в Intel и по долгу службы недолюбливал шантажистов в законе, а в конце концов сам перебрался в компанию к одному из таких персонажей Натану Мирвольду (см. "Пугало Силиконовой Долины"). По другой версии, не очень симпатичными мифологическими персонажами охотников за патентами обозвали пиарщики крупных корпораций, в рамках кампании по формированию негативного и пугающего облика таких деятелей у изобретателей-одиночек. Расчет был на то, чтобы последние охотно продавали свои идеи акулам бизнеса. Хотя не секрет, что рыночные гиганты зачастую действуют ничуть не лучше "троллей" и препятствуют развитию инноваций, блокируя за счет патентов в своих копилках появление альтернативных продуктов.

Уязвимость софтверных патентов

Разработка программного обеспечения считается наиболее лакомым кусочком для "троллей", поскольку патентным ревизорам в этой сфере сложнее всего определить является ли заявленная идея действительно инновационной или речь идет об очередной попытке заполучить "зонтичный" патент.

Так что различие между "троллем" и добросовестным владельцем патента, защищающим свои права, во многих случаях остается размытым. Например, в прессе даже корпорацию IBM начали называть "троллем", после того как в октябре 2006 года она затеяла тяжбу с крупнейшим онлайн-ритейлером Amazon. И если разобраться, то особых отличий между типичным "троллем" и патентной деятельностью корпорации не так много. В настоящее время IBM владеет более чем 40 тысячами патентов по всему миру, причем в течение последних тринадцати лет количество запатентованных компанией идей и решений было самым большим в США. За полвека своего существования IBM заключила впечатляющее число лицензионных договоров с предприятиями, работающими в самых разных отраслях. Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что абсолютное большинство патентов разрабатывались сотрудниками компании, а не покупались на стороне, так что во многом претензии IBM обоснованы.

Препирательства с Amazon компания начала еще четыре года назад, но поначалу пыталась стребовать с интернет-магазина роялти во внесудебном порядке. IBM обвиняла владельцев доткома в нарушении патентов на ряд решений, которые без преувеличения являются базовыми для деятельности Amazon. Как полагают юристы Голубого Гиганта, в работе онлайнового магазина нелегально используются технологии заказа товаров, хранения данных в Сети, демонстрации рекламы и пр. Причем некоторые спорные патенты, в том числе "Заказ наименований с использованием электронного каталога", IBM получила еще в 1990 году.

Отметим также, что это не первый случай патентного наезда на Amazon. В ноябре 2005 года интернет-магазин выиграл дело о системе 1-Click. Технологию заказа "в один клик", используемую Amazon, разработали сотрудники IBM, однако патентом с похожим описанием процесса онлайн-покупок владела некая компания IPXL.

Жертвой аналогичного преследования стала и корпорация Apple, которую ее конкурент на рынке mp3-плееров Creative в прошлом году обвинил в намеренном нарушении патента на пользовательский интерфейс и потребовал в исковом заявлении ни больше ни меньше, как прекратить производство iPod’ов. Компания Creative, выпускающая плееры Zen, подала заявку на патент еще в 2001 году и с момента его получения в августе 2005 года не переставала грозить "яблочному" сопернику. Неизвестно, чем закончилось бы разбирательство, но Apple решила не рисковать и выплатила Creative за использование патента 100 млн. баксов.

Несмотря на то что свое прозвище патентные шантажисты получили относительно недавно, изобретатели сталкивались с "троллями" начиная с XIX века. В частности, еще Томас Эдисон был вынужден выкупить в 1879 году патент на созданную им лампу накаливания с углеродной нитью у канадцев Мэтью Эванса (Mathew Evans) и Генри Вудворда (Henry Woodward) за 5 тысяч долларов, что в настоящее время соответствует примерно 100 тысячам. Впрочем, есть несколько точек зрения на эту сделку, согласно одной из которых первые владельцы патента действительно намеревались наладить выпуск ламп, и Эдисон просто опередил их, а предложенная сумма показалась достойной компенсацией за отказ от разработки. Но как бы то ни было, уже тогда известный изобретатель опасался разбирательств по поводу патентной чистоты продукта. И небезосновательно. Впоследствии Эдисону все же пришлось отстаивать право на свой патент в судебных процессах по искам других изобретателей со схожими "лампочными" идеями.

Сегодня деятельность "троллей" самым пышным цветом расцвела в ИТ-бизнесе. Процесс преследования компаний, неосторожно забредших на поляну "тролля", вполне укладывается в правовые рамки. Владелец интеллектуальной собственности, исходя из личных соображений, может совершать любые не противоречащие законодательству действия со своим патентом. Собственник имеет все основания как реализовывать идею в эксклюзивном порядке, запрещая аналогичные разработки, так и предоставлять возможность распоряжаться патентом другим лицам.

В общем-то, существование "троллей" является одним из непременных доводов, приводимых в дискуссиях сторонниками реформирования американского патентного права. Да и распространена деятельность "троллей" в основном в США, поскольку тамошние законы не обязывают воплощать в жизнь идею, дабы оформить патент. В то же время в европейских странах таким бизнесменам работать гораздо сложнее. Например, Британское патентное бюро лицензирует идею только в случае, если заявка и ее автор отвечают целому спектру требований, изложенных в соответствующем законе от 1977 года. Да и отобрать патент у "неэффективного" собственника в Соединенном Королевстве гораздо проще, чем в Штатах.

Также Джером вошел в историю американского патентного права как "пионер" зонтичных патентов, то есть патентов с формулой изобретения, позволяющей охватить целую область техники. Впоследствии тактика всеобъемлющего лицензирования стала довольно популярной у "троллей".

Лемельсон специализировался сразу на нескольких отраслях. В его копилке были как изобретения в сфере АСУ, так и игрушечные автомобили. Впрочем, на руку Лемельсону сыграло то, что свою "карьеру" он начал еще при старом Патентном законе США, который предусматривал срок действия патента в семнадцать лет со дня выдачи, причем время подачи заявки изобретателем не учитывалось. Так что Лемельсон использовал длительность рассмотрения в USPTO (United States Patent and Trademark Office), дабы оформить патенты по заявкам, поданным в 1950-х годах. За это время технический прогресс, разумеется, уходил далеко вперед, и технологии, описанные в таких патентах, уже получали развитие. Ну а компаниям-разработчикам перед угрозой остановки всего производства приходилось платить неизвестно откуда взявшемуся владельцу прав.

Сейчас, правда, такие трюки уже не пройдут, так как по нормам нынешнего патентного законодательства США срок действия патента составляет двадцать лет с момента подачи заявки. Хотя очевидно, что всех проблем это не решает. В частности, ИТ и телеком-отрасль развиваются очень быстро. Завладев патентом, описывающим ключевую технологию в одном из этих сегментов, можно уже через пять-десять лет рассчитывать на весомые роялти со стороны корпораций, совершенствующих базовое изобретение в своих продуктах.

Ветер перемен

BSA против пиратов и троллей

Ассоциацию производителей ПО (Business Software Alliance, BSA), в которую входят все крупнейшие софтверные корпорации мира, часто воспринимают исключительно в качестве инструмента по преследованию пиратов и пользователей нелицензионных продуктов, вроде RIAA в музыкальной индустрии. А между тем изменение сложившейся патентной системы в США в BSA также рассматривают в качестве приоритетной задачи. И решение Верховного суда США в отношении MercExchange считают своей победой.

У американского бизнес-сообщества наблюдаются две диаметрально противоположные точки зрения на патентное право. Господствующая до последнего времени концепция, согласно которой для чуть ли не автоматического судебного признания нарушений владельцу патента достаточно подать иск, вполне устраивает представителей мощной фармацевтической индустрии. Но такой подход в штыки воспринимают обитатели Кремниевой Долины, которые спят и видят, как бы воздать по заслугам "троллям".

Ситуация с патентным правом в Штатах стала меняться в пользу ИТ-компаний в прошлом году. Началось все с майского вердикта, в котором Верховный суд США вынес решение по иску компании MercExchange. Согласно принципам американского прецедентного права, решение этого суда является обязательным для применения в аналогичных ситуациях судами нижестоящих инстанций во всех штатах. Само дело обстояло следующим образом. MercExchange, которая уже успела засветиться на рынке в качестве "тролля", обвинила крупнейший дотком eBay в несанкционированном использовании запатентованной схемы аукциона с фиксированной ценой (по такому принципу работает один из сервисов портала - Buy It Now).

На самом деле конфликт между двумя компаниями длится более шести лет и давно превратился из частных разногласий в очередную "линию фронта" между производителями медикаментов и ИТ-корпорациями. Еще в 2001 году основатель MercExchange обвинил eBay в незаконном использовании как уже упоминавшейся схемы, так и запатентованной технологии безопасных финансовых транзакций с кредитных карт. После двух лет рассмотрения дела претензии истца были признаны обоснованными, а eBay - виновной в нарушении двух патентов. Однако суд, обязав интернет-аукцион возместить ущерб, не запретил дальнейшего использования технологии. Но ненадолго. Впоследствии суд присяжных аннулировал это решение, посчитав, что владелец патента имеет полное право отказать нарушителям в использовании своей технологии. После вялотекущих препирательств стороны добрались, наконец, и до Верховного суда.

Рассмотрев вопрос, судьи почти единогласно проголосовали за отказ от автоматического применения санкций. Было установлено, что в рассматриваемом случае запатентованные изобретения не играют особой роли в "продукте", а значит, представляют собой незначительные усовершенствования, не имеющие критического влияния на рыночный успех eBay. Кроме того, Верховный суд постановил, что причиной возбуждения дела стало желание MercExchange добиться денежной компенсации и что никаких убытков из-за нарушения патентного права истец не понес. А потому было решено не применять санкций и не останавливать работу аукциона, поскольку это противоречит общественным интересам. Дело возвратили в суд нижестоящей инстанции, сопроводив его рекомендациями по дальнейшему рассмотрению.

Но самое главное, было принято решение, что подобные конфликты впредь не должны завершаться прекращением выпуска продукции или внесением изменений в технологический процесс для обеспечения патентной чистоты. Единственной санкцией, которую суд теперь может наложить на компанию, признанную виновной в нарушении патентного законодательства, является денежная компенсация.

ИТ-компании сразу же начали праздновать победу - впервые "тролль" не смог добиться своего в суде. Почувствовав наступление светлых времен, представители хайтек-бизнеса стали гораздо менее сговорчивыми с "троллями" и вместо того, чтобы сразу выплачивать компенсацию, охотно идут в суд. Решение по делу MercExchange показало, что за нарушение можно отделаться денежным штрафом, не приостанавливая производства из-за спорного авторства задействованных технологий.

Правда, остается не совсем ясной методика расчета суммы компенсации. Например, это может быть среднестатистический размер отчислений за переуступление патентных прав на изобретения подобного рода. Такой вариант вполне устроит представителей ИТ-бизнеса и других инновационных компаний, поскольку "тролли" обычно заламывают куда менее адекватные суммы. Однако логично предположить, что это будет не совсем корректно, поскольку в таком случае пользоваться чужим патентом начинают "без спроса" и вполне возможно, тем самым срывают все планы законного владельца. А потому можно ожидать некой штрафной надбавки.

Да и неправильно говорить, что бизнес "троллей" после решения Верховного суда становится практически невозможным. Ведь патентное право остается, и посягнуть на него не решится ни одна инстанция. Если хотя бы чуть-чуть перегнуть палку, возмутятся изобретатели и малые компании, которые из-за недостатка средств не могут позволить себе развивать проекты на базе своих патентов или же отстаивать права в суде. Просто теперь "троллям" придется более тщательно разрабатывать тактику - например, всячески демонстрировать свою заинтересованность в развитии идей, заложенных в патенте.

Право на сэмплы

Постепенно "тролли" начали появляться и в других отраслях интеллектуальной собственности, в том числе в сфере копирайта. Поскольку на рынке популярной музыки четко обозначилась тенденция к использованию в творчестве фрагментов из когда-то хитовых песен, в последние годы участились случаи оптового выкупа авторских прав на старые композиции с целью получения лицензионных отчислений. Бизнесменов, проворачивающих подобные сделки, уже окрестили "сэмпловыми троллями" (sample trolls). Чаще всего их претензии предъявляются артистам стиля хип-хоп, для которых сэмплинг является одним из традиционных инструментов создания композиций.

Поводом к широкому обсуждению проблемы стал иск некой компании Bridgeport Music к рэпперу Jay-Z, который три года назад записал сингл "Justify My Thug". В композиции явственно угадывалась мелодия из "Justify My Love" Мадонны, но Jay-Z и не скрывал, что использовал сэмплы из этого хита. Однако его удивило, что, во-первых, обвиняла его не сама поп-дива, а какая-то безвестная фирма, а во-вторых, что сэмплинг пытаются сделать подсудным делом.

Bridgeport - это компания из одного человека, бывшего продюсера Армена Боладяна (Armen Boladian). Никаких активов, помимо авторских прав, у Bridgeport нет. На самом деле подобных компаний довольно много, но большая их часть довольствуется относительно спокойной в плане судебных дрязг деятельностью, вроде лицензирования саундтреков для телепередач.

Русские тролли

В российском законодательстве тоже предусмотрены ситуации, при которых права владельца патента могут быть ограничены. Однако эти уточнения направлены отнюдь не на упрощение жизни инновационного бизнеса. Согласно статье 13 Патентного закона РФ, правительство страны может дать добро на использование изобретения без согласия патентообладателя, если это совершается в интересах национальной безопасности. При этом держателя патента должны в кратчайший срок уведомить о решении властей и выплатить ему достойную компенсацию.

Что же касается отношения российской судебной системы к вечному конфликту между патентным правом и общественными интересами, то в этом плане показателен проходивший четыре года назад в Самаре судебный процесс, итоги которого во многом напомнили результаты разбирательства в Верховном суде США по поводу претензий MercExchange. Свердловский завод трансформаторов тока подал в арбитраж иск к компании "Самарский трансформатор", заявив о нарушении ответчиками прав патентообладателя. Помимо компенсации убытков завод требовал наложить арест на оборудование и документацию, находящиеся у ответчиков, а также запретить им производство и реализацию трансформаторов типа ТПК 10, ТШЛП 10, ТШЛП 10-1.

Впрочем, вряд ли руководство свердловского завода можно назвать "троллями" в чистом виде. В частности, нет никаких оснований полагать, что истец держал патент, не планируя его практическое использование. Тем не менее Арбитражный суд Самарской области встал на сторону нарушителей и отказал в удовлетворении иска. Мотивировалось решение тем, что предлагаемые истцом меры могут привести к приостановке работы предприятий и причинению ответчикам значительного ущерба. А это, как показалось суду, не соответствует требованиям статьи 91 АПК РФ (в той ее части, которая посвящена соразмерности обеспечительных мер заявленным требованиям). Так что особого пиетета в отношении патентных прав российские суды никогда не испытывали. И американцам, даже после прошлогоднего решения Верховного суда, до нас еще далеко.

У отечественных судов довольно скромный опыт подобных разбирательств, но говорить о том, что в настоящее время в российской патентной системе все благополучно, по меньшей мере наивно. В частности, несколько лет назад на Роспатент обрушился вал заявок от предприимчивых личностей, которые пытались получить патенты на общеизвестные и повсеместно распространенные в промышленности технологии. Причем эти поползновения часто достигали успеха благодаря умело составленным описаниям и патентным формулам, а также двусмысленно сформулированным признакам. Государственная патентная экспертиза имеющимися в ее распоряжении методами поиска не могла оспорить новизну подобных "изобретений".

Отечественные "тролли" в большинстве своем действовали не столько в надежде на лицензионные отчисления, сколько с целью давления на конкурента. За относительно короткий срок существования отечественного патентного права в его нынешнем виде в этой сфере произошло столько казусов, обличавших несовершенство законодательства, что в прессе даже начали поговаривать о "российской специфике".

Пугало Кремниевой Долины

Среди руководителей компаний Кремниевой Долины трудно найти человека, который бы не слышал о Натане Мирвольде (Nathan Myhrvold) и основанном им инвестиционном фонде Intellectual Ventures (IV). Мирвольд - весьма необычная личность. За свою жизнь он успел получить дипломы физика и экономиста, попробовать себя в роли шеф-повара, фотографа и палеонтолога и, наконец, четырнадцать лет трудился в Microsoft в должности CTO (Chief Technology Officer). В настоящее время, вместо того чтобы уйти на пенсию, Натан, по его собственным словам, строит новый рынок - ярмарку идей. Представители ИТ-рынка, правда, оценивают его деятельность негативно. А директор по стратегии и технологиям компании Hewlett-Packard Шэйн Робисон (Shane Robison) и вовсе назвал Мирвольда очень большим "патентным троллем".

Помимо вполне невинных и даже уважаемых занятий, вроде пестования молодых изобретателей и участия в университетских программах, фонд IV занимается тем, что на полученные у инвесторов деньги выкупает у прогоревших стартапов патенты на перспективные технологии, которым неудачливые бизнесмены так и не обеспечили коммерческого успеха. Дальше Мирвольд, если верить злым языкам, собирается работать по одной из стандартных схем "троллей" - выжидать, пока какая-нибудь из ИТ-корпораций не задействует аналогичную технологию в своих разработках.

Однако обычным "патентным троллем" Мирвольда не назовешь. Его отличает не только совмещение этой деятельности с самостоятельной работой над изобретениями, то есть прямым венчурным финансированием, но и масштабы. Если обычно "тролль" оперирует портфелем максимум в сотню патентов, то у IV их, по разным оценкам, от трех до пяти тысяч.

Деятельность инвестиционного фонда Мирвольда скрыта от чужих глаз. Рыночные эксперты называют лишь предположительную сумму привлеченных инвестиций - более $300 млн. О том, как IV расходует полученные деньги и кто выступает инвесторами, тоже неизвестно. Фонд финансирует работу пары десятков изобретателей, и согласно официальной позиции фонда, эти люди трудятся над проектами, которые должны окупиться через пять лет, то есть за довольно быстрый для венчурного бизнеса срок. Сам Мирвольд говорит, что крупные представители ИТ-индустрии, такие как IBM или Lucent, зарабатывают на своем патентном портфеле до миллиарда долларов ежегодно, и надеется достигнуть с помощью IV аналогичных результатов.

Однако рыночные наблюдатели сходятся в том, что эту деятельность можно считать лишь прикрытием для основной "троллевской" работы компании. Несмотря на то что пока Intellectual Ventures засветился в относительно небольшом количестве (для столь впечатляющей подборки патентов) судебных разбирательств, эксперты уверяют, что это только начало и при желании Мирвольд может основательно потрясти рынок.

Мирвольд утверждает, что в IV инвестировали такие гиганты ИТ-бизнеса, как Microsoft, Apple, Google, eBay. Представители этих компаний традиционно отказываются от комментариев по поводу своих взаимоотношений с фондом. Если вложения действительно имели место, то объяснить сотрудничество уважаемых корпораций с весьма сомнительной структурой можно только одним. Компании прикармливают "тролля" во избежание исков в свой адрес. Ведь достаточно не получить от патентодержателя согласия на использование, например, технологии изготовления определенной микросхемы, и суд уже вполне может затормозить производство целого класса продукции, если сочтет спорный чип основой всей выпускаемой линейки.

Типичного «патентного тролля», облеченного в юридическое лицо, можно определить по 4 признакам. Такой тролль:

1. Не имеет значительных активов, за исключением патентов. Патенты являются собственностью и, как и любой другой вид собственности, могут свободно покупаться и продаваться.
2. Не производит никаких продуктов. Как правило, «патентный тролль» хочет горшок со сверкающим золотом в обмен на абсолютно ничегонеделание.
3. В качестве ключевых сотрудников имеет патентных поверенных.
4. Приобретает патенты, но не придумывает самой технологии. При этом патенты дешево приобретаются у индивидуальных изобретателей, обанкротившихся компаний или малых предприятий, которые не имеют потенциала и юридического опыта, чтобы эффективно защищать свои патентные права.

Читайте также: Аффилированные лица общества (ООО, АО)

Переход на тёмную сторону

Анекдотично, но история с Питером Деткиным закончилась тем, что в 2002 году тот основал собственное интеллектуальное предприятие, которое в 2013 году было зарегистрировано в качестве крупнейшего патентного холдинга. После того, как сам боец против патентных троллей в Intel corporation набрался богатого опыта, Деткин удивительным образом перешел на сторону «врага» и создал одно из таких же предприятий. Хотя сейчас он, наверное, не использует этот термин, чтобы описать деятельность своей собственной компании.

И это не случайно. Ведь предъявляемые роялти достигают немыслимых сумм. В 2001 году завязалась тяжба в сфере сетевых технологий и продуктов между NTP Inc. и известной компанией Research In Motion Ltd. (RIM), переименованной в BlackBerry с 30 января 2013 года. Компания NTP утверждала, что технологии восстановления операционной системы по электронной почте, применяемые компанией RIM, нарушают ряд ее патентов. Цена ущерба, предъявляемая истцом, составляла 612 миллионов долларов. Суд удовлетворил эти требования, а через год RIM подверглась еще одному нападению со стороны того же «патентного тролля», но на гораздо более «скромную» сумму – всего на 53 миллиона доллара.

Такая проблема экономических войн с «патентными троллями» характерна не только для интеллектуальных производств в сфере IT-технологий. В США патентное законодательство считается настоящим проклятием «Силиконовой долины», но немало исков предъявляется троллями и другим компаниям – производителям пищевых продуктов, моющих средств и косметики, машиностроения, бытовых товаров. Ведь запатентовать можно все – от рецепта на квашеную капусту до формы пластиковой бутылки, используемой в качестве упаковки.

Конечно, опытному «троллю» выгоднее получить хороший куш с большой компании, чем тратить время на мелких производителей. Плюс ко всему, в последние годы компании, которые вполне «честно» производят продукцию и услуги, не гнушаются использовать инструментарий «патентных троллей» для борьбы со своими конкурентами. По некоторым оценкам, на судебные тяжбы с «патентными троллями» приходится около 67% всех патентных исков.