Самым распространённым телесным наказанием в России была порка. Испокон веков ей подвергались представители практически всех слоёв населения, независимо от звания, пола и возраста…

Порка по-русски

Виноваты татаро-монголы!

Историки считают, что порка вошла в обиход с конца XIII века, и не последнюю роль в этом сыграли татаро-монголы. Именно у них была позаимствована «традиция» битья кнутом.
Наказание поркой было впервые закреплено законодательно в Судебнике 1497 года. Пороли за самые различные преступления, не требовавшие смертной казни или членовредительства, которое нередко применялось, например, к ворам. Скажем, могли выпороть за дерзкое высказывание против властей.

Торговая казнь

Особого искусства требовало наказание кнутом. Палач должен был отойти от своей жертвы на несколько шагов, а затем раскрутить кнут над головой обеими руками, приблизиться к осуждённому и обрушить орудие истязания на его спину. Нельзя было дважды бить по одному и тому же месту. После каждого удара палачу требовалось смахнуть с кнута налипшую на него кровь и частицы кожи. Поскольку постепенно кнут размягчался, после каждых десяти ударов его положено было менять. Количество ударов зависело от тяжести преступления - иногда человека запарывали насмерть.
Наказание было очень жестоким: из кожи осуждённого как бы нарезали «ремни». Один иностранец, ставший очевидцем такой процедуры, оставил следующее свидетельство: «Палач бьёт так жестоко, что с каждым ударом обнажаются кости. Таким образом несчастного растерзывают от плеч до пояса. Мясо и кожа висят клочьями. Если же наказание происходит зимой, то кровь в ранах тотчас же замерзает и становится твёрдой, как лёд».
Считалось, что если сразу после избиения кнутом натянуть себе на спину шкуру только что убитой овцы, это поможет быстро залечить раны. Но многие преступники умирали . Всё зависело от индивидуальных особенностей организма, а также от силы нанесения ударов. Одни выдерживали и по 300 ударов, а другие после первого же удара отдавали богу душу. Если палач жалел наказанного или же получал мзду, он мог ударить и послабее. А так - мог и забить до смерти.
В петровскую эпоху наказание кнутом называлось «торговой казнью». Её часто назначали за политические преступления и сочетали с клеймением.

«Виноват!»

Более лёгким считалось наказание батогами, которые представляли собой толстые палки или прутья с обрезанными концами. Батоги использовали часто - для выколачивания податей и недоимок, для битья крепостных. Иногда битьё батогами назначал суд - за воровство, лжесвидетельство, сквернословие в адрес царя или какое-либо проявление неуважения к нему. Так, батогами был однажды наказан подьячий, который, когда пил за здоровье государя, не снял шапку.
Происходила экзекуция так. Человека клали на пол или на землю вниз лицом. Один из палачей садился ему на ноги, другой - на шею, обхватив её коленями. Затем каждый из них брал по два батога и лупил ими жертву по спине и ниже спины, пока наказание не решали прекратить или пока не ломались палки. При этом запрещено было наносить удары по животу, бёдрам и икрам. Также во время экзекуции наказуемый должен был кричать: «Виноват!». А по окончании экзекуции кланяться своим палачам в ноги. Если он не кричал, то наказание продолжали, пока не закричит и не признает свою вину.

Сквозь строй

Более жестоким выглядело наказание шпицрутенами - длинными, гибкими, из ивового кустарника. В XVII-XIX веках шпицрутенами называли металлический шомпол к дульнозарядному (заряжаемому с дула) огнестрельному оружию, также применяемый для телесных наказаний. Использовали их в основном для наказания солдат. Это называлось «прогнать сквозь строй». Способ наказания был позаимствован у шведов и в 1701 году введён Петром I в русской армии. Наказанного за ту или иную провинность обнажали по пояс, руки привязывали к дулу ружья, за приклад брался человек и за него тащил наказуемого меж двух рядов его товарищей, выстроившихся справа и слева от него. Каждый солдат должен был ударить провинившегося по спине шпицрутеном. За избиваемым следовал полковой врач, отсчитывая удары, чтобы наказанного не засекли до смерти и не покалечили.

Знаете ли вы что…

Шпицрутены применялись и при наказании гражданских лиц. Как правило, к ним относились представители податных сословий, осуждённые военным судом, ссыльные или арестанты. Назначалось подобное наказание за такие преступления, как занятия магией и чернокнижием, идолопоклонство, поношение Христа, Божией Матери и святых, а также прелюбодеяние.
В 1720 году в Морском уставе в качестве официального наказания для матросов русского флота были введены кошки и линьки. Кошки представляли собой плети с четырьмя хвостами и узелками на концах. Позднее, в эпоху правления императрицы Анны Иоанновны, кошки стали применяться и для наказания проституток, а также тех, кто осмеливался укрывать беглых крестьян и преступников. Линьками - кусками каната с завязанными на них узлами - били только моряков. Поводом обычно бывала какая-нибудь дисциплинарная провинность.

«Поучения» для детей и женщин

Детские наказания «благословлялись» знаменитым «Домостроем»: «…но и страхом спасать, наказывая и поучая, а когда и побить». Детей на Руси обычно секли розгами. Розгами назывались прутья, связанные вместе либо используемые по одному, которыми наносили удары по мягким частям тела. Наказать розгами могли за любую провинность. Применялось это наказание не только родителями или воспитателями, но и школьными учителями - скажем, за нерадивость в учении. Иногда секли и девочек.
Применялся такой способ наказания к детям любых сословий: это считалось полезным для ребёнка. В больших семьях порой устраивали еженедельные порки по субботам, причём зачастую секли отпрысков не только за реально совершенные проступки, но и для профилактики, «чтоб неповадно было». Так было заведено, к примеру, в семье деда Максима Горького, о чём писатель рассказывает в своей известной повести «Детство».
Перед тем как провести экзекуцию, пучки розог вымачивали в воде, иногда солёной - чтобы было больнее. Однако шрамы после такого наказания оставались редко. Реже для битья подрастающего поколения использовалась верёвка с узлами.
Не избегали порки розгами и отпрыски знати. Так, будущий император Николай I в детстве неоднократно подвергался порке. Экзекутором выступал его воспитатель граф Ламсдорф. Он не только лупил цесаревича розгами, но и порой бил головой об стену. Император на всю жизнь сохранил эти ужасные воспоминания и, когда у него самого появились дети, строго-настрого запретил применять к ним телесные наказания.
Иван Сергеевич Тургенев вспоминал, как наказывала его мать, Варвара Петровна, которая, несмотря на своё образование и эрудицию, всячески тиранила домочадцев: «Драли меня за всякие пустяки, чуть не каждый день… без всякого суда». Писатель так и не простил мать: впоследствии он вывел её в своей знаменитой повести «Муму» в образе вздорной барыни.
Женщин тоже пороли - чаще всего плетью или розгами. Использование твёрдых предметов и такие способы битья, которые могли искалечить, «Домострой» по отношению к женщине применять запрещал.
Крестьянку мог «поучить» муж - за дерзкий язык, непослушание или подозрение в измене. Крепостных баб и девок следовало пороть по приказу помещика. В полиции секли женщин, нелегально занимавшихся проституцией. Но совершенно официальные телесные наказания» существовали и для представительниц высших сословий. Так, две фрейлины Екатерины II были жестоко высечены розгами за нарисованную ими карикатуру на князя Потёмкина. На снисхождение могли рассчитывать разве что беременные или матери грудничков.
Ещё в екатерининскую эпоху была сделана попытка смягчить существующую систему телесных наказаний. В 1785 году от них были освобождены представители высших сословий, купцы первой и второй гильдий. В начале XIX века порке перестали подвергать священников, за ними - представителей «образованных» сословий. Были введены различные ограничения - на количество ударов, наказания для больных и стариков. Но в начальных и средних учебных заведениях розги оставались средством «воспитания» вплоть до 1860-х. В 1893 году были отменены телесные наказания для женщин, а для мужчин они сохранились лишь в особо оговоренных случаях.
Полностью телесные наказания в Российской империи отменили лишь в 1904 году. Летом того года они были запрещены в армии и на флоте, а также для крестьян и малолетних ремесленников. Окончательную точку в этом вопросе поставили после революции большевики, объявив порки «буржуазным пережитком».

Нажмите на фотографию, чтобы увеличить до 600x450, 62,36 Kb

Кнут (плеть, бич) - применялся как для пытки, так и для наказания преступника. По свидетельству камер-юнкера Ф.В.Берхгольца (1721 год) "кнут - это род плети, состоящий из короткой палки и очень длинного ремня". Длина его варьируется от одного до двух с половиной метров. Чтобы придать плети большую упругость, его мочили (варили) в молоке, а затем высушивали на солнце: "Таким образом, они становились весьма эластичны и в то же время тверды". Во время экзекуции плети приходилось часто менять, так как с размягчением ремня от крови, сила удара резко снижалась. "Правильный кнут" должен быть "сухим и вострым". Таким орудием палач одним ударом мог рассечь тело до костей. Некоторые заплечных дел мастера так ловко владели кнутом, что могли убить человека тремя ударами. Кнутование даже если не убивало, то калечило человека, делая его инвалидом. Обычно при наказании плетьми отрывались широкие полосы кожи на спине или образовывались раны толщиной в палец, при заживлении которых оставались следы в виде белых широких рубцов. Опытные мастера редко ударяли дважды по одному месту. Чтобы достичь необходимой точности удара, они тренировались на куче песка или на бересте, прикрепленной к бревну. Моряков пороли в основном "линьками" - плетками с узелками на конце, или "морскими кошками" - многохвостыми плетками. Для церковников (чтобы не расстригать) использовались "шлепы" - толстые веревочные кнуты. Наказание "шлепами" считалось не позорящим, но дисциплинарным наказанием духовных персон, так называемым "усмирением". Таком образом, в России моряки и монахи имели свои особые наказания. Розга (рутен) представляла собой тонкую, гладкую ветку - "лозовый прут" длиной в 1,25 аршина (чуть больше метра), очищенную от листьев и мелких веточек. Розги использовались достаточно тяжелые, но гибкие, не сырые и не сухие, а слегка подвялые. Менять их полагалось после каждых десяти ударов. Бытующая версия, будто розги предварительно вымачивали в соленой воде, не находит подтверждения в документальных источниках. Розгами наказывали и на барской конюшне, и на воинском плацу. "Наказать спиц-рутенами" (шпицрутенами), "гнать сквозь строй" - такая экзекуция появилась еще при Петре Великом. Солдатам раздавали розги, полк выстраивали "коридорным кругом" в две шеренги. Обнаженного по пояс преступника привязывали к двум скрещенным ружьям, причем штыки с ружей не снимали, так что они упирались несчастному в живот и не позволяли ему идти быстрее. Не мог наказанный и замедлить шаги - унтер-офицеры тянули его за приклады ружей вперед. Каждый солдат делал шаг вперед из шеренги и наносил удар. За силой удара внимательно следили унтера и офицеры. Наказание шпицрутенами стало самым распространенным наказанием в русской армии. Нужно отметить, что "прогулка по зеленой улице" не лишала военного и дворянина чести.

“…Достаточно известен также эпизод с камергершей, статс – дамой Наталией Федоровной Лопухиной, которая по повелению Императрицы была публично наказана кнутом. Любопытно отметить, что Наталия Федоровна была дочерью генеральши Балк, тоже сеченной (на Сенатской площади при Петре) . Это была замечательная красавица. Бантышев – Каменский про нее писал: “толпа вздыхателей, увлеченных фантазией, постоянно окружала красавиц Наталью; с кем танцевала она, кого удостаивала разговором, на кого бросала даже взгляд, тот считал себя счастливейшим из смертных. Молодые люди восхищались ея прелестями, любезностями, приятным и живым разговором, старики также старались ей нравиться; красавицы замечали пристально какое платье украшала она…старушки рвались с досады, ворчали на мужей своих, бранили дочек” .
Наталия Федоровна много проживала в Петербурге, веселилась, флиртовала, занималась сплетнями. В то время первое место при Императрице занимал придворный врач Лесток. Этот сановник, чтобы упрочить свою власть, не нашел ничего лучше, как всюду выискивать государственных преступников. Неугодных ему лиц он объявлял изменниками престола, раскрывал мифические заговоры, участников предавал жестоким казням, а сам выдвигался как спаситель Отечества.
Старинным врагом Лестока был обер – гофмаршал Бестужев; его надо было погубить. Для этой цели послужила Наталия Федоровна. У нея имелся любовник, граф Левенвольд, сосланный за что – то в Соликамск. Как – то раз к нему отправляли нового офицера. Лопухина воспользовалась случаем, просила офицера через сына передать Левенвольду, “чтобы граф не унывал, а надеялся бы на лучшие времена” . Эти слова дошли до Лестока и были для него достаточным основанием, чтобы объявить государственный заговор. Взяли в застенок Лопухину, Бестужеву, их мужей и многих других. Долго длилось следствие; не обошлось, конечно, без пытки.
Суд признал их преступление доказанным и приговорил всех к жесточайшим казням: Лопухину, обер – гофмаршальшу Бестужеву и их мужей должны были, вырезав языки, колесовать, других участников – четвертовать, некоторым отрубить голову и т. д. Но в виде особой милости наказание смягчили: вместо смертной казни им назначили кнут с вырыванием языка и ссылкой в Сибирь на каторгу. 29 – го августа 1743 г. кортеж гвардейской команды прошел по улицам Петербурга и оповестил всех о готовящейся казни. Построили эшафот у здания Двенадцати коллегий, на берегу канала.
С раннего утра 1 сентября народ заполнил всю площадь, крыши, заборы и галереи находившегося здесь гостиного двора. Привели осужденных, прочитали приговор и началась расправа. Первой истязали Наталию Федоровну.
Один из палачей приблизился к Лопухиной и сорвал с нее мантилью. Наталья Федоровна побледнела и заплакала, силилась прикрыться от бесчисленных взоров, устремленных на нее. Но она боролась напрасно. Говор сожаления и сострадания пронесся в толпе при виде слабой и прекрасной женщины, отданной в распоряжение заплечным мастерам. Один из них, взяв за обе руки бывшую статс – даму, круто повернулся и вскинул ее себе на спину… Страшный вопль огласил площадь. Почти без чувств, полумертвая, исстеганная кнутом, Наталия Федоровна была спущена наземь. По приговору ей вырезали или вырвали часть языка, сделали перевязку и усадили в телегу.
Затем наказали Бестужеву. Когда палач раздевал ее, она сняла с себя драгоценный крест и подарила ему. За это ее били не так сильно и вырвали только маленький кусочек языка, так что она не потеряла способности изъясняться.
Лопухина же на всю жизнь осталась полунемой. Через 20 лет, при Петре Третьем, она вернулась в Петербург и, изуродованная, явилась при дворе, возбуждая всеобщее любопытство.”
(В дополнение текста Н. Евреинова остается заметить, что Наталья Лопухина, немка по национальности и лютеранка по вероисповеданию, 21 июля 1757 года, еще будучи в ссылке в г. Селенгинске, приняла Православие. Это был очень необычный и смелый для того времени шаг – Православие в то время подвергалось очень сильным гонениям; всерьез обсуждались планы уравнения в правах всех церквей на территории России и секуляризации Православия. Сыновья Лопухиной при Екатерине Второй сделали хорошую карьеру: один стал генерал – поручиком, другой – действительным камергером.)

Забивание кнутом и палками

Казнь кнутом в Северной Африке около 1910 года. Частн. кол.

Осужденных издревле бичевали кнутом. Этот метод был в ходу как у иудеев, египтян, сирийцев, персов, так и у спартанцев и римлян.

Кнут часто использовался в качестве дополнительной меры наказания, например, весталки за нерадивость, солдата за неповиновение, чиновника за какую-либо провинность или же еретика, желавшего вернуться в лоно Церкви. Но порка могла превратиться и в смертную казнь.

В Египте осужденный за «разложение нравов» практически не имел шансов выжить после тысячи ударов хлыстом. В Риме наказание кнутом - flagra - предшествовало другим пыткам. Можно было выдержать порку кнутом из бычьей кожи и даже испанским хлыстом из переплетенных веревок, но под ударами плетки со свинцовыми шариками или костями барана выживали немногие. Тело рвалось в клочья, превращаясь в кровавое месиво.

Сцена бичевания в Пакистане. D.R.

В христианском мартирологе имеется длинный список жертв такой казни: святые девицы Минодора, Митродора и Нимфодора, святая Вивиана, святая Маргарита - все они, как и многие другие, были забиты розгами или кнутом. Кости оголялись, и даже если жертва не умирала под ударами, смерть наступала от гангрены.

На Востоке, в Азии, главным образом в Китае, плетки-многохвостки снабжались железными наконечниками, гвоздями и даже крючками, чтобы эффективнее раздирать плоть.

Англичане, островной народ, предпочитали хлестать осужденного веревкой, после чего окровавленную жертву погружали в морскую воду или уксус.

В Италии бичевание было законной формой наказания вплоть до середины XIX века.

Напомним случай Марии Биоджи. В Перудже в 1851 году ее раздели донага и подвергли бичеванию за публичные призывы воздерживаться от курения, нанося тем самым урон доходам Святого престола, взимавшего пошлину с продажи табака.

Наказание кнутом сыграло важную роль во время религиозных войн. Из сотен примеров вспомним случай Безье. После резни, устроенной по приказу святого Доминика, женщины, которых пьяная солдатня пощадила из-за их красоты или молодости, подверглись другим истязаниям. Морис Лашатр пишет: «Раздетых донага девушек привели к могиле Пьера де Кастелно, и монахи принялись бичевать их свинцовыми плетками. Когда плоть обратилась в сплошное кровавое месиво, оставшихся в живых сначала отдали на растерзание крестоносцам, потом перерезали им горло. Трупы осквернили ужасающим развратом».

Самую страшную разновидность кнута использовали в России: смерть от него обычно наступала между сороковым и пятидесятым ударами. Он состоял из тонких кожаных ремней с металлическими шариками на концах. Казнь таким кнутом официально отменили в России только в 1845 году, заменив ее на бичевание обычным кнутом, который применялся до 1863 года. За это время погибли тысячи человек. Мужиков наказывали кнутом за малейшие провинности.

Если в Тибете били только по бедрам, то практически во всех остальных местах приговоренного хлестали по всему телу, и от человека оставались одни лохмотья.

Александра Давид-Неэль в книге «Путешествие в Тибет» описывает, как в XX веке лечила вора, наказанного кнутом: «Раны были ужасны, на бедрах проглядывали кости. В грязных бинтах, пропитанных гноем, копошились черви».

Казнь бичеванием в Пакистане. Частн. кол.

Вплоть до Второй мировой войны казнь кнутом была обычным делом для многих мусульманских стран, судя по всему не собирающихся отказываться от этого наказания, ибо оно до сих пор фигурирует в уголовных кодексах стран, опирающихся на исламский закон: ОАЭ, Саудовской Аравии, Ирана, Северного Йемена, Пакистана и многих других.

Напомним, как в 1984 году индийцу и уроженке Шри-Ланки, приговоренным судом Абу-Даби к забиванию камнями, эту казнь заменили на бичевание, приняв во внимание их статус иностранных граждан.

Все в той же Саудовской Аравии в 1989 году четырех человек, обвиненных в подготовке взрыва в священном городе Мекке, приговорили к полутора тысяче ударов кнутом каждому. Иными словами - к смерти.

Казнь бичеванием на лобном месте в США в 1906 году. Фото «Сигма». «Иллюстрасьон».

Историческая справка

Наказание плеткой-девятихвосткой отменили на Барбадосе в 1938 году, но в 1990 году восстановили по решению одного суда.

В октябре 1990 года парламент Багамских островов ввел в уголовный кодекс бичевание за преступления сексуального характера. В тексте уточнялось, что кнут должен быть «о девяти хвостах, девяти веревках или девяти кожаных ремнях с узелками или иными приспособлениями».

В Иране суды нередко добавляют к приговору о тюремном заключении от десяти до ста ударов кнутом.

В Саудовской Аравии приговор к тысяче или полутора тысячам ударов может приводиться в исполнение в несколько заходов.

Обычная мера наказания за блуд, определенная Кораном, составляет несколько сотен ударов кнутом.

Бичевание систематически применяется в Свазиленде, Афганистане, Малайзии, Сингапуре, Тринидаде и Тобаго, Гренаде. На Барбадосе уголовный кодекс предписывает наносить удары тамариндовыми палками. В феврале 1991 года была узаконена плетка-девятихвостка.

Казнь в «Стереофоническом режиме»

«Нелегко реформировать деградировавшее общество», - заявил, выступая перед народом, президент Пакистана Зия Ульхак. К счастью, Совету по исламской идеологии удалось предложить несколько спасительных мер, в том числе наказание кнутом.

«Совершивший преступление против Бога и рода человеческого, пристрастившийся к алкоголю, жадно поглощающий перебродивший напиток, получит восемьдесят ударов».

Сам кнут и способ его применения описаны детально. «Длина не должна превышать одного метра двадцати двух сантиметров, а толщина - одного сантиметра двадцати пяти миллиметров». Палач должен быть «человеком беспристрастным и понимающим». «Если приговоренный слишком стар или слаб и исполнение приговора может привести к смерти, то удары следует наносить с необходимыми промежутками, чтобы жертва не умерла. Если человек болен, следует подождать медицинского подтверждения, что он идет на поправку, и лишь после этого приступать к наказанию». Еще больше внимания уделяется дамам. «Если женщина беременна, для приведения приговора в исполнение нужно подождать два месяца после разрешения или выкидыша». В любом случае «женщину наказывают в сидячем положении, тогда как мужчина стоит».

За внебрачные сексуальные отношения любовников забивают камнями, но если виновные холосты, они получат всего сто ударов кнутом. После такого наказания человек на несколько месяцев отправляется в больницу, а зачастую и прямо на кладбище, когда слишком сильный или недостаточно «понимающий» палач бьет так сильно, что разрывает почки или ломает позвоночник.

В Исламабаде подобные наказания - весьма частое явление. В 1988 году одиннадцать человек, арестованных во время рейда полиции в «веселом доме», подверглись коллективному бичеванию, этакой пытке в стиле хай-тек. Умело расставленные микрофоны транслировали свист палок и крики бичуемых для назидания и потехи собравшейся публики. Толпа скандировала: «Аллах! Аллах! Аллах!», а муллы воспевали Всевышнего.

Бичевание чернокожего в США. Фотография «Кейстон».

В Северном Йемене в 1986 году человек умер во время публичной экзекуции, получив по приговору сто ударов кнутом за преступление сексуального характера.

Преступления на сексуальной почве - zenia - в Пакистане на сегодняшний день наказываются сотней ударов. Если приговоренный остается в живых, то, согласно кодексу, его следует отдать толпе, которая забивает несчастного камнями.

В последние годы наказание кнутом чаще всего применяли, пожалуй, в Мозамбике. В период между 1983 и 1990 годами суды приговорили к нему более двухсот человек за торговлю на черном рынке, воровство и изнасилования. Обычно по приговору назначалось девяносто ударов по спине, плечам и бедрам.

Забитый дубиной

Избиение палками, как и кнутом, позволяет варьировать тяжесть наказания. Обычное наказание подразумевает несколько ударов, жестокие, нанесенные в большом количестве удары способны привести к быстрой смерти.

Большинство уголовных кодексов древних народов предусматривали наказание палками, у некоторых народов это был вид смертной казни.

Забивание палками было в ходу у египтян, греков, иудеев и китайцев. В Риме Закон двенадцати таблиц предусматривал наказание палками за письменные оскорбления, нередко так карали и за другие преступления.

В древние и нынешние времена особую склонность к битью палкой питали в Англии и России.

Во Франции предпочтение отдавалось хлысту и розгам, исключение составляли заморские территории - там наказание палками, нередко приводившее к смерти, применялось на протяжении XVIII–XIX веков.

Сегодня многие страны, в том числе Камбоджа, ввели этот древний способ наказания в повседневный обиход.

В период с апреля 1976-го по ноябрь 1978 года пришедшие к власти красные кхмеры забили палками и дубинами десятки тысяч людей.

Техника была проста: приговоренному наносили несколько ударов по голове и добивали ударом по затылку, ломая шейные позвонки.

Наказание кнутом «Мы не можем больше так жить, - жаловался Уолтер Перкинс. - Во всем штате тюрьмы не прочнее ореховых скорлупок. Ни один заключенный не находится здесь в безопасности, и самые опасные преступники постоянно совершают побеги. Мы хотим иметь суд, который