Заочный приговор. Заочное разбирательство по уголовным делам Заочное производство в гражданском процессе

1. Разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом.

2. Заочное разбирательство уголовных дел в судах не допускается, кроме случаев, предусмотренных федеральным законом.

3. Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

4. В случаях, предусмотренных федеральным законом, судопроизводство осуществляется с участием присяжных заседателей.

Комментарий к Статье 123 Конституции РФ

1. Провозглашенное в качестве общего правила открытое разбирательство дел в судах является по своему содержанию и значению необходимым элементом права на судебную защиту (см. ), поскольку определяет обязанности государственной, в частности судебной, власти, которые корреспондируют этому праву.

Без открытого разбирательства дел независимым, беспристрастным, действующим на основе закона судом судопроизводство не отвечает требованиям справедливого правосудия и не может обеспечить надлежащую судебную защиту. Поэтому открытость (гласность) судебных процедур, как и другие названные в гл. 7 Конституции требования к судебной власти, выступая в качестве конституционных гарантий прав и свобод, по свой этимологии и значению также включаются в группу основных юстициарных, т.е. реализуемых в правосудии, прав. Это подтверждает и практика конституционного судопроизводства, дающая многие примеры их защиты в Конституционном Суде как неразрывно связанных с перечисленными в . Гласность, независимость, состязательность, законный суд рассматриваются как определяющие реализацию права на уважение достоинства личности, равенство перед законом и судом, судебную защиту и также могут быть представлены как субъективные права каждого. Такая именно позиция находит выражение и в международном гуманитарном праве: ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 6 Конвенции о защите прав и основных свобод признают субъективное право каждого при определении его прав и обязанностей на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

2. Требование гласности в судопроизводстве диктуется приоритетом интересов личности и гражданского общества над государством*(1147). Каждый имеет право перед судом обратиться одновременно и к форуму общественности с тем, чтобы быть защищенным "от тайного отправления правосудия", что служит также социальному контролю по отношению к судам, вне которого невозможно доверие к ним со стороны общества. Публичное разбирательство "содействует достижению целей справедливости судебного разбирательства, гарантия которого является одним из основополагающих принципов всякого демократического общества"*(1148).

3. Названные нормы Пакта и Конвенции допускают исключения из принципа открытого судебного разбирательства "по соображениям морали, общественного порядка и государственной безопасности в демократическом обществе, в интересах несовершеннолетних или защиты частной жизни сторон, а также в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия".

Комментируемая норма ч. 1 ст. 123 Конституции, напротив, не содержит конкретных оснований для исключения гласности в судопроизводстве, оставляя их установление на усмотрение федерального законодателя. Такие основания предусмотрены ст. 11 АПК РФ , ст. 10 ГПК РФ , ст. 241 УПК РФ , а также ст. 55 Закона о Конституционном Суде РФ.

В соответствии с данным регулированием проведение закрытого заседания допускается для того, чтобы обеспечить неразглашение охраняемой законом тайны: государственной, коммерческой, служебной, тайны усыновления и связанной с неприкосновенностью частной жизни граждан иной личной тайны, в том числе сведений об интимных сторонах жизни или унижающих честь и достоинство личности, - при рассмотрении уголовных дел, в частности, о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности. К государственной тайне относятся сведения, перечисленные в Законе РФ от 21.07.1993 N 5485-1 "О государственной тайне" (в ред. от 01.12.2007), в ч. 1 ст. 12 Закона об ОРД. К иной охраняемой федеральным законом тайне относятся: медицинская (врачебная) тайна (ст. 60 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан), тайна записи актов гражданского состояния (ст. 12 Федерального закона от 15.11.1997 N 143-ФЗ "Об актах гражданского состояния" (в ред. от 18.07.2006)), журналистская тайна (ст. 41 Закона о СМИ), банковская тайна (ст. 26 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности" (в ред. от 08.04.2008)), нотариальная тайна (ст. 5 Основ законодательства РФ о нотариате. Закрытое судебное заседание для охраны таких признаваемых федеральным законом тайн в случаях, когда процессуальный закон не предписывает обязательное исключение гласности, проводится при удовлетворении ходатайства об этом участвующих в деле лиц, ссылающихся на необходимость сохранения тайны (ст. 11 АПК, ст. 10 ГПК). Судебные заседания проводятся закрыто по уголовным делам о преступлениях, совершенных не достигшими возраста 16 лет, а также если этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства или их родственников и близких.

4. Сопоставление оснований для исключения гласности судопроизводства в международно-правовой интерпретации и российском законодательстве дает возможность отметить некоторые особенности, которые значимы для оценки законодательных и судебных решений, ограничивающих право каждого на публичное рассмотрение его дела в суде.

Международные нормы не содержат ссылки на национальное право как на регулятор допустимых исключений из принципов гласности и формулируют общие критерии такой допустимости. Это не исключает для национального законодательства конкретизацию этих критериев и даже большую строгость в регулировании запрета ограничивать гласность: национальное регулирование вправе не допускать и такие ограничения, которые с точки зрения международного стандарта могут признаваться оправданными.

Международное регулирование исходит из того, что решения об исключении гласности в пределах общих критериев составляют дискреционное полномочие суда. Российский законодатель стремится к исчерпывающему перечислению возможных случаев закрытия судебного заседания и потому формулирует их развернуто. Однако многие из них описаны с помощью оценочных понятий и также оставляют суду широкие дискреционные полномочия, которые предполагают установление и оценку фактов, подтверждающих обоснованность исключения гласности и обеспечение баланса таких ценностей, как публичность и конфиденциальность в судопроизводстве. Это предполагает мотивированность ходатайств заинтересованных лиц о проведении закрытого судебного заседания и выносимых по ним судебных решений, определение каждый раз объема закрытости и немедленный отказ от нее при отпадении оснований. Судебные же акты по существу дела всегда оглашаются (объявляются) публично*(1149).

5. В международном праве признается возможность исключить публичное разбирательство, если оно может нарушить (в силу особых обстоятельств) интересы правосудия, что формулируется как отдельное основание, внешне не связанное с защищаемыми в правосудии другими государственными, общественными или личными интересами. При этом не исключается на практике опасность такого понимания интересов суда, которые могут не соответствовать принципу справедливого правосудия, т.е. не обеспечивать социальное предназначение последнего. Между тем интересы правосудия как такового не есть интересы удобства для судов и судей. Такая цель никогда не может преобладать над ценностями судебной защиты в справедливых процедурах, что является подлинным интересом правосудия. В связи с этим предпочтительна формулировка, содержащаяся в Американской конвенции о правах человека 1969 г.: "Уголовное судопроизводство ведется публично, за исключением случаев, когда это противоречит интересам справедливости"*(1150). В российском законодательстве "интересы правосудия" не признаются основанием для проведения закрытого судебного разбирательства. Однако в судебной практике разные ограничения гласности, например запрет реализовать право присутствующих фиксировать в судебном заседании его ход с помощью аудиозаписи, прямо дозволенное ч. 7 ст. 11 АПК, ч. 7 ст. 10 ГПК, ч. 5 ст. 241 УПК, чаще всего мотивируются тем, что это мешает суду.

6. Российское регулирование позволяет проведение закрытых судебных заседаний и в других случаях, кроме прямо названных: во-первых, все процессуальные кодексы указывают на возможность их установления другими законами, т.е. и на их расширение в будущем; во-вторых, ГПК предусмотрено, что суд по ходатайству вправе исключить гласность при наличии любых обстоятельств, публичное обсуждение которых способно помешать правильному разбирательству дела, т.е. допускается свобода усмотрения.

7. Обеспечение гласности в судопроизводстве во всяком случае требует контроля соразмерности нормативных и правоприменительных ее ограничений, исходя как из ч. 3 ст. 55 Конституции, так и из ст. 29 Всеобщей декларации прав человека, допускающих это с целью должной охраны прав и свобод и удовлетворения требований морали, общественной безопасности и общего благосостояния в демократическом обществе. Проверка соразмерности ограничений предполагается и при условии, что законодатель самой Конституцией уполномочен вводить их, как это сформулировано в ч. 1 ст. 123. "Тест пропорциональности"*(1151) применяется при анализе в конституционном судопроизводстве конституционности закона, устанавливающего ограничения гласности, при исследовании в суде в любом виде судопроизводства фактических оснований для закрытия судебного заседания, чтобы оценить, является ли это абсолютно необходимым для целей справедливого правосудия и, наконец, при проверке ЕСПЧ убедительности аргументов национального суда об исключении гласности при рассмотрении им конкретного дела.

8. Конституционный принцип гласности в судопроизводстве является общеотраслевым и общестадийным, т.е. действует во всех видах судебных процедур и во всех судебных стадиях. В то же время он обусловливает не только процессуальную деятельность суда, но и деятельность по организационному обеспечению судопроизводства, направленную на создание условий для его осуществления в соответствии с конституционными требованиями.

Соответственно, содержательно гласность судопроизводства предполагает: рассмотрение дел в помещениях, обеспечивающих присутствие публики; равный доступ для каждого, т.е. не только для заинтересованных в исходе дела лиц, но также для публики и представителей прессы, в здание суда и в зал судебных заседаний, который не может ограничиваться пропускной системой; возможность фиксации процесса в письменной форме или путем аудиозаписи любым присутствующим в заседании без специального разрешения суда (в отличие от допускаемого только с его согласия применения средств фото-, видео- или телезаписи); возможность свободного получения информации о рассматриваемых делах, а также копий судебных актов - на возмездной основе; наконец, опубликование судебных решений - в разных формах, включая их оглашение, включение в электронные базы данных, депонирование с обеспечением доступа к ним в канцеляриях судов, публикацию в официальных изданиях и СМИ*(1152). Законодателем во всяком случае должны регулироваться обязательные и факультативные способы опубликования и предоставления информации о результатах дел, рассмотренных в публичных судебных заседаниях, с учетом не только конституционного предназначения гласности судопроизводства, но и права каждого свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом ().

9. Правило ч. 2 ст. 123, запрещающее заочное разбирательство в судах уголовных дел, также относится к элементам права на справедливое правосудие. Оно, безусловно, связано и с гласностью в судопроизводстве, так как гласное разбирательство в отсутствие подсудимого теряло бы главное свое предназначение: лицо, обвиняемое в уголовном преступлении, не могло бы осуществить свое субъективное право быть судимым в присутствии публики. Однако содержание запрета заочного осуждения гораздо шире. Согласно п. 3 "d" ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет право "быть судимым в его присутствии и защищать себя лично". Названное субъективное право даже текстуально в самой норме связано с обеспечением возможности защищаться лично (согласно ч. 2 ст. 45 Конституции - всеми не запрещенными законом способами), иметь доступ в судебное заседание, чтобы довести до суда свою позицию по делу, что в свою очередь является необходимым условием обеспечения процессуальных прав подсудимого на основе полного равенства со стороной, предъявляющей ему обвинение, включая право допрашивать показывающих против него свидетелей и право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и свидетелей, показывающих против него (п. 3 "е" Пакта, п. 3 "d" ст. 6 Конвенции). Тем самым создаются необходимые условия не только для реализации права на защиту, но и для непосредственного исследования доказательств перед судом в качестве предпосылки его объективности при разрешении дела.

10. Обеспечение прав подсудимого защищать себя на основе полного равенства, как это провозглашено в приведенных международных нормах, на фоне содержащегося в них же принципа презумпции невиновности (п. 2 ст. 14 Пакта, п. 2 ст. 6 Конвенции - см. комментарий к ч. 1 ст. 49) определяет существо конституционно-правового статуса лица, которому грозит привлечение к уголовной ответственности. Базисом этого статуса является обязанность государства охранять достоинство личности во всех сферах (см. комментарий к ст. 21) и обеспечивать такие условия, при которых личность в ее взаимоотношениях с государством рассматривалась бы "не как объект государственной деятельности, а как равноправный субъект, который... вправе спорить с государством в лице любых его органов". Исходя из этого "...никто не может быть ограничен в защите перед судом своего достоинства, а также всех связанных с ним прав" (см. Постановление КС РФ от 03.05.1995 N 4-П*(1153)). Данная правовая позиция, сформулированная Конституционным Судом именно применительно к уголовному судопроизводству, обусловливает запрет заочного рассмотрения уголовных дел, который согласно международно-правовому регулированию является безусловным и не сопровождается никакими оговорками и исключениями.

11. Комментируемая норма, однако, уполномочила федерального законодателя решить вопрос о необходимых исключениях из запрета заочного рассмотрения уголовных дел. Уголовно-процессуальный кодекс (ч. 4 ст. 247) до 2006 г. предусматривал единственное подобное исключение для дел о преступлениях небольшой или средней тяжести, если подсудимый ходатайствует о рассмотрении дела в его отсутствие, т.е. когда лицо добровольно отказывается от использования своего права не быть судимым заочно. Федеральный закон от 27.07.2006 N 153-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и Федерального закона "О противодействии терроризму" (в ред. от 05.06.2004) внес дополнения в УПК (ч. 5-7 ст. 247) - допустил заочное рассмотрение уголовных дел в судах не только в отношении террористов, но и вообще лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, если подсудимый находится за пределами территории РФ и (или) уклоняется от явки в суд. Но этот последний случай уклонения от явки в суд, не связанный с пребыванием подсудимого за пределами РФ, по уголовно-процессуальным правилам является основанием для эффективного розыска, задержания, ареста или привода в суд. Без этого осуждение лица теряет смысл - оно не служит цели частной превенции, т.е. не ограждает от продолжения преступной деятельности. Но, кроме того, такое осуществление уголовного преследования лишается легитимности, обеспечиваемой соблюдением процедур справедливого правосудия, и не может не приводить во многих случаях к вынесению ошибочных судебных приговоров, исключающих поиск действительных преступников, т.е. не может служить интересам защиты как личности, так и общества. Инициатива ходатайствовать о заочном рассмотрении дела принадлежит реально прокурору, что, соответственно, должно усиливать обвинительный уклон в уголовном судопроизводстве, который сам по себе противоречит как конституционным, так и международно-правовым нормам. Кроме того, расширение заочного осуждения может способствовать вуалированию недостатков в деятельности по расследованию и поддержанию государственного обвинения и, во всяком случае, не является стимулом к реальному улучшению ее качества.

12. Положение о состязательности в судопроизводстве и равноправии участвующих в нем сторон сформулировано в ч. 3 комментируемой статьи как его общий и самостоятельный принцип. Это достаточно уникальный подход. В международно-правовом регулировании сходные по содержанию положения рассматриваются как составная часть принципа справедливого правосудия и представлены с помощью закрепления наиболее существенных правомочий, реализуемых в уголовном судопроизводстве стороной защиты, т.е. обвиняемым и его адвокатом. К ним отнесены: презумпция невиновности и право не давать показания против себя самого, право на получение полной и своевременной информации о предъявленном обвинении и его основаниях, предоставление достаточного времени и возможностей для защиты, которая может осуществляться как лично, так и через адвоката, в необходимых случаях предоставляемого бесплатно; право на личный допрос или присутствие при допросе свидетелей обвинения и на вызов на равных с ними условиях и допрос свидетелей защиты, а в случае незнания языка судопроизводства также на бесплатную помощь переводчика. Большинство подобных субъективных прав закреплены также в российских конституционных (см. комментарий к гл. 2) или процессуальных нормах. Однако наряду с этим комментируемая норма говорит о состязательном построении процесса как о процессуальном общеотраслевом принципе, действующем во всех видах судопроизводства, как они перечислены в ч. 2 ст. 118, и во всех его стадиях.

Такой подход во многом обусловлен исторически: российский конституционный законодатель имел своей целью недвусмысленно заявить об отказе от пропагандировавшейся в советском прошлом активной роли суда, который не только разрешал дело на основе представленных сторонами материалов, но также отвечал за доказывание и его результаты и, восполняя разными методами недостающие доказательства, превращался тем самым в помощника той или иной стороны, т.е. реально не мог уже рассматриваться как объективный, беспристрастный и независимый арбитр в споре равноправных сторон.

13. Принятые на основе Конституции процессуальные кодексы также последовательно провозгласили состязательность и равноправие сторон в числе своих принципов (ст. 12 ГПК , ст. 8, 9 АПК, ст. 15 УПК РФ , ст. 35 Закона о Конституционном Суде РФ). В этих актах акцентируется особое положение суда в состязательном процессе, где он не вправе исполнять функции ни одной из сторон, ставить своими действиями какую-либо из них в преимущественное или худшее положение и обязан создавать равные условия для осуществления ими процессуальных прав и обязанностей.

В то же время речь не идет о формальном их равенстве, и законодатель исходит из реально разной возможности сторон на равных условиях участвовать в состязательном процессе, что относится прежде всего к сфере публичных правоотношений, где одной из сторон являются органы государственной власти, как это имеет место в административном судопроизводстве (по правилам гл. 23-26 ГПК или гл. 22-26 АПК), и в уголовном судопроизводстве. Противостоящий в этих процедурах органам государственной власти гражданин (или организация) в качестве более слабой стороны пользуется в соответствии с международным стандартом определенными преимуществами при распределении обязанностей по доказыванию: виновность лица в уголовном судопроизводстве, а также по делам об административных правонарушениях или его неправоту при обжаловании действий и решений органов власти в административном судопроизводстве должны доказывать эти органы (см. комментарий к ст. 49).

14. Согласно практике ЕСПЧ, принцип состязательности как гарантия справедливого правосудия предполагает состязательное публичное представление и исследование доказательств на основе "равенства оружия", т.е. предоставления участникам равных процессуальных средств защиты своих прав, включая возможность дать личные показания во всех судебных инстанциях, где решаются вопросы факта, а не только права*(1154).

В российской концепции все гарантии справедливого правосудия выделяются в качестве самостоятельных конституционных принципов, которые в их совокупности обеспечивают необходимый эффект справедливости судебных процедур. Такой подход является основой и для самостоятельной догматической и законодательной разработки закрепленных в разных конституционных нормах принципов осуществления правосудия только судом (см. комментарий к ст. 118), независимости суда и подчинения его только закону (см. комментарий к ст. 120), открытости судебного разбирательства, состязательности и равноправия сторон, а также запрета заочного рассмотрения уголовных дел (см. комментарий к ч. 2 ст. 123).

15. Принцип состязательности - в отличие от других положений, названных в Конституции в качестве принципов правосудия, - ранее не присутствовал в российском, тем более конституционном, регулировании. Кроме того, комментируемая норма не раскрывает его содержание и не уполномочивает законодателя на какую-либо конкретизацию, и тем более на ограничения этого принципа.

В результате содержательное раскрытие состязательности и равноправия в судопроизводстве дается во многих решениях Конституционного Суда, предметом рассмотрения которого являлось соответствие норм различных отраслей процессуального права общему постулату ч. 3 ст. 123 Конституции. Согласно правовым позициям Суда:

Конституционный принцип состязательности предполагает такое построение судопроизводства, при котором функция правосудия (разрешения дела), осуществляемая только судом, отделена от функций спорящих перед судом сторон; суд же, обеспечивая справедливое и беспристрастное разрешение спора и предоставляя сторонам равные возможности для отстаивания своих позиций, не может принимать на себя выполнение их процессуальных (целевых) функций;

В уголовном судопроизводстве состязательность означает строгое разграничение судебной функции разрешения дела и функции обвинения - они осуществляются разными субъектами; возложение на суд полномочий по возбуждению уголовного дела, формулированию обвинения, инициирование судом продолжения расследования при отсутствии достаточных доказательств обвинения и направление им дела на дополнительное расследование приводят к выполнению судом не свойственной ему обвинительной функции, порождает неравенство сторон в уголовном судопроизводстве и не согласуется с конституционными положениями о независимом правосудии;

Принципы состязательности и равноправия сторон распространяются на все стадии уголовного судопроизводства; в стадии предварительного расследования обвиняемый вправе использовать все не запрещенные законом средства защиты от предъявленного обвинения;

Недопустима зависимость обвиняемого (подозреваемого) в реализации его права на помощь адвоката от усмотрения органа предварительного расследования и прокуратуры;

Противоречит принципу состязательности и равноправия сторон возможность выбора обвиняемым адвоката лишь при наличии у последнего допуска к государственной тайне, поскольку адвокат объективно оказывается в зависимости от органов, осуществляющих уголовное преследование по делам, связанным с государственной тайной, которые одновременно оформляют и допуск к сведениям, составляющим государственную тайну, - это ставит защиту и обвинение в неравное положение;

Осуществление функции обвинения дознавателем, следователем, прокурором не освобождает их от использования предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер по охране прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве, поскольку органы уголовного судопроизводства в его рамках обеспечивают выполнение государством обязанности по признанию, соблюдению и защите этих прав и свобод;

Отказ следователя в ознакомлении защитника обвиняемого с текстом постановления о продлении срока предварительного расследования и с данными, свидетельствующими о надлежащей квалификации эксперта, не соответствует ст. 45, 46 и ч. 3 ст. 123;

В судебном разбирательстве сторонам предоставляются равные процессуальные возможности по отстаиванию своих прав и законных интересов, включая реальную возможность довести свою позицию до сведения суда, поскольку только при этом условии реализуется право на судебную защиту, которая должна быть справедливой, полной и эффективной;

Состязательность и равноправие сторон в судопроизводстве требуют предоставления потерпевшему по любому уголовному делу права участвовать в судебных прениях, поскольку в этой завершающей части состязания (спора) стороны получают возможность, анализируя все обстоятельства дела с разных позиций, способствовать объективной оценке судом собранных доказательств;

Осужденный, содержащийся под стражей и изъявивший желание участвовать в судебном заседании суда кассационной инстанции, не может быть лишен реальной возможности изложить свою позицию относительно всех аспектов дела и довести ее до сведения суда; поэтому положение ч. 2 ст. 335 УПК РСФСР, согласно которому вопрос об участии осужденного в заседании суда, рассматривающего дело в кассационном порядке, разрешается этим судом и которое позволяет суду отклонить ходатайство осужденного о его участии в судебном заседании, не предоставив ему возможности ознакомиться с его материалами и изложить свою позицию, не соответствует в том числе ч. 3 ст. 123 Конституции;

В любом из видов судопроизводства стороны в стадиях пересмотра судебных решений в вышестоящих инстанциях в силу принципа состязательности и равноправия сторон должны обладать равными процессуальными правами, хотя объем предоставляемых им правомочий может быть меньше, чем в суде первой инстанции; недопустимо извещать о времени и месте рассмотрения гражданского дела в суде надзорной инстанции не всех участников процесса, лишая тем самым некоторых из них предоставляемых в надзорном производстве дополнительных возможностей по отстаиванию своей позиции;

Не соответствуют состязательности и равноправию сторон в судопроизводстве положения ч. 3 ст. 377 УПК РСФСР, позволяющие суду надзорной инстанции рассматривать дело без ознакомления осужденного, оправданного, их защитников с доводами прокурора, оспаривающего вынесенный по делу судебный приговор, без извещения стороны защиты о времени и месте судебного заседания в надзорной инстанции, без предоставления им реальной возможности письменно или в заседании суда изложить свою позицию относительно доводов прокурора, который поставил вопрос об отмене судебного приговора по основаниям, ухудшающим положение осужденного или оправданного.

16. Закрепленная в ч. 4 ст. 123 возможность участия в судопроизводстве присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом, означает, что введение такого суда зависит исключительно от дискреционных полномочий законодателя. Факультативное правомочие законодателя предусмотреть рассмотрение дел судом с участием присяжных заседателей обозначено и в ч. 2 ст. 47 Конституции, предписания которой разъясняют один из аспектов права на законный суд: если существует для определенных законодателем случаев процедура рассмотрения дел судом присяжных и такие суды действуют, то отказ обвиняемому в использовании его права предстать перед этим судом недопустим (см. также п. 4 мотивировочной части Постановления КС РФ от 06.04.2006 N 3-П*(1155)). Собственно Конституция требует обязательного создания и функционирования суда присяжных лишь на время сохранения в Российской Федерации в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни смертной казни, что с 1996 г. в российской практике исключено (см. комментарий к ст. 20).

Вместе с тем провозглашает право граждан участвовать в отправлении правосудия, рассматривая это как одно из проявлений их участия в делах государства. Именно из данного права вытекает обязательность установления тех или иных форм привлечения представителей народа к отправлению правосудия в качестве судей-непрофессионалов.

Дискреция законодателя в выборе форм привлечения непрофессионального элемента к осуществлению правосудия подтверждена Законом о судебной системе РФ, который в ст. 1, 5 и 8 относит к таким формам участие присяжных, народных и арбитражных заседателей, рассматриваемое, однако, не только как их право, но и как гражданский долг.

Поскольку предусмотренное в ч. 3 ст. 123 Конституции осуществление судопроизводства с участием присяжных заседателей в Российской Федерации не является обязательным, федеральный законодатель вправе свободно решать вопрос о существовании и масштабах использования этого института, хотя и не может (в силу ) полностью отказаться от привлечения каких-либо непрофессиональных судей. Последнее постоянно актуализирует дискуссию не только об эффективных формах их участия, но и о том, не нарушается ли ограниченным объемом их привлечения к отправлению правосудия право граждан на такое участие.

17. Действующее процессуальное регулирование допускает участие присяжных заседателей по уголовным делам о преступлениях повышенной общественной опасности (73 состава преступлений), отнесенных к подсудности верховных и равных им судов в субъектах Федерации в качестве суда первой инстанции, т.е. когда лицу может быть назначена суровая мера наказания, превышающая, как правило, 10 лет лишения свободы, и обвиняемый ходатайствует о рассмотрении дела с участием присяжных. По делам указанной подсудности ходатайства об этом заявляются не более чем в 20-30% случаев. Рассмотрение остальных дел указанных категорий без участия присяжных не является, согласно позиции Конституционного Суда РФ, нарушением права на законный суд (п. 8 мотивировочной части Постановления от 02.02.1999 N 3-П*(1156)) и в том случае, если в соответствующей сфере территориальной подсудности суд присяжных еще не создан. Этим подтверждается, что принцип законного суда для каждого дела в иерархии конституционных норм стоит выше, чем право обвиняемого на рассмотрение дела с участием присяжных, и тем более право граждан на участие в правосудии. Такой вывод следует также из сопоставления предписаний ч. 1 ст. 47, с одной стороны, и ч. 2 ст. 47, ч. 4 ст. 123 и ч. 5 ст. 32 Конституции - с другой. Хотя законодатель этой последней нормой Конституции не был уполномочен очертить случаи, в которых только он и будет обеспечивать участие граждан в отправлении правосудия, это их право, так же как привлечение присяжных заседателей, не рассматривается как неотъемлемая и не подлежащая ограничению гарантия справедливого правосудия.

Развитие законодательного регулирования института присяжных демонстрирует именно такие ценностные ориентации на конституционном и процессуальном уровнях нормотворчества*(1157).

18. Комментируемая норма ч. 4 ст. 123, как и ее ч. 1 и 3, распространяется и на другие виды судопроизводства. Однако федеральным законодателем участие непрофессионального элемента в судопроизводстве по гражданским и административным делам не предусмотрено.

Касающиеся арбитражных судов нормы Закона о судебной системе РФ и развивающий их положения АПК предусматривают включение в состав судебной коллегии в первой инстанции наряду с судьей двух арбитражных заседателей, обладающих специальными знаниями и опытом работы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, по соответствующему ходатайству сторон, каждая из которых вправе выбрать кандидата в заседатели из их списка для данного арбитражного суда. Не исключается привлечение в качестве арбитражных заседателей и юристов. Таким образом, представительство в арбитражных судах непрофессионального элемента не обеспечивается. Надо полагать, что нормы АПК об арбитражных заседателях не могут рассматриваться как реализующие дозволение ч. 4 ст. 123 Конституции. В пользу этого говорит и само понятие присяжного заседателя - с точки зрения его исторического происхождения и по своей сути оно предполагает привлечение именно непрофессиональной коллегии присяжных, которым передается полномочие решать только вопросы факта, причем отдельно от судьи-профессионала, в то время как в обсуждении вопросов права их участие исключается.

Сероштан В.В., заместитель председателя Крымского районного суда Краснодарского края, кандидат юридических наук.

В целях соблюдения эффективной судебной защиты прав и свобод человека и гражданина, полагает автор, необходимо законодательно усовершенствовать механизм кассационного обжалования заочного приговора защитником и осужденным.

Представляется, что законодательная регламентация случаев, когда может быть постановлен приговор суда в отсутствие подсудимого, далеко не безупречна. Она не может соответствовать велениям времени и ситуации с длительными сроками рассмотрения уголовных дел в разумные сроки.

Значительное количество уголовных дел, находящихся в производстве судов, приостановлено в связи с объявлением лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, в розыск. Такие уголовные дела подчас приостановлены на годы. Система розыска, исполнение которого возлагается на органы внутренних дел, явно несовершенна по различным причинам. Это и формальное заведение розыскных дел, это и недобросовестное выполнение розыскных функций сотрудниками уголовного розыска, это и отсутствие достаточной информативной координации не только между субъектами Федерации, но порой и между соседними административными районами по линии уголовного розыска, недостатки оперативного внедрения, недостатки финансирования этой деятельности и иное.

Эти разыскиваемые лица, находясь под подпиской о невыезде и надлежащем поведении, под иной мерой пресечения, не связанной с заключением под стражу, нарушают свои обязательства перед правоохранительными органами, скрываются от суда. Они игнорируют предписания о недопущении перемены места жительства, судам о своих перемещениях не сообщают. Такое поведение обусловлено не только безразличным отношением к своему поведению, но и стремлением граждан (особенно ранее судимых, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления) избежать уголовной ответственности.

В ч. 2 ст. 45 Конституции РФ содержится указание на право граждан защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Поведение умышленного уклонения от суда и должно быть определяющим в рассматриваемом нами вопросе. Гражданину была предоставлена гарантированная возможность участия в судебном разбирательстве с соблюдением полной процедуры. Стремление скрыться от суда позволяет говорить не о сокращении объема прав, а о надуманном желании защищаться незаконными методами и средствами. Для противодействия этим незаконным методам, уклонению от явки в суд требуется изменение процедуры судебного разбирательства.

Как предписано ч. 1 ст. 247 УПК РФ, судебное разбирательство уголовного дела производится при обязательном участии подсудимого, за исключением случаев, предусмотренных частями четвертой и пятой настоящей статьи.

Такими случаями является следующие: судебное разбирательство в отсутствие подсудимого может быть допущено в случае, если по уголовному делу о преступлении небольшой или средней тяжести подсудимый ходатайствует о рассмотрении данного уголовного дела в его отсутствие (ч. 4 ст. 247 УПК РФ). А также в исключительных случаях судебное разбирательство по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях может проводиться в отсутствие подсудимого, который находится за пределами территории Российской Федерации и (или) уклоняется от явки в суд, если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу (ч. 5 ст. 247 УПК РФ).

Следует обратить внимание на то, что ч. ч. 4 и 5 ст. 247 УПК РФ проводят градацию в зависимости от тяжести вменяемого состава преступления. Категории преступлений определены ст. 15 УК РФ в зависимости от характера и степени общественной опасности деяния:

• преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное Уголовным кодексом, не превышает двух лет лишения свободы;
• преступлениями средней тяжести признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное Уголовным кодексом, не превышает пяти лет лишения свободы, и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное Уголовным кодексом, не превышает двух лет лишения свободы;
• тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное Уголовным кодексом, не превышает десяти лет лишения свободы;
• особо тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых Уголовным кодексом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание.

Не совсем понятна логика законодателя: чем отличаются лица, которые находятся за пределами территории Российской Федерации при совершении тяжких или особо тяжких преступлений, от лиц, совершивших такие же преступления и длительное время скрывающихся на территории Российской Федерации? По закону в отношении первой категории можно вынести заочный приговор суда, по второй категории граждан нельзя.

Конечно, гражданин, находящийся за пределами России, даже в случае известности места нахождения, не всегда экстрадируется либо в силу договорных отношений, либо в силу отсутствия договоров об оказания правовой помощи, либо по решению компетентных органов государств. Примеры в нашей современной истории известны с гражданами Березовским, Закаевым. Вполне оправданным является рассмотрение таких уголовных дел в отсутствие подсудимого.

Фактически запрет (на рассмотрение таких же уголовных дел в отсутствие подсудимых, скрывающихся в России) не учитывает такие особенности, как то, что из-за огромной территории России с достаточно большим населением, с весьма неорганизованной системой розыска скрываться от суда гражданин может весьма успешно и длительное время. Законодатель, скорее всего, предполагал, что гражданин, скрывающийся в РФ, будет обнаружен розыском и арестован при любых обстоятельствах в короткие сроки. Однако это далеко не так, на что указывает судебная практика. Такое положение приводит не только к затягиванию рассмотрения уголовных дел по существу, но и практически низводит до минимального уровня гарантии прав потерпевших. Длительное нахождение уголовных дел в судах, не рассматриваемых в связи с розыском подсудимых, говорит о том, что не работает принцип неотвратимости наказания.

"Миллионам людей во всем мире наносится ущерб в результате преступлений и злоупотребления властью", а "права этих жертв не признаются должным образом", - отмечено в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 40/34 от 29 ноября 1985 г. "Об основных принципах правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью". Лицо, которое скрывается от суда, не только не осуждается длительное время, но с него не производится и взыскание материального ущерба или морального вреда.

Являясь важнейшим актом судебной власти, судебный приговор означает признание прав пострадавшей в конфликте стороны нарушенными и их восстановление или констатацию отсутствия такого нарушения, ограждение второй стороны от необоснованного ущемления прав.

Поэтому, исходя из конституционного принципа равенства граждан перед законом, следовало бы предоставить судам возможность рассматривать уголовные дела при совершении тяжких или особо тяжких преступлений без участия подсудимых, если они скрываются от суда на территории России. В этом случае возможна законодательная регламентация - установление пресекательного срока, в течение которого судам следует ожидать результатов розыска (к примеру, в течение года). После истечения такого срока суд должен иметь право на вынесение заочного приговора.

Интересным является и другое логическое размышление. Если законодатель считает возможным по более тяжким преступлениям, имеющим более высокую степень общественной опасности, при соблюдении определенных условий вынесение заочных приговоров, то какими причинами обусловлено разрешение на рассмотрение уголовного дела о совершении преступления небольшой и средней тяжести в отсутствие подсудимого только по его ходатайству? Рассмотрение уголовного дела в отношении гражданина, обвиняемого в совершении тяжкого преступления, предполагает большую сложность. Решения по таким делам требуют большой взвешенности и мотивированности.

При этом ясно, что ходатайство о рассмотрении уголовного дела в отсутствие подсудимого должно быть письменным и подпись подсудимого должна надлежащим образом заверяться. В противном случае такое письменное ходатайство может поступить от иных лиц (быть сфальсифицировано), а суд не будет иметь возможности убедиться в действительности подписи. Либо такое ходатайство может быть заявлено лично подсудимым, к примеру, в предварительном слушании.

По уголовным делам небольшой и средней тяжести у судов также должна быть возможность рассмотрения уголовных дел в отсутствие подсудимых не только по их надлежащим образом оформленным ходатайствам, но и в том случае, если подсудимый скрылся от суда и объявлен в розыск. В этом случае возможна законодательная регламентация - установление срока, в течение которого судам следует ожидать результатов розыска (к примеру, в течение шести месяцев). После истечения такого срока суд должен иметь право на вынесение заочного приговора.

В УПК РФ главой 40 регламентируется особый порядок принятия судебного решения. Статьей 316 прямо предписано обязательное участие подсудимого в рассматриваемом виде судебных заседаний. Большинство из уголовных дел, по которым разбирательство проводится в особом порядке, являются по категориям о преступлениях небольшой и средней тяжести. Получается, что даже при желании подсудимого заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела в его отсутствие урезаются его права, предусмотренные п. 7 ст. 316 УПК РФ. А именно он не может рассчитывать на существенное снижение максимального срока наказания до двух третей.

Если он заявил в установленном законом порядке ходатайство о проведении судебного разбирательства в особом порядке, то тем самым по закону он лишен права заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела в его отсутствие. Представляется, что в обоих случаях это искусственное, ничем не оправданное ограничение прав лиц, привлекаемых к уголовной ответственности.

Оппоненты могут назвать данные предложения по расширению случаев, когда возможно рассмотрение уголовного дела в отсутствие подсудимого, слишком радикальными, нарушающими систему состязательности. Однако им следует учесть, что права на защиту адвокатом в рассматриваемых случаях подсудимого никто не лишает. Рассматриваемые меры существенно повысят оперативность в рассмотрении уголовных дел. Действующий судейский корпус, который испытывает каждодневные проблемы с подобными делами, от которого постоянно вышестоящие инстанции требуют оперативности, сокращения количества розыскных дел, не может не поддержать такие предложения. Предлагаемые меры, по сути, могут рассматриваться как механизм противодействия лицам, скрывающимся от суда (защищающимся незаконными методами и средствами). Этими мерами повышается степень защиты прав потерпевших лиц и организаций.

Как процессуальная гарантия соблюдения прав осуждаемых в заочном порядке лиц должна быть разработана процедура обжалования таких приговоров в кассационном порядке. А именно представляется, что приговор суда должен в установленный десятисуточный период вступать в законную силу.

Защитник подсудимого имеет право на обжалование такого приговора суда на общих основаниях. Само осужденное лицо должно получить право на обжалование заочного приговора суда с момента документально подтвержденного факта получения его копии. То есть осужденный гражданин, разысканный и арестованный в порядке исполнения приговора суда, имеет право на получение под роспись копии приговора суда, с этого момента у него начинается течение 10 суток на кассационное обжалование независимо от длительности времени, которое он скрывался.

В таком случае возможно ограничение права обжалования по форме заочного приговора. Обжаловать заочный приговор суда осужденное лицо должно иметь право по мотиву доказанности и наказанию.

Поводом для рассмотрения уголовного дела в порядке заочного производства является соответствующее ходатайство, заявленное стороной по делу.

При этом Закон не называет, какая из сторон вправе заявить такое ходатайство. Из участников исключается только суд, который по собственной инициативе такое решение о заочном рассмотрении дела принять не может.

Следует обратить внимание на то, что хотя закон подтверждает возможность любого участника (со стороны обвинения или со стороны защиты) уголовного судопроизводства заявить ходатайство о рассмотрении дела в заочном порядке, заявление такого ходатайства стороной защиты будет противоречить требованиям Федерального закона от 31 мая 2005 года №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в России». Так, согласно ст. 7 указанного Закона, не допускается со стороны адвоката совершение действий в противоречии с интересами подзащитного Федеральный закон от 31.05.2005 г. №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в России». // Система Консультант Плюс [Электронный ресурс]..

Между тем, заочное производство ведет к ограничению прав клиента, поскольку рассмотрение дела по правилам заочного производства, предполагает постановление только обвинительного приговора. Эта позиция совершенно определенно усматривается из пояснительной записки к законопроекту от 27 июля 2006 года № 153 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму»». В ней указано, что законопроект направлен на установление «возможности заочного осуждения лиц, причастных к терроризму, в случае, когда такие лица находятся вне пределов территории России и (или) уклоняются от явки в суд. Приговор суда о совершении лицом террористического акта или иного тяжкого преступления позволит также повысить значимость запроса о его выдаче, в случае если это лицо находится вне пределов территории России» Международное публичное право: Сборник документов. Т. 1. - М., 1996. С. 474..

По смыслу ст. 229 УПК РФ Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 г. №174-ФЗ. // Система Консультант Плюс [Электронный ресурс]. ходатайство о заочном рассмотрении уголовного дела подается стороной в письменном виде. При этом такое ходатайство должно быть обосновано стороной, обратившейся в суд. То есть суду должны быть представлены доказательства, подтверждающие наличие условий для заочного рассмотрения дела, в частности:

Документальные данные, свидетельствующие о нахождении лица за границей;

Данные, подтверждающие уклонение его от явки в суд;

Сведения, подтверждающие, что это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу.

Кроме того, сторона должна обосновать исключительность случая для заочного рассмотрения уголовного дела.

Только при наличии указанных сведений в стадии предварительного слушания суд может решать вопрос о возможном рассмотрении дела в порядке заочного производства в судебном заседании.

В случае удовлетворения ходатайства о рассмотрении дела в отсутствие подсудимого суд выносит соответствующее определение или постановление.

Рассмотрение дела по существу и судебное разбирательство в заочном производстве производятся в общем порядке проведения судебного заседания. Процедура рассмотрения уголовного дела отличается от обычной только тем, что подсудимый лишен возможности лично использовать свои права участника процесса. Это за него делает защитник.

Следует отметить, что в случае осуществления заочного правосудия по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях, участие защитника в уголовном деле является обязательным. Тогда как заочное производство по уголовным делам о преступлениях небольшой или средней тяжести, осуществляемое по ходатайству подсудимого, не является основанием для обязательного участия защитника в процессе.

В случае если подсудимый, его законные представители или другие лица по их поручению не обеспечили участие защитника в уголовном процессе, участие защитника обеспечивается судом.

Некоторые авторы выделяют еще одну особенность заочного судопроизводства, это особый порядок установления личности подсудимого. В данном случае личность устанавливается по материалам уголовного дела, с привлечением близких родственников, супругов подсудимых, если таковые имеются Кукушкин П., Курченко В. Заочное судебное разбирательство //Система Консультант Плюс [Электронный ресурс]..

При рассмотрении дела в отсутствие подсудимого его показания, данные на предварительном следствии, по ходатайству сторон могут быть оглашены на основании п. 3 ч. 1 ст. 276 УПК РФ.

В случае возникновения вопросов, разрешение которых невозможно без подсудимого, препятствующих вынесению законного и обоснованного решения, суд по собственной инициативе, ходатайству прокурора или адвоката должен приостановить рассмотрение дела. А при обнаружении подсудимого - рассмотреть дело в обычном порядке.

Заочное рассмотрение уголовного дела, подразумевает проведение судебного разбирательства без участия подсудимого. Как правило, итогом такого вида судопроизводства является обвинительный приговор.

Заочное рассмотрение уголовного дела допускается в случаях прямо предусмотренных законом. В порядке ч. 4 ст. 247 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации (далее УПК РФ) при соблюдении двух условий. Во-первых, по делам небольшой или средней тяжести. Во-вторых, подсудимый сам должен представить ходатайство о рассмотрении данного уголовного дела в его отсутствие.

Принимая решение о рассмотрении уголовного дела в отсутствие подсудимого, судья должен убедиться, что ходатайство подсудимого о рассмотрении дела в его отсутствие не носит вынужденного характера (в частности, не вызвано его тяжелой болезнью, отсутствием материальной возможности прибыть в суд и т.п.).

Помимо этого, в исключительных случаях возможно проведение заочного судебного разбирательства по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях, в соответствии с требованиями части 5 статьи 247 УПК РФ. Если обвиняемый находится за пределами Российской Федерации и уклоняется от явки в суд, при том, что он не был привлечен к уголовной ответственности по этому уголовному делу на территории иностранного государства, а также, когда обвиняемый находящийся на территории Российской Федерации, уклоняется от явки в суд и его место нахождения неизвестно.

В соответствии с разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2009 г. ? 28 ?О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству? под исключительными случаями, следует понимать, например, особую общественную опасность преступления, в совершении которого обвиняется подсудимый, необходимость возмещения потерпевшему существенного вреда, причиненного преступлением, случаи, когда розыск обвиняемого не дал положительных результатов, невозможность осуществить экстрадицию обвиняемого.

Решение о рассмотрении дела в отсутствие подсудимого при наличии оснований, указанных в части 5 статьи 247 УПК РФ, суд принимает по ходатайству сторон (часть 4 статьи 253 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации).

Участие защитника в судебном разбирательстве, проводимом в соответствии с частью пятой статьи 247 УПК РФ является обязательным. Защитник приглашается подсудимым. При отсутствии приглашенного подсудимыми защитника суд принимает меры по назначению защитник.

Если приговор вынесен до 1 января 2013 года, то согласно требованиям части 7 статьи 247 УПК РФ в случае устранения обстоятельств, указанных в части пятой той же статьи, приговор или определение суда, вынесенные заочно, по ходатайству осужденного или его защитника отменяются в порядке, предусмотренном главой 48 УПК РФ, то есть надзорной инстанцией. В случае вынесения приговора после 1 января 2013 года? в порядке главы 47.1 УПК РФ, поскольку это основание для отмены приговора кассационной инстанцией.

Введение ч. 5 ст. 247 УПК РФ связывают с ратификацией Российской Федерацией Европейской конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма и принятием Федерального закона “О противодействии терроризму”.

ФЗ от 27 июля 2006 г. N 153 “О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ…” позволил заочное рассмотрение уголовных дел в судах не только в отношении лиц, причастных к терроризму, как усматривалось из названия законопроекта, но и вообще лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, уклоняющихся от явки по вызовам судов.

В пояснительной записке к указанному законопроекту отмечено, что он направлен на установление “возможности заочного осуждения лиц, причастных к терроризму, в случае, когда такие лица находятся вне пределов территории России и (или) уклоняются от явки в суд. Приговор суда о совершении лицом террористического акта или иного тяжкого преступления позволит также повысить значимость запроса о его выдаче, в случае если это лицо находится вне пределов территории России”.

Фактически внесенными предложениями об изменении ст. 247 УПК РФ предопределено, что:

1. итогом заочного производства всегда является обвинительный приговор (как повышение значимости запроса о выдаче лица);
2. заочное производство распространяется на все уголовные дела определенной категории, а не только в отношении лиц, причастных к терроризму;
3. примененный прием изложения ч. 5 ст. 247 УПК РФ порождает двусмысленность понимания ее содержания, что, безусловно, может приводить к неправильному ее толкованию на местах.

Закон принят в неудачной формулировке, и следует, лишь с некоторыми оговорками, согласиться с анализом указанной нормы, проведенным И.Л. Петрухиным, который, признавая неоднозначность формулировки ч. 5 ст. 247 УПК РФ, писал: “Ее можно понимать в том смысле, что данное исключение из общего правила относится лишь к случаям, когда обвиняемый находится за рубежом и не является по вызовам в суд. Но союз “или”, заключенный в скобки, позволяет считать, что данная формулировка относится и к случаям, когда от явки в суд уклоняется лицо, находящееся на территории России, а это существенно расширяет сферу действия рассматриваемой правовой формулы. Логический анализ правовой нормы, допускающей заочное рассмотрение уголовных дел, позволяет утверждать, что она не относится к случаям, когда лицо находится в пределах РФ, поскольку следующая затем фраза “если лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства” относится лишь к случаям, когда лицо находится за границей” (“Оправдательный приговор как результат объективного и всестороннего судебного следствия”).

Поскольку такое законотворчество следует признать уникальным с точки зрения техники изложения нормы, то, безусловно, смысловое значение ч. 5 ст. 247 УПК РФ требует не только правового анализа, но и грамматического.

Если читать эту норму с применением соединительного союза “и”, то никаких затруднений в правоприменительной практике быть не должно: “В исключительных случаях судебное разбирательство по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях может проводиться в отсутствие подсудимого, который находится за пределами территории России и уклоняется от явки в суд, если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу”. В вышеизложенном тексте совершенно четко просматриваются пять условий, при суммарном наличии которых возможно заочное рассмотрение дела:

• исключительность случая;
• наличие уголовного дела о тяжких и особо тяжких преступлениях;
• нахождение подсудимого за пределами территории РФ;
• уклонение от явки в суд;
• непривлечение лица к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу.

Второй вариант прочтения Закона с разделительным союзом “или” в смысловом значении однозначно понять невозможно. Об этом свидетельствуют комментарии ученых, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2009 и судебная практика, которые по-разному подходят к толкованию и применению этой нормы, порой, с моей точки зрения, в нарушение самого Закона.

“В исключительных случаях судебное разбирательство по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях может проводиться в отсутствие подсудимого, который находится за пределами территории России или уклоняется от явки в суд, если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу”. В данном случае союз “или” указывает на необходимость выбора одного из понятий:

• либо подсудимый должен находиться за пределами территории РФ;
• либо уклоняться от явки в суд.

Если разобрать предложение с разделительным союзом “или” на составные части, то текст Закона в первом варианте звучит так: “В исключительных случаях по делам о тяжких или особо тяжких преступлениях судебное разбирательство по уголовным делам может проводиться в отсутствие подсудимого, который находится за пределами территории России, если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу”.

В такой трактовке полностью выпадает волевой признак. Ведь для того, чтобы рассматривать дело в порядке заочного производства, необходимо установить, что подсудимому известно о рассмотрении его дела, но он отказывается явиться в судебное заседание, т.е. уклоняется от явки в суд. Подсудимый может временно покинуть территорию РФ и выехать за границу в командировку, отпуск и т.д., и рассмотрение дела заочно в этом случае – бесспорное нарушение права на защиту.

Вторая составная часть предложения с разделительным союзом “или” по содержанию представляет из себя следующее: “В исключительных случаях по делам о тяжких или особо тяжких преступлениях судебное разбирательство по уголовным делам может проводиться в отсутствие подсудимого, который уклоняется от явки в суд, если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу”.

Анализ нормы в такой конструкции следует проводить исходя из последней фразы “если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу”.

Зададимся вопросом: кто может быть привлечен к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу, т.е. по делу, которое находится в производстве российского суда?

Только те лица, как правильно отмечает П.Е. Кондратов, которые перечислены в ст. 12 УК РФ (Научно-практический комментарий к УПК РФ / Под ред. В.М. Лебедева и В.П. Божьева).

К ним относятся граждане России, а также постоянно проживающие в ней лица без гражданства, иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие постоянно в России, которые вне пределов России совершили преступление против интересов России, либо гражданина РФ, либо постоянно проживающего в РФ лица без гражданства, а также в случаях, предусмотренных международным договором России.

Из сказанного можно сделать вывод, что в этом случае в порядке заочного производства возможно рассмотрение уголовных дел в отношении вышеуказанных лиц, если будет установлено, что они уклоняются от явки в суд.

Необходимо отметить, что законодатель, внося одновременно изменения в ст. 12 УК РФ и ст. 247 УПК РФ, связывал эти законы единым понятием – преступления против безопасности Российского государства и его граждан, совершенные либо в России, либо за границей лицами, отказывающимися предстать перед правосудием.

Это следует и из пояснительной записки к проекту ФЗ “О внесении изменений в отдельные законодательные акты в связи с принятием ФЗ “О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма” и ФЗ “О противодействии терроризму” и самих Законов.

Представляется, что в порядке требований ч. 5 ст. 247 УПК РФ уголовные дела в заочном порядке можно рассматривать и в отношении лиц, перечисленных в п. 4 ч. 1 ст. 238 УПК РФ, на что конкретно указывает ч. 3 той же статьи. Попытка причислить действие ч. 5 ст. 247 УПК РФ к иным случаям чревата толкованием вне рамок закона.

В связи с этим достаточно интересным является Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2009 “О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству”, где в п. 13 судам дается следующее разъяснение: “По смыслу ч. 5 ст. 247 УПК РФ суд вправе рассмотреть уголовное дело в отсутствие обвиняемого, находящегося за пределами России, который уклоняется от явки в суд и не был привлечен к уголовной ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу, а также в случаях, когда обвиняемый, находящийся на территории России, уклоняется от явки в суд и его место нахождения неизвестно”.

Интересным оно является потому, что это совершенно иная трактовка закона и здесь смещены некоторые понятия, которые и определяют смысл этого закона, а потому должны рассматриваться в ином ракурсе.

Если исходить из посыла Верховного Суда РФ, то в отношении любого находящегося на территории России, но уклоняющегося от явки обвиняемого, может быть рассмотрено дело в заочном порядке. А это, как правильно заметил И.Л. Петрухин, “становится массовым явлением, не совместимым с демократическими основами правосудия. Таких лиц следует разыскивать и принудительно доставлять в суд, а не устраивать массовые судилища в отсутствие подсудимых, которые будут лишены одной из важнейших гарантий права обвиняемого на защиту”.

Невозможно объяснить, почему в Постановлении изложенное в законе условие “если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу” отнесено только к тем лицам, которые находятся за пределами России, тогда как это условие распространяется и на тех лиц, которые “(или) уклоняются от явки в суд”?

В последнее время законодатель достаточно часто использует в текстах законов грамматическую конструкцию с союзами “и (или)” (см., например, ФЗ “О кредитной кооперации”). Но если при прочтении таких законов, независимо от использования союза, заложенный в них правовой смысл не меняется, а только расширяется сфера применения этого закона, то в данной части статьи (ч. 5 ст. 247 УПК РФ) при применении союза “или” полностью теряется правовое содержание нормы.

Исходя из этого, как мне представляется, необходимо в законодательном порядке внести изменения в ч. 5 ст. 247 УПК РФ, исключив из текста статьи союз “или”.

Одновременно с изменением ст. 247 УПК РФ законом были внесены изменения еще в ряд статей Уголовно-процессуального кодекса РФ, в частности, в ст. 229 “Основания проведения предварительного слушания”, которая была дополнена п. 4.1, Закон предусматривает обязательное проведение предварительного слушания при наличии ходатайства стороны о проведении судебного разбирательства в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 247 УПК РФ.

Внесение изменений в ст. 229 УПК РФ лишний раз подтверждает исключительность случая рассмотрения уголовных дел о тяжких или особо тяжких преступлениях в заочном порядке, ведь ходатайство о проведении предварительного слушания должно быть заявлено стороной либо при ознакомлении с материалами дела, либо в течение трех суток со дня получения обвиняемым (адвокатом) копии обвинительного заключения. Таким образом, к этому времени стороне уже должны быть известны обстоятельства, указанные в ч. 5 ст. 247 УПК РФ.

Закон не называет, какая из сторон вправе заявить такое ходатайство. Из участников исключается только суд, который по собственной инициативе такое решение о заочном рассмотрении дела принять не может.

Главы 6 и 7 УПК РФ перечисляют участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения и со стороны защиты. Между тем стадия судебного разбирательства сужает рамки представительства сторон, а стадия предварительного слушания, которая проводится в закрытом режиме, допускает только тех участников производства, кто вправе присутствовать при рассмотрении дела о тяжком или особо тяжком преступлении.

Хотя закон подтверждает возможность любого участника (со стороны обвинения или со стороны защиты) уголовного судопроизводства заявить ходатайство о рассмотрении дела в заочном порядке, между тем, по логике, сторона защиты не вправе этого делать, ведь заочное производство – это всегда по меньшей мере ограничение прав клиента.

Ведь рассмотрение дела по правилам заочного производства, как уже отмечалось, предполагает постановление только обвинительного приговора, и эта позиция совершенно определенно усматривается из пояснительной записки к законопроекту.

ФЗ “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в России” (ст. 7) и Кодекс профессиональной этики адвоката (ст. 8) не допускают со стороны адвоката совершение действий в противоречии с интересами подзащитного.

Если учесть, что новый закон не исключает проведение без допроса обвиняемого в случае, если он находится за границей и уклоняется от явки в суд, а в судебном заседании его участие не предполагается, то защита вообще лишается основного содержания своей функции “посеять разумные сомнения в доказательства обвинения”. Поэтому заявление ходатайства о заочном рассмотрении дела со стороны защиты не только не вытекает из объема прав и обязанностей адвоката, но и чревато нарушением профессиональной этики.

В обоснование такой позиции можно привести еще один аргумент. По смыслу ст. 229 УПК РФ ходатайство о заочном рассмотрении уголовного дела подается стороной в письменном виде. Уже на стадии заявления такого ходатайства оно должно быть обосновано стороной, обратившейся в суд. То есть суду должны быть представлены доказательства, подтверждающие наличие условий для заочного рассмотрения дела, в частности:

• документальные данные, свидетельствующие о нахождении лица за границей;
• данные, подтверждающие уклонение его от явки в суд;
• сведения, подтверждающие, что это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу.

Кроме того, сторона должна обосновать исключительность случая для заочного рассмотрения уголовного дела. Только при наличии указанных сведений в стадии предварительного слушания суд может решать вопрос о возможном рассмотрении дела в порядке заочного производства в судебном заседании.

Представляется, что сторона защиты, в силу специфики своей деятельности, да и своего назначения в подобном процессе, не может располагать набором таких документов, что практически исключает ее из числа участников, которые вправе обращаться с подобными ходатайствами.

Если углубиться в суть проблемы, то можно определенно сказать, что ни теоретически, ни практически не проанализирована вообще возможность решения вопроса о рассмотрении дела в порядке заочного производства в стадии предварительного слушания.

Если до начала предварительного слушания сторона вправе заявить ходатайство о рассмотрении дела в заочном порядке (а это уже при ознакомлении с материалами дела или в течение 3 суток после вручения копии обвинительного заключения), значит, те условия, которые дают основания для такого производства, наступили в стадии расследования.

ФЗ от 27.07.2006 внесены изменения только в раздел IX УПК РФ “Производство в суде первой инстанции”, которые предоставляют суду возможность рассмотрения дел заочно. Каких-либо изменений в раздел VIII УПК РФ “Предварительное расследование” не внесено. Таким образом, закон не допускает заочного проведения предварительного расследования, в частности заочного предъявления обвинения и заочного ознакомления с материалами дела.

Ратифицировав Европейскую конвенцию по правам человека, Россия взяла на себя обязательство обеспечить каждому, находящемуся под ее юрисдикцией, права и свободы, определенные в разделе 1 этой Конвенции, в том числе право обвиняемого быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения (ст. 6).

Представим ситуацию, когда лицо, совершившее на территории РФ преступление, не связанное с проявлением терроризма, находится за границей и получило там определенный статус. В отношении его возбуждается уголовное дело, проводится расследование, собраны определенные доказательства, а в экстрадиции этого лица отказано, да еще у России отсутствуют с этим государством международные договоры либо соглашения. Европейская конвенция о выдаче (экстрадиции) 1957 г. не предусматривает порядка обязательного ознакомления лица, о котором имеется запрос о выдаче, с предъявленным обвинением и получения от него объяснений по поводу предъявленного обвинения, тем более что законодательство ряда государств допускает рассмотрение материалов об экстрадиции в отсутствие главных лиц. Тогда получается, что суд, удовлетворяя ходатайство о рассмотрении дела в порядке заочного производства, вынужден выносить заведомо неправосудный приговор, поскольку в отношении обвиняемого предварительное следствие проведено заочно и налицо нарушение его прав на защиту.

Инициаторы законопроекта в пояснительной записке в обоснование своей позиции указывают, что “приговор суда о совершении лицом террористического акта или иного тяжкого преступления позволит повысить значимость запроса о его выдаче, в случае если это лицо находится вне пределов территории РФ”.

Европейская конвенция о выдаче (экстрадиции) в числе документов, которые запрашивающая сторона вправе приобщить к своему запросу, также называет приговор суда. Остается вопрос: может ли заочный приговор по заочно расследованному делу служить основанием к выдаче лица в иностранном государстве? Ответ на этот вопрос может дать теоретически каждый юрист России, а практически – только запрашиваемая страна.

Представляется, что указанные противоречия в законодательстве должны быть устранены.

В ходе расследования подобных дел надлежит в полной мере использовать все формы взаимодействия с компетентными органами и должностными лицами иностранных государств и международных организаций в соответствии с требованиями раздела XVIII УПК РФ, в частности предусмотренными ст. 453 УПК РФ.

Остается еще несколько вопросов, которые важно обсудить с целью единообразного применения ст. 247 УПК РФ. Часть пятая этой статьи указывает на возможность использования заочной формы производства в исключительных случаях.

Что понимать под исключительностью случая, закон не раскрывает, а это является основанием для дачи разъяснений по вопросам судебной практики Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 22.12.2009 N 28 “О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству” указал, что “под исключительными случаями, когда суд вправе провести судебное разбирательство заочно при наличии условий, указанных в ч. 5 ст. 247 УПК РФ, следует понимать, например, особую общественную опасность преступления, в совершении которого обвиняется подсудимый, необходимость возмещения существенного вреда, причиненного преступлением, случаи, когда розыск обвиняемого не дал положительных результатов, невозможность осуществить экстрадицию”.

Такое расширительное толкование понятия “исключительный случай” вызывает недоумение, поскольку, исходя из логики Верховного Суда РФ, все дела, по которым следственные органы, независимо от места пребывания обвиняемого, не захотели его искать, не нашли или не приняли надлежащих мер к этому, могут быть рассмотрены заочно. Тогда что такое исключительность?

Слово “исключительный” обозначает особенный, отдельный, составляющий исключение, изъятие. В данной трактовке этого понятия Пленумом никакого изъятия нет, и это видно из анализа ряда процессуальных норм, регламентирующих производство расследования.

Согласно ст. 208 УПК РФ предварительное следствие приостанавливается в отношении конкретного подозреваемого или обвиняемого при наличии одного из следующих оснований:

• подозреваемый или обвиняемый скрылся от следствия либо место его нахождения не установлено по иным причинам;
• место нахождения подозреваемого или обвиняемого известно, однако реальная возможность его участия в уголовном деле отсутствует;
• временное тяжелое заболевание подозреваемого или обвиняемого, удостоверенное медицинским заключением, препятствует его участию в следственных и иных процессуальных действиях.

Если Пленум Верховного Суда РФ считает исключительными случаями первые два основания, тогда на самом деле исключительными являются случаи временного тяжелого заболевания подозреваемого и обвиняемого, поскольку таких дел единицы. Но самое опасное состоит в том, что подобное разъяснение высшего суда открывает широкую дорогу постановлению судами приговоров по делам, по которым предварительное расследование проведено заочно.

Так, если на предварительном следствии лицо, после вынесения постановления о привлечении его в качестве обвиняемого (кстати, в процессе расследования следователь вправе не один раз предъявлять обвинение, в зависимости от изменения его объема), скрылось и в течение нескольких лет находится в розыске, то можно признать такой розыск неэффективным и, исходя из Постановления Пленума, вынести приговор в заочном порядке.

Неправильным, с моей точки зрения, является и смешение двух понятий: 1) уклонение подсудимого от явки в суд; и 2) наличие данных о том, что подсудимый скрылся. Это совершенно разные основания для применения различных процессуальных норм.

Часть 5 ст. 247 УПК РФ совершенно определенно указывает на то, что дело в порядке заочного производства может быть рассмотрено судом, если подсудимый уклоняется от явки в суд.

Уклонением от явки в суд является неявка без уважительных причин лица, надлежаще уведомленного о месте, дате и времени рассмотрения дела. Отсутствие информации о местонахождении подсудимого исключает признание его лицом, уклоняющимся от явки в суд.

В ст. 238 УПК РФ законодатель четко указывает, что при наличии условий, перечисленных в ч. 5 ст. 247 УПК РФ (т.е. нахождения подсудимого за границей и уклонения от явки в суд), и ходатайства стороны уголовное дело по мотивам его неявки производством не приостанавливается, а рассматривается в порядке заочного производства.

Предлагая рассматривать исключительным случаем при решении вопроса о заочном рассмотрении дела в стадии предварительного слушания случай, когда розыск обвиняемого (а не подсудимого) не дал положительных результатов, Верховный Суд РФ не только расширил рамки закона, но и не учел, что законодателем не внесено никаких изменений в ст. 208 УПК РФ, а это не предполагает прекращения розыска на этой стадии. Кроме того, давая разъяснения в этой части, Верховный Суд РФ не конкретизирует, кто и по каким критериям должен определять, что розыск не дал положительных результатов. Как известно, контроль за производством розыска осуществляет прокурор, в компетенцию суда входит только направление запросов о результатах розыска, сам суд не вправе истребовать материалы для проверки эффективности действий работников системы МВД РФ. В Постановлении также не называются временные критерии, из которых должен исходить суд при определении того срока, когда по этим основаниям можно удовлетворить ходатайство стороны.

Законодателем не случайно введены сроки давности привлечения к уголовной ответственности, а это накладывает на соответствующие органы обязательства по розыску скрывшихся лиц. Массовое рассмотрение уголовных дел в отсутствие подсудимых, как это предлагает Верховный Суд РФ в своем Постановлении Пленума, приведет к потере смысла введенной нормы, а осуждение лиц на основе неявки исказит суть правосудия.

Кроме предварительного слушания, ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке требований ч. 5 ст. 247 УПК РФ может быть заявлено стороной и в судебном заседании (ст. 253 УПК РФ).

Правовой смысл данной нормы в измененной редакции от 27.07.2006 в очередной раз указывает на неверность позиции, избранной в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ.

В законе четко подразделены основания для рассмотрения дела в заочном порядке и основания для приостановления дела производством. В ч. 3 этой статьи указано, что, “если подсудимый скрылся… суд приостанавливает производство в отношении этого подсудимого до его розыска…”. Исключение составляет только случай, указанный в ч. 5 ст. 247 УПК РФ, т.е. когда подсудимый находится за границей и уклоняется от явки в суд. Только тогда, как следует из ч. 4 ст. 253 УПК РФ, по ходатайству сторон судебное разбирательство проводится в отсутствие подсудимого.

Рассуждая о возможности рассмотрения дела в заочном порядке в стадии судебного разбирательства, следует обратить внимание еще на одну проблему. До июля 2006 г., когда закон не предусматривал права заочного производства по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях, в судах находилось значительное количество уголовных дел, приостановленных в связи с розыском подсудимых.

Мало сказать, что розыск и контроль за его производством зачастую были неэффективны, на самом деле создавалось впечатление, что у правоохранительных органов отсутствовало всякое желание в достижении результата, а меры взаимодействия на международном уровне практически не применялись.

Известны случаи, когда розыск осуществлялся по неправильно указанному в обвинительном заключении адресу, в отношении лица, призванного в армию или уже находящегося в местах лишения свободы по другому делу и т.д. Все это не более чем формальный подход соответствующих органов к исполнению закона по уголовным делам, находящимся в производстве судов.

Словом, такие дела могли лежать годами, но с появлением ч. 5 ст. 247 УПК РФ судьи стали их рассматривать. Правильно ли это? Не облегчаем ли мы, в ущерб правосудию, условия работы правоохранительным органам? Не стану обсуждать законность принимаемых решений, моя позиция ясна, а остальное – дело Верховного Суда РФ.

Статья 4 УПК РФ дает понятие действия уголовно-процессуального закона во времени. При производстве по уголовному делу применяется уголовно-процессуальный закон, действующий во время производства соответствующего процессуального действия или принятия процессуального решения, если иное не установлено настоящим Кодексом. Исходя из этого закона вполне допустимо рассмотрение уголовных дел, правоотношения по которым возникли до его принятия.

Однако следует учитывать, что вновь принятый закон, его ч. 5 ст. 247 УПК РФ, во-первых, значительно ограничивает права подсудимых на защиту; во-вторых, суды, приостанавливая дела производством и объявляя розыск подсудимых, фактически высказали свое мнение: “Найти и рассмотреть дело в присутствии подсудимого”; в-третьих, сам закон, его часть пятая ст. 247 УПК РФ, не называет такого основания к рассмотрению дела в заочном порядке, как сокрытие подсудимого от суда, и, в-четвертых, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2009 не содержится указания на то, что данные им разъяснения имеют обратную силу (см. Постановление КС РФ от 21.01.2010 N 1-П).

Хотя речь идет о действии во времени процессуальной нормы, тем не менее ее применение должно носить ограниченный характер. Введение ч. 5 ст. 247 УПК РФ, исходя из международных правил, значительно сужает сферу права на защиту. Анализируя Постановление Конституционного Суда РФ от 21.01.2010 N 1-П, следует применить аналогию и прийти к выводу, что, если процессуальная норма и последующее ее толкование “приводят к ухудшению правового положения гражданина, таким нормам и толкованию их не может быть придана обратная сила”.

При таких обстоятельствах, мне представляется, суды не вправе были рассматривать в заочном порядке уголовные дела, которые были приостановлены до июля 2006 г., а дела, которые находились в производстве судов после принятия закона, могли рассматриваться в заочном порядке только в строгом соответствии с его нормами.

В целом принятые решения о введении практики заочного рассмотрения уголовных дел без волеизъявления самих подсудимых порождают больше вопросов, чем ответов, вызывают и будут вызывать бурные дискуссии, а история все расставит на свои места и даст свою оценку законотворчеству и правоприменению этого времени.