Значение слова несторианство. Примеры употребления слова несторианство в литературе

несторианство

течение в христианстве, основано в Византии Несторием, константинопольским патриархом в 428-431, утверждавшим, что Иисус Христос, будучи рожден человеком, лишь впоследствии воспринял божественную природу. Осуждено как ересь на Эфесском соборе 431. Пользовалось значительным влиянием вплоть до 13 в. в Иране и от Ср. Азии до Китая. Несториане ныне имеются в Иране, Ираке, Сирии.

Несторианство

течение в христианстве, возникшее в Византии в 5 в. Основатель ≈ Несторий, патриарх Константинополя в 428≈31 [до этого был священником в Антиохии (Сирия)]. В Н., сохранявшем элементы античного рационализма, предметом критики являлось мистическое христианское понятие «богочеловека». Согласно Несторию, дева Мария родила человека, который впоследствии, преодолев человеческую слабость, возвысился до сына божьего (мессии); в Христе человеческое и божественное начала пребывают лишь в относительном соединении, никогда полностью не сливаясь (в то время как ортодоксальное вероучение подчёркивало единство человеческого и божественного). Социальную опору Н. составляли главным образом круги, ещё поддерживавшие античные традиции. Особенно велико было влияние Нестория в Сирии. Основным противником Н. был александрийский епископ Кирилл, опиравшийся на монашество и сельское население Египта, Палестины, Малой Азии. На Эфесском соборе 431 Н. было осуждено как ересь; Несторий отправлен в ссылку. Несториане бежали главным образом в Иран (где конституировалась несторианская церковь, процветавшая до середины 7 в.), в Среднюю Азию, а затем в Китай.

Несториане имеются в Иране, Ираке, Сирии, Индии (на Малабарском берегу). С начала 20 в., когда были опубликованы сочинения Нестория, ранее известные лишь в изложении его противников, в зап. богословии появилась тенденция доказывать, что вероучение Н. не отклоняется от ортодоксального.

А. П. Каждан.

Википедия

Несторианство

Несторианство - диофизитское христологическое учение, приписываемое противниками Несторию, Архиепископу Константинополя (428 - 431). Учение самого Нестория было осуждено как ересь на Эфесском соборе в 431 году. Единственными христианскими церквами, исповедующими данную христологию, созданную через несколько сот лет после смерти Нестория Мар Бабаем Великим на основе христологических учений Диодора Тарсийского и Евагрия Понтийского, все сочинения которого Мар Бабай лично отредактировал для исключения ересей идеализма и оригенизма, являются Ассирийская церковь Востока и Древняя Ассирийская церковь Востока, таким образом представляя собой самобытную христианскую конфессию.

Независимая богословская экспертиза христологии этой конфессии, проведенная фондом Pro Oriente c участием ведущих богословов и Константинопольского Патриархата, и Ватикана, показала, что она полностью соответствует Халкидонскому символу веры и поэтому не имеет отношения к ереси Нестория. С 1997 года Ассирийская церковь Востока изъяла из литургии анафематизмы миафизитских церквей и призвала их сделать то же самое в отношении её и других диофизитских церквей.

Собственно вероучение, которого придерживался Несторий, фактически является вариантом развития учения Антиохийской богословской школы, к которой он принадлежал, как и Иоанн Златоуст. Антиохийская христология развита в трудах предшественников Нестория - Диодора Тарсийского и Феодора Мопсуестийского (IV век), которые признаются Ассирийской Церковью Востока предшественниками своей христологии, а Несторий считается в Ассирийской Церкви Востока святым за свою приверженность литургии Церкви Востока, а не за его христологическое учение, отрицаемое этой церковью из-за являвшегося её особенностью задолго до Нестория очень древнего культа Девы Марии в этой Церкви. Поэтому сами несториане всегда протестовали против наименования их несторианами. Интересно наблюдение академика В. В. Бартольда: говоря о несторианах, он отмечает, что в Средней Азии несториане не называли себя христианами или несторианами. Он пишет, что имя «несториане» «не перешло в восточные языки и не встречается ни в семиреченских надписях, ни в сиро-китайском памятнике ». Христиане этой церкви называли себя насрани, назореями (от Иисус Назорей) и наср (Священное Писание по-арабски).

Примеры употребления слова несторианство в литературе.

Йезиды - наименование части курдов, исповедующих синкретическую религию, которая сочетает элементы язычества, древних индоиранских верований, иудаизма, несторианства и ислама.

После падения Уйгурского каганата уйгуры приняли манихейство, карлуки - ислам, басмалы и онгуты - несторианство , тибетцы - буддизм в его индийской форме, китайская же идеология так и не перешагнула через Великую стену.

Тогда уйгуры приняли манихейство, карлуки - ислам, басмалы и онгуты - несторианство , тибетцы - буддизм в его индийской форме, а китайская идеология не перешагнула через Великую стену.

Ирана уйгуры позаимствовали манихейство, из Сирии кочевники приняли несторианство , из Тибета - теистический буддизм.

У самых культурных и сильных - кераитов и найманов - были ханы и религиозные системы: у кераитов - несторианство , у найманов - буддизм, в меньшей степени несторианство .

И язычество, и иранский зороастризм, и иудаизм, и несторианство , и, конечно, ислам.

В Сирии несторианство было движением протеста крестьян против крупного землевладения.

Нестория, основателя несторианства , где тоже в сатирическом пылу опускается до измышлений.

А первым моим предположением было, что вы инквизитор -- такой же приверженец несторианства , как и.

Эфесском Соборе несторианства бежали в Иран, Среднюю Азию, Индию и Китай, где образовали сплоченные группы, объединявшие в основном купцов и ремесленников.

Основным центром несторианства , хотя и формально возникшего в Константинополе, исследователи считают Антиохию-на-Оронте.

Тибета и Монголии в чем-то соответствует несторианству и монофизитству, будучи примером бессильной, незрелой реакции.

Ислам исполнил то, что оказалось не по силам иудаизму, зороастризму, несторианству и монофизитам.

В Яркенде и Хстане утвердилась махаяна, быстро вытесненная исламом, в Куче, Карашаре и Турфане - хинаяна, мирно уживавшаяся с несторианством , а в Забайкалье симпатии обрел бон - религия предков и потомков Чингиса.

В несторианстве нашли выражение настроения, оппозиционные правительству Византии.

Это фрагмент гораздо более крупной главы, пока еще черновика рукописи к книге о "православных" мифах об ААЦ. Всего сейчас не представляю.. Все, о чем тут написано, я уже многократно у себя в ЖЖ обсуждал. Просто возник новый повод высказаться о Несторианстве, так счел, что проще выставить готовый материал, чем писать специально...
___________________

Начало «православного» мифа. Ложь о несторианстве.

Как свидетельствует выше изложенная «православная» история возникновения и распространения монофизитства, христологические споры начались с проповеди Нестория, якобы учившего о двух личностях во Христе, что богословским языком излагалось как «две ипостаси и два лица». И именно с этого начинается «православный» богословский подлог и искажение истории Церкви. На самом деле, Несторий, как последователь знаменитой Антиохийской богословской школы, ничему подобному не учил. Никаких «двух лиц» и никаких «двух личностей» в учении Нестория не было. Смысл антиохийского богословия сводился только к защите евангельской веры в то, что Христос был не только Богом, но и человеком. Это учение действительно отстаивало исповедание двух ипостасей, поскольку, согласно антиохийскому пониманию, подлинное человечество и подлинное божество возможны только в ипостасях человека и Бога. Если Христос совершенный человек, то Он должен иметь человеческую ипостась - то самое в чем реально проявляется человеческая природа и без чего природы просто не может быть. Для Нестория и его учителей, если во Христе не было человеческой ипостаси, то человеком Он быть не мог. Исповедание несторианами двух ипостасей не вело к исповеданию двух личностей, потому что то, что можно было бы условно назвать «личностным центром» Христа виделось антиохийцами не в ипостасях, а в лице, которое исповедовалось одно! Две ипостаси - Бога и человека, соединялись в одном лице Богочеловека Иисуса Христа, с Его одним личностным самосознанием, с Его одной личностной волей.

Конфликт же возникал из-за того, что антиохийцы не могли признать возможным соединения Божества и человечества в одну ипостась, на чем настаивали представители не менее знаменитой Александрийской богословской школы во главе со святым Кириллом. В то время как Несторий не допускал возможности рождения Бога от Девы, но настаивал, что от земной Матери мог родиться только человек, Кирилл настаивал, что рожденный от Девы есть сам Бог Слово воплощенный (Иоан.1:1,14). Только в таком случае Кирилл мог признать, что совершилось истинное, а не мнимое Боговоплощение, и что нет во Христе раздвоенности. То есть, разница двух доктрин была не в том, что одна учила об одной личности, а другая о двух. Разница была в том, что антиохийское богословие видело единого Христа, Который и Бог и человек в одном лице, как соединение Бога и человека, а александрийское богословие видело Того же единого Христа, который и Бог и человек, как Бога ставшего человеком. И естественно, что обе партии воспринимали учение оппонентов как поврежденное и еретическое. Кирилл подозревал несториан в разделении Христа на двух Сынов, а несториане подозревали Кирилла в отвержении подлинного человечества во Христе.

Богословская терминология.

Невозможность признания двух ипостасей во Христе, для Кирилла помимо всего прочего, обосновывалось установившейся в Церкви усилиями отцов каппадокийцев богословской терминологией. Как тогда, так и сегодня, в богословских концепциях использовались четыре термина - сущность, ипостась, лицо и природа. В тринитарном богословии (учение о Троице), откуда позже терминология была перенесена в христологию (учение о Христе), сущность и ипостась были основными терминами:

Сущность (грч. Усия, арм. Эутюн) - это то, что имеет бытие, то, что есть, имеющее реальное существование, субстанция, существо.

Ипостась (грч. Ипостасис, арм. Андз) - конкретный представитель своего вида. В приложении к человеку, это можно обозначить как субъект, особа, и даже личность.

Во времена тринитарных споров, эти термины еще не имели такого различия и обозначали одно и то же, то есть были синонимами. И когда в Церкви утверждался догмат о Пресвятой Троице и божественности Христа, это порождало множество богословских противоречий и даже ереси. Отцы Первого Вселенского собора в Никее составили догмат о единосущии Отца и Сына, смыл которого сводился к тому, что Отец и Сын не два разных существа, а одно существо Бога, чем защищалась монотеистическая вера в сочетании с верой во Христа как Бога. Но синонимичность терминов сущность и ипостась приводило к тому, что приходилось понимать смыл догмата в контексте, вне которого он мог быть истолкован еретически. Единосущие Бога могли понимать и как указание на то, что Бог одна ипостась (личность), что было ересью, или наоборот, исповедание трех ипостасей Отца, Сына и Святого Духа могло пониматься как исповедание трех Божественных существ. Это терминологическое недоразумение было устранено после Никейского собора великими отцами каппадокийцами, прежде всего, святыми Василием Великим и Григорием Богословом. Они развели оба термина, ограничив смысл сущности как общего, как субстанции или существа вообще, без персонализации, а смысл ипостаси как частного и конкретного. С тех пор вера в Троицу получала свое окончательное богословское оформление, где Бог понимался как одна сущность (существо) и три ипостаси (личности). В приложении к человеку получалось, что сущность - это сам человек, но не кто-то конкретно, а вообще, как представитель биологического вида, а ипостасью является каждый конкретный человек, как то - человек Василий Иванов, человек Григорий Петров и так далее.

В христологии термин сущность уже применяться не мог, потому что во Христе не могли соединиться сущность Божества и сущность человека. По выше описанной каппадокийской терминологии сущность, в контексте человечества, указывала на человека вообще, без личностной конкретизации, а в контексте Божества на всю Троицу. Ни то ни другое не подходило для описания Христа, поскольку Он был конкретной личностью, и как Бог Сын, и как человек Иисус. То есть тут мог применяться только термин ипостась. Но даже не признание Христа конкретной Богочеловечесткой личностью было главным препятствием к использованию термина сущность в христологии. Дело в том, что Божественная сущность, которая по Никейской вере исповедуется в Отце, признается трансцендентной, то есть непостижимой, недоступной тварному миру и не имеющей с ним контакта. Об этом говорит апостол: «(Бог) единый имеющий бессмертие, Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может» (1Тим.6:16). В том и был смысл Никейского догмата, что трансцендентный Бог Отец рождал из Своей сущности имманентное Слово, Которым творил миры и общался с человеком. Воплотиться мог именно Сын Божий, и только потому, что Он имманентная ипостась Божества, явленная в тварном мире: «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Иоан.1:18).

Термин сущность стал применяться в христологии только в халкидонизме, под влиянием учения папы Римского Льва, что привело к отождествлению понятий сущность и природа. Такое отождествление было мотивированно еще и тем, что в трудах некоторых дохалкидонских отцов эти два термина, не будучи синонимами, использовались как взаимно заменяемые в определенном контексте слова. В свою очередь, отождествление сущности и природы привело к тому, что халкидониты стали отождествлять единосущие и единоприродие, таким образом, сделав Христа единосущным людям. Однако, исповедание единосущия Христа людям искажало изначальный смысл единосущия Троицы. Единосущие ставши единоприродием уже не могло указывать на единство существа Бога, но делало три ипостаси Божества отдельными Богами имеющими одну божественную природу, как это было в политеизме. По логике халкидонизма, Зевс, Гефест и Гермес единосущны друг другу, поскольку имеют одну божественную природу. А это означает только то, что борьба отцов никейцев за исповедание единосущия обессмыслена и память о них предана. Хотя, конечно же, сами халкидониты такого понимания не имеют и от Никейской веры формально не отрекаются, но при этом, в отождествлении сущности и природы проблемы не видят. Если древние отцы Церкви подразумевали под богословием описание Божественного человеческими категориями, то в халкидонизме этот принцип был нарушен, и все их противоречия снимаются тем, что одни и те же понятия обозначают совершенно разное по отношению к Богу и по отношению к людям. Но от этих всех, возникших уже после Халкидонского собора проблем, были равно далеки и Кирилл и Несторий, которые в основу своих различающихся христологических построений взяли один и тот же термин ипостась.

Помимо двух основных терминов сущность и ипостась, в тринитарном богословии использовался и термин Лицо (греч. Просопон, арм. Демк). Буквальный перевод (грч., лат., арм.) - маска, или лицо, как передняя часть головы. В богословском же смысле, лицо - это тот образ, которым ипостась (личность) являла себя во вне и отличалась от подобных же ипостасей. Термин лицо (маска) был использован еще древним еретиком Савеллием, который, не принимал христианскую веру в триипостасного Бога и, естественно, не различая сущности и ипостаси, учил, что Бог один по сущности-ипостаси (особы), но являл Себя людям в разное время под тремя лицами (масками). Эта ересь была Церковью отвергнута, но термин лицо, при всем своем прикладном значении, принят в вероисповедальную формулу тринитарного догмата - Пресвятая Троица, есть одна сущность, три ипостаси и три лица. Исходя из такого понимания терминологии, святой Кирилл Александрийский не мог согласиться с богословской конструкцией Нестория, где «личностный центр» Богочеловека Христа смещался с ипостаси, то есть с Самого Божественного Субъекта на Его лицо, то есть маску. В этом смысле, корявость несторианского богословия была очевидной, но иного варианта для утверждения подлинного человечества Христова, как исповедание двух ипостасей в одном лице, антиохийское богословие не видело. При том, что термины ипостась и лицо были взаимозаменяемы в соответствующем контексте, все же в дохалкидонском богословии они означали разные понятия. И Кириллу Александрийскому, понимающему под личностью ипостась, несторианское учение, говорившее о двух ипостасях во Христе, представлялось чудовищной ересью, разделяющей Христа надвое. Именно против этой несторианской раздвоенной природы Христовой он провозгласил свою знаменитую христологическую формулу, на все века ставшую знаменем Александрийской богословской школы: «Едина природа Бога Слово воплощенного». Для победивших в этой доктринальной войне александрийцев, эта формула была оружием победы, но и она же, впоследствии, дала повод халкидонитам объявить последователей святого Кирилла в отвержении человечества во Христе и созданию мифа о монофизитстве.

Значение «православного» мифа о двух лицах в несторианстве.

И тут можно задать вопрос - а с какой-такой целью халкидониты неправильно объясняют несторианскую веру, приписывая ей исповедание двух лиц во Христе? Может быть, они просто не знают, что в несторианстве при двух ипостасях исповедуется одно лицо? Наверное, можно согласиться, что простые люди, не только никогда не слышавшие от несториан их вероисповедания, но и не видевшие тех несториан в глаза, могут этого не знать. Но за что же едят свой хлеб профессиональные историки Церкви, различные «доктора богословия» и специалисты по Восточным Церквям? Они этого не знают, и, как и в случае с «армянским монофизитством» просто пересказывают враки своих средневековых «святых отцов»? Или все же знают, но сознательно лгут, скрывают правду? Знают, или не знают, это уже их дело и признак профессиональной компетентности. В любом случае, факт исповедания несторианами одного лица Богочеловека опасен и крайне неприятен для халкидонитского богословия, претендующего на статус Православного учения, преемствующего богословию святого Кирилла Александрийского и согласного с антинесторианским Третим Вселенским собором.

Причина дезинформации относительно веры несториан со стороны «православных» апологетов, вытекает из их собственного богословия и состоит в том, что претерпевшая трансформацию в халкидонизме богословская терминология отождествляет слова ипостась и лицо, делая их синонимами. То есть, халкидониты просто не могут сказать, что несториане исповедуя две ипостаси во Христе, исповедуют одно лицо. Для них это противоречие. Они, глядя на несторианство сквозь призму своей терминологии, говоря о двух ипостасях, вынуждены говорить и о двух лицах, поскольку для них это одно и то же. Но это только причина, лежащая на поверхности. Глубинный же смысл дезинформации о «двух лицах» в том, что «православные» богословы пытаются этим скрыть факт подобия халкидонской веры вере несторианской. Ведь апологеты халкидонизма желают представить свою христологию как «царский путь», как некую «золотую середину», между крайностями несторианства и монофизитства. В то время как монофизитство ими представляется в виде неправильной веры в одну природу и правильной веры в одно лицо, а несторианство, наоборот, в виде правильной веры в две природы и неправильной веры в два лица, халкидонизм подается как абсолютно правильная вера в две природы и одно лицо. И если вдруг окажется, что и несторианство как и халкидонизм учит двум природам и одному лицу, вся эта стройная картинка «православной» апологии рухнет как карточный домик. Тогда самим верующим РПЦ станет очевидным тот факт, что их родной халкидонизм, на самом деле, не есть «царский путь» и «православная середина» между двумя еретическими крайностями, а скорее является разновидностью проклятого на Третьем Вселенском соборе несторианства, в чем сторонников Халкидонского собора вот уже полтора тысячелетия упрекают их оппоненты!

Но кто-то может сказать: «Постойте, разве в греческом православии не исповедуется одна ипостась и одно лицо при двух природах?». И действительно, любой человек читавший «Православный катехизис» подтвердит, что халкидонитская христологическая формула, в отличие от несторианской, выглядит как «две природы, одна ипостась и одно лицо». Но в том то и дело, что это только ВЫГЛЯДИТ так, а на самом деле это совсем не так. Все дело в том, что данная формула является хитро завуалированным подлогом, и отражает не объективную реальность, но эксплуатирует рудиментарные представления халкидонитов об отличии ипостаси и лица. Вот только реального отличия между ипостасью и лицом в халкидонизме нет, а это значит, что там формула «одна ипостась и одно лицо» - не более чем тавтология. Если же отказаться от рудиментарного дублирования одного и того же понятия, то пункт «ипостаси» из халкидонитской формулы просто выпадает, а «лицо» становится «личностным центром самосознания», как в несторианстве. А это значит, что правильно халкидонитская формула должна была бы быть записана так же, как и формула несторианская - «две природы и одно лицо».

Но и на этом проблемы халкидонитской христологии не заканчиваются. Внимательный исследователь может заметить, что в дохалкидонской православной христологии центральным элементом исповедания является термин ипостась, то есть и конкретная субстанция субъекта, и его «личностный центр самосознания». Здесь вопросу природы оставляется некое, второстепенное, можно сказать, прикладное значение. В халкидонизме же, напротив, с фактическим исчезновением понятия ипостась, термин природа ставится во главу угла, становясь решающим элементом вероисповедания. И это не просто вопрос приоритетного выбора терминов. Это глобальная трансформация всего богословия. На самом деле, категория ипостаси не исчезает из халкидонской христологической конструкции, а просто «меняет одежду». В халкидонизме, ипостась, в ее дохалкидонском понимании (как «личностный центр самосознания» и конкретная субстанция), передав свое имя вместе с «личностным центром» лицу, сама, уже только в смысле обезличенной субстанции, берет на себя имя «природа». Открывается невероятно интересная метаморфоза! То, что в несторианстве понималось как ипостась, в халкидонизме начинает пониматься как природа, а потому, несторианские «две ипостаси» оказываются полным аналогом халкидонитских «двух природ». А в сочетании с тем, что «личностный центр» Христа и там и тут признается в едином лице, то несторианство и халкидонизм оказываются практически идентичными учениями. Этот факт объясняет, почему учение Халкидонского собора встретило такое ожесточенное неприятие на всем Востоке, в итоге было объявлено «восстановлением несторианской ереси» и отвергнуто.

10. Несторианство: краткая история и суть ереси

Серьезным этапом в развитии христологии явились несторианские споры, которые начинаются в конце 20-х годов V столетия. Архиепископ Константинопольский Несторий (381-451) был выучеником антиохийской богословской школы, христология которой в основном сложилась как антитеза аполлинарианству. Для антиохийской школы был всегда свойственен интерес к конкретной исторической действительности, и особое внимание уделялось историческому образу Христа , тому, как Он предстает в Евангелии. Особый акцент в христологии делался на полноте человеческой природы во Христе, при этом совершенство человеческой природы Спасителя подчеркивалась с такой силой, что человечество часто рассматривалось как некий самостоятельный, отдельный человек, во всем подобный нам, который лишь соединен с Божеством некоторой внешней благодатной связью. Эти идеи особенно ярко проявляются у Диодора Тарсийского и Феодора Мопсуэстийского (360-428). Несторий был учеником Феодора и проповедовал его богословие.

Смута началась зимой 428-429 гг. Пресвитер Анастасий на проповеди в Константинополе выступил против термина Богородица (Qeoto/koj), так как Дева Мария не родила Бога, а человека, призывая Деву Марию называть Человекородицей (a¹nqrwpoto/koj). Это вызвало негодование народа. Несторий в своих проповедях повторил мнение, высказанное Анастасием. Правда, не отвергая предложенный Анастасием термин Человекородица, Несторий признавал его неполным. Вместо него он предложил более полное наименование – Христородица. Согласно Несторию, ту мысль что Христос и от зачатия был Богом, лучше было бы обозначать словом Богоприимица (Qeodo/xoj). Ведь всякая мать рождает только тело, а душа от Бога, поэтому простая мать не может быть названа душеродицей. За пределами догматических рассуждений, то есть в богослужебном употреблении Несторий термин Богородица допускал.

Свт. Кирилл Александрийский сразу же получает известия из Константинополя и отвечает на них рядом посланий против учения, проповедуемого Несторием. Кирилл и Несторий обмениваются посланиями. В августе 430 г. учение Нестория осуждено на Римском Поместном Соборе, возглавляемом папой Целестином. 30 ноября 430 г. послание Александрийского Собора (= третье Кирилла) к Несторию с анафематизмами вручено Несторию. 6 и 7 декабря Несторий произносит проповеди, повторяя свое учение. Июнь 431 г. – начало Собора в Ефесе под председательством Кирилла и альтернативного собора «восточных» под председательством Иоанна Антиохийского.

Главным творцом антиохийской христологии был не Несторий, а Феодор Мопсуэстийский. Феодор не принимал александрийской парадигмы Слово-плоть и следовал другой парадигме, автором которой в значительной степени был сам. Эта парадигма нашла наибольшее распространение среди последователей антиохийской богословской традиции и определяется в современной науке как Слово-человек (Λόγος-ἄνθρωπος ). Главная предпосылка этой парадигмы – полнота человечества во Христе .

Для Феодора эта полнота означает, прежде всего, активное проявление человечества во Христе. Он не принимает Аполлинариевой концепции пассивного и подчиненного божеству человечества Христа, лишенного своих собственных действий и воли. При этом, однако, он вполне разделяет аполлинаристскую идею о природе как активном бытии , наполненном собственной и «самодвижной» динамикой. То, что Аполлинарий относил лишь к божеству Христа, Феодор распространяет и на человечество. Таким образом, человечество Христа для Феодора обладает своей собственной жизнью и энергией . Развивая эту концепцию далее и достигая «антропологического максимализма », по выражению о. Георгия Флоровского, Феодор приходит к заключению, что во Христе сосуществуют две природы, имеющие каждая свое конкретное частное бытие . Иными словами, божество и человечество во Христе присутствуют в одинаковой степени – симметрично.

Наделив человечество Христа собственной энергией, жизнью и частным бытием, Феодор тем самым значительно увеличил дистанцию между ним и божеством сравнительно с александрийской парадигмой Слово-плоть . Увеличению этой дистанции немало способствовало также то, что, полемизируя с арианами, он всячески подчеркивает трансцендентность божества во Христе и его онтологическую удаленность от сотворенного человечества .

Оба эти фактора – максимально возможная полнота человечества и трансцендентность божества – поставили перед Феодором сложный вопрос о том, как человечество и божество соединены между собой и каким образом Христос остается единым существом. Решение данного вопроса Феодор нашел в концепции относительного соединения (ἕνωσιςσχετική) божества и человечества по благоволению (ἕνωσιςκατ’ εὐδοκίαν). Это соединение он противопоставлял соединению по сущности . Соединившись по благоволению , природы Христа приобрели единое общее лицо, действие и волю.

Понятие лица (πρόσωπον ) имеет решающее значение в христологии Феодора, поскольку оно позволяет ему сохранить единство Христа при всей удаленности двух природ друг от друга. Феодор объясняет, что он имел ввиду, говоря о лице, в своем трактате против Евномия: «Лицо имеет двоякое значение: оно означает либо ипостась и то, чем каждый из нас является, либо же оно относится к чести, величию и поклонению. Например, «Павел» и «Петр» обозначают ипостась и лицо каждого из них, однако лицо нашего Господа Христа означает честь, величие и поклонение». Таким образом, Феодор признавал то, что πρόσωπον синонимично ὑπόστασις и означает конкретное бытие. Однако, в применении ко Христу термин «лицо» имеет для Феодора совершенно другое значение: единой чести, величия и поклонения двух природ Христа , а также способа проявления и откровения Бога через человечество. Такую же объединяющую роль играет в христологии Феодора единое действие и единая воля Христа. Следует отметить, что наличие общего лица (лица соединения – pro/swpone¸nw/sewj), общего действия и общей воли во Христе вовсе не отменяет собственных лиц, воль и действий двух природ, которые без них утратили бы свою полноту. Природы, имея каждая свое лицо (= ипостась), энергию и волю, соединены общими и едиными лицом, энергией и волей .

Иначе говоря, Христос предстает перед нами в Евангелии как единое Лицо только субъективно , по отношению к внешнему наблюдателю Он есть единое Существо, единое Лицо, но в Самом Себе Он заключает два лица – Божественное и человеческое. Таким образом, получалось, что Сын Божий и Сын Марии разделены, между ними существует только нравственная связь, подобная той, которая существовала между Богом и ветхозаветными праведниками, а, следовательно, путь к реальному обожению для человека по-прежнему закрыт.

Феодорова концепция лица как общего динамичного проявления Бога и человека в одном Христе близка к Аполлинариевой. При этом для Феодора она играет даже еще более важную роль, поскольку только благодаря ей Феодор может сохранить единство Христа. У Аполлинария же единство обусловлено прежде всего единой природой.

Для пояснения образа соединения двух природ во Христе представители антиохийской школы использовали различные примеры и образы, иногда весьма нелепые. У Феодора Мопсуэстийского имеется образ, согласно которому Божество и человечество во Христе соединяется подобно соединению мужа и жены в плоть едину . У Нестория основной образ – это образ дома или храма , имеется в виду человек, в котором обитает Бог. В любом случае это единство оказывается внешним, это единство власти, чести, силы или благоволения .

На рубеже первого тысячелетия нашей эры самой распространенной как географически, так и численно христианской традицией являлось несторианство. Несторианские общины действовали на территории современного Ирака, Ирана, Индии, Афганистана, всей Центральной Азии, а также Китая и Японии. Это течение пользовалось такой популярностью, что появились легенды о христианских государствах в степях Сибири и Центральной Азии. Но, несмотря на это, в истории христианства Евразии этому уделяется немного внимания.

Пожалуй, одним из самых сложных вопросов в изучении несторианства является то, как его идентифицировать - как ересь, наравне с арианством, или как христианское течение, наравне с православием или католицизмом?

В основном, справочные материалы, представленные по этому вопросу, утверждают, что нестарианство возникло в 5 веке как учение Нестория, Константинопольского патриарха. Он умалил божественность Иисуса Христа, разделив Его божественную и человеческую природу. Такая точка зрения расходилась с ортодоксальным христианским учением и была осуждена на Эфесском соборе 431 года.

Однако, как утверждают другие историки, несторианство ошибочно связывается с Несторием и его ересью и, с точки зрения Халкидонского вероисповедания, является канонической христианской традицией. Кстати, сами несториане себя так не называют, их самоназвание - Церковь Востока или Ассирийская Церковь Востока. Более того, священнослужители указывают на апостольское происхождение своей церкви, которая была основана благодаря проповеди апостолов Петра и Фомы, тогда как епископ Несторий являлся только одним из почитаемых священнослужителей в этой церкви.

Третьи историки утверждают, что никакой ереси Несторий не провозглашал, а что это была борьба двух богословских школ - антиохийской, которую представлял Несторий, и александрийской, которая, не без политических интриг, получила поддержку императора в этом споре.

Помимо представленного христологического спора, практика церковной жизни несториан мало чем отличается от других течений христианства. Основными таинствами считается крещение и евхаристия, для Церкви Востока не свойственно почитание икон, а также установка статуй.

Как бы то ни было с точки зрения богословия, в 5 веке несторианство стало распространятся по всей Азии, продвигаясь в страны Шелкового пути. Спустя два века епархии действовали в Иране, Афганистане, Киргизии, Уйгурии, Узбекистане и Туркмении. В общей сложности действовало около 300 епархий.

Многие степные народы Сибири приняли несторианство, в том числе и вожди племенных союзов. Как полагал историк Лев Гумилев, распространение этого течения послужило появлению легенды о христианском царстве пресвитера Иоанна, которая пользовалась большой популярностью в Европе в средние века.

Русские средневековые княжества также были очень хорошо знакомы с несторианством. Их соседи половцы, особенно знать и купечество, исповедовали именно несторианство. В разные периоды русское православие относилось то лояльно, то враждебно к этому течению. Однако, есть исторические свидетельства, что половецких ханш-несторианок, выходивших замуж за русских князей-православных, не перекрещивали. Более того, один из русских княжеских родов - Черниговский (бывший в тесном родстве с половцами) явно симпатизировал несторианству, хотя разрыва с православием никогда не было.

Начав завоевание народов Средней Азии и Сибири, империя Чингисхана поглотила многие племена, исповедовавшие несторианство. По некоторым данным, войско Великого хана состояло на одну треть из степняков-несториан.

Некоторые потомки великого хана, симпатизировавшие этому течению благодаря своим матерям-несторианкам, оказывали покровительство священниками и способствовали распространению Церкви Востока на новых территориях. Как утверждает Лев Гумилев, правители Золотой Орды до принятия ислама наиболее благосклонно относились к несторианству, особенно ханы Гаюк и Бату.

Однако уже в Средневековье преимущественно под давлением ислама несторианство стало вытесняться из стран Ближнего Востока и Центральной Азии. Многие христиане-несториане были убиты из-за отказа принять ислам. В ряде регионов Церковь Востока слилась с другими течениями христианства.

На сегодняшний день несторианство представлено Ассирийской церковью Востока, чьи последователи проживают в Ираке, Иране, Индии и Сирии. Ориентировочно, общая численность несториан составляет порядка 400 тысяч верующих.

Свящ.-муч. Поликарп, кп. Смирнский 167

Свящ.-муч. Ириней, еп. Лионский 202

(Тит Флавий) Климент, пресв. Александрийский около 220

Тертуллиан, пресв. Карфагенский около 223

Ориген, уч. Александрийский 254

Свящ.-муч. Киприан, еп. Карфагенский 258

После Миланского эдикта (313 г.)

Св. Амвросий, ап. Медиоланский 397

Преп. Симеон, Новый Богослов около 1120

Вселенские Соборы

Первый (Никейский 1-й) – 325 г., по поводу ереси Ария – при архиеп. Константинопольском Митрофане, Римском папе Сильвестре, императоре Константине Вел., число отцов – 318.

Второй (Константинопольский 1-й) – 381 г., по поводу ереси Македония – при архиеп. Константинопольском Григории Богослове, папе Дамасе, импер. Феодосии Великом. Число отцов – 150.

Третий (Ефесский) – 431 г., по поводу ереси Нестория (ереси Феодора еп. Мапсуетского, поддержанной Несторием, архиеп. Константинопольским); при архиеп. Кирилле Александрийском, папе Целестине, импер. Феодосии Малом. Число отцов – 200.

Четвертый (Халкидонский) – 451 г., по поводу ереси монофизитов (Евтихия, константиноп. архимандрита, Диоскора, еп. Александрийского, и др.); при патр. Константиноп. Анатолии, папе Льве Вел., импер. Маркиане. Число отцов – 630.

Пятый (Константиноп. 2-й) – 553 г., по вопросу «о трех главах,» связанному с осужденной на третьем Вселенском соборе ересью Феодора Мапсуетского и Нестория; при архиеп. Константиноп. Евтихии, папе Виргилии, импер. Иусиниане Вел. Число отцов – 165.

Шестой (Константиноп. 3-й) – 680 г., по поводу ереси монофелитов; при патр. Контантиноп. Георгии, папе Агафоне, импер. Константине Погонате. Число отцов – 170.

Седьмой (Никейский второй) – 787 г., по поводу ереси иконоборцев; при патр. Константине Тарасии, папе Адриане, имп. Константине и имп. Ирине. Число отцов – 367.

Ереси, волновавшие христианскую Церковь в первое тысячелетие

Даже самый краткий обзор еретических движений в христианстве (от первых дней бытия Церкви) полезен тем, что он показывает, насколько разнообразны, рядом с общецерковным кафолическим учением и с «правилом веры» отклонения от истины, принимавшие очень часто резко наступательный характер и вызывавшие тяжелую борьбу внутри Церкви. В первые три века христианства ереси распространяли свое влияние на сравнительно небольшие территории; но с 4-го века некоторые из них захватили около половины империи и вызвали огромное напряжение сил Церкви, вовлекая ее на борьбу с ними; притом, когда постепенно одни ереси угасали, на их место возникали другие. И если бы оставалась равнодушной к этим отклонениям, то, что стало бы (рассуждая по-человечески) с христианской истиной? Но Церковь, при помощи посланий епископов, увещаний, отлучений, поместных и областных соборов, а с 4-го века – Вселенских соборов, иногда при содействии, иногда при противодействии государственной власти вынесла из борьбы непоколебимым «правило веры,» сохранила неповрежденным Православие. Так было в первом тысячелетии.

Второе тысячелетие не изменило положения вещей. Отклонений от христианской истины, разделений и сект появилось гораздо больше, чем в первом тысячелетии. Некоторые течения, враждебные Православию, отличаются не меньшей страстностью прозелитизма и вражды к Православию, чем это наблюдалось в эпоху Вселенских соборов. Это говорит о том, как необходимо быть бдительными в хранении Православия. Особой бдительности в оберегании догматов требует ныне вышедший из кругов внецерковного христианства, неприемлемый для Православной Церкви, ложный путь для достижения доброй цели – пренебрежение догматической стороной христианской веры для осуществления единства всего христианского мира.

1–3 вв. Иудействующие

Евиониты (от имени еретика Евиона или от евр. слова «евион» – бедный) считали Иисуса Христа пророком, подобным Моисею и требовали от всех христиан строгости в исполнении закона Моисеева; на христианское учение смотрели, как на дополнение к закону Моисея.

Назореи веровали в Божество Иисуса Христа, но настаивали на исполнении Моисеева закона христианами из иудеев, не требуя этого от не иудеев христиан (умеренные евиониты).

Евиониты-гностики. Учение их возникло из учения иудейской секты ессеев, живших за Мертвым морем (раскопки в Кумране), объединенного с элементами христианства и гностицизма. Ессеи считали себя хранителями чистой религии, открытой Адаму, но впоследствии затемненной иудейством. Ев.-гностики признавали восстановление этой религии Христом, как носителем Божественного Духа; элемент гностический выражался во взгляде их на материю, как на злое начало, и в проповеди сурового аскетизма.

Гностицизм

В основе гностических систем лежат идеи создания высшего религиозно-философского знания, путем объединения греческой философии и философии ученого Александрийского иудея Филона с восточными религиями, особенно, с религией Зороастра. Таким путем гностики вырабатывали разнообразные системы, предполагавшие безусловное решение всех вопросов бытия. Метафизическим построениям они придавали фантастические символические формы. Познакомившись с христианством и даже приняв его, гностики не оставили своих фантастических построений, пытаясь соединить их с христианством. Так возникли многочисленные гностические ереси в христианской среде.

Гностики апостольского века

Симон волхв, пользуясь приемами магии, выдавал себя «за кого-то великого» () – «высшего Эона,» в гностическом смысле. Его называют родоначальником всех еретиков.

Керинф, александриец; его учение – смесь гностицизма с евионитством. Жил некоторое время в Эфесе, когда там пребывал ап. Иоанн Богослов.

Докеты признавали только призрачное человечество во Христе, так как считали плоть и материю, вообще, злом. Их обличал ап. Иоанн Богослов в своих посланиях.

Николаиты (Апокалипсис 2:14–15) исходя из гностических требований умерщвления плоти, допускали распутство.

В послеапостольское время

Гностики Александрийские (Василид сириец и иудей Валентин и их последователи), исходя из дуализма, или признания двух начал бытия, считали материю началом недеятельным, косным, мертвым, отрицательным началом, в то время, как

Гностики Сирийские, принимая тот же дуализм, признавали материю деятельным началом зла (в религии Зороастра – «Ариман»). К этому направлению принадлежал и Тациан, бывший ученик св. Иустина Философа , проповедовавший строгий аскетизм. Отпрыском сирийских гностиков были антиномисты, допускавшие распущенность ради ослабления и умерщвления начала зла – плоти, материи.

Маркиониты (по имени Маркиона, сына сирийского епископа, предавшего своего сына отлучению за гностицизм). Создатель ереси, Маркион, учил, что миром управляет, с одной стороны, благой Бог, начало духовное, а с другой стороны – сатана, как властитель материи. В Иисусе Христе, по учению Маркиона, сошел на землю Сам благой Бог, принявший на Себя призрачное тело. Маркиониты учили о недоступности познания Бога. Ересь держалась до 6-го столетия.

Карпократ и его последователи умаляли Божество Иисуса Христа. Его секта – одна из многочисленных «антиномистических» сект – отрицателей нравственного закона – – закон, ограничивающий свободный дух).

Манихейство

Манихейская ересь, подобно гностицизму, представляла собой смесь элементов христианства с началами Зороастра. По учению Манеса, давшего начало этой ереси, борьба в мире начал духа и материи, добра и зла, света и тьмы составила историю неба и земли, в которой проявилась деятельность: а) животворного Духа, б) бесстрастного Иисуса и в) страждущего Иисуса – «Души мира.» Иисус бесстрастный, сойдя на землю, принял только вид человека (докетизм), учил людей и обетовал пришествие Утешителя. Обещанный Утешитель явился в лице Манеса, очистил извращенное людьми учение Иисуса и открыл Царство Божие. Манес проповедовал строгий аскетизм. Обвиненный в искажении религии Зороастра, Манес был убит в Персии. Ересь эта распространялась преимущественно в Западной половине Римской империи и была особенно сильна в 4м и 5м веках.

Ересь антитринитариев

Эта ересь, носившая также название монархиан, возникла на почве философского рационализма; еретики не признавали учения о трех Лицах в Боге. Она имела две ветви: динамитов и модалистов.

1) Динамиты ложно учили, что Сын Божий и Дух Божий есть Силы Божественные. (К ним принадлежал Павел Самосатский, еп. в Антиохии, 3-й век).

2) Модалисты, вместо учения о Троичности Лиц, ложно учили об откровении Бога в трех последовательных формах; их называли также патрипассианами, так как они приводили мысль о страданиях Бога Отца. (Видным представителем этой ереси был Савеллий, б. пресвитер Птолемаидский, в Египте).

Монтанизм

Имя этой ереси дал Монтан, неученый человек, вообразивший себя Параклитом (Утешителем). Жил во втором веке. В противоположность антитринитариям, монтанисты требовали полного подчинения разума велениям веры. Другими отличительными чертами их были строгость аскетизма и отвержение «падших» в гонениях. Аскетический дух монтанистов расположил к ним ученого пресвитера карфагенского Тертуллиана , который присоединился к ним, хотя закончил жизнь, несколько отойдя от этой ереси. Склонялись к монтанизму и Римские епископы Елевферий и Виктор. Монтанисты признавали учение о тысячелетнем земном царстве Христа (хилиазм).

(Учение хилиазма держались, кроме монтанистов, и некоторые другие ереси, как напр., евиониты. Склонны были к этому учению и некоторые учители Церкви до 2-го Вселенского собора, на котором хилиазм был осужден).

4–9 вв. Арианство

Арианская ересь, долго и сильно волновавшая , имела своим первоначальным виновником александрийского пресвитера Ария. Арий, родившийся в Ливии и бывший слушателем богословской Антиохийской школы, избегавший всякой отвлеченности в истолковании догматов веры (в противоположность созерцательному духу и мистической склонности школы Александрийской), чисто рассудочно истолковывал догмат о воплощении, опираясь на понятие о Едином Боге, и стал ложно учить о неравенстве Сына Божия с Отцом и о тварной природе Сына. Его ересь захватила Восточную половину империи и, несмотря на осуждение на первом Вселенском соборе, держалась почти до конца 4-го столетия. После первого Вселенского собора продолжали и развивали арианство:

Аномеи, или строгие ариане,

Аэций, бывший диакон Антиохийской церкви, и

Евномий, бывший до отлучения епископом Кизикским. Аэций и Евномий довели арианство до последних еретических выводов, развив учение о иной природе Сына Божия, не подобной природе Отца.

Ересь Аполлинария Младшего

Аполлинарий Младший – ученый человек, бывший епископ Лаодикийский (с 362 г.). Он учил, что богочеловечество Христа имело в себе не полную человеческую природу – признавая трехсоставность природы человека: дух, неразумную душу и тело, он утверждал, что во Христе только тело и душа человеческая, но Ум – Божественный. Большого распространения эта ересь не имела.

Ересь Македония

Македоний, епископ Константинопольский (около 342 г.), ложно учивший о Святом Духе в смысле Ариевом, а именно, что Святой Дух есть служебное творение. Его ересь осуждена на втором Вселенском соборе, который по поводу этой ереси и был созван.

(На втором Вселенском соборе были преданы также анафеме ереси евномиан, аномеев, евдоксиан (ариан), полуариан (или духоборцев), савеллиан и др.).

Пелагианство

Пелагий, родом из Британии, мирянин, аскет (нач. 5-го в) и Целестий пресвитер отрицали наследственность Адамова греха и переход вины на его потомков, считая, что каждый человек рождается невинным и только, благодаря нравственной свободе, легко впадает в грех. Пелагианство осуждено на третьем Вселенском соборе вместе с несторианством.

Несторианство

Ересь названа по имени Нестория, бывшего архиеп. Константинопольского. Предшественниками Нестория по лжеучению были, Диодор, учитель Антиохийской богословской школы и Феодор, еп. Мопсуетский (ум. 429 г.), учеником которого был Несторий. Таким образом, эта ересь вышла из Антиохийской школы. Феодор Мопсуетский учил о «соприкосновении» двух природ во Христе, а не соединении их при зачатии Слова.

Еретики именовали Пресвятую Деву Марию Христородицею, а не Богородицею. Ересь осуждена на третьем Вселенском соборе.

Ересь Монофизитов, или ересь Евтихия

Ересь монофизитов возникла в среде александрийских монахов и была реакцией на несторианство, умалявшее Божественную природу Спасителя. Монофизиты считали, что человеческая природа Спасителя была поглощена Его Божественной природой, и потому признавали во Христе только одну природу.

Кроме престарелого константиноп. архимандрита Евтихия, давшего начало этому неправославному учению, ее защищал Диоскор, архиеп. александрийский, насильственно проводивший ересь эту на одном из соборов, благодаря чему сам собор получил название разбойничьего. Ересь осуждена на четвертом Вселенском соборе.

Ересь Монофелитов

Монофелитство было смягченной формой монофизитства. Признавая две природы во Христе, монофелиты учили, что во Христе одна воля, а именно, воля Божественная. Сторонниками этого учения были некоторые, впоследствии подвергшиеся отлучению константинопольские патриархи (Пирр, Павел, Феодор). Поддерживал его Гонорий, папа Римский. Учение это отвергнуто, как ложное, на шестом Вселенском соборе.

Иконоборчество

Иконоборчество было одним из самых сильных и продолжительных еретических движений. Иконоборческая ересь началась в первой половине 8-го века и продолжала волновать Церковь больше ста лет. Направленная против почитания икон, она затрагивала и другие стороны веры и церковного устройства (напр., почитание святых). Тяжесть этой ереси усиливалась тем, что в ней энергично содействовал ряд византийских императоров из соображений внутренней и внешней политики. Эти императоры относились также враждебно и к монашеству. Ересь осуждена на седьмом Вселенском соборе в 787 г., а окончательное торжество Православия совершилось в 842 г. при константинопольском патриархе Мефодии, когда был установлен день «Торжества Православия,» соблюдаемый и доныне.

Несколько слов об авторе Протопресвитере о. Михаил Помазанский

Протопресвитер Михаил Помазанский – один из величайших богословов нашего времени – родился 7 ноября 1888 г. (в канун Архистратига Михаила), в селе Корысть Ровенского уезда Волынской губернии. Родители его происходили из потомственных священнических семейств. Девяти лет о. Михаил был отдан в Клеванское Духовное Училище. По окончании Училища о. Михаил поступил в Волынскую Духовную Семинарию в Житомире, где на него обратил особое внимание Владыка Антоний Храповицкий.

С 1908 г. по 1912 г. о. Михаил учился в Киевской Духовной Академии. В 1918 г. женился на Вере Ф. Шумской, дочери священника, которая стала его верной и неразлучной спутницей. С 1914 г. по 1917 г. о. Михаил преподает церковно-славянский язык в Калужской Духовной Семинарии. Революция и последовавшее закрытие духовных школ вернули его на родину на Волынь, которая тогда входила в состав Польши. С 1920 г. по 1934 г. о. Михаил преподавал в Ровенской русской гимназии. В те же годы он сотрудничал в церковных издательствах. В 1936 г. он принимает священство и причисляется к клиру Варшавского Собора первым помощником протопресвитера. Эту должность он занимал до 1944 г. После окончания войны о. Михаил четыре года прожил в Германии.

В 1949 г. он прибыл в Америку и был назначен преподавателем Свято-Троицкой Духовной Семинарии в Джорданвилле, где преподавал греческий и церковно-славянские языки и Догматическое Богословие. Перу о. Михаила принадлежит ряд брошюр и множество статей в «Православной Руси,» «Православной Жизни» и журнале «Православный Путь.» Большая часть этих статей вошла в сборники «О жизни, о вере, о Церкви (два тома, 1976) и «Бог наш на небеси и на земли вся, елика восхоте, сотворити» (1985). Но наибольшей известностью пользуется переиздаваемое ныне «Православное Догматическое Богословие» (1968 и в 1994 – англ. Перевод), которое стало основным учебником во всех семинариях Америки. Скончался о. Михаил 4 ноября 1988 г.