Купол казанского собора история схемы реставрации. История строительства

Введение

Глава I. Проектирование и строительство архитектурного ансамбля

2 Площадь у собора

3 Памятники М.И. Кутузову и М.Б. Барклаю-Де-Толли

4 Ограда у Казанского Собора (сквер Воронихина)

5 Фонтан у Казанского Собора (сквер Воронихина)

6 Казанский мост

Глава II. Внешнее и внутреннее убранство собора

1 Внешнее убранство

2 Внутреннее убранство

Глава III. Словарь архитектурных терминов

Заключение

Введение

Икона Казанской Божией Матери, покровительницы государства Российского и дома Романовых, была привезена в Санкт-Петербург Петром І в 1710 году для освящения новой столицы Российской империи. Первоначально икону помещают в церковь Рождества Богородицы на Петроградской стороне. Но эта церковь была деревянной, постройка обветшала, и в 1727 году икону переносят в Троицкий собор близ Петропавловской крепости.

По проекту архитектора М.Г. Земцова 6 августа 1733 на Невском проспекте была заложена каменная придворная церковь. Работы по её постройке были закончены в 1737, и 3 июля того же года, в присутствии Императрицы Анны Иоанновны, она была освящена. Днём раньше в новую церковь, в сопровождении Императрицы, была перенесена икона Казанской Божией Матери.

В конце XVIII века старая постройка собора, выдержанная в скромном барочном стиле, перестала соответствовать новому облику столицы российской империи, и было принято решение заменить её новой, более соответствующей по стилю постройкой - «Новую соборную церковь Казанской Богоматери предположил воздвигнуть блаженной памяти Государь Император Павел I в 1800 году».

Глава I. Проектирование и строительство архитектурного ансамбля

казанский собор архитектурный

В 1799 году императором Павлом I был объявлен конкурс проектов нового собора, в котором участвовали известные столичные архитекторы П. Гонзано, Ч. Камерон, Тома де Томон и практически никому в то время не известный архитектор А.Н. Воронихин. Император потребовал от архитекторов, чтобы новый храм напоминал собор Святого Петра в Риме.

Довольно быстро, уже 14 ноября 1800 года, конкурс был закончен. Проекты П. Гонзано, Ч. Камерона и Тома де Томона были отклонены, а утвердили проект, выполненный А.Н. Воронихиным.

Победа Воронихина была неслучайна. Помимо его творческих способностей немалую роль сыграло то, что ранее он был крепостным графа А.С. Строгонова, назначенного председателем «Комиссии о построении Казанской церкви». Комиссия получила широчайшие полномочия от императорского двора, достаточно отметить, что в её распоряжение поступали все ассигнования, выделяемые на постройку собора. Помимо этого, ей передали государственные кирпичные заводы, Олонецкие мраморные каменоломни и материалы с мызы Пелла у невских порогов.

Собор был заложен в августе 1801 года, само действо закладки было обставлено весьма пышно и торжественно.

Собор, согласно проекту, был построен в форме вытянутого латинского креста. Высота его вместе с куполом составляет 71, 6 метра. В соответствии с традицией, его алтарная часть выходит на восток. Это создало определённые сложности при проектировании собора, т.к. при таком расположении алтарной части главный фасад собора должен быть обращён на улицу (Казанская), а не на невский проспект, куда выходит боковой фасад. Воронихин решил эту проблему весьма оригинально - собор смотрит северным фасадом на невский проспект, где от фасада, в сторону Невского проспекта, раскрывается грандиозная колоннада из 96 поставленных в четыре ряда коринфских колонн. Она охватывает широкую площадь перед собором. Концы колоннады заканчиваются монументальными порталами, решенными как сквозные проезды. Эти колонные, как и облицовка кирпичных стен собора, были выполнены из пудожского камня, который добывался у деревни Пудость, рядом с Гатчиной. Ступени колоннады и облицовка цоколя выполнены из серого сердобольного гранита.

Возведением колоннад, обращённых к невскому проспекту, изготовлением гранитных монолитов и пьедесталов для скульптур, а также укладкой каменных полов занимался С.К. Суханов и его артель.

Снаружи купол первоначально был покрыт тёмно-серым луженым железом, позднее в 1840-х годах его покрыли светло-зелёной краской, затем его покрытие имитировало бронзу.

Воронихин предполагал повторить колоннаду и на южном фасаде собора, но эта его идея не осуществилась из-за смерти графа Строгонова в 1811 году, после чего прекратилось финансирование дальнейших работ.

Сама постройка, обошедшаяся казне в 4,7 млн. рублей, заняла по тем временам немного времени - всего десять лет и была окончена в 1811 году.

Открытие собора состоялось 15 сентября в высочайшем присутствии, его освятил митрополит Амвросий. Освящение собора происходило по частям, по мере готовности.

К сожалению, не всё запланированное архитектором было воплощено в жизнь. К примеру, Воронихин планировал установить в портиках восемь монументальных бронзовых статуй и четыре композиции. Для этого им были предусмотрены по сторонам входов каждого портика по четыре полукруглых ниши. Однако было отлито в 1811 году только четыре бронзовые фигуры: князь Владимир (1805 г. работы С.С. Пименова), Иоанн Креститель (1805 г. работы И.П. Мартоса), князь Александр невский (1810 г. работы С.С. Пименова) и Андрей Первозванный (1809 г. работы В.И. Демут -Малиновского), которые установили в ниши северного портика. Помимо этого, у проездов колоннады, на высоких пьедесталах должны были стоять две фигуры коленопреклонённых крылатых архангелов Гавриила и Михаила, обращённых лицами друг к другу. Пьедесталы стоят и поныне, а фигур архангелов нет, хотя на картине художника Ф.Я. Алексеева «Вид Казанского собора», написанной в начале XIX века, они явно просматриваются. Это не дорисовка художника, а реально стоящие на своих местах статуи, однако они были временные, изготовленные из гипса и тонированные под бронзу. В петербургском климате гипс долго не продержался, и то, что осталось от статуй, через тринадцать лет было разобрано.

Сохранилось ещё два гранитных пьедестала у концов решётки на Казанской улице. Там должны были стоять гранитные фигуры апостолов Петра и Павла. Модели этих статуй разработал Воронихин. Однако ни этих скульптур, ни их временных аналогов так и не появилось.

2 Площадь у собора

По первоначальному проекту Воронихина на площади со стороны Невского проспекта по центральной оси собора должен был быть установлен обелиск. Он и был установлен, но временный - из дерева. По проекту Воронихина этот обелиск должен был быть выстроен из камня, однако его так и не заменили каменным аналогом, и в 1826 году, когда он сильно обветшал - его просто разобрали.

3 Памятники М.И. Кутузову и М.Б. Барклаю-Де-Толли

Значение Казанского собора как памятника Отечественной войны усилилось после того, как на площади перед северным фасадом были установлены памятники героям Отечественной войны 1812 года - фельдмаршалам М.И. Кутузову и М.Б. Барклаю-де-Толли, - ставшие выдающимся произведением монументальной скульптуры 1830-х годов.

Решение о необходимости установки памятников было принято Александром I в 1818 году.

Исполнение моделей памятников было поручено в 1823 году немецкому скульптору Э. Лауницу, ученику Б. Торвальдсена. Однако Лауницу не удалось создать убедительных образов русских полководцев, и в 1829 году заказ был передан молодым русским скульпторам, воспитанникам Академии художеств - Б.И. орловскому и С.И. Гальбергу.

Эскизы, представленные Орловским, получили одобрение, и в январе 1830 года он приступил к исполнению статуй.

Модель статуи М.И. Кутузова Орловский закончил в 1831 году. В 1832 году статую отлил из бронзы литейщик В.П. Екимов. Отливку статуи М.Б. Барклая-де-Толли Екимов выполнил в мае 1836 года.

Статуи установлены на пьедесталах, исполненных по проекту В.П. Стасова из гранита, добытого и вытесанного мастером С. Сухановым. Сооружением памятников руководил архитектор К.А. Тон. Торжественное открытие состоялось 25 декабря 1837 года.

Статуи отличаются большим портретным сходством и правдивостью психологических характеристик. В мощной и величественной фигуре Кутузова Орловский дал образ победителя наполеоновских полчищ, ученика и сподвижника великого Суворова.

Кутузов изображён в фельдмаршальском мундире, задрапированный в плащ. В правой руке - обнажённая шпага, в левой - фельдмаршальский жезл. У ног - знамёна французской армии. Сверху знамён - одноглавые орлы, такие же, как на знамёнах над могилой Кутузова. На пьедестале Кутузова высечена надпись: «ФЕЛЬДМАРШАЛУ КУТУЗОВУ-СМОЛЕНСКОМУ 1812»

Фигура Барклая-де-Толли менее динамична. Он держит маршальский жезл в опущенной левой руке. Взгляд его устремлён вдаль. На его пьедестале высечено следующее: «ФЕЛЬДМАРШАЛУ КНЯЗЮ БАРКЛАЮ-ДЕ ТОЛЛИ 1812. 1813. 1814 и 1815».

В конце XIX века площадь перед собором была превращена в партерный сквер, засаженный низкорослым кустарником.

В годы Великой Отечественной войны было принято решение не закапывать символы российской доблести в землю, для защиты от осколков и снарядов. Они не были повреждены вражескими снарядами и бомбами, обрушившимися на город, но время берёт своё.

В 1945 году была проведена профилактическая реставрация скульптур, а 27 лет ещё одна. Осенью 2002 года была проведена третья и пока что последняя реставрация. Она была вызвана тем, что за прошедшие три с лишним десятилетия состояние памятников заметно ухудшилось. Причём время оказалось особенно безжалостно к статуе Барклаю-де-Толли, чья форма при отливке прорвалась, и часть металла вытекла.

4 Ограда у Казанского Собора (сквер Воронихина)

Ограда полуциркульной площади перед западным фасадом Казанского собора наряду с оградой летнего сада - одно из лучших достижений русского декоративного искусства. Однако, в связи с отсутствием запланированной архитектором второй колоннады, эта решётка не вошла в архитектурную композицию собора и сегодня воспринимается как самостоятельное художественное произведение.

Ограда сооружена в 1811-1812 годах также по проекту Воронихина. Она состоит из 14 гранитных столбов, обработанных широкими каннелюрами и увенчанных гранитными шарами. Промежутки между столбами забраны звеньями решётки, отлитыми из чугуна. Сплошному гранитному цоколю ограды отвечает широкий орнаментальный пояс, протянутый по верху каждого звена, между двумя горизонтальными тягами, служащими для укрепления звеньев. На вертикальные копья решётки наложены великолепно нарисованные чугунные литые орнаментальные украшения, скомпонованные в форме ромбов. Ажурные по рисунку звенья ограды отлиты на заводе Берда в 1811 году.

Модели для отливки орнаментальных украшений из чугуна исполнил по рисункам Воронихина известный в первой половине XIX века талантливый резчик Василий Захаров.

По проекту Воронихина, разработанному и утверждённому в 1810 году, постаменты по концам ограды предполагалось увенчать гранитными статуями апостолов Петра и Павла. Этот замысел не был осуществлён, однако гранитные основания сохранились.

В конце XIX века в результате постройки нескольких новых зданий замечательная ограда оказалась закрытой со стороны улицы и пришла в крайне запущенное состояние.

5 Фонтан у Казанского Собора (сквер Воронихина)

На площади у собора, между памятниками Кутузову и Барклаю - де - Толли, в 1870-х годах был разбит сквер, удачно увязанный по своей композиции с колоннадой собора и невским проспектом. Однако в конце XIX века в сквере рядом с оградой были построены здания, закрывшие вид на ограду.

В 1934-1936 годах эти обветшавшие здания были разобраны, а сквер на площади перед западным фасадом казанского собора благоустроен. В центре его был установлен фонтан работы Тома де Томона, перенесённый сюда с Пулковского шоссе.

Решение о переносе фонтана было принято в конце 1933 года.

Этот небольшой по размерам, но монументальный фонтан был сооружён в 1809 году на тринадцатой версте дороги из Петербурга в Царское Село. Это один из фонтанов, установленных на дороге. Архитектор Тома де Томон, автор проекта фонтана, задумал его как декоративное сооружение для украшения оживлённой проезжей части магистрали, однако, он имел и практическое значение - в нём поили лошадей.

Массивный цоколь из серого гранита служит постаментом для верхней части фонтана, имеющий форму полуцилиндра. Торцевая часть этого полуцилиндра обработана в виде глухой арки, опирающейся на массивный плинт.

Фонтан украшен высеченной на поверхности крупного гранитного блока маской Нептуна - бона морей и вод. Гранитные чаши наполнялись водой. При установке в сквере перед Казанским собором маска была реставрирована.

6 Казанский мост

В 1766 году при облицовке гранитом берегов Екатерининского канала (старое название канала Грибоедова) стоявший ранее на этом месте деревянный мост через канал по Невскому проспекту был заменён на новый, каменный Рождественский (ныне Казанский) мост. Работами по строительству руководил военный инженер И.М. Голенищев-Кутузов, отец великого полководца.

В 1805 году в связи со строительством Казанского собора и усилением движения по Невскому проспекту возникла необходимость в расширении моста для создания площади перед собором. Строителям пришлось разобрать свод Рождественского моста, сохранив и использовав для нового моста старые устои. Тогда же проезжая часть моста была понижена до уровня мостовой, что позволяет воспринимать его как часть Невского проспекта. Работы проводились по проекту архитектора Л. Руска.

Старый Рождественский мост имел в ширину 35 метров, новый мост составил в ширину 97 метров, став достопримечательностью Петербурга, как самый широкий мост города.

Надо отметить, что проект моста оказался очень удачным, благодаря лаконичной композиции и удачным пропорциям, он воспринимается в непосредственной связи с ансамблем набережных канала Грибоедова и здания Казанского собора.

Казанский мост представляет собой однопролётный арочный мост с кирпичным сводом на каменных опорах, он облицован крупнозернистым выборгским гранитом и ограждён по краям массивными гранитными парапетами.

Надёжность постройки моста просто потрясает, с момента постройки его ни разу не ремонтировали! Однако 200 лет - срок немалый, и возникла необходимость в проведении ремонтно-реставрационных работ, которые были начаты в зимние месяцы 2002 года и закончились в августе этого же года.

Специалисты организации, проводившей восстановительные работы, столкнулись в своей работе с серьёзными трудностями. Сначала было вообще непонятно, с чего начинать ремонт моста. За двести лет кирпичная кладка пришла в ветхость, местами её разрушение достигало половины свода, достигающего 75-сантиметровой толщины. Сильнее всего пострадала кладка в верховой и низовой части моста, и было непонятно, способен ли старый кирпич выдержать расчётную нагрузку. Строителям удалось, не повредив свод, вынуть около 30 кирпичей и передать их в лабораторию прочности на испытание.

Главный инженер проекта Анатолий Сычёв разработал уникальный проект реставрации моста, предусматривающий замену износившейся части свода и усиление сохранившейся его части неразрушающим методом глубинной цементации.

Над сводом моста была создана наружная изоляция, исключающая обводнение и разрушение кирпичной кладки. Ранее, в начале XIX века, про постройке моста строители использовали для изоляции моста цементно-известковое покрытие, которое не выдержало двухсотлетней эксплуатации, так как весьма ненадёжно. Немалую проблему строителям при укладке изоляции создали коммуникации, проходящие по мосту в его проезжей части Невского проспекта. Многие из них находились в весьма ветхом состоянии, к примеру, из 45 пар телефонных кабелей, лежащих на арке моста, самая старая датировалась 1910 годом, поэтому тревожить их для установки гидроизоляции было весьма проблематично. Строителям удалось найти оригинальное решение: изоляция была уложена не на конструкцию свода, а в проезжую часть Невского проспекта, над коммуникациями.

Работы на подводной части моста, по инъектированию подводной бутовой кладки свода, были проведены с использованием водолазов.

Как удалось установить в процессе реставрации, основной проблемой, влияющей на долговечность Казанского моста, оказалась его уникальная ширина. По мнению строителей, проводивших реконструкцию моста, наибольшим испытанием для свода стали наши уникальные климатические условия вкупе с шириной моста. Он практически представляет собой длинную трубу над рекой, и когда наверху мороз, в трубе может сохраняться плюсовая температура, что и является основным разрушающим фактором.

По мнению Дмитрия Лабутина, директора организации, проводившей ремонт, после проведённых работ можно гарантировать надёжную эксплуатацию моста на ближайшие 50 лет.

В принципе, мост, наверное, простоит и ещё двести лет до ближайшего ремонта, ведь ему не впервой.

Глава II. Внешнее и внутреннее убранство собора

1 Внешнее убранство

Во внешнем оформлении собора широко использована скульптура. Рельефное панно над восточным проездом «Источение Моисеем воды в пустыне» исполнено И.П Мартосом, над западным - «Воздвижение медного змия» - И.П. Прокофьевым. Фриз на аттике церковной абсиды, изображающий «Вход в Иерусалим», принадлежит Д. Рашетту.

В нишах стоят четыре бронзовые статуи. Две из них - «Святой Владимир» и «Александр Невский» - отлиты по моделям С.С Пименова, статуя «Иоанн Креститель» - по моделям И.П. Мартоса и «Андрей Первозванный» - по модели В.И. Демут-Малиновского. Отливка статуй была поручена лучшему русскому литейщику начала XIX века - В.П. Екимову. Не все задуманные Воронихиным скульптуры были изготовлены и не все сохранились. У портиков северной колоннады на сохранившихся пьедесталах были установлены гипсовые статуи архангелов Михаила и Гавриила. Их предполагали исполнить из бронзы, однако в 1827 году фигуры были удалены и с тех пор пьедесталы пустуют. Из барельефов внутри собора сохранились только два: «Шествие по Голгофу» - Ф.Ф. Щедрина и «Взятие Христа воинами в Гефсинамском саду» - Д. Рашетта.

Барельефы и статуи на фасадах собора - выдающиеся произведения русской скульптуры, имеющие большую самостоятельную художественную ценность. Статуи святых Владимира и Александра Невского - лучшие из работ Пименова.

В 1805-1806 годах для собора были отлиты бронзовые створы северных дверей, воспроизводящие «Райские двери» Баптистерия во Флоренции, работы знаменитого флорентийского скульптора XV века Лоренцо Гиберти. Гипсовый слепок этих дверей Академия художеств приобрела в 1774 году. Отливку и чеканку бронзовой копии дверей исполнил Екимов.

2 Внутреннее убранство

Не менее интересно выполнено и внутреннее убранство собора, расчленённое на три нефа. Колоннады из двух рядов коринфских колонн несут цилиндрические своды. Всего в соборе установлено 56 монолитных колонн, выполненных из красного гранита. Четыре пилона служат опорой подпружных арок и парусов, поддерживающих барабан и купол, состоящий из трёх оболочек. Нижняя оболочка имеет широкое отверстие диаметром 6,7 метра. Вторая, средняя оболочка прорезана у основания окнами-люкорнами, освещающими пространство между двумя сводами. Внешняя оболочка купола выполнена из кованого железа на металлической основе в виде радиально расходящихся рёбер. Это первый в мире металлический купол.

Стройный и лёгкий купол на высоком барабане, обработанном пилястрами, возвышается над развёрнутыми по горизонтали колоннадами, увенчанными широким поясом антаблемента и балюстрад.

Сложен по своей конструкции пол собора. Для создания столь сложного рисунка в центре зала и несущего покрытия по всему собору было уложено несколько тысяч пластин самой разнообразной формы из шокшинского камня и олонецкого мрамора.

К большому сожалению, не сохранилось множество барельефов, изображавших евангелистов, используемых для декорировки иконостасов. Это было связано с тем, что из-за сырости, в апреле 1814 года. В соборе начала осыпаться штукатурка. В связи с этим пришлось удалить штукатурку, а вместе с ней и барельефы, так как они могли осыпаться. Видимо, сказалась спешка при строительстве.

Сегодня место барельефов занимает роспись по штукатурке: изображения евангелистов, гирлянды из лавровых листьев и растительные орнаменты.

До нашего времени сохранилось только два барельефа. Это «Взятие Христа воинами в вертограде» работы Жана-Доминика Рашетта и «Шествие по Голгофу», работы Ф.Ф Щедрина.

Фасады собора облицованы пудожским камнем, который добывался в каменоломнях недалеко от деревни Пудость, что под Гатчиной. Из блоков этого же камня исполнены колонны собора, капители, антаблемент, балюстрады, барельефы. Очень удачно камень использован и в интерьерах собора.

Великолепные колоннады из 56 коринфских колонн, вытесанных из монолитов розового финляндского гранита, добытого на острове Сорвали под Выборгом, создают основной художественный эффект оформления внутреннего пространства собора. Колонны выломаны и обработаны в начале XIX века прославленным мастером каменных работ, вологодским крестьянином Самсоном Сухановым. Бронзовые капители колонн отлил на заводе Ч. Берда литейщик Тарас Котов.

Глава III. Словарь архитектурных терминов

Абсида - алтарный выступ в церковных зданиях, обычно полуовальной формы.

Антаблемент - перекрытие пролёта или завершение стены, состоящее из трёх частей: архитрав (нижняя часть - балка), фриз и карниз.

Аттик - стенка, надстроенная над венчающим карнизом архитектурного сооружения.

База - утолщённое основание колонны.

Балюстрада - невысокое ограждение балконов, террас, лестниц и т.п., состоящее из фигурных столбиков, объединённых снизу общим основанием, а сверху - плитой, балкой.

Барельеф - выпуклое изображение или орнамент на плоскости (стене). Различают: а) Барельеф - изображение выступает на плоскости менее чем на половину полного объёма; б) Горельеф - выступает более чем на половину полного объёма.

Канелюры - продольные желобки, проходящие по стволу колонные или пилястры.

Капитель - венчающая часть колонны.

Кессоны - углубления квадратной или многоугольной формы, применяемые для художественной обработки сводов.

Колонна - вертикальная, обычно круглая опора. Имеет три части: основание (база), ствол, капитель.

Люнет - небольшой арочный проём, ограниченный снизу горизонталью, расположенный в сводах, в куполе, над окном или дверью. Служит для освещения помещения и для обогащения архитектурных форм здания.

Неф - продолговатая часть храма (имеющего форму вытянутого креста), в большинстве случаев разделённая столбами или колоннами на три части: главный широкий и высокий неф и два боковых, более низких и узких.

Пилоны - в данном случае столбы, поддерживающие купол.

Пилястра (пилястр) - вертикальный выступ на поверхности стены, повторяющий части и пропорции колонны. Портик - галерея, обычно перед входом в здание, образованная рядами колонн или столбов, несущих перекрытие.

Фриз - средняя часть антаблемента, заключённая между архитравами и карнизом.

Заключение

Казанский собор - одна из жемчужин архитектурного ансамбля Санкт-Петербурга. Расположенный в центре города, на Невском проспекте, он знаком каждому гражданину и большинству гостей нашего города.

Казанский собор - яркий пример того, что синтез искусств достигает совершенства в те периоды, когда искусство находятся в своем развитии на подъеме, связанном с прогрессивными движениями в жизни общества.

Неповторимый облик собора, несомненно, стал одним из городских символов.

Список использованной литературы

1. Шурыгин Я. Казанский Собор/Я. Шурыгин.-Я.-И. Лениздат, 1987.-400 с.

Игнатенко В. КАЗАНСКИЙ СОБОР. Страницы истории. Путеводитель/ В. Игнатенко.- В.Е. 2007-127с.

К азанский кафедральный собор — один из главных и красивейших храмов С-Петербурга.
Собор Казанской иконы Божией Матери находится на Невском проспекте рядом с метро, в сердце туристических маршрутов и практически все посещающие Петербург туристы обязательно его видят. Давно хотел написать о нем подробный пост...

Павел I очень хотел построить нечто Великое, что затмило бы храмы в Риме. Собор построен в стиле ампир в 1801—1811 годах русским архитектором А. Н. Воронихиным.

Художник Алексеев Ф.Я. Вид Казанского собора в С-Петербурге.

Собор посвящен Казанской Божией Матери. Эта петербургская святыня, принадлежавшая царице Прасковии Федоровне, является списком со знаменитой иконы, чудесным образом явленной в 1579 году в Казани девятилетней девочке Матрене Онучиной и через 33 года вдохновившей русских на борьбу с польскими захватчиками.

Петербургская икона была привезена в столицу Петром I и помещена в скромной церкви Рождества Богородицы на Невском проспекте с деревянным куполом и колокольней над входом. Церковь была чем-то похожа на храм в Перопавловской крепости. На месте этой церкви и был сооружен Казанский собор.

Раньше перед собором стоял обелиск (вид был поход на ). Временный деревянный обелиск был поставлен к торжеству освящения собора 15 сентября 1811 года. Сделать его из камня не успевали, как и чугунную ограду. Обелиск простоял 15 лет и затем его убрали.

У храма лежала еще и колонна с собора. Она была запасной и изначально планировали использовать ее как обелиск. Но увы, не сложилось. Воронихин поставил на колонне золотой шар сделал из нее памятник к празднованию 50-лети Академии Художеств. Ныне колонна стоит на постаменте в академическом саде на Васильевском острове.

Церковь была открыта 6 (17) сентября 1733 года. Ее изображение слева, (автор мне не известен).

Карниз Рождественской церкви украшали скульптуры апостолов и других святых. Все элементы архитектурного оформления были выполнены в дорическом ордере.

Павел I венчался в этой церкви и когда она обветшала задумал возвести красивый храм достойный Невского проспекта.

В 1799 году императором Павлом I был объявлен конкурс на проект нового собора. Среди участников конкурса были известные архитекторы: П. Гонзаго, Ч. Камерон, Д. Тромбаро, Ж. Тома де Томон. Однако, ни один представленный проект утверждён не был.

Через год граф Александр Сергеевич Строганов, вблизи резиденции которого находился храм, предложил императору новый проект, созданный молодым талантливым архитектором (и бывшим крепостным Строгановых) А. Н.
Воронихиным.

Удивительно, но именно этот проект получил одобрение, а граф Строганов стал председателем попечительского совета при строительстве собора.
Сорокалетний талантливый Воронихин к тому времени не успел еще построить сколько-нибудь значительных зданий. Архитектуре и живописи он учился у В. И. Баженова и М. Ф. Казакова, занимался самообразованием, а получив вольную, побывал за рубежом. Он стал «домашним» зодчим Строганова.

Император Павел I пожелал, чтобы строящийся по его велению храм был похож на величественный Собор Святого Петра в Риме.

Отражением этого пожелания стала возведённая А. Н. Воронихиным перед северным фасадом грандиозная колоннада из 96-и колонн. Если колоннада собора святого Петра в Риме замыкает площадь, то колоннада Казанского собора раскрывается к Невскому проспекту.

В 1800 году была создана "Комиссия о построении Казанской церкви" во главе с графом А. С. Строгановым. В 1801 году она доложила императору о необходимости построить колокольню и дома для клира.

На эту просьбу Павел I ответил отказом: "В Риме у Петра нет колокольни, а нам и подавно ни к чему! Что касается церковнослужителей, эти без жилья не останутся". На мой взгляд верное решение. Колокольня собору не нужна.

Позже священнослужителям достался жилой дом на углу Невского проспекта и Казанской улицы. Колокольню так и не построили, колокола разместили в проёмах на колоннаде собора. И время показало, что это было правильное решение.

Для облицовки кирпичных стен использовали пудостский камень, добываемый близ Гатчины. Кроме того, здесь широко применены мрамор, известняк, гранит для 56 монолитных колонн в интерьерах. Воронихин впервые применил металлическую стропильную конструкцию купола пролетом 17 метров.

Собор часто появлялся на открытках. Он любимец художников и фотографов.

Высота собора - 71,5 метра. Внутри храма расположены 56 колонн коринфского ордера из розового финского гранита с золочёными капителями.

По православным канонам собор ориентирован с Запада на Восток, но такое, же направление имеет Невский проспект, таким образом, главный вход в Казанский собор находится не со стороны проспекта, а со стороны Казанской улицы.

Монументальные двери северного входа (со стороны Невского пр.) являются бронзовой копией знаменитых «Райских врат» Флорентийского Баптистерия, исполненных итальянским скульптором XV века Лоренцо Гиберти.
Пост про оригинал)))

Примечателен был иконостас главного придела. Он был в 1834—1836 годах облицован трофейным серебром, отнятым у французов. 40 пудов этого серебра прислал донской атаман М. И. Платов. Через 30 лет серебром были облицованы и иконостасы северного и южного приделов. После изъятия церковных ценностей иконостас был утрачен. В настоящее время серебро на иконостасах восстановлено.

Интерьер храма напоминает огромный дворцовый зал. Ряды высоких гранитных колонн объединяют пространство зала. Свет, льющийся из окон, создает впечатление, что купол парит на огромной высоте.

С юга собор должна была украшать такая же колоннада, однако замысел А. Н. Воронихина не был доведён до конца. Колокольни собор не имеет, звонница расположена в западном крыле колоннады. Закрепив концы колоннады монументальными портиками, Воронихин оформил проезды вдоль канала и улицы, в сторону которой был обращен западный фасад собора.

Скульптуры перед входом в собор.

В портиках по замыслу Воронихина установлены бронзовые фигуры князей Владимира и Александра Невского, Иоанна Крестителя, Андрея Первозванного. Не все статуи были установлены из-за нехватки средств. К сожалению, почти не сохранился скульптурный декор интерьеров, замененный позднее росписями.

После Отечественной войны 1812 года собор приобрел значение памятника русской воинской славы. В 1813 году здесь был похоронен полководец М. И. Кутузов (вернее некоторые части его тела) и помещены ключи от взятых городов и другие военные трофеи.

В 1837 году, в честь двадцать пятой годовщины разгрома Наполеона, на полуциркульной площади перед Казанским собором были торжественно открыты бронзовые памятники прославленным русским полководцам М. И. Кутузову и М. Б. Барклаю-де-Толли. Автором проекта стал выдающийся русский архитектор В. П. Стасов, а сами фигуры полководцев были отлиты по моделям выдающегося скульптора Б. И. Орловского.

Петербургская икона Казанской Божией Матери была сразу признана чудотворной, помогающей в трудных испытаниях. Михаил Илларионович Кутузов перед отъездом в армию молился перед этим образом, и когда победа над Наполеоном была одержана, все серебро, отнятое казаками у французов, принес в дар Казанскому собору.

В годы блокады оба памятника оставили на местах и не стали закрывать. Считалось, что полководцы поднимают боевой дух солдат. Проходя мимо них по Невскому проспекту, военные неизменно отдавали честь обоим фельдмаршалам.

Барклай де Толли и Кутузов
В 12-м морозили французов
А ныне благодарный росс
Поставил их без шапок на мороз!

В советское время по их поводу ходил анекдот: Барклай де Толли держит руку возле живота: «Живот болит!» Кутузов указывает жезлом на здание на противоположной стороне: «Вот аптека!». — на противоположной стороне в доме на углу Невского и Большой Конюшенной улицы с давних пор помещается аптека.

6 (19) марта 1876 года здесь произошла первая демонстрация народнической группы «Земля и воля». Здесь впервые выступил Плеханов. После октябрьской революции его временный памятник находился между изваяниями Кутузова и Барклая-де-Толли.

Здесь достигали пика студенческие демонстрации, начинавшиеся у Аничкова моста.

В Кровавое воскресенье 1905 года толпа мгновенно соорудила баррикады из скамеек в только что оформившемся сквере у собора.

Губернатор Петербурга того времени был человеком креативным и считал что все площади Петербурга должны иметь фонтаны. Не только красоты ради, а из политических соображений. Он считал что на площади где есть фонтан невозможны народные митинги. Фонтан будет снимать напряжение толпы. Увы... он не успел создать фонтаны на всех площадях, но перед собором фонтан появился.

Всевидящее око... масоны, сними в то время не шутили... такое же око на долларе...

В 1932 году превращен в Музей истории религии и атеизма.

Заступничество Казанской Божией Матери понадобилось нашему городу и в Великую Отечественную войну. Существует легенда, что в январе 1943 года икону Казанской Божией Матери вынесли из Князь-Владимирского собора, где она тогда хранилась, и обнесли вокруг города. 18 января блокада была прорвана.

С 1991 года Казанский собор действующий храм, несколько лет сосуществовавший с экспозицией музея. С 2000 года — кафедральный собор Санкт-Петербургской епархии Русской Православной Церкви.

На крыше собора в советское время планировали разбить сады. К счастью этого не произошло.

Теперь сам собор, снятый два часа назад.

Вид от собора на Невский и дом Зингера.

Северный фасад. Перед ним грандиозная колоннада из 96-ти колонн высотой 13 метров.

Хотя генеральный план, включающий вторую колоннаду, не был осуществлен, Казанский собор воспринимается как законченное и совершенное произведений архитектуры. Главное, что способствует цельности восприятия, - это ясность композиционного решения, соразмерность архитектурных объемов и пропорций. Композиция собора разрабатывалась с учетом его значения как центрального сооружения архитектурного ансамбля. Причем в данном случае перед архитектором стояла сложная задача. В православных храмах алтарь всегда обращен на восток, а вход в храм с противоположною стороны, т. е. с запада. При выполнении этого обязательного требования оказывалось, что Казанский собор ориентировался в сторону Невского проспекта боковым фасадом. Необходимо было создать его парадное оформление.

Воронихин смело вышел из затруднения. Плану здания он придал форму вытянутого креста и со стороны Невского проспекта построил полукруглую колоннаду.

Колоннада состоит из 94 каннелюрованных колонн коринфского ордера высотою (с базами и капителями) около 13 метров. Она поставлена, как и все здание, на высокий цоколь, облицованный сердобольским гранитом.

В собор ведут три входа: северный (со стороны Невского), южный и западный; в каждом из них три двери. Входы подчеркнуты строгими шестиколонными портиками с широкими ступенями.

Легкий, стройный купол покоится на высоком цилиндрическом барабане с 16 прямоугольными окнами, между которыми расположены пилястры. Воронихин подчеркнул основание купола, устроив в нем 16 круглых окон-люнетов с сильно выступающими наличниками. Основание барабана, ступенчатое, расширяющееся книзу, служит переходом от главной вертикали сооружения к горизонтальным линиям колоннады и фасадов.

Характерно, что собор не имеет широких свободный плоскостей стен. Все его фасады прорезаны огромными окнами, расположенными в два яруса. Между окнами по вертикали остаются небольшие простенки, на которых размещены пилястры. Сверху по всему периметру здания и над проездами проходит массивный аттик. Он увеличивает высоту стен и скрывает крышу. На колоннаде по обеим сторонам устроена балюстрада. Над окнами, по фризу колоннады, на стенах портиков, в аттиках проездов, а также на углах антаблементов размещены рельефные композиции. Богато орнаментированы резьбой по камню карнизы здания и фронтоны портиков. На фронтонах всех трех портиков изображено "всевидящее око в лучах", на северном - бронзовое золоченое, на других - высеченные из пудостского камня. Все декоративные детали по своему исполнению сдержанны, придают зданию живописность и жизнерадостный тон.

В архитектуре собора выявляются две тенденции: монументальность, которую сообщают крупномасштабные объемы, проезды, массивный аттик и мощный цоколь, и одновременно легкость, которую сооружению придают плавные полукружия колоннады с ритмично, широко расставленными, слегка утонченными кверху колоннами, стройный купол, многочисленные окна, а также цветовая гамма собора. Пудостский светло-желтый камень, которым облицованы стены и из которого сделаны колонны, гармонировал с блестящим, серебристым, устремляющимся ввысь куполом, как бы тающим в небесной синеве. Стремление зодчего обеспечить преобладание светлых тонов выразилось и в том, что даже ограда с западной стороны собора была первоначально выкрашена в необычный для городских решеток белый цвет.

Монументальность и легкость, находящиеся в неразрывном единстве - это одна из существенных особенностей произведения Воронихина, придающая зданию неповторимую выразительность. Другой отличительной особенностью Казанского собора является то, что в его композиции решающее значение имеет не купольная часть (как в традиционных православных храмах), а колоннада. Полностью прикрывая здание со стороны главной магистрали города, она прежде всего привлекает внимание, способствует тому, что собор воспринимается как сооружение светской архитектуры.

Средняя часть колоннады подчеркнута портиком, выступающим несколько вперед. Над колоннами портика - мощный аттик. Издали, со стороны Невского проспекта, аттик воспринимается как основание купола, а портик - как его пьедестал. Благодаря такому впечатлению, купол входит в композицию колоннады как ее часть, венчающая центр. Так утверждена неразрывность колоннады с собственно зданием.

От портика в обе стороны отходят ажурные полукружия колоннады, соединяющие его с проездами. Таким образом, основные части колоннады (полукружия) оказываются замкнутыми прямоугольными формами (портик, проезды), что придает колоннаде устойчивость и законченность.

Центр колоннады доминирует, но не противопоставляется проездам. По масштабам, пропорциям, линейному ритму эти ясно выделенные части приведены к единству.

Становится понятным, как важно было для Воронихина отстоять свое решение устроить прямые перекрытия проездов. Он одновременно решал и техническую, и художественную задачи: при прямых перекрытиях достигалась общность форм проездов и портика, проезды органично включались в композицию колоннады, не нарушалась линейная структура по горизонтали. Последнее имело принципиальное значение в организации ансамбля Казанского собора. Глубоко продуманное сочетание северного портика с куполом вытекает из общего замысла зодчего в организации архитектурного облика собора, его места в городском комплексе. Подобное сочетание характерно и для других портиков западного и южного, а также для восточного фасада, замкнутого полукруглым алтарным выступом - абсидой. Когда мы смотрим на собор с противоположной набережной канала, абсида воспринимается как башня, увенчанная куполом (При осуществлении второй колоннады "башня" восточного фасада играла бы активную роль как акцент, центрирующий разворот двух колоннад и объединяющий их.) Такие решения в отношении места купола со стороны всех четырех фасадов приводят к впечатляющим результатам: все выступающие из линий фасадов части "сглаживаются", контуры здания становятся ясными, спокойными, сооружение приобретает цельность, легкость, естественно и просто входит в окружающую городскую среду (Воронихин разрабатывал генеральный план собора с учетом наличия открытых пространств со всех его сторон. Ныне разросшиеся деревья сквера у решетки, где планировалось создание площади, скрывают вид на западный портик; дома, построенные вблизи собора с южной стороны, не позволяют отойти на расстояние, с которого портик воспринимался бы в гармоничном сочетании с куполом). Связь с городом обнаруживается и в том, что здание собора с разных сторон выступает в различных сочетаниях с колоннадой и площадью. Это разнообразие впечатлений еще в большей мере открывает Казанский собор к пространству города, усиливает одухотворенность его художественного облика.

Воронихин создал один из самых выразительных городских ансамблей. Он поставил собор на таком расстоянии от Невского проспекта, при котором образовалось наиболее выгодное соотношение здания с размерами площади и окружающих его строений. При этом было учтено, что Невский проспект активно включается в пространство соборной площади, увеличивая его.

Главную роль в организации ансамбля играет колоннада. Она широко раскрыта к Невскому проспекту, не препятствуя проходу к другим городским кварталам через проезды по улице Плеханова и набережной канала Грибоедова. Цоколь восточного проезда соединяется с облицовкой канала, играющего значительную роль в художественном облике этой части города.

С отдельными элементами колоннады композиционно связаны здания, фиксирующие с трех сторон границы Казанской площади. На противоположной стороне Невского проспекта возвышаются два вплотную поставленных здания. Они ограничены с одной стороны каналом, с другой - улицей Софьи Перовской, через которые открывается выход к городским кварталам на север от собора. На одинаковом расстоянии от проездов построены угловые дома по улице Плеханова и каналу Грибоедова, северные фасады которых обращены к Невскому проспекту. Вторя проездам, эти дома ограничивают площадь с двух сторон, а создается впечатление, что линия полукруга колоннады продолжается до этих зданий. А за ними, по мере движения от колоннады к Невскому проспекту, все шире открывается обзор магистрали. Так широко и свободно осуществляется переход от собора к пространству города, близлежащая часть которого вовлекается в ансамбль.

Казанский собор открыт со всех сторон. И отовсюду, с любого направления, вскрываются разнообразные соотношения его с домами, расположенными вокруг. Благодаря этому яснее обнаруживается организующая роль собора в архитектурном ансамбле. Здания, входящие в него, по высоте согласуются с высотой Казанского собора. Стилистически они неоднородны, но имеют общую черту - строгость архитектурных форм, которая свойственна облику собора. Цельности ансамбля во многом способствует цвет. Все здания светлого тона, приближенного к светло-желтому цвету колоннады. Различные оттенки окраски отдельных зданий не разрушают единства общей цветовой гаммы, содействуют жизнерадостному звучанию ансамбля. Исключение в нем составляет входящее в общий тон контрастным пятном темное здание Дома книги; его башня, увенчанная сферой, вторит главной вертикали собора, подчеркивает высоту купола.

В ансамбль Казанской площади входят и монументы М. Н. Кутузова и М. Б. Барклая-де Толли, установленные через 26 лет после завершения строительства собора. Они расположены на фоне проездов колоннады. Чтобы точнее определить места для монументов, скульптор Б. И. Орловский предварительно использовал силуэтные дощатые макеты памятников.

В торжественно-строгом характере решен и интерьер здания. Сочетание монументальности с легкостью и изяществом в разработке архитектурного образа является одним из основных творческих принципов Воронихина. В Казанском соборе этот принцип ярко проявляется и в декоративно-художественном убранстве, в общей разработке которого автор исходил из характера здания, его плана, объемов.

В традиционных зданиях православного культа основной предпосылкой пространственных решений являлась задача отрешенности внутренних помещений от внешнего мира. Нужно было создать такую обстановку, чтобы ничто не отвлекало внимания от богослужения, обряда. Отсюда небольшое количество часто узких окон и, как следствие, широкие плоскости стен, массивные столбы, поддерживающие купола и прочее.

Увлеченный задачей создания архитектурного ансамбля, Воронихин смело отошел от традиционных принципов церковного строительства, создал здание светского типа, художественный образ которого несет в себе жизнеутверждающие гражданские идеалы.

Длина собора внутри с запада на восток составляет 72,5 метра, с севера на юг-56,7 метра. Высота с куполом-71,6 метра, пролет купола 17,1 метра. Купол имеет два свода: нижний, прорезанный круглым отверстием, и верхний, первоначально покрытый росписью ("Коронование богоматери" В. К. Шебуева), а впоследствии выкрашенный в синий цвет.

В плане собор имеет форму вытянутого креста, что и определило пространственные решения интерьера. Главной является его подкупольная часть. Она оказалась несколько сдвинутой к востоку, примыкает непосредственно к центральному алтарному помещению и ограничена с четырех углов пилонами, поддерживающими купол. От пилонов во все стороны - на запад, восток, север и юг-отходят двухрядные колоннады красного полированного гранита; их высота, с базами и капителями,-10,7 метра. Базы покрыты листовой бронзой, капители - бронзовые (Отлиты по модели скульптора С. С. Пименова). Они были позолочены, но, так как в поспешности, с которой заканчивалось строительство собора, для золочения не был подготовлен качественный грунт, позолота давно сошла, и капители приняли темный цвет.

Вследствие того, что в алтарных помещениях пол приподнят, колонны видоизменены. В нарушение стилевых принципов коринфского ордера они установлены на пол без баз и высота их сокращена.

Колоннады одновременно являются основным компонентом декоративно-художественного оформления помещений и несут конструктивную функцию - поддерживают своды. Их спокойный ритм вносит мотив торжественности и покоя. Широко расставленные колонны (всего их в интерьере 56) членят пространство, но не изолируют части одну от другой. Значение колоннад в архитектурном облике интерьера отчетливо выделяется в его западной части. Это самое большое помещение собора, предназначенное для верующих. Двумя колоннадами оно разделено на три удлиненных нефа. Средний неф в четыре раза шире боковых и перекрыт цилиндрическим сводом, который покоится на колоннадах. Свод украшен восьмиугольными кессонами, в которых закреплены металлические, покрытые росписью розетки в виде стилизованного цветка. Перекрытия боковых нефов плоские кессонированные, они значительно ниже центрального. Такое же членение пространства имеет место в алтаре и в приделах, и так же устроены перекрытия. Так подчеркивается преимущество центральных частей, "скрывается" ширина помещений.

Зодчий удачно решил переход от сводов к куполу. С четырех сторон "срезы" сводов как полуовальные арки подступают к подкупольной части, и кажется, барабан купола стоит на этих арках, слегка касаясь их краем основания. Так достигается связь основных пространств интерьера и как бы расширяется центральная подкупольная часть. Вместе с тем здесь в центре создается гамма из круга и полукружий, удивительно легкая, изысканная, свидетельствующая о тонком художественном вкусе зодчего.

Для интерьера характерны идеальные пропорции архитектурных компонентов: гениально разработаны высота и объемы колони и глубина сводов, длина и ширина частей "креста", размеры оконных проемов и т. д. Об окнах стоит сказать особо, ибо они огромны и расположены в два яруса, между ними лишь небольшие простенки, прикрытые пилястрами искусственного гранита с алебастровыми золочеными капителями. Обилие окон придает интерьеру легкость, воздушность и связывает его с окружающим внешним пространством. Здание наполнено светом, который, отражаясь в полированном граните колонн и падая на полированный мраморный пол, мягко рассеивается и устремляется ввысь, в купол. Все это придает интерьеру характер дворцовой залы, сдержанно-пышной, величественной и строгой.

Интересен мозаичный пол собора, сделанный из камня четырех цветов: черного, серого и розового мрамора и темно-красного шокшинского кварцита. Рисунок, распределение цветов камня в мозаиках увязаны с планом отдельных помещений интерьера, что также способствует восприятию органической цельности художественных решений.

В центральной, подкупольной части пол оформлен уменьшающимися к центру кругами, вторящими линиям купола, его сводов, постепенно сужающихся кверху. Этой взаимосвязью создается иллюзия: подкупольная часть воспринимается как отдельный зал круглой формы. Законченность и устойчивость рисунка достигаются с помощью прямых элементов мозаики, идущих веерообразно от центра и соединяющих круги. По форме и цвету части мозаики скомпонованы так, что создается впечатление рельефности рисунка, и это придает ему особую выразительность.

В главном нефе, в северном и южном приделах - чередующиеся цветные полосы, составленные из восьмиугольных плиток черного, красного и серого камня. Рисунок пола подчеркивает удлиненность пространства, кроме того, в нем "отражаются" восьмиугольные кессоны сводов.

В боковых нефах рисунки мозаики соответствуют узкому длинному помещению, заключенному между стеной и колоннадой. Каждому кессону перекрытия соответствует узор: в круге, на черном фоне, - стилизованный цветок из розового и серого мрамора.

Планировка и архитектура определили и расположение икон. В отличие от других церквей, где иконы размещались на подкупольных пилонах и стенах, заполняя все плоскости, здесь большинство их было установлено только в приалтарной части. В соборе было три алтаря, отделенных от основных помещений, где собирались верующие, иконостасами: главный, в иконостасе которого находилась икона Казанской богоматери, и два по сторонам его; южный, Рождество-Богородицкий, и северный, Антонио-Феодосиевский. Примечательно, что главный иконостас никак не удавалось "пристроить" к алтарю. В поисках решения органичного сочетания иконостаса с архитектурой Воронихин составил три варианта проекта иконостаса. По одному из них иконостас был сооружен в 1811 году. Тогда же Воронихиным были установлены "малые" иконостасы в северном и южном приделах. Во всех иконостасах Воронихин усилил декоративный мотив, вероятно решая их как отдельные, не связанные с архитектурой произведения, желая выделить их. Он ввел узорчатые рельефы и скульптурные композиции. Но по размерам главный иконостас не вписывался в интерьер, был мал.

В 1836 году по проекту архитектора К. А. Тона был поставлен новый иконостас. Пышный, отделанный серебром, с малахитовыми колоннами по сторонам царских врат, он был несоразмерен с объемами помещений, хотя сам по себе являлся высокохудожественным произведением искусства. Тогда же Тон внес изменения в декор боковых иконостасов. Он удалил скульптурные композиции в верхней части, оставив без изменения план размещения икон. Свободные плоскости в нижней части он покрыл рельефным орнаментом. Оформление иконостасов стало спокойнее и строже.

С этого же времени в соборе началась развеска бронзово-золоченых люстр. В 1836 году под куполом была подвешена главная люстра работы мастера Шопена на 180 свечей; в 1862 году - две "средние" люстры в южном и северном приделах на 32 свечи каждая; в 1892 году - между колоннами - 16 "малых" люстр по 16 свечей. Когда включаются все люстры, помещение собора наполняется мягким рассеянным светом, смягчаются контуры деталей архитектуры; интерьер, сохраняя торжественную монументальность, приобретает особо умиротворяющий, спокойный характер.

Казанский собор - один из первых памятников архитектуры классицизма, в оформлении фасадов которого большое место занимают произведения скульптуры. Позднее скульптура используется в декорировке многих крупных сооружений Петербурга: Горного института (1806-1811, арх. А. Н. Воронихин), Адмиралтейства (1806-1820, арх. А. Д. Захаров), Фондовой биржи (1805-1816, арх. Тома де Томон) и др. Именно в этот период совместными усилиями выдающихся зодчих и ваятелей было достигнуто высокое искусство синтеза зодчества и пластики. Русские ваятели создали великолепные скульптурные ансамбли, исполненные героического пафоса и передовых гражданских идеалов. Статуи, рельефы, архитектурные декоративные формы, не теряя самостоятельного значения, обогащали содержание архитектурных памятников, усиливали их живописность и художественную выразительность. Хотя художники выражали идеи своих произведений аллегорически, через античные либо библейские сюжеты и образы, они прославляли патриотические подвиги своих современников, утверждали силу разума, выражали восхищение человеком, его физическим и нравственным совершенством, возвышенностью чувств.

Идеи патриотизма и гуманизма, лежащие в основе архитектурного образа, определили жизнеутверждающий характер Казанского собора; выступив на первый план, они приглушили культовое назначение здания,

Выразительность и сила эмоционального воздействия этого памятника - не только в совершенстве композиции и архитектурных форм, но и в глубоком синтезе искусств: произведения скульптуры и живописи соединены с архитектурой в единое целое.

Синтез искусств имел место в истории художеств с древнейших времен; на разных этапах и в разных жизненных условиях он приобретал различные формы и глубину содержания. Но всегда источником его формирования являлась общность идейно-мировоззренческой основы искусств и, следовательно, единство стиля. В синтезе искусств было закономерным их взаимовлияние. что содействовало успешному развитию каждого. В этом отношении показательны выдающиеся памятники архитектуры и связанной с ней монументальной скульптуры Древнего мира.

Казанский собор - яркий пример того, что синтез искусств достигает совершенства в те периоды, когда искусства находятся в своем развитии на подъеме, связанном с прогрессивными движениями в жизни общества.

Слияние искусств в Казанском соборе настолько естественно и логично, что они воспринимаются в неразрывном единстве, образующем цельный архитектурно-художественный образ. При этом скульптура и живопись обогащают архитектуру, раскрывают ее сущность, не теряя, однако, собственной художественной ценности.

История строительства Казанского кафедрального собора — важнейшая веха в истории петербургского градостроительного искусства. Возведенный за очень короткий срок, величественный памятник русского зодчества поражает своим великолепием и красотой многие поколения людей. Казанский собор возводился по проекту архитектора Андрея Никифоровича Воронихина с 1801 по 1811 гг. Он строился на том месте Невского проспекта, где находилась скромная церковь Рождества Богородицы. В этой церкви хранилась одна из главных петербургских святынь — чудотворная икона Казанской Божией Матери. Строился собор по повелению императора Павла I именно для этой иконы, как кафедральный собор Санкт-Петербурга. По желанию Павла I внешними очертаниями собор напоминает храм Святого Петра в Риме. Наглядным свидетельсвом этому явлется нехарактерная для православных храмов московского периода однокупольность и наличие наружной колоннады. На строительстве собора были задействованы тысячи рабочих. В основном это были оброчные крепостные крестьяне. Среди них было немало талантливых каменщиков, гранильщиков, кузнецов. Собор строился из материалов исключительно отечественного, преимущественно карельского, происхождения. Условия труда были крайне тяжелые, техника практически отсутствовала. Несмотря на это, в течение десяти лет был возведен самый большой в то время храм Санкт-Петербурга — высотой 71.5 м с уникальными внутреннимии внешними колоннами, высеченными из огромных гранитных монолитов, весом до 30 тонн каждая, выдающийся памятник русской архитектуры. Вместе с тем, Казанский собор является памятником труда русских мастеров, простых людей, которые сделали все возможное во имя Родины и православной веры. Строительство Казанского собора стало важнейшей вехой в истории петербургского градостроительства. Именно с него начинается золотой период российского зодчества, а Петербург окончательно принимает вид столицы великой империи. Невский проспект становится не просто "першпективой", соединяющей Александро-Невскую лавру с центром города, а парадной городской магистралью. Строительство собора стало школой мастерства новых поколений архитекторов, инженеров и градостроителей. Без опоры на этот опыт невозможно было бы создание таких величественных архитектурных сооружений, как творения К. Росси, О. Монферана, В. Стасова и других архитекторов первой половины XIX в.

Церковь Рождества Богородицы.

В 1733-1737 гг. на Невском проспекте была построена церковь Рождества Богородицы по образцу Петропавловского собора. Ее автором предположительно был архитектор М.Г.Земцов, создатель церкви святых Симеона и Анны. В нее были перенесена Казанская икона Божией Матери, и потому эту церковь часто именовали Казанским собором. Прямоугольное в плане здание было вытянуто вдоль проспекта. Над входом возвышалась многоярусная колокольня со шпилем, которую уравновешивал высокий восьмигранный барабан с куполом. В храме совершались не только обычные службы, но и архиерейские богослужения, а также бракосочетания лиц царственной династии. 3 июля 1739 г. в нем было совершено "законное бракосочетание Ея Высочества благоверныя государыни принцессы Анны с его светлостью принцем Антоном Ульрихом, герцогом Брауншвейг-Люнебургским". С церковью Рождества Богородицы связано одно из самых драматических событий русской истории XVIII в. — приход к власти Екатерины II в 1762 г. в результате дворцового переворота. 28 июня в 8 часов утра гвардия, Сенат и Синод присягнули новой императрице в стенах Казанского собора (церкви Рождества Богородицы). Нередко в храме праздновались такие события, как заключения мира, победы над неприятелем и другие. Так, после завершения русско-турецкой войны 1768-1774 гг. императрица обратилась к Санкт-Петербургскому архиепископу со следующими словами: "Преосвященный Владыко Гавриил! Намерена я завтрашний день, то есть в воскресенье, принести благодарственные Всевышнему молитвы за дарованный мир в церкви Казанской Богородицы. Екатерина. 1774. 2 августа. С.-Петербург" Здесь же был отслужен благодарственный молебен по случаю блестящей победы А.В.Суворова под Фокшанами над превосходящими силами турок. Из других важных событий, связанных с историей церкви Рождества Богородицы, следует отметить венчание в ней будущего императора Павла I с принцессой Гессен-Дармштадтской, при святом миропомазании нареченной Великой Княгиней Натальей Алексеевной. Венчание, как и присоединение к православию невесты, совершал преосвященный Гавриил. Сохранилось несколько описаний церкви Рождества Богородицы, данные жившими в Петербурге иностранцами. По ним можно судить, что храм действительно был одним из самых заметных в Петербурге. Вот что пишет аббат Жоржель об интерьере храма: "Казанский собор очень богато украшен: государи щедро оделяли его драгоценностями. В торжественные дни я видел там более тысячи горящих свечей, кроме множества зажженных лампад из золота или серебра, которые пылают перед алтарем". "…Колокольня над церковью деревянная и с покрытым жестью шпицем имеет вышины 28 сажен. На колокольне бьют часы в колокол по стенным часам, в церкви находящимся. В сей церкви отправляются летом благодарственные молебствия за благополучие приключения при дворе и в государстве". Однако время идет и церковь Рождества Богородицы постепенно ветшает. К тому же на Невском проспекте появляются роскошные дворцы петербургской знати. Среди них выделяются дворец графа Строганова, построенный великим Растрелли. Появляются и замечательные храмы, только инославные — костел святой Екатерины архитектора Валлен-Деламота, армянская церковь святой Екатерины архитектора М.Фельтона. Необходимо было создать на Невском проспекте православный храм, который был бы великолепнее всех окружающих его зданий. Впервые задумались над этим наследник престола Великий Князь Павел Петрович. В 1781 г. наследник престола отправился путешествовать по Европе. Внимание Великого Князя привлекает Рим — "вечный город", манящий к себе художников и поэтов. Заметим, что будущий император обладал прекрасным художественным чутьем. Павла Рим восхитил своими памятниками и сохранившимися следами великой Империи. Рим был когда-то и всемирным центром христианства. Здесь, на Ватиканском холме, в 67 г. от Рождества Христова был распят и погребен верный ученик Христа — апостол Петр, брат первого крестителя скифско-славянских земель и основателя будущей Константинопольской церкви святого Андрея Первозванного, во имя которого был утвержден первый и высший орден Российской Империи. Петр по-гречески означает "камень". Это имя даст за твердость в вере сам Христос, горячо любящему Его Симону, сыну Ионину: "И Аз же тебе глаголю, яко ты еси Петр, и на сим камени созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ей". (Евангелие от Матфея, 16, 18). И вот на месте погребения святого Апостола Петра, "камня веры", в XVI веке возводится величественный храм по проекту Микель-Анджело Буонаротти, Браманте, Рафаэля. Он произвел потрясающее впечатление на наследника российского престола. Величие храма и красота его художественной отделки, великолепие колоннады Бернини, образующей площадь святого Петра — все это привело его в восторг. Обращаясь к своим спутникам, "граф Северный", ибо таково было инкогнито августейшего путешественника, выразил пожелание, чтобы "архиепископ Московский в таковой церкви в Москве служил". Эта мысль глубоко запала в сердце православного Цесаревича. Вернулся он к ней и после своего восшествия на престол. Но теперь идея создания храма, подобного римскому, принимает иные очертания.
Местом его строительства должен быть Санкт-Петербург, а не Москва. Российский "град святого Петра" должен стать северным Римом. Большую роль в принятии такого решения сыграли не только политические соображения, но и религиозные настроения Государя. Рим после французской революции, а особенно после вторжения наполеоновских полчищ в Италию, надолго потерял значение духовного центра католической Европы. Папа становится пленником вождя республиканской и фактически атеистической Франции. Посылая в Италию войска во главе с великим Суворовым, Павел мечтает выполнить миссию освободителя христианской Европы от республиканско-атеистического нашествия. Чтобы подчеркнуть свою солидарность с католической Европой, он, Царь православной Руси, становится Великим Магистром католического ордена святого Иоанна Иерусалимского. Идея о том, что Петербургу должно взять у Москвы державные права древнего Рима, все более овладевает мыслями Императора. Именно в столице Великой Православной Империи должен быть храм, подобный римскому. Но поскольку в столице уже был храм во имя святого апостола Петра, то новый храм должен быть посвящен Пресвятой Богородице.

Конкурс проектов нового собора.

В ноябре 1800 года Павел I повелел воздвигнуть вместо церкви Рождества Богородицы соборный храм во имя Казанской иконы Божией Матери. Этому решению предшествовал конкурс на лучший проект нового храма, проведенный в 1799 г. В этом конкурсе участвовали: выдающийся зодчий строгого классицизма Чарльз Камерон, только что прибывший в Россию архитектор Жан Тома де Томон и живописец-декоратор, мастер паркостроения, Пьетро Гонзаго.
Однако ни одному из конкурсантов не удалось найти решения, которое бы удовлетворило требованию монарха включить в проект колоннаду, подобную римской. Более всех проектов Павлу понравился проект Ч.Камерона, который задумал охватить невысокими колоннадами площадь перед западным фасадом собора без выхода на Невский проспект. В ноябре 1800 года Павел предписывает петербургскому губернатору фон Палену: "Я поручил архитектору Камерону составить проект Казанской церкви в Петербурге. Уведомляю Вас о сем для того, чтобы вы оказали ему содействие, сделав распоряжение. Благосклонный к Вам Павел". Однако вскоре произошел неожиданный поворот. 14 ноября того же года император утвердил другой проект Казанского собора, составленный малоизвестным русским зодчим А.Н.Воронихиным. Бывший крепостной графа А.С.Строганова в 1797 г. получил от Академии художеств звание академика перспективной и миниатюрной живописи и только в 1800 г., по представлению президента Академии Строганова, — звание архитектора. Не исключено, что в выборе Павла I между проектами Камерона и Воронихина сказывалась его неприязнь к Камерону, пользовавшемуся благосклонностью Екатерины II. В то же время император считался с мнением графа Строганова, который сыграл решающую роль в утверждении проекта Воронихина.
После долгих творческих поисков, Воронихин находит оригинальное решение. Проект Воронихина действительно очень напоминает собор святого Петра в Риме. Однако колоннады римского храма, пристроенные Бернини через сто лет после долголетнего строительства собора святого Петра, играют вспомогательную роль, лишь формируя площадь перед собором. А колоннады Воронихина органически связаны с массивом собора и включают собор в ансамбль Невского проспекта. Купол более стройный и легкий, чем купол собора святого Петра, и во многом напоминает купол парижского Дома инвалидов или церкви св.Женевьевы (Пантеон). Кроме того, колоннады Казанского собора скрывают определенную асимметрию храма. По православной традиции главным входом в собор является западный, напротив которого, с восточной стороны, размещается алтарь. Поэтому у Казанского собора, представлявшего в плане латинский (вытянутый) крест, основной вход ориентирован не на Невский проспект — парадную коммуникацию города, а на узкую Большую Мещанскую улицу. Купол же расположен не в центре храма, а значительно сдвинут от него в сторону востока. Эта асимметрия скрыта колоннадами. Само здание собора скрывается за ними. Виден только купол, находящийся между двумя крылами колоннады, создающих зрительную иллюзию его центрального положения в самом здании. По проекту предполагалось возведение двух колоннад — с северной и с южной стороны храма и создание вокруг храма трех площадей — с северной, южной и западной сторон. Колоннады завершаются боковыми порталами — проездами со стороны набережной Екатерининского канала и Большой Мещанской улиц. В связи с начавшимся строительством была реконструирована вся прилегающая территория. Собор возводился южнее церкви Рождества Богородицы, которая оставалась на месте до конца строительства собора. Работы развернулись 22 ноября 1800 г., через восемь дней после утверждения проекта Воронихина. Павел I приказал: "Для построения Казанской церкви по конформированному нами плану повелеваем составить особую комиссию, в которой присутствовать президенту Академии художеств, действительному тайному советнику графу Строганову, генералу от инфантерии и генерал-прокурору Обольянинову, тайному советнику Чекалевскому, а производить строение архитектору Воронихину". К январю 1801 года была составлена расходная смета и определены сроки строительства. Комиссия определила расходную смету в сумме 2 843 434 руб. и, подчиняясь повелению Императора, обязалась построить собор в три года. Павел собственноручно определил жалование архитектору три тысячи рублей в год. Сумма по тем времена большая, учитывая, что рабочий каменщик получал не более трехсот рублей в год.

Строительство ансамбля Казанского собора.

Через две недели после утверждения проекта Воронихин составил опись работ и реестры материалов, необходимых для начала строительства. С первых же дней строительства собора Комиссия поручила контроль над ним известному архитектору Ивану Егоровичу Старову, как "производившему великолепные здания и знающему совершенно в практике укреплять строения". Руководителем чертежной мастерской был назначен академик Михайлов, земляными работами ведал Чижев, каменными работами иностранцы Руиджи и Руска, проверкой добротности материалов было поручено заниматься академику Филиппову, на отливку воды и забойку свай Воронихин поставил испытанных людей, зарекомендовавших себя честностью и трудолюбием, десятников Железнякова и Попова. Дело началось с очистки площади под строение. На участке, где должен был поместиться собор, теснились одиннадцать мелких домиков. Их владельцам было выдано при переселении по пятьсот рублей. Зимой приступили к рытью рвов. Подрядчик Карпов обязался вынуть четыре тысячи кубических сажен земли. По словам графа А.И.Рибопьера: "Павел I начал стройку Казанского собора; план составил русский архитектор Воронихин; он же строил его под руководством обер-камергера графа А.С.Строганова. Павел спешил, понукая рабочих; однако ему не пришлось достроить собор: он был окончен при Александре Павловиче". Действительно, вскоре происходит событие, изменившее много в истории России, но не коснувшееся Казанского собора. 11 марта 1801 года скончался Павел I. Воронихин побаивался, что новый император прекратит строительство, однако Александр I вполне разделял мысли своего отца на значении нового храма в жизни столицы. Шла большая и сложная работа по откачке воды из Екатерининского канала с помощью хитроумного изобретения смекалистого вологодского землекопа Чусова, а затем не менее сложное и трудоемкое закрепление сваями грунта под фундамент. Павел I не успел до своей кончины произвести закладку здания, хотя была заготовлена позолоченная с золотыми литерами доска, возвещающая о том, что "благочестивейший, самодержавнейший Великий Государь Император Павел Первый всея России в царствование его пятое лето, а Великого Магистерства в третье лето, — основание святому храму положил". Однако закладывать храм пришлось Александру I. Царь отнесся в закладке как к первому важнейшему событию своего царствования. 27 августа 1801 г. Император, вдовствующая Императрица Мария Федоровна, Великие Князья в окружении виднейших вельмож присутствовали на закладке здания. Император положил первый кирпич с вензелем и серебряной лопаточкой плеснул на него раствор извести. Через две недели после этого Император отправился в Москву на коронацию, а строительство собора шло полным ходом. Одновременно с закладкой фундамента начались работы по добыче камня. Основным строительным материалом был пудостьский камень, добывавшийся недалеко от Гатчины в деревне Пудость. Он имел сходство с итальянских камнем травертино, которым были облицованы стены собора святого Петра. Этот камень легко добывается, его можно пилить и резать. Добытый из земли, он быстро затвердевает. По поводу использования пудостьского камня при строительстве вышел спор между Воронихиным и контролером над строительством Старовым. Последний считал, что пористость и ноздреватость камня, к тому же различающегося по цвету на три сорта, опасна при петербургском климате. Воронихин при поддержке Строганова вышел победителем в споре. По совету опытного каменщика Самсона Суханова, он прибег к своеобразной шпаклевке — затиранию поверхности пудостьского камня рижским алебастром и покрытию наружной стороны серовато-желтой краской, имитирующей основной оттенок пудостьского камня. Этим камнем облицованы наружные стены собора, из него сделаны капители наружных колонн, фриз, наличники и т.д.

Внутренняя отделка собора.

Что же касается внутренней отделки собора, то здесь Воронихин широко использует мрамор из Олонецкой и Выборгской губернии, а также порфир, яшму и особенно финский гранит, добывавшийся в районе Пютерлакса под Выборгом. Всеми работами по мрамору и граниту руководил все тот же Самсон Суханов, уже широко известный своими работами в Петербурге, Царском Селе, где он создал великолепную террасу, Павловске. Основные работы по мрамору в Казанском соборе, прежде всего, тончайшая резьба по мрамору, украшающая царское место — дело рук талантливого самоучки Самсона Суханова. Основанием здания служит высокий цоколь из крупных монолитов серого сердобольского (сортавальского) гранита. Пол внутри здания облицован серым рускеальским мрамором из-под Сортавалы и розовым белогорским мрамором (из-под Кондопоги в Карелии). Полы и ступени алтаря, амвона, царского места облицованы малиновым шокшинским кварцитом (Карелия). Эта же порода вместе с черными шунгитовыми сланцами была использованы в виде вставок в полах собора. Кроме того, в отделке собора использованы эстонские доломиты, алтайские порфиры и другие породы исключительно отечественного происхождения. Особого внимания заслуживает внутренние колонны собора, являющиеся одновременно его главной несущей частью и главным декоративным украшением. Воронихин сам побывал на приисках и карьерах, где добывался камень, применяемый при строительстве собора. Осенью 1801 года во дворце А.С.Строганова состоялась свадьба Воронихина и чертежницы Мэри Лонд. В свадебное путешествие новобрачные направились на Карельский перешеек. Посетив эти места, Воронихин пришел к выводу, что прочный и красивый выборгский гранит станет лучшим материалом для изготовления колонн в интерьере строящегося собора. Выборгский гранит по-фински называется рапакиви, что означает — "гнилой камень". Видимо он назван так в связи с тем, что выходы его на поверхность земли часто были в болотах, пахнувших гнилью. Выборгский гранитный массив рапакиви — крупнейший в мире. Ломка гранита близ Выборга началась в 1803 г. На ломках работали люди, присланные комиссией из Петербурга. В основном это были русские крестьяне из Ярославской, Вологодской и других близлежащих губерний. Численность рабочих на выборгской ломке достигало 350 человек. Техника выломки гранита в начале XIX в. мало чем отличалась от времен античности: металлические клинья и штанги для бурения, кувалды, вороты, полиспасты, бревенчатые катки. Процесс выломки требовал много времени, опыта и сноровки каменотеса. Сначала снимался верхний слой скалы, подвергавшийся длительному воздействию солнца, мороза, дождей и ветров, обнажая гранит в первозданном виде. Затем в отвесной скале очерчивалась по размерам форма параллелепипеда, предполагаемого к отделению от скалы. Затем шла длительная, кропотливая и опасная обработка. С помощью катков и ваг заготовки колонн погружали на корабли, которые доставляли их в Петербург. Долгий путь заканчивался на берегу Невы у Адмиралтейства. После разгрузки колонны снова при помощи катков перемещали в мастерскую на Конюшенной улице, где в результате обработки они приобретали завершенный вид. Выломка, обработка и доставка одной колонны высотой 10,7 м обходилась в сумму 3 000 рублей. Всего было доставлено и установлено 56 колонн. Иностранцев, живших в России, изумляли русские рабочие, строившие Казанский собор. "Им, этим простым мужикам в рваных полушубках, не нужно было прибегать к различным измерительным инструментам: пытливо взглянув на указанный им план или модель, они точно и изящно ее копировали. Глазомер этих людей чрезвычайно точен. С окончанием постройки торопились; несмотря на зимнее время и 13-15 градусов мороза работы продолжались даже ночью. Крепко зажав кольцо фонаря зубами, эти изумительные работники, забравшись на верх лесов, старательно исполняли свое дело. Способность даже простых русских людей в технике изящных искусств поразительна". Между тем, становилось ясно, что в изначальный, установленный Павлом I срок, собор не построить. Слишком обширным был объем работ, а средств явно не хватало. К тому же на темпы строительства отрицательно влияли внешнеполитические события, те беспрерывные войны, которые вела Россия в начале XIX в. Тем не менее работы велись широким фронтом и темп их нарастал. Большие трудности принес Воронихину 1804 г., когда возник его спор со Старовым по поводу прочности спроектированных им подкупольных перекрытий и перекрытий проездов колоннады. Дело дошло до того, что пришлось строить модель проезда в одну треть натуральной величины из тех же материалов. Модель прекрасно выдержала испытания, что укрепило авторитет Воронихина, но не могла не сказаться на темпах строительства. Только в 1808 г., после смерти Старова, Воронихин был введен в комиссию и получил широкую самостоятельность. Здесь опять же сказалась его поддержка графом Строгановым. В том же 1808 г., который начался с перерасхода в 832 000 рублей, выяснилось, что для завершения работ понадобится еще 1 352 384 рубля. Правительству пришлось выпускать новые ассигнования. Однако работа пошла быстрее. Наступил 1811 г. Был уже возведен купол, и заканчивались внутренние отделочные работы. В городе с восторгом говорили о новом соборе, о нем часто писали в периодической печати. "Все огороженное место вокруг строящегося храма, — писал современник, — равно как и вход во внутренность его…оставались открытыми для любопытных… Мне иногда случалось входить в достаивающееся здание и нельзя было не подивиться богатству, расточаемому для его внутреннего убранства". В связи с этим в марте 1811 г. Комиссия обратилась к Строганову с письмом, в котором просила запретить допуск в собор посторонних лиц, как мешающих строительству. К осени 1811 г. строительство собора было в основном закончено. Правда предстояли еще большие доделочные работы, а долг Комиссии достигал 176 500 рублей, но Строганов надеялся получить не только эту сумму, но и добиться разрешения на работы второй очереди, стоимость которых превышала 2 миллиона рублей. Речь шла, прежде всего, о сооружении южной колоннады собора. Но основная цель строительства была достигнута — храм был возведен. 15 сентября 1811 г., почти через 10 лет после закладки собора, в день коронации Александра I собор был торжественно освящен. Освящение совершал сам митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Амвросий. Два года спустя была разобрана и находящаяся уже на территории нового собора церковь Рождества Богородицы. Жизнь нового храма началась.

Классические идеалы сопутствовали российской культуре начиная с преобразований Петра I. Однако, в XVIII веке они приживались не столь органично. Лишь в конце XVIII начале XIX века гармония античности на некоторое время стала естественной формой развития российского зодчества и дизайна интерьера, сделав их частью общеевропейской классики.

На этот период времени пришлось творчество зодчего Андрея Воронихина. Он происходил из крепостных графа А.С.Строганова, родился 28 октября 1759 г. на Урале, начал свое образование в Москве, закончил Петербургскую Академию художеств. В 1786 году Строганов послал Воронихина вместе со своим сыном и его воспитателем Ж.Роммом за границу. Их приезд в Париж совпал с началом Великой французской революции. Воронихин и Строганов-младший вступили в якобинский клуб, причем граф отрекся от своего титула и принял имя гражданин Очер.

В 1790 году, газета Революция Парижа сообщила, что Жильбер Ромм, Очер, Карамзин и Вороникэн отправились в Эрменонвиль поклониться праху Руссо. В то время русские художники и архитекторы часто ездили учиться в Европу. Но, Воронихин ехал не в какую-либо академию к известному мастеру трудиться под его началом. Он сопровождал молодого дворянина просто так поучиться в Женеве, потом в Париже, приобщиться к Европе. Узнав, что сын стал якобинцем, граф А.С.Строганов решил, что тот вполне усвоил плоды европейского просвещения, и немедленно вернул его в Россию. С ним приехал и Воронихин чтобы начать трудиться в качестве домашнего архитектора.

В 1793 году Воронихин начал работу с переделки дизайна интерьера строгановского дворца в Петербурге (памятника российской архитектуры работы Б.Ф.Растрелли). По счастью, Воронихин оказался также талантливым рисовальщиком, благодаря чему и сейчас можно видеть замысел построек таким, каким он представлялся ему изначально.Своеобразие архитектурного подхода Воронихина состояло в том, что, сохраняя строгие черты античного образца, он, вместе с тем, стремился сделать его удобным для домашнего проживания, ведь владелец это прежде всего человек у себя дома. Воронихин понимал классику не как атрибут лишь дворца или музея она понималась им как часть жизни. Это понимание осталось с ним, практически, до конца жизни. Таков, например, и кабинет-фонарик в Павловском дворце (1803 г.). Первое и главное ощущение от этого выверенного, строго классического интерьера — интимность.

В дизайне интерьера Воронихина сложилось удачное сочетание классической гармонии и домашнего уюта. К сожалению, многие постройки архитектора не сохранились. Строгановская дача на Черной речке (1797 г.) была разрушена. Остались лишь: написанная маслом картина кисти зодчего, которую тот подал в академию на соискание академического звания, и ряд зарисовок. Но и в этих работах прослеживается своеобразие почерка Воронихина. По сути, дача — это загородный дворец. Но архитектор развернул его фасадом в сторону реки, благодаря чему архитектурное творение обрело гармонию с природой, превратившись в усадьбу. Перестроенный Воронихиным петергофский каскад фонтанов был позже снова изменен А.И.Штакеншнейдером. Планировалась и перестройка дворца в Стрельне, построенного в начале XVIII века Н.Микетти, но эти планы целиком осуществлены не были.

Воронихин остался в истории, прежде всего, автором Казанского собора. Еще во времена Екатерины II было принято решение о возведении нового кафедрального собора на месте старой церкви Казанской божьей матери. Работы возобновились при Павле I. Решено было не ограничиваться заказом какому-либо зодчему, а организовать конкурс на проект здания. И вот, в 1799 году, Академия художеств во главе с графом А.С.Строгановым проводит конкурс, к участию в котором привлекаются: Ж.Тома де Томон, П.Гонзага и Ч.Камерон. Предпочтение было отдано Камерону. Однако, через месяц неожиданно утвердили проект Воронихина не обошлось без личного вмешательства его покровителя А.С.Строганова. Так, официально не участвуя в конкурсе, архитектор вышел победителем в состязании. Новый императорский указ от 22 ноября 1800 года гласил: Производить строения архитектору Воронихину….

Казанский собор в Санкт-Петербурге. 1801 — 1801 г. А.Воронихин.

По условиям конкурса Казанский собор должен был иметь своим прототипом собор св. Петра в Риме. Это имело не только художественное, но и политическое значение. Идея преемственности между столицей Российской империи и Римом уходит корнями в средневековую историю. Новая столица, Петербург, подобно Москве, должна была вызывать ассоциации с Вечным городом, быть Третьим Римом. Не случайно, поэтому, в качестве образца для петербургского кафедрального собора был выбран главный храм христианского мира. Таким образом, встала задача создать архитектурный комплекс и площадь, обрамленную колоннадой. Здесь, возникло и главное затруднение. Традиционно, главным входом для церкви являлся западный, к которому примыкает колоннада, как это сделано в соборе Св.Петра. Однако, Казанский собор располагался по линии Невского проспекта и выходил туда северной стороной. Если бы и в Казанском соборе колоннада примыкала к западной стороне, то собор не раскрывался бы в направлении города, а, наоборот — был бы, по отношению к нему, замкнут.

Чтобы оценить мастерство Воронихина, можно сравнить его проект с проектом Тома де Томона. У последнего, колоннаду планировалось состыковать с северной стороной постройки, но в остальном, он представлял собой классическую версию собора св.Петра. Храм получался центричен. При таком подходе, западный вход, учитывая, что колоннада примыкала к северу, совершенно утрачивал свое значение. Более того, при этом собор предполагал лишь одну точку зрения с севера. Это противоречило канону, традициям, эстетическим принципам классики, где архитектурный ансамбль обязательно предполагал несколько точек зрения. Другим зодчим, Ч.Камероном, было спроектировано здание в виде ротонды круглой в плане постройки, у западного входа в которую располагалась невысокая колоннада. Наконец, П.Гонзага решил расположить колоннаду близ южного входа. Но в этом случае, утрачивалась градостроительная суть проекта: ансамбль никак не связывался с Невским проспектом. Воронихин решил проблему иначе, найдя оригинальный выход из ситуации.

Проходя сегодня мимо Казанского собора, мы, как правило, не задумываемся над тем, почему это — базилика, то есть прямоугольное, удлиненное в плане здание в форме креста. Между тем, эта форма достаточно неожиданна. Базилики строились в России лишь в начале XVIII века и ко времени Воронихина были почти забыты. И церковь, и эстетика классицизма с ее стремлением к правильности тяготели к центрической форме. Но, благодаря плану в форме базилики, архитектору удалось спасти западный вход. Выдвинутый вперед удлиненным западным рукавом, он как бы вышел из зоны влияния колоннады, приобретая самостоятельное значение. Как и в соборе св.Петра, колоннада в проекте Томона в полтора раза ниже портика собора. Однако, использовав форму базилики, Воронихин уже не мог повторить это решение, ибо прямоугольный храм ломал бы симметрию полукруглой площади, образуемой колоннадой. Та, определяла форму базилики, а базилика обуславливала размеры колоннады. Архитектору было необходимо закрыть тело храма, спрятать его, и он увеличил высоту колонн до размеров портика. При этом, зодчий практически разорвал связь между собором и колоннадой. При взгляде на площадь с севера, остается незаметной вытянутость собора перед нами центрический храм с куполом в центре. С юга и запада мы, напротив, не видим колоннаду. Это действительно, архитектурный ансамбль, который можно воспринимать с различных точек зрения.

Обратимся к творческому пути Воронихина. К моменту создания собора, он успел переделать дизайн интерьера строгановского дворца, возвести дачу на Черной речке и перестроить петергофский каскад. При всем своем размахе, это были камерные работы. И вдруг необыкновенно точное, выверенное градостроительное решение. Как объяснить его возникновение? Побывав за границей, Воронихин практически не сталкивался с европейскими академиями. Не исключено, что в бытность его в Москве, еще до поездки за рубеж, он общался с великим зодчим В.И.Баженовым. Трудно сказать, учился ли он у Баженова в прямом смысле слова. Но влияние Баженова на Воронихина очевидно. Достаточно одного взгляда на баженовский рисунок паперть для храма из альбома Ф.В.Каржавина, чтобы узнать в нем прототип портика Казанского собора.

Величественную полукруглую колоннаду можно обнаружить и в проекте Павловской больницы, исполненном Баженовым. Современные мастера видят в подобных близких мотивах заимствования. В эпоху классицизма все обстояло иначе. Этот стиль стремился к единообразию архитектурного языка; к одинаковым мотивам в то время относились так же естественно, как сейчас относятся к употреблению слов, объединенных лексически. У Баженова, Воронихин мог позаимствовать портик и колоннаду, но не градостроительное решение. Он спроектировал площадь совершенно нового типа: словно примыкающую к проспекту, а не открывающую или закрывающую его, как в традиционных решениях. И здесь, сказались впечатления Воронихина от центральных парижских площадей.

Итак, крупное градостроительное решение… Что же осталось от прежнего Воронихина, который развивался до этого как будто иначе, от его прошлого понимания классики? На плане собора, выполненного им в 1811 году, была предусмотрена колоннада и с юга, которая не была построена. Что видно на рисунке архитектора? Постройка, как бы растворяется на белом поле бумаги. Тонкие линии, обозначающие тело храма, колонны, не позволяют увидеть объем, стену. На плане Адмиралтейства А.Захарова, каждый объем представляет собой мощный, закрашенный тушью прямоугольник. Это же чувствуется в реальных постройках. У Захарова главное вес геометрического объема. У Воронихина, как бы, вовсе нет стен, все растворено в пространстве, которое активно взаимодействует с объемами. Величественная постройка, крупное по масштабам здание лишено давящей мощи. В нем та же легкость, тонкость изысканных линий, как и в проекте.

Портик Горного института. 1806 — 1811 гг. А.Воронихин.

В XVIII — XIX веках, архитектор, прежде всего, — автор проекта. И редкие памятники, за возведением которых Воронихин следил сам, всегда отличались особой выверенностью, когда продумывалась каждая линия, каждая деталь. С начала строительства, архитектор переехал в один из домов на Невском проспекте и руководил постройкой вплоть до своей смерти в 1814 году. И хотя собор достраивался после его кончины, печать особой продуманности выдает его личное присутствие.

Казанский собор стал важной приметой Петербурга. Воронихин создал памятник настолько значительный, что он затмил его остальное творчество. Горный институт, построенный в 1806 — 1811 годах, который мог бы принести славу любому архитектору, проигрывает в сравнении с Казанским собором. Зодчий скрыл здесь единым фасадом группу флигелей, созданных до этого; ему, по сути, принадлежит лишь фасад. Это очень тактичная постройка, она включена в величественную панораму классических портиков на невской набережной задача, стоявшая перед ним, выполнена мастерски. Но, здесь уже нет легкости, которой поражает колоннада Казанского собора. История русской архитектуры первой трети XIX века богата выдающимися памятниками и именами. Здесь: Адмиралтейство Захарова, Генштаб Росси, биржа Тома де Томона. Но даже в этом созвездии имен, Казанский собор Андрея Воронихина выделяется свободой, изысканностью и редкой самобытностью.

При подготовке публикации были использованы материалы статьи
«Классика Андрея Воронихина» Г.Ревзина и Ю.Ревзиной, М.1989 г.