Судебная система в древнерусском государстве. Суд и судебные процессы в древнерусском государстве

Федеральное государственное бюджетное ВПО учреждение

Орловский государственный университет

Юридический факультет

Кафедра истории государства и права

Курсовая работа

по дисциплине «История государства и права»

на тему: «Суд в древнерусском государстве»

Выполнила:

Реджепова В.Д.

Научный руководитель:

Левина И.Р.

Введение

Глава 1. Общие положения о судебной системе в Древней Руси

2 Общая характеристика судебного процесса в Древней Руси

Глава 2. Виды судов в Древнерусском государстве

1 Общинный суд

2 Княжеский суд

3 Вотчинный суд

4 Церковный суд

Заключение

Введение

Актуальность темы: Возникновение судебной системы в Древней Руси - вопрос мало исследованный. Во многом это объясняется тем, что в Древней Руси не было специальных судебных органов. Судебные функции выполняли представители администрации, включая великого князя. Однако существовали специальные должностные лица, помогавшие в отправлении правосудия. Судебные функции выполняли также церковь и отдельные феодалы, которые имели право судить зависимых от них людей (вотчинная юстиция). Судебные полномочия феодала составляли неотъемлемую часть его иммунитетных прав.

Судебная власть сосредоточивалась в древней Руси в руках князей и их чиновников (посадников и тиунов), веча и общин. Процесс был состязательный и гласный. Дело решалось на основании представленных сторонами доказательств; таковыми являлись: признание, свидетели и послухи, присяга, суды Божии или ордалии (т.е. испытание водой или огнем), «поле» или судебный поединок, поличное и внешние знаки. Победитель в поединке считался правым. С другой стороны, если преступник был схвачен на месте или с похищенною вещью, этого считалось достаточным для осуждения. Суд в своем решении констатировал исход состязания сторон; вначале решение суда было устное, позднее оно облекалось в письменную форму. Обвинительный приговор суда выдавал «головою» осужденного потерпевшему, для удовлетворения указанным судом порядком.

Цель курсовой работы заключается в изучении институтов судебной системы древнерусского государства.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи курсовой работы:

раскрыть понятие суда в Древней Руси;

изучить основы судебного процесса в Древней Руси;

раскрыть основные виды судов в Древней Руси.

Предметом исследования являются различные источники, характеризующие и рассматривающие суд и судебный процесс Древнерусского государства.

Объектом исследования является суд и процесс в Древнерусском государстве.

Не смотря на малоизученность данной темы, теоретической основой для исследования послужили труды таких известных отечественных авторов, как Свердлов М.Б., Юшков С.В., Костомаров Н., статьи и монографии российских и зарубежных юристов, материалы научных журналов.

Методологической основой исследования, для решения поставленных целей и задач работы, является совокупность различных общетеоретических методов: статистический, изучение элементов исторического анализа, сравнительно-правовой метод, метод экспертных оценок, анализ литературных источников и документов, информационно-правовой и иные методы научного анализа и исследования.

При написании данной работы были использованы учебная и научная литература по истории отечественного государства и права. Данная курсовая работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников.

В первой главе курсовой работы рассмотрены общие положения о судебной системе в Древней Руси. В частности, здесь раскрыты понятие суда и основы судебного процесса в Древней Руси, а так же положения разных слоев населения в судебном процессе Древней Руси.

Во второй главе курсовой работы изучены основные виды судов в Древней Руси: общинный суд, княжеский суд, вотчинный суд, церковный суд.

Глава 1. Общие положения о судебной системе в Древней Руси

1 Понятие суда в Древней Руси

суд русь право славянский

Древнерусское государство и право проходят в своем развитии ряд последовательно сменяющих друг друга этапов. Период их возникновения и становления (IX-XI вв.) наименее обеспечен достоверными письменными источниками, в том числе и содержащими информацию о развитии судебной системы в древнерусском государстве.

Слово «суд» в Древней Руси имело очень разнообразные значения:

) суд значил право судить, судебную власть,

) суд - закон, определяющий порядок суда; в этом смысле суд значил то же, что судебник: Правда Русская или некоторые ее статьи озаглавливаются в списках иногда словами: суд Ярославль, в других - судебник Ярослава,

) суд - пространство судебной власти - то, что мы называем компетенцией, например «наместник с судом боярским» или «без суда боярского», т. е. с правом или без права судить известный круг дел; наконец,

) суд - судебный процесс, судоговорение со всеми ему предшествующими актами и со всеми последствиями, из него вытекающими.

В древнерусской истории слово суд впервые упоминается в Уставе князя Владимира Святославовича "О десятинах, судах и людях церковных". Владимир Святославович - с 969 года Князь Новгородский, а с 980 - Великий князь Киевский, при котором состоялось крещение Руси, т.е. было принято христианство. Точная дата принятия Устава историками не определена, но исследователи событий той эпохи относят его появление к первым годам XI в. В документе упоминается действующая церковь Святой Богородицы (освящена в 996 году), княгиня Анна (умерла в 1011 году), митрополит и епископы (первые епископии Белгородская, Новгородская и Полоцкая возникли в самом начале XI в.).

Более древнего источника с упоминанием о судах, чем Устав "О десятинах, судах и людях церковных", до настоящего времени не обнаружено, что и позволяет связывать именно с ним отделение суда от княжеской власти, появление на Руси суда как учреждения правосудия и отсчитывать его историю с первых лет XI в.

Принятие христианства, бесспорно, способствовало и становлению древнерусского права. Поначалу посредством восприятия византийского права в виде церковных правил (канонов). В дальнейшем, по мере расширения связей с западными и скандинавскими соседями, усиливалось и влияние их культуры, в том числе правовой. Древнерусские князья начали создавать и собственные законы.

Так, появление первых письменных списков законов - уставов на славянском языке под общим названием Ярославова Правда связывают с именем князя Ярослава Мудрого. По этим историческим памятникам можно проследить, как происходило зарождение и развитие права и судопроизводства в Древней Руси, за какие деяния люди подвергались преследованиям и как вершился суд. В них еще упоминалась кровная месть как форма возмездия обидчику за совершенное убийство: "кто убьет человека, тому родственники убитого мстят за смерть смертию; а когда не будет мстителей, то с убийцы взыскать деньгами в казну...". Далее перечислялись размеры взысканий в зависимости от знатности и положения убитого: самый большой штраф ("вира") - за голову боярина княжеского. В более поздних источниках кровная месть полностью вытесняется штрафом-вирой в пользу семьи погибшего.

Кроме того, в уставах и грамотах Ярослава содержались нормы, устанавливающие порядок судопроизводства и систему наказаний за преступления. Местом суда являлся княжеский двор, а сам князь - главным вершителем правосудия. В то же время князь мог поручить ведение суда специально назначенным им людям из своего окружения, так называемым вирникам, имевшим право взять себе в помощники писца. Упоминается в Ярославовых грамотах и о возможности разрешить тяжбу привлечением 12 граждан, которые разбирали дело, решали вопрос о виновности ответчика, оставляя за судьей право назначения наказания. Это, видимо, один из первых прообразов будущего суда присяжных.

Таким образом, в Древнерусском государстве суд не был отделен от администрации. Посадники и другие должностные лица, осуществлявшие правосудие, получали определенную часть вир и продаж, взимаемых при рассмотрении дел. Кроме того, они вознаграждались и сторонами - участниками процесса. Высшей судебной инстанцией был великий князь. Древнерусское право еще не знало разграничения между уголовным и гражданским процессом, хотя некоторые процессуальные действия могли применяться только по уголовным делам (гонение следа, свод). Во всяком случае и по уголовным, и по гражданским делам применялся состязательный (обвинительный) процесс, при котором стороны были равноправны. Обе стороны в процессе назывались истцами. (Исследователи полагают, что в церковном суде применялся и инквизиционный, розыскной процесс со всеми его атрибутами, включая пытку).

Русская Правда знает две специфические процессуальные формы досудебной подготовки дела - гонение следа и свод. Гонение следа - это отыскание преступника по его следам. Если след привел к дому конкретного человека - значит, он и есть преступник, если в село - ответственность несет община, если потерялся на большой дороге - поиск преступника прекращается. Если ни утраченная вещь, ни похититель не найдены, потерпевшему не остается ничего другого, как прибегнуть к закличу, т.е. объявить на торговой площади о пропаже в надежде, что кто-нибудь опознает украденное или потерянное имущество у другого лица. Человек, у которого обнаружится утраченное имущество, может, однако, заявить, что он приобрел его правомерным способом, например купил. Тогда начинается процесс свода. Владелец имущества должен доказать добросовестность его приобретения, т.е. указать лицо, у которого он приобрел данную вещь. При этом достаточно показаний двух свидетелей и мытника - сборщика торговых пошлин.

К судебным органам в древнерусском государстве относился общинный суд, который рассматривал дела на основе обычного права. Суд во времена Русской Правды не был отделен от администрации, и судьей был, прежде всего, сам князь. Княжеский суд разрешал дела феодальной знати, между княжеские споры.

Наиболее важные дела князь решал совместно со своими мужами боярами, менее важные рассматривались представителями княжеской администрации. Обычное место суда - «княж двор» (резиденция в столице и дворы княжеских чиновников в провинции). На местах действовали суды посадника, волостеля, которым помогали тиуны, вирники (сборщики судебных пошлин) и другие слуги. Русская Правда определяет и размеры этих сборов в пользу многочисленных судебных лиц из вспомогательного персонала (мечника, детского, метельника).

Помимо суда государственного (князя и его администрации) в Киевской Руси активно формировался вотчинный суд - суд землевладельца над зависимым населением. Он формируется на основе иммунитетных пожалований. Можно назвать также суд общины, на котором могли решаться мелкие внутриобщинные дела. Но о функциях этого суда сведений в источниках не сохранилось. Функции церковного суда, ведавшего семейно-брачными отношениями, боровшегося с языческими обрядами, осуществляли епископы, архиепископы и митрополиты. Делами монастырских людей занимался настоятель монастыря-архимандрит.

Судопроизводство с древнейших времен включало в себя 3 стадии: установление сторон, производство суда и исполнение приговора. Обе стороны именовались истцами или суперниками (чуть позже - сутяжниками от тяжбы - судебного спора). Государство в качестве истца ещё не выступает, даже в делах уголовных, оно лишь помогает частному лицу в преследовании обвиняемого. Да и различия между уголовным и гражданским процессом ещё не существует, как и между следственным (инквизиционным) и обвинительным (состязательным).

Сторонами во всех делах выступают частные лица: род, община, семья, потерпевшие. Суд представлял собой массовое действо, на которое прибывали толпы родственников, соседей и прочих пособников. Поводом к возбуждению дела могло быть не только исковое ходатайство семьи (об увечье или убийстве родственника), но и захват лица на месте преступления.

О самом древнем периоде известно ещё, что одной из форм начала процесса был заклич - публичное объявление о преступлении (пропаже имущества, к примеру) и начале поиска преступника. Давался трёхдневный срок для возврата похищенного, после чего лицо, у которого обнаруживалась вещь, объявлялось виновным. Оно было обязано вернуть похищенное имущество и доказать законность его приобретения. Если это удавалось сделать, начинался свод - продолжение поиска похитителя. Последний в своде, не имевший доказательств, признавался вором со всеми вытекающими отсюда последствиями. В пределах одной территориальной единицы (волости, города) свод шёл до последнего лица, при выходе на чужую территорию - до лица третьего, которое, уплатив повышенное возмещение убытка, могло начинать свод по месту своего проживания.

Другое процессуальное действие - гонение следа - розыск преступника по следам. Если это был убийца, то обнаружение его следов на территории общины обязывало её членов платить «дикую виру» или искать виновника. Если следы терялись в лесах, на пустошах и дорогах, поиски прекращались. Суд был состязательным, a это значит, что обе стороны «тягались» на равных условиях, собирали и представляли доказательства и улики. В судебном процессе использовались различные виды доказательств устные, письменные, свидетельские показания. Очевидцы происшествия назывались видоками, кроме них выступали послухи - свидетели «доброй славы» обвиняемого, его поручители. Послухом мог быть только свободный человек, в качестве видоков привлекались закупы («в малой тяжбе») и боярские тиуны (холопы).

При ограниченном количестве судебных доказательств по решению суда применялись присяги («роты») и ордалии (испытания железом и водой). О последних мы знаем лишь по западным источникам, ибо прямых свидетельств об ордалиях на Руси нет. При испытании железом о виновности испытуемого судили по характеру ожога от раскаленного металла; при испытании водой подозреваемого, связанного особым образом, погружали в воду, если он не тонул, то признавался виновным. Ордалии - это разновидности суда божьего.

Возможно, что уже в древности на Руси при недостаточности доказательств для окончательного выяснения истины применялся судебный поединок, но сведения о нём сохранились лишь от более позднего времени (поле). Такие общие представления о древнерусском праве, о процессуальных судебных нормах дают нам Русская Правда и другие источники. Мы видим, что законодатель руководствовался принципом казуальности (ссылкой на конкретный случай) и не прибегал к теоретическим обобщениям. Целый ряд правовых норм только намечается в законодательстве, и разработка их является делом будущего.

2 Общая характеристика судебного процесса в Древней Руси

Общая форма процесса с древнейших времен заключала в себе три стадии: 1) установление сторон, 2) производство суда и 3) исполнение решения. Но наряду с общей существовали и другие формы, в которых недоставало той или другой из указанных частей процесса. Стороны. Обе стороны именовались «истцами», «суперниками», или «сутяжниками». Таковое одинаковое наименование сторон указывает на отсутствие процессуальных преимуществ и для истца, и для ответчика, с некоторыми, впрочем, исключениями для исков уголовных.

Понятие о государстве как истце (в делах уголовных) еще не существует; следовательно, нет различия между уголовным и гражданским, следственным и обвинительным процессом. Но уже со времен довольно ранних государство помогает частному истцу в преследовании обвиняемого, возглавляет преследование преступлений на общины и активно защищает интересы сторон, запрещая потерпевшему лицу освобождать преступника от наказания по мировой. Есть известия, что уже в XII в. государственная власть преследовала преступления даже тогда, когда частный истец отказался от иска, и что ближайшая причина этого явления заключалась в том, что органы власти не хотели отказаться от следуемого им уголовного штрафа. Но думать, что денежный интерес был единственный, который руководит тогда государственной властью в его уголовно-полицейской деятельности, было бы ошибочно. Сторонами, по общему порядку, во всех делах являются частные лица. Но под частными лицами в древнейшее время разумеются не лица физические: тогда истцами и ответчиками выступали семья, род и община. Впоследствии появилось ограничение этого, и было установлено, кто именно может мстить за отца, сына и брата. По русскому праву первоначальная обязанность общины отвечать по искам об убийстве не подлежит сомнению; из нее возникла круговая порука (при которой община является уже не только ответчиком, но и судьей по преступлениям).

Кроме семьи, рола и общины, истцами и ответчиками являлись юридические лица в собственном смысле, обычно в полном составе своих членов - физических лиц. Причем их правоспособность имела безграничные пределы: иски могли выдвигать женщины, как замужние, так и вдовы, дети и даже рабы. Отстранив от участия в суде толпы родственников и соседей, закон должен был определить, кто должен непременно лично являться на суд и кто мог выслать за себя представителя («ответчика», «пособника»). Вероятно, первоначально личное присутствие сторон в суде было общим правилом, так как процесс должен совершаться личными средствами (например, испытания огнем и водой, клятвой и полем) с помощью семьи и рода. Поэтому Русская Правда молчит о представительстве вовсе. В эпоху же Новгородской и Псковской судных грамот судебное представительство получило широкое развитие. Кто мог иметь представителей? По Новгородской грамоте, поверенных, которые в ней называются ответчиками, мог иметь всякий (ст. 15, 19, 82; по Псковской - это право принадлежало только женщинам, детям, монахам и монахиням, дряхлым старикам, глухим). Кто мог быть представителем? Прежде всего, люди, связанные с истцом или ответчиком семейными узами.

Кроме естественных представителей, можно было выслать как ответчика всякое стороннее лицо с одним исключением: лица, облеченные общественной (административной) властью, не могут быть частными поверенными. Это, очевидно, делалось для того, чтобы предотвратить невольное давление на совесть судьи.

Установление отношений сторон до суда. Процессуальные отношения сторон устанавливаются, по общему правилу, договором между ними. Содержание этого договора составляли следующие вопросы: предмет спора, судья, к которому следует идти за решением, и срок явки в суд. Впрочем, второй из этих трех предметов входил в договор лишь в эпоху Русской Правды.

В более позднюю эпоху договор совершался при участии судебной власти, к которой истец обращался за содействием уже по общему правилу. Судебная власть даст пристава, те из приставов, которые исправляют свои обязанности внутри города, называются Подвойскими. Деятельность этих лиц не есть, впрочем, государственно-служебная: истец должен нанять их (там же). Для облегчения сторон введена постоянная такса, за хождение и езду приставов во Пскове на 10 верст - деньга; в Новгороде эта плата называлась погонь и была различна, смотря по тому, от какого суда шел пристав: если от суда владыки, то на 100 верст 4 гривны, от князя - по 5 кун, от его тиуна - по 2 куны.

Особенные виды установления отношения сторон до суда составляют: а) свод, б) гонение следа.

Свод состоит в отыскании истцом надлежащего ответчика посредством закличи, свода и присяги. Каждый, у кого пропала вещь, объявляет об этом на торгу - закличь - того «мира», где это произошло в продолжение трех дней. Если истец найдет свою вещь по истечении трех дней после закличи, то тот, у кого она найдена, признается ответчиком, который не только возвращает вещь, но и уплачивает уголовный штраф - 3 гривны за обиду. Если же закличь еще не была сделана или если собственник нашел вещь в руках другого до истечения узаконенных трех дней после закличи, или, наконец, он нашел ее не в своем городе (или «миру»), то начинается свод.

Человек, у кого найдена вещь, отнюдь не признается еще ответчиком: он мог законным путем приобрести ее от третьего лица, ему известного. Вот почему закон, оставляя вещь во владении купившего ее, обязывает его вместе с первоначальным хозяином идти к тому лицу, у кого первый приобрел се. Если это третье лицо ссылается также на законный способ приобретения вещи, то свод продолжается дальше всеми заинтересованными лицами. Тот, до кого дойдет третий свод, должен вручить истцу деньгами цену, равную вещи, а сам уже ведет свод дальше.

Свод может кончиться трояким образом: или последний владелец не докажет, что приобрел вещь законным образом от кого-либо, или если он в состоянии доказать это, но не знает человека, у которого купил, или, наконец, свод приведет к границам государства. В первом случае последний владелец признается вором и подлежит уголовному штрафу и частному взысканию, которое идет на удовлетворение тех, кому он продал краденую вещь. Во втором и третьем случае последний владелец должен доказать, что он купил, а не украл вещь. Доказать это можно только присягой двух свидетелей покупки. Присяга двух свободных мужей может быть заменена присягой одного мытника. В Уставной двинской грамоте конец свода определяется количеством сводов, именно десятью (сели ранее этого не найден настоящий вор; Уставная двинская грамота 5).

След. Если преступник не был застигнут на месте преступления, то начинается разыскание следов. Предполагалось, что там, где лежит «лицо», там скрывается и преступник. Отсюда, если найдена «голова» - труп убитого, то та вервь, где лежит голова, должна разыскивать виновного и выдать, после чего уже обвиняемый не пользуется никакими процессуальными средствами защиты, или сама вервь должна платить дикую виру. Если поличное - украденная вещь - найдена в чьем-либо доме, то хозяин дома отвечает за татьбу как предполагаемый вор.

Затем понятие о «лице» расширяется еще более: лицом признается самый след, оставляемый преступником или вещью. Разыскивая покражу по «следу», истец может всегда потерять эти следы. Там, где они теряются, там предполагается преступник. Если же след потерян на большой дороге или в пустой степи, то всякий иск оканчивается.

В судах Древнерусского государства использовались следующие основные средства установления истины: послухи, суды Божии и акты.

Послухи и видоки. В литературе существует двоякое объяснение названий «послух» и «видок». По первому, видок есть очевидец совершавшегося факта; послух - человек, свидетельствующий по слуху. По второму, видок и послух означают две процессуальные роли, совершенно различные друг от друга. Вилок есть простой свидетель в нашем смысле слова, а послух - пособник, на которого «послался» истец и ответчик.

Число послухов. Лучшее указание на отличие послухов от свидетелей в нашем смысле слова в том, что закон прямо требует определенного числа их в различных родах дел: для дел о личных оскорблениях требуется два свидетеля, или, правильнее (как и увидим ниже), по два с каждой стороны. Вероятно, столько же требовалось при исках о татьбе. При исках об убийстве обвинитель должен выставить семь послухов и т.п.

Все эти разнообразные требования к количеству послухов упрощаются в эпоху Псковской и Новгородской грамот, когда во всех делах, требующих послушества, выступает только один послух.

Качества, требуемые от послухов. Послух должен быть свободный человек - «муж». Но из этого допускалось и прямое исключение: а) холопы высшего рода именно дворянские тиуны боярские (которые сами осуществляли суд в боярских вотчинах) и люди полусвободные - закупы - могут по требованию необходимости (т.е. за недостатком послухов-мужей) быть признаны к послушеству; б) холоп всякого рода может быть допущен к послушеству в несобственном смысле, т.е. по словам холопа может быть начат процесс, но не окончен его показаниями; в самом процессе холоп не играет рал и послуха, не принимает присяги.

Наконец, постановляется, что «холоп на холопа послух», т.е. в исках против холопа послухом может быть выставлен холоп же.

Второе качество, требуемое от послуха, есть то, что он должен быть гражданином государства, а не иноземцем. Из этого принципа делается исключение в исках граждан с иноземцами.

Наконец, из понятий о послухе, как муже, следует, что послухом не могла быть женщина.

Речь послуха на суде. Послух а) должен быть на суде: неявка его к суду ведет за собою проигрыш иска для стороны, его выставившей; б) должен подтвердить словесно все, что говорила сторона, выставившая его. Тождество показаний должно быть буквальное: «слово противу слова»; в) в эпоху Русской Правды, если судоговорение кончилось тем, что послухи обеих сторон показали согласно со словами тех, кто их поставил, то послухи должны идти на роту, присягать. В эпоху же судных грамот послух дал жен выступать на судебный поединок с ответчиком.

Суды Божии. В Древнерусском государстве формами Божьего суда были: жребий, рота, ордалии и поле.

Жребий. Древнейший способ решения всяких сомнительных дел. Однако совершенно самостоятельного значения жребий не имеет. И применяется в сочетании с другими доказательствами.

Рота. Слово «рота» не вполне соответствует нынешнему понятию присяги (заимствованному из Польши): рота, по древним толкователям, означает спор, битву. Она служила первоначальным источником, из которого развились впоследствии ордалии и судебные поединки. В наших древнейших памятниках она является в виде клятвы перед богами или перед Богом. В последующее, христианское время она называется крестным целованием.

В судебном смысле рота имеет двоякое значение: самостоятельное и вспомогательное. Рота, имеющая самостоятельное значение, совершается самими сторонами иска при неимении послухов.

Рота становится вспомогательным средством при свидетельских показаниях и при судебном поединке. Показания свидетелей (послухов) в эпоху Русской Правды всегда оканчиваются ротой. При судебных поединках рота предшествует полю, составляя как бы его необходимую первую часть.

Кто приносил присягу? По Русской Правде, и истец, и ответчик, Хотя во многих местах Русской Правды упоминается только о присяге одной стороны - или истца или ответчика, но из этого отнюдь не следует, что здесь же не подразумевается само собою и право присяги для другой стороны.

В эпоху судных грамот присягали уже не обе стороны вместе и не жребий решал выбор между ними, а следующее общее правило: ответчику предоставлялось или самому принести присягу, или предоставить присягу истцу.

Ордалии. Ордалиями называются испытания посредством огня и воды. У нас первое известие о них дает Пространная Русская Правда, а в договорах с немцами они упоминаются в последний раз. Вообще принято думать, что с XIII в. ордалии у нас исчезают; но судебные акты даже XVI в. указывают, что еще и в то время испытание водой производилось. Форма этих испытаний у нас остается малоизвестной: известно только, что испытание огнем производилось через раскаленное железо.

О форме испытаний водой получаем сведения из поучения Серапиона проповедника XIII в.: «Правила божественные повелевают многими послухи осудити на смерть человека. Вы же воду послухом поставите и глаголите: аще утопати начнет, неповинная есть, еще ли попловет, волхвов есть. Не может ли дьявол, видя ваше маловерие, подержати да не погрузится, дабы въреши в душегубство? Я ко оставивше послушьство боготворенного человека, идосте к бездушну естьству - к воде, приясте послушьство на прогневаны: Божие».

В чем был смысл этих испытаний, и каковы могли быть их последствия? Источники свидетельствуют, что если испытания сопровождались долговременными следами (ранами) и страданиями, то человек признавался виновным. При этом испытания имели окончательную решающую силу.

Поле (судебный поединок). Все изложенные выше средства борьбы тесно связаны между собой: если есть послухи, то дело решается ими; если нет послухов, то следует (смотря по ценности иска) рота или жребий, испытание водой или железом. Совершенно вне этой системы средств стоит поле. Поле в наших источниках не упоминается до XIII в. (т.е. когда из законов исчезают ордалии), но потом непрерывно существует до XVII в. Первое упоминание о нем содержится в договоре с немцами 1229 г. (ст. 15 и 16). Здесь судебные поединки сопоставлены рядом с ордалиями.

Несомненно, что судебные поединки зарождаются в глубокой древности из самих свойств первоначального процесса (личной борьбы); они столь же древни у нас, как война, и, следовательно, отнюдь не заимствованы нами извне. Надо думать, что судебные поединки, существуя рядом с ордалиями как их замена, зависящая от произвола сторон, к XIII в. начали вытеснять собою ордалии.

Существенное условие судебного поединка есть равенство сторон, которое понималось преимущественно в смысле физического равенства.

Отсюда следующие положения: на поединок могут выходить только мужчина против мужчины, женщина против женщины, но не мужчина против женщины (Пск. суд. гр., 119). Старые, дети и монахи не обязаны выходить на поединок взрослых и здоровых. В обоих случаях сторона слабейшая может иметь «наймитов», наемных борцов. Но так как в этом случае равенство наложений нарушалось, то и другая сторона получала право иметь наймита. Дальнейшее условие поединка - равенство оружия: у нас оружием могли быть мечи и дубины. Третье условие поединка - время и место его.

По Новгородской судной грамоте, поединок может последовать не раньше двух недель после того, как дело рассматривалось в суде; если поединок в этот срок не состоялся, то обвиняется та сторона которая уклонилась от него. Местом поединка было специально назначенное для того «пале», особый театр битвы за городом. При поединке должны были присутствовать чиновники суда.

В каких делах имело место поле? Сфера применения поединка совпадает со сферой применения ордалий. Далее, поле имело применение в тех исках о поземельной собственности, в которых право обеих сторон утверждается равносильными письменными актами. Наконец, поле применяется в исках, возникающих из таких договоров, которые не требовали формального заключения сделки. Во всех других случаях поле запрещено.

Кто должен выходить на поле? С одной стороны - ответчик, с другой - или послух, или истец. Ответчик предъявляет вызов послуху; если послух уклонился от вызова, то вызывается истец.

Последствия судебных поединков: победитель в любом случае признается правым.

Акты. К концу существования Древнерусского государства в суд представляются письменные доказательства (акты) в большей части исков, возникающих из договоров, которые прежде решались послухами, и в тяжбах о недвижимом имуществе. Эти акты или неформальные - доски или формальные - записи. Первые - домашние акты, вторые - укрепленные. Укрепление во Пскове происходило через оставление копии в ларе Св. Троицы. Первые не исключали возможности ни свидетельских показаний, ни судов Божиих; вторые решали дело безусловно.

Приговор и его исполнение. Процесс в Древнерусском государстве начинается, ведется и оканчивается силами самих сторон. Решение суда в древнюю эпоху давалось сначала словесное, затем приобретает форму грамоты - или «правой», если суд состоялся, или «бессудной», если сторона обвинена по неявке. Документ выдастся правой стороне для удовлетворения ее. Удовлетворение, хотя и на основании закона, составляет, однако, предмет новых условий между сторонами, «переговоры между ними.

Одновременно с появлением первых судебных решений возникает необходимость обеспечить возможность принуждения к индивидам, не желающим по каким-либо причинам сообразовывать свои действия с принятыми судебной властью решениями.

Несмотря на общепринятое в ранний период развития российского государства понимание исполнительного производства как части гражданского судопроизводства, анализ и спал ни тельного законодательства позволяет прийти к выводу о том, что исполнительные действия, независимо от того, какой исторический этап развития законодательного регулирования подвергается анализу, предполагались настолько простыми, что в большинстве своем поручались не судьям (судам) как органам власти, обладающим специальными качествами, которые необходимы для решения первой задачи, а другим, «низшим» органам (праветчикам, полиции, волостному и сельскому начальству, позднее - судебным приставам, органам милиции и волисполкома судебным исполнителям).

Исключение здесь составляет период с 1261 по 1649 г., когда судьи могли сами исполнять решения по делам о недвижимом имуществе, однако они вправе были поручить совершение исполнительных действий и назначенным ими же самими лицам, из чего можно предположить, что судьи вряд ли пользовались правом исполнения.

Исследование исполнительного процесса в этом отношении всегда было делом неблагодарным. С одной стороны, приходилось придерживаться официальной версии о том, что «процесс приведения решения в исполнение является частью общего гражданского судебного процесса, а все действия по исполнению должны совершаться в том же порядке и теми же основными приемами, что и действия самого суда по разбору дела». С другой стороны, нельзя было не заметить, что исполнение решений всегда «находилось в руках менее квалифицированных работников».

В числе первых российских источников права, содержащих нормы исполнительного характера, можно отметить Договор Олега с греками, в котором было установлено, что «с виновного должно взыскать иск вполне, если же он не может заплатить все, то должен отдать все, что имеет, и присягнуть в том, что нет никого, кто бы мог ему помочь в уплате», а также Русскую Правду, где предусматривалась возможность поступать с должником-купцом по «произволу» хозяина погибшего по вине этого купца товара.

Однако «нормами исполнительного права» названные правоположения можно назвать лишь условно. Указанные российские правила практически повторяют положения древнеримского права. по которому сам кредитор при наступлении срока платежа мог арестовать должника и путем продажи его с публичных торгов получить удовлетворение из вырученной суммы либо держать ответчика у себя до полной отработки долга. Таким образом, расправа по обязательствам могла производиться без суда и состязательного или следственного начала. Подобные нормы содержались в договоре Новгорода с немцами 1261 г. По Новгородской Судной грамоте стороне дозволялось получить самостоятельное удовлетворение от должника, но лишь по истечении срока на добровольное исполнение, который в случае спора мог устанавливаться и в судебном порядке. Как видим, исполнительное производство в это время могло существовать совершенно автономно от гражданского процесса, так же как и последний мог обходиться без исполнительного.

С течением времени самовольная расправа была запрещена, арест стал налагаться только с разрешения судебной власти. Однако на окраинах Российской империи вплоть до XVII в. признавались законными действиями кредитора, самоуправно завладевшего заложенным ему должником имуществом после просрочки платежа.

Первая реформа исполнительного производства в России 1261 г. обращает на себя внимание появлением первого законодательно урегулированного способа исполнения судебных решений, получившего название «отдача головою». «Отдача головою» предусматривала лишение несостоятельного должника и членов его семьи (жены, детей) свободы и продажа их в рабство с торгов.

Если же взыскатель был в единственном числе, он мог взять должника к себе в рабы. Чуть позже «вечное рабство» было заменено временной работой, при которой должник либо сам отрабатывал долг, либо его могли выкупить другие лица. Подобная мера исполнения достаточно привлекательна в силу своей эффективности, но заметим, что эта мера для демократического государства, конституционно не признающего принудительный труд, невозможна.

Реформа 1261 г. интересна и тем, что в ходе ее реализации появились первые должностные лица, специализирующиеся на исполнение судебных решений о взыскании денежных сумм, названные «праветчиками». Задача «праветчиков» состояла в том, чтобы «доправить иск», т.е. реально передать заимодавцу присужденное ему с ответчика имущество или денежные средства без лишения свободы должника.

Соответственно меры, которые применяли праветчики к должникам, назывались «правежем», а при неэффективности правежа ответчика отдавали заимодавцу головой до выкупа. Контроль суда за процессом исполнения по реформе 1261 г. ограничивался реализацией решений о правесобственности на землю, которым в Средние века в России придавалось особое значение. Исполнение таковых решений поручалось особо назначенным в судебном порядке лицам, но могло производиться и самими судьями.

Глава 2. Виды судов в древнерусском государстве

1 Общинный суд

Будучи крупной и сложной по структуре формой социальной организации, община могла существовать лишь при наличии высокоразвитой системы самоуправления. В крестьянской общине данная система представляла собой результат эволюционного развития древнейших самоуправленческих потестарных институтов, была преемницей народоправия, почти универсального явления во времена Древней Руси, но позднее она поддерживалась в среде крестьянства - самого близкого к земле социального сословия и самого широкого слоя российского населения.

Крестьянское народоправие в общинах немного уступало по масштабу раннегосударственному, но, несомненно превосходило его по опыту, способности сохраняться в условиях ограничений, противодействия, тяжелого ревниво-подозрительного контроля со стороны усиливающейся централизованной бюрократии.

Если представить себе общину как самоуправленческую организацию и рассматривать ее именно в этом аспекте, то центром и главным звеном ее будет сход - общинный, деревенский, сельский. В нем четко определяется то, что мы сегодня называем непосредственной общественной демократией, представлена наиболее гибкая и жизнеспособная форма, восходящая ко временам, когда люди, объединенные в самоуправляющиеся группы, сообща решали дела, действовали солидарно и с общего согласия.

Деревенские суды были для большинства общинников понятнее и ближе, чем государственные: здесь, казалось им, легче найти правду, получить справедливое удовлетворение своих претензий. Общинное судопроизводство основывалось на местных обычаях, в которых худо-бедно, но разбирался простой мужик, государственные суды руководствовались законами, совершенно непонятными крестьянину. Он горько и искренне недоумевал, когда, будучи по сельским понятиям правым и сознавая эту свою правоту, проигрывал дело по закону в волостном суде или у мирового судьи. Его отталкивали формализм, казенщина и бездушие судебных чиновников, чего не было и не могло быть в общинной среде. Деревенские судьи приступали к рассмотрению семейного, земельного или иного спора, имея о нем достаточно четкое представление не столько со слов сторон, сколько по личным наблюдениям, собственным впечатлениям, ибо на их глазах возникал и разгорался конфликт в семье или между соседями. Зная, как правило, всю «подноготную» спора, они не испытывали особой потребности в том, что в судах государственных называется «сбор и анализ доказательств»: «Когда дело известно всему миру, к чему доказательства? Мир тогда вступится за правого». Столь осведомленных судей трудно ввести в заблуждение, обмануть, перехитрить, обвести вокруг пальца, воспользовавшись простодушием соперника. Так что, если судьи не подкуплены, что, к сожалению, бывало в последние времена существования общины, можно было вполне рассчитывать на справедливый приговор. «Крестьяне очень дорожат сельским судом, несмотря на отсутствие в нем всякого легального авторитета». Преимущество общинных судов перед волостными выразилось в их эффективности; несмотря на отсутствие всякой поддержки со стороны государства и закона, отмечал И.Г. Оршанский, им удается до конца решать большинство крестьянских дел. С.В. Пахман утверждал, полагаясь на некоторые статические данные, что две трети дел, подлежащих рассмотрению в волостных судах, заканчивались примирением в общине.

Выше было сказано, что примирение сторон и разрешение дела по существу являлись двумя важнейшими функциями общинных судов, но в действительности они часто сливались. В любом случае сельские сходы и суды не считали для себя возможным отпустить спорщиков врагами. Примирение могло состояться в форме взаимного отказа сторон от своих претензий, после чего действительно в разрешении спора, по существу, не было надобности. Но чаще всего примирение в суде достигалось без отказа от претензий с чьей-либо стороны путем компромисса, мировой сделки. Это действительно сделка с точки зрения гражданского права. «Как сделка, - писал С.В. Пахман, - примирение составляет ту форму частного охранения прав, при посредстве которой стороны разрешают, по обоюдному согласию, спорное или сомнительное юридическое отношение, не прибегая к содействию суда. Но обыкновенно мировые сделки заключаются при посредстве самого суда, и даже большей частью по инициативе последнего. Становясь в такую связь с судебным разбирательством, мировая сделка как бы заменяет собой судебное решение, является его суррогатом, так что решение служит лишь формальной санкцией добровольного между сторонами соглашения»9. Большую часть своего времени судьи затрачивают на увещевания, уговаривание сторон с тем, чтобы склонить их к прекращению тяжбы и разойтись с миром. Если тяжущиеся сильно распалялись во взаимных обвинениях и попреках, судьи прекращают судоговорение, откладывают дело на некий срок, чтобы дать спорщикам время успокоиться, одуматься, прийти в себя. Со временем все образуется, считали крестьяне, спор потеряет остроту и сам собой прекратится. Этот народный прием улаживания конфликтов является очень древним по своему происхождению и успешно применялся даже в делах кровной мести. Практически все категории крестьянских дел гражданско-правового характера могли завершиться примирением в форме мировой сделки.

Процессуальная сторона общинного судопроизводства была сравнительно простой. Прежде всего, предполагалось, что обе стороны в процессе должны быть активными, охотно давать пояснения, признавать очевидные, хотя бы и невыгодные для исхода дела, неприятные для них факты. Искренность поведения крестьянина в суде оценивалась высоко, а упрямство, наглое запирательство, сокрытие нужных для правильного судебного решения сведений и фактов, наоборот, резко порицались. Общинное судопроизводство, вообще говоря, зиждилось на вере и доверии, истец, не имевший ни одного доказательства, подтверждающего его требование, мог все же рассчитывать на решение в свою пользу, если сам ответчик это требование признал. Суд при этом отмечал: «Ответчик сознался, что он действительно поступил с истцом против совести». Во многих случаях деревенский суд оказался бы беспомощным, если бы рядом с ответчиком стоял хитроумный защитник, внушающий ему - «не сознавайся!», «не доказано - не виноват!». Вот почему представительство интересов сторон в общинном судебном процессе, как правило, не допускалось. Материал для обоснования приговора должен быть получен из первых рук, общинный суд предпочитал иметь дело с самим ответчиком, разговаривать именно с ним, а не с его представителем. В государственном суде в интересах ответчика речи произносит в основном профессионал - адвокат, «дорогой друг» всех ответчиков и обвиняемых. Как учит официальная юриспруденция, «золотое правило ответчика в гражданском процессе - уменье молчать», пусть за него все скажет адвокат: так будет лучше!

Наблюдая плоды адвокатской деятельности в волостном суде, вследствие которой правый уходил из суда обвиненным, а виноватый - оправданным, русские крестьяне в большинстве своем выработали стойкое непринятие фигуры адвоката, которого они нередко называли брехунцом. Возможно, что и по этой причине представительство сторон не вошло в процессуальный обиход судов общины. Вообще, деревенские судьи стремились основывать свои решения на фактах, которые ответчик сам бесхитростно признавал, в целом соглашаясь с вынесенным не в его пользу приговором. Когда, получив справедливый приговор, он уходил из суда злой и недовольный, значит, правда не дошла до его сознания; в этом случае судьи ощущали некоторое неудобство, полагая, что в деле не поставлена последняя точка, не достигнута конечная цель судопроизводства. У государственных судов столь тонких проблем этико-правового характера, наверное, никогда и не было. Когда два почтенных селянина вставали перед судом - один в качестве обвиняемого, а другой в качестве потерпевшего, судьи прежде всего пытались примирить стороны, найти для этого подходящие основания. Потерпевшего всячески склоняли простить обвиняемого, если тот во всем сознался и признал свою вину. Прощение могло быть безусловным или содержать какие-либо условия имущественного, а также личного характера, например, загладить вред, извиниться на сходе. «Прощеное дело» тут же прекращалось, а само прощение воспринималось с горячим одобрением, судьи хвалили стороны и радовались, что все сделано «по-хорошему», по-христиански.

Примирение сторон в делах по обвинению в воровстве, нанесении побоев, мошенничестве часто принимало форму мировой сделки, которая широко практиковалась при рассмотрении гражданско-правовых споров. Мировая сделка между вором и потерпевшим, позволяющая преступнику откупиться от строгого наказания, выглядит довольно странно, если не принять во внимание, что община так и не поднялась до понятия «дело публичного обвинения». Преступные акты против отдельных общинников она не принимала на свой счет, эти акты воспринимались как частная обида и дело частного преследования. В таких случаях мир обязан был дать скорый и правый суд, чтобы защитить обиженного, но собственной заинтересованности в преследовании преступника он не проявлял. Сам потерпевший должен инициировать рассмотрение конфликта в суде, никто другой этого делать не мог. Данное обстоятельство еще раз доказывает, что крестьянин в русской общине не был существом безликим, полностью слитым с коллективом, что в сфере обычно-правовых отношений внутри общины он выступал субъектом частных прав, носителем вполне автономных имущественных и личных интересов.

Отсутствие в общинном правосудии четко проводимой карательной линии объясняет тот факт, что крестьяне зачастую оказывались не способными усвоить многие уголовно-правовые понятия, которыми руководствовались государственная судебная система и уголовное законодательство. Это касается, прежде всего, понятия преступления. В народном правосознании оно существенно сближалось с обыкновенным проступком и воспринималось как следствие определенного, случившегося по воле Бога стечения обстоятельств. На самого преступника крестьяне смотрели как на первую жертву его дурного поступка, он уже пострадал, наказал себя тем, что переступил через присущий ему образ Божий и внутреннее человеческое достоинство. Это - потерявший себя человек, жалкий, часто озлобленный и толком не понимающий, что с ним происходит. Для цивилизованного государства дурной человеческий поступок, определяемый в кодексе как преступление, - это повод для кары, подавления, всяческого измывательства над преступником на вполне законных и рационально оправданных основаниях. Для общинников преступник - это такое же Божье создание, как и все, но он оступившийся, несчастный человек, в отношении которого должно быть проявлено сострадание и который вправе рассчитывать на помощь ближних. Обычно-правовое сознание крестьян исходило из того, что «общество должно и вправе ставить преступника в такое положение, чтобы сделать его безвредным и при этом не столько карать, сколько исправлять и наставлять».

Стало быть, преступление опасно не своей субъективной стороной, ибо любой умысел есть не более чем помутнение разума или заблуждение не вполне опытной души, а стороной объективной, наличием вреда, причиненного потерпевшему лицу. На устранение и возмещение вреда в первую очередь направлены усилия общинного суда по так называемым уголовным делам. Вот почему они часто заканчивались тем же, что и дела гражданские, - материальным, денежным вознаграждением потерпевшего, не имели при этом никаких иных юридических последствий. В тех же случаях, когда применялись санкции нематериального характера, они сводились в основном к поркам и позорящим действиям. «Виновные в краже, - свидетельствует один из источников, - подвергаются иногда и осрамительному наказанию: похищенную вещь навязывают виновному и водят его с барабанным боем. Укравшего муку раз впрягли в сани и заставили отвезти муку крестьянину, у которого она была похищена».

Поскольку преступление есть главным образом вред, то крестьянскому правосознанию оказались далекими такие понятия, как покушение на преступление, формы вины, смягчающие и отягчающие вину обстоятельства и т.п. Система наказаний за преступления, рассматриваемые в общинных судах, довольно неопределенна, не четко отграничена от имущественных санкций, применяемых по гражданско-правовым делам. Мировые сделки в любом случае включали в себя известные выплаты, возмещения, восстановление за счет виновного разрушенных строений и т.п.

Общинные судьи, впрочем, понимали, что имущественные санкции за преступление одного человека тяжким бременем ложились на его ни в чем не повинное семейство, жену, детей, престарелых родителей, и потому в уголовном судопроизводстве применяли эти санкции весьма осторожно. Полагая по здравому смыслу, что виновный должен лично претерпевать неприятные последствия, связанные с любым уголовным наказанием, общинные суды за неимением тюрем, каторги, мест ссылок и высылок обращались, и довольно широко, к видам телесного наказания. Порка в общине была не только мерой наказания, но и, можно сказать, средством воспитания, способом превентивного воздействия на лиц, способных совершить проступки и преступления. Пороли не только пьяниц и развратников, но и плохих, неисправных домохозяев, неплательщиков податей, пороли взрослых детей за непочтительное отношение к престарелым родителям и, конечно, преступников - воров, мошенников, зачинщиков и участников кровопролитных драк. Почти во всех случаях для телесных наказаний требовалось решение сходов и некоторых (не всех) судов. Но иногда расправа в виде битья розгами вершилась без всякого суда по решению организаторов общественных работ. Так, при мирской городьбе каждый домохозяин головой отвечал за свой участок изгороди, который помечался особыми клеймами; если работа была «никудышняя», то виновного приводили к месту плохой городьбы и наказывали розгами от пяти до двадцати ударов.

Интересно, что однажды в пореформенное время в верхах появилась идея законодательным путем запретить телесные наказания в общинах, но большинство опрошенных по этому поводу крестьян и крестьянских сообществ высказались за их сохранение, поскольку считали, что они необходимы в крестьянском быту. Было замечено, однако, что отношение самих крестьян к телесным наказаниям и масштабы соответствующей практики зависели от материального благосостояния людей, степени вовлеченности их в рыночные отношения. В благополучных губерниях телесные наказания практически не применялись, зажиточные крестьяне просто не позволяли себя сечь, розги, считали они, унижали их достоинство.

Психология отчаяния, возникающая из осознания беззащитности человеческого бытия, разочарования в системе государственных институтов, гарантирующих безопасность, вызывает атавизм древней самопомощи, когда объединенные несчастьем люди образуют яростную толпу, которая на свой страх и риск вершит суд и расправу над преступником. Пока будет слабое государство и действующая вхолостую либо, еще хуже, потворствующая преступнику машина лжегуманного правосудия, до тех пор опасность жестоких саморасправ не может быть исключена из жизни современного общества.

2 Княжеский суд

С появлением у восточных славян государства гарантом правопорядка в обществе стала княжеская власть. Но государственное право, выраженное в уставах (княжеских распоряжениях), не противостояло традиции, а сосуществовало с ней, постепенно вытесняя наиболее жестокие формы самосуда. Право мести сохранялось. «Смерть за смерть, око за око, зуб за зуб» - таков был обычай для мужчин - сородичей потерпевшего. Но если у родственников убитого или увечного не было возможности или желания расправиться с обидчиком подобным образом, они могли обратиться в княжеский суд и получить с обвиняемого фиксированную денежную сумму. К XII веку кровная месть исчезла. Теперь преступник выплачивал виру (штраф) в пользу вершившего суд князя и деньги родным потерпевшего.

Объявившегося в «своем миру» вора выявляли без помощи властей. Факт кражи требовалось доказать. Устанавливался он на своде - собрании общинников. Здесь подозреваемый должен был объяснить, каким образом оказались у него «чюжь конь, любо оружие, любо порт». Собравшиеся же указывали, купил он ту или иную вещь или получил в дар, подкрепляя свои заявления клятвой. Если все отказывались признать себя дарителями или продавцами спорной вещи, подозреваемому полагалось вернуть имущество хозяину и заплатить «за обиду» три гривны. В XII веке в статьи о своде были внесены коррективы. К примеру, строгая мера наказания устанавливалась для конокрадов: их с семьями изгоняли из общины, а имущество отдавалось на разграбление. В условиях постоянных войн, когда значение лошадей как средства передвижения в походах и боях возрастало, эта новация находит объяснение.

С конца XI века запрещался самосуд в отношении вора, застигнутого на месте преступления и отдавшегося в руки правосудия. За убийство такого «татя» задержавшие его дворовладельцы платили штраф. Захваченного «гостя» полагалось связать и вести на княжеский суд.

К княжескому суду в Древней Руси относились с большим почтением и суеверным страхом. Его решениям подчинялись безрекословно. Это обусловливалось особым восприятием личности князя. Приняв христианство, Русь не отказалась от языческого мировоззрения, сложилось так называемое «двоеверие» - симбиоз христианских и языческих ритуалов и верований. На князя смотрели как на правителя, наделенного сверхъестественными способностями или Божьей благодатью. Он отвечал за все: за исход военных кампаний, погоду, урожай; смертность населения в периоды голода и мора, а также за а справедливое разрешение внутриобщинных конфликтов. При этом правитель уклонявшийся от исполнения своих обязанностей быть смещен или принесен в жертву богам, с которыми не сумел «договориться».

Суд вершился на княжеском дворе в присутствии общинников. Стороны судебного процесса - как и сегодня, - истец и ответчик, при необходимости свидетели. Ответчика привс: «жалобник» или доставляли княжеские люди. Ответчика приводил «жалобник» или доставляли княжеские люди. Поиски сбежавшего преступника считались делом всей общины, на территории которой свершилось правонарушение.

Если на территории «своего мира» общинники обнаружу ли труп знакомого им человека, они должны были помочь властям найти убийцу. За укрытие душегубца выплачивали государству большой штраф, так называемую «дикую виру», случи освобождения «мира» от таковой оговаривались на тот случай, если убийца оказывался разбойником, то есть профессиональным преступником.

Когда преступник был доставлен на княжеский двор, начинался суд. При недостаточности или отсутствии улик требовались свидетели. В Древней Руси их называли видоками или послухами. Присутствие их было обязательным при рассмотрении тяжб о драках или избиении истца без видимых следов ударов, а также в делах о «поклепной вире», то есть когда обвинение основывалось исключительно на подозрении. По обычаю свидетельствовать могли только свободные люди.

Свидетелей приводил в суд сам «жалобник», и он же отвечал, чтобы их сведения не расходились с его показаниями. В противном случае дело прекращали, истца признавали виновным, возлагали на него выплату всех судебных издержек. Роль послухов не ограничивалась лишь подтверждением или опровержением слов сторон. В том случае, если назначался судебный поединок - «поле», а судились старик, женщина или ребенок (отрок) место них в схватку вступали свидетели. Отказываться от послушества не полагалось. За неявку к судье приглашенный в послухи должен был возместить «исцово, и убыткы, и все пошлины».

Домонгольская Русь не знала иного наказания, кроме штрафа. До конца XI века законодательство не определяло точно, кому он поступал: князю. вершившему суд, потерпевшему или - в случае душегубства - родственникам погибшего. Но в редакции Русской Правды XII - первой половиной XIII века, уже четко устанавливается двойная шкала выплат по всем видам правонарушений: одни штрафы поступали князю (вира, продажа), другие - частным лицам (головничество - родным убитого, возмещение «за обиду» - пострадавшему). Отсутствие смертной казни и телесных наказаний - яркое свидетельство гуманности древнерусского писаного права.

3 Вотчинный суд

Первые вотчины появились во времена Киевской Руси (X-XII века) когда формировалась частная феодальная собственность на землю. В это время вотчина была одной из основных форм земельной собственности и принадлежала крупным землевладельцам (князьям, боярам).

Князья получали вотчины в наследство от отца - это и являлось основным отличием вотчины от других форм земельной собственности. Сам термин вотчина происходит от древнерусского слова «отчина» - т.е. отчая, собственность отца.

Вотчины были разных категорий: приобретенные, даренные, родовые. Собственники могли распоряжаться землями: продать, поделить, обменять или сдать землю, но только между родственниками. Без согласия членов своего рода вотчинник не мог её продать или обменять. Это говорит о том, что вотчина хоть и была частной собственностью, но еще не была приравнена к праву безусловной собственности на нее.

Крупные землевладельцы-бояре постепенно приобретают все большую независимость от князя и становятся настоящими «государями» в своих вотчинах, присваивая функции управления и суда. Князья должны были признать за ними соответствующие права. К личному иммунитету, то есть неподчинению суду местных княжеских агентов, затем присоединялось право суда и дани в отношении зависимого от вотчинника населения.

По аналогии с организацией княжеского суда, боярин отправлял в своих вотчинах суд либо лично, либо через своих тиунов и отроков.

Наряду с князьями и боярами вотчинами владели члены их дружин, монастыри, высшее духовенство. После принятия христианства сформировалось и церковно-вотчинное землевладение, собственниками которого являлись представители церковной иерархии (митрополиты, епископы) и большие монастыри.

В отношении к населению вотчины их собственники пользовались рядом прав и привилегий в сфере судопроизводства, сбора податей и прочего. Права вотчинников были закреплены в своде законов - Русская правда XI-XII веках.

В больших вотчинах формировался собственный административно-хозяйственный аппарат, который занимался организацией их повседневной жизнедеятельности. Владелец вотчинных земель пользовался административной и судебной властью над населением, жившим на его земле, и взимали с них подати. Несмотря на это жители вотчин были свободными и при желании могли переходить в другие вотчины.

Помимо общих вотчинных прав, вотчинники владели иммунитетными привилегиями в суде, при сборе налогов и уплате торговых пошлин.

Виды вотчинного суда соответствуют разрядам владельцев вотчин. А именно:

·дворцовый суд для суда над крестьянами дворцовых вотчин; центральный орган его - Большой дворец в Москве: в селах и волости судили посольские и приказчики;

·вотчинный суд монастырей и других церковных учреждений управляется Патриаршим двором в Москве, местными епископскими дворами в епархиях и монастырскими судебными властями, а в селах тиунами и приказчиками;

·суд светских владельцев в больших вотчинах составляет сложное учреждение, в которое входят приказ при особе боярина в Москве, главные приказчики для целого ряда вотчин одного боярина в определенной местности и «вотчинная съезжая изба» и приказчики в отдельных вотчинах.

Местные вотчинные судьи получают наказы, во всем сходные с наказами царским воеводам; в них круг власти определяется точно. Между этими органами вотчинного суда во всех разрядах его существуют инстанционные отношения (перенос дел по апелляции и по докладу). Пределы компетенции вотчинного суда ограничиваются исками и решением низших уголовных дел. Круг лиц, подлежащих вотчинному суду, ограничивается людьми, зависящими от вотчинника; если иногда приказчики бояр судят и пытают церковных людей (дьяков), то это - злоупотребление.

В вотчинах были свои тюрьмы и катоды. Основания вотчинно-судебных функций в Московском государстве не впал не частные, но частно-государственные: право суда приобретается по частным сделкам (вместе с приобретением вотчин), но суд отправляется в государственных интересах. Сначала государство определяет в жалованных грамотах пределы вотчинного суда и самое право суда только тем, кому дана грамота. Затем, когда утверждается общая норма этого суда для всех владельцев, регулирует его. участвуя в назначении судей: архиерейские бояре назначаются с согласия государя.

Позже административная и судебная власть владельцев вотчины была ограничена, а потом они и вовсе были лишены ее.

4 Церковный суд

На Руси, в эпоху ее Крещения, действующее гражданское право не вышло еще за рамки обычного народного права, оно несравнимо было с филигранно разработанным римским правом, которое лежало в основе юридической жизни Византии, поэтому церковная иерархия, пришедшая к нам из Византии после Крещения Руси, получила в свою юрисдикцию много таких дел, которые в самой Византии были подсудны гражданским магистратам. Компетенция церковного суда в Древней Руси была необычайно обширна. По уставам князей св. Владимира и Ярослава, все отношения гражданской жизни, которые касались религии и нравственности, были отнесены к области суда церковного, епископского. Это могли быть дела, по византийским юридическим воззрениям, чисто гражданские. Уже в Византии брачные дела подлежали ведению по преимуществу церковного суда; на Руси Церковь получила в свое исключительное ведение все дела, связанные с супружескими союзами. Святительскому суду подлежали и дела, касающиеся взаимоотношений между родителями и детьми. Церковь своим авторитетом защищала как родительские права, так и неприкосновенность личных прав детей. В Уставе князя Ярослава говорится: «Аще девка не выходит замуж, а отец и мати силою отдадут, а что сотворит над собою, отец и мати епископу в вине, так ожде и отрок».

Дела по наследству тоже были подсудны Церкви. В первые века христианской истории Руси такие дела случались часто, поскольку весьма много было «невенчальных,» незаконных, с церковной точки зрения, браков. Права детей от таких браков на отцовское наследство подлежали усмотрению церковных судов. Русская практика, в отличие от византийской, склонялась к признанию за детьми от таких браков прав на часть наследства. Все споры, которые возникали по поводу духовного завещания, тоже подлежали ведению церковных судов. Правовые нормы уставов св. Владимира и Ярослава сохраняли полную силу вплоть до Петровской реформы. В Стоглаве приводится полный текст церковного Устава св. Владимира как действующего закона.

В XVII веке церковная юрисдикция по гражданским делам расширилась в сравнении с более ранней эпохой. В «Выписке о делах, находившихся в патриаршем Разряде», сделанной для Большого Московского Собора 1667 г., перечислены такие гражданские дела, как: 1) споры по действительности духовных завещаний; 2) тяжбы о разделе наследства, оставленного без завещания; 3) о неустойках по брачным сговорам; 4) споры между женой и мужем о приданом; 5) споры о рождении детей от законного брака; 6) дела об усыновлениях и о праве наследования усыновленных; 7) дела о душеприказчиках, которые женились на вдовах умерших; 8) дела по челобитьям господ на беглых холопов, принявших постриг или женившихся на свободных. По этим делам все лица - и клирики, и миряне - на Руси были подсудны церковному, епископскому суду.

Но ведению церковной власти подлежали и все гражданские дела духовенства. Только архиереи могли рассматривать тяжбы, в которых обе стороны принадлежали духовенству. Если же одной из сторон был мирянин, то назначался суд «смесный» (смешанный). Бывали случаи, когда духовные лица сами искали суда у гражданских, то есть княжеских, а впоследствии царских судей. Противодействуя таким поползновениям, Новгородский архиепископ Симеон в 1416 году запретил монахам обращаться к светским судьям, а судьям принимать такие дела на рассмотрение - тем и другим под страхом отлучения от Церкви. Митрополит Фотий повторил это запрещение в своей грамоте. Но и белое духовенство, и монастыри далеко не всегда предпочитали судиться у архиереев. Часто они домогались права обращаться в княжеский суд, и правительство выдавало им так называемые несудимые грамоты, по которым духовенство освобождалось от подсудности епархиальным архиереям по гражданским делам. Чаще всего такие грамоты давались духовенству княжеских и царских вотчин, но не исключительно ему - выдавались они и монастырям. Стоглавый Собор 1551 г. отменил несудимые грамоты как противоречащие канонам. Царь Михаил Феодорович в 1625 г. дал своему отцу, Патриарху Филарету, жалованную грамоту, по которой духовенство не только в тяжбах между собой, но и по искам мирян должно было судиться в Патриаршем Разряде.

При царе Алексее Михайловиче все гражданские дела духовенства были переданы в ведомство учрежденного в 1649 г. Монастырского Приказа, против существования которого энергично, но тщетно протестовал Патриарх Никон. Большой Московский Собор, осудивший Патриарха Никона, тем не менее подтвердил постановление Стоглава об исключительной подсудности духовенства архиереям, и вскоре после Собора указом царя Феодора Алексеевича Монастырский Приказ был упразднен.

Своеобразие церковного судопроизводства на Руси в допетровскую эпоху заключалось еще и в том, что в ведение святительских судов входили и некоторые уголовные дела. По уставам князей св. Владимира и Ярослава церковному суду подлежали преступления против веры и Церкви: совершение христианами языческих обрядов, волшебство, святотатство, осквернение храмов и святынь; а по «Кормчей Книге» также - богохульство, ересь, раскол, отступничество от веры. Епископский суд разбирал дела, связанные с преступлениями против общественной нравственности (блуд, изнасилование, противоестественные грехи), а также браки в запрещенных степенях родства, самовольный развод, жестокое обращение мужа с женой или родителей с детьми, неуважение детьми родительской власти. Святительскому суду подлежали и некоторые случаи убийства; например, убийство в кругу семьи, изгнание плода, или когда жертвами смертоубийства были лица бесправные - изгои или рабы, а также личные обиды: оскорбление целомудрия женщины грязной бранью или клеветой, обвинение невинного в еретичестве или волшебстве. Что касается духовенства, то оно в допетровскую эпоху по всем уголовным обвинениям, кроме «смертоубийства, разбоя и татьбы с поличным,» отвечало перед святительскими судьями. Как пишет профессор А. С. Павлов, «в древнем русском праве заметно преобладание принципа, по которому юрисдикция Церкви определялась не столько существом самых дел, сколько сословным характером лиц: лица духовные, как по преимуществу церковные, и судились у церковной иерархии.» В Судебниках Ивана III и Ивана IV так прямо и сказано: «а попа, и диакона, и чернеца, и черницу, и старую вдовицу, которые питаются от Церкви Божией, то судит святитель.»

Заключение

Древнерусское государство и право проходят в своем развитии ряд последовательно сменяющих друг друга этапов. Период их возникновения и становления (IX-XI вв.) наименее обеспечен достоверными письменными источниками, в том числе и содержащими информацию о развитии судебной системы в древнерусском государстве. Слово «суд» в Древней Руси имело очень разнообразные значения: 1) суд значил право судить, судебную власть 2) суд - закон, определяющий порядок суда; в этом смысле суд значил то же, что и судебник: Правда Русская или некоторые ее статьи озаглавливаются в списках иногда словами: суд Ярослава, в других - судебник Ярослава 3) суд - пространство судебной власти - то, что мы называем компетенцией. Например «наместник с судом боярским» или «без суда боярского», т.е. с правом или без права судить известный круг дел 4) суд - судебный процесс, судоговорение со всеми ему предшествующими актами и со всеми последствиями, из него вытекающими. Судебный процесс носил ярко выраженный состязательный характер. Он начинался только по инициативе истца, стороны в нем (истец и ответчик) обладали равными правами, судопроизводство было гласным и устным, значительную роль в системе доказательств играли «ордалии» («суд божий»), присяга и жребий.

Процесс делился на три этапа (стадии). Первый - заклич - означал объявление о совершившемся преступлении (например, о пропаже имущества). Он производился в людном месте, «на торгу», где объявлялось о пропаже вещи, обладавшей индивидуальными признаками, которую можно было опознать. Если пропажа обнаруживалась по истечении трех дней с момента заклича, тот, у кого она находилась, считался ответчиком (ст. 32, 34 ПП).

Вторая стадия процесса - свод (отыскивание ответчика) - напоминала очную ставку. Свод осуществлялся либо до заклича, либо в срок до истечения трех дней после него. Лицо, у которого обнаруживали пропавшую вещь, должно было указать, у кого эта вещь была приобретена. Свод продолжался до тех пор, пока не доходил до человека, не способного дать объяснение, где он приобрел эту вещь. Таковой и признавался вором - «татем». Если свод выходил за пределы населенного пункта, где пропала вещь, он продолжался до третьего лица. На него возлагалась обязанность уплатить собственнику стоимость вещи, и ему предоставлялось право далее самому продолжать свод.

«Гонение следа» - третья стадия судебного процесса, заключавшаяся в поиске доказательств и преступника (ст. 77 ПП). При отсутствии в Древней Руси специальных розыскных органов и лиц гонение следа осуществляли потерпевшие, их близкие, члены общины и добровольцы.

В Древнерусском государстве суд не был отделен от администрации, высшей судебной инстанцией был великий князь. Он обладал огромными полномочиями во время процесса, в частности был вправе: участвовать в судебном заседании; принимать решения по гражданскому, объявлять приговор по уголовному делу; помиловать преступника.

В подобной работе, безусловно, очень трудно раскрыть всю полноту и многообразие русского судопроизводства. Тем не менее ясно видна самобытность русского права: оно оказало огромное влияние на право зарубежных стран.

Хотелось бы, чтобы наши последователи знали русскую государственность и право во всех характерных именно для России особенностях.

Список используемой литературы

1. Бутенко А.П. Государство: его вчерашние и сегодняшние трактовки. Государство и право, 1993, №7;

Голубев В.М., Исаенкова О.В. История развития исполнительного производства в России до Соборного Уложения 1649 года. Уголовное судопроизводство, 2009;

Греков Б.Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII в. М., 1952. 4. Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX-XII вв.). - М., 1998;

Доценко Ю.В. Исторический анализ организационного обеспечения судов в досоветской России. Администратор суда, 2008, №3

Зимин А.А. Памятники русского права. М., 1953. Вып. 2. 7. История государства и права России. - М.: Проспект, ТК Велби, 2006;

История государства и права России. Конспект лекций. - М.: Юрайт-Издат, 2006;

История государства и права России. Экзаменационные ответы. - М.: Буклайн, 2006;

История государства и права славянских народов. Учебное пособие. - М.: Новое знание, 2004;

Котляр Н.Ф. Древнерусская государственность. - СПб., 1998;

Кузьмин А.Г. Об истоках древнерусского права // Советское государство и право. - 1985. - №2;

Кузьмин А.Г. История России с древнейших времен до 1618 г.: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений: В 2 кн. - М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. - Кн.1;

Мазарчук Д.В., Темушев С.Н. История русской государственности и права (до октября 1917 г.): курс лекции. - Мн.: Эдит ВВ, 2007;

Мунчаев Ш.М., Устинов В.М. История России: Учебник для вузов. - М.: Издательская группа ИНФРА М - НОРМА, 1997;

Новосельцев А.П., Сахаров А.Н. История России с древнейших времен;

Пашуто В.Т. Особенности структуры Древнерусского государства // Древнерусское государство и его международное значение. - М., 1965; 18. Пресняков А.Е Княжное право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М., 1993;

Рогов В.А. К вопросу о развитии княжеской власти на Руси // Древняя Русь. Проблемы права и правовой идеологии. - М., 1984;

В. МАЙБОРОДА,

кандидат юридических наук

ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС

В ДРЕВНЕРУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ

Правомерность употребления термина «гражданский процесс» в отношении Древнерусского государства объясняется определенными методологическими соображениями. Гражданско-процессуальное право как отрасль права сформировалось гораздо позднее, на другом этапе развития российской системы права. Более того, в рассматриваемый период процесс не делился на гражданский и уголовный, судебный процесс (этот термин, очевидно, тоже можно употреблять с некоторой натяжкой) был единым по гражданским и уголовным делам. Тем не менее, представляется корректным с научной точки зрения использовать термин «гражданский процесс», чтобы исследовать особенности судопроизводства по делам, связанным со сделками и обязательствами, с восстановлением нарушенных прав. Намерение проследить процесс становления и последующего развития всех составляющих гражданского процесса объясняет необходимость использования современной терминологии для характеристики начального этапа формирования гражданско-процессуального законодательства.

Основанием для судопроизводства по гражданским делам могло служить только существование соответствующих правоотношений. Об их наличии свидетельствуют источники древнерусского права. Так, Псковская судная грамота различает недвижимое (лесные земли, борти и воды) и движимое имущество , определяет способы установления собственности. Много статей относится к залоговому праву , к договорам. В грамоте говорится о договорах дарения , купле-продаже, мене, поклаже, займе, ссуде, личном найме, изорничестве и найме помещений. Например, договор купли-продажи недвижимости и договор займа на сумму свыше одного рубля заключались в письменной форме. Если договор купли-продажи недвижимости был заключен человеком в нетрезвом виде, то он (договор), как и договор мены , признавался недействительным. Грамота признает наследование по закону и по завещанию.

Н. Дювернуа отмечал: «В суде гражданском лицо ищет или восстановления своего вещного права, или требует от другого лица выполнения обязательства… или несколько лиц приходят на суд, чтоб разделить общее имущество, определить межу. Русская Правда знает все эти случаи».

Судебный процесс в Древнерусском государстве не делился на гражданский и уголовный. Отсутствие такого деления отражало представления времени и отвечало потребностям общества в реализации функции судопроизводства. Как указывает, «цель права - в поддержании социального равновесия, поэтому судебный процесс на начальном этапе своего формирования воспринимался как примирительная процедура, связанная главным образом с реституцией, т. е. восстановлением нарушенного права». Следовательно, обе стороны процесса назывались истцами, т. е. ищущими справедливости, процессуально они были равны. Тем не менее, ведение судопроизводства по гражданским делам, т. е. не связанным с уголовными преступлениями, имело особенности.

Судебный процесс по гражданским делам во времена Русской правды носил состязательный характер. Эта состязательность, по словам дореволюционного цивилиста, заключалась в том, что «все предоставляется самостоятельности тяжущихся, при пассивном положении суда. Подготовка фактического материала производится сторонами, а суд дает ему оценку, принимая во внимание только то, что доставлено сторонами, и в таком виде, как доставлено». Как писал Н. Дювернуа, «первая задача сторон, ставших на суд, заключается в том, чтобы убедить суд в правоте своих притязаний. Именно эти притязания должен признать суд, суд должен допустить, что та или другая сторона ищет того, что с правом согласно, с правом вообще, взятым отвлеченно от конкретного случая».

Роль государства в процессе на этом этапе еще не была решающей. «На первых этапах своего становления, в пору незрелости, государственная власть еще не могла претендовать на активную роль в судебном процессе, и в это время функции социального контроля были сосредоточены в руках общины, которая и была первым арбитром при проведении непосредственно судебных разбирательств». Напротив, по мере укрепления государственная власть все крепче берет в свои руки отправление правосудия, что наглядно прослеживается уже в Псковской судной грамоте.

Нормы обычного права, закрепленные в Русской правде, большое внимание уделяли сделкам. Они заключались в устной форме при свидетелях и сопровождались определенными действиями, например, битьем по рукам, привязыванием ключей к поясу. «Читая Русскую правду, - писал Н. Дювернуа, - нельзя себе представить почти ни одного юридического акта, который совершался бы иначе как в присутствии многих лиц, людей, как их чаще всего называет памятник». Судебный процесс по гражданским делам фактически вытекал из предшествующей ему сделки, являлся ее продолжением. Таким образом, публично заключенную сделку , если за ней следовало обращение в суд, можно рассматривать как первую стадию гражданского процесса. «Сделка, совершенная перед лицами, на которых шлются стороны, перед их послухами, есть рождающий право и отчасти определяющий процессуальные последствия возникшего юридического отношения акт».

Иски, связанные с гражданскими правоотношениями, можно разделить на вещные и личные, хотя сама Русская правда такого деления не проводит. В первом случае идет речь о восстановлении утраченного владения.

Поводом к процессуальным действиям, направленным на отыскание вещи, служила по Русской правде потеря владения движимой вещью. В этом случае процесс начинался с заклича - объявления на торгу о пропаже. Как пишет, «заклич как досудебная процедура заключался в объявлении на торгу, погосте или другом людном месте о нарушении законных прав истца и предполагаемом виновнике таких нарушений. К закличу прибегали лишь в том случае, если пропавшая вещь имела какие-то индивидуально определенные признаки. Это могли быть холоп, оружие, одежда. Иначе отыскать похищенную вещь было невозможно. Если по истечении трех дней вещь обнаруживалась, то лицо, у которого она была обнаружена, считалось ответчиком в случае отсутствия доказательства добросовестности приобретения найденной у него вещи».

Трехдневный срок говорит о том, что процедура происходила в пределах своей общины. Все меры предпринимал сам истец, на этом этапе фактически без помощи власти.

Еще одной досудебной процедурой был свод. Как писал, «свод - это сложное юридическое понятие, которое не может быть разложено на составляющие части и которое изменялось во времени, по мере того как развивался процесс в феодальном государстве». По мнению, «свод как досудебная процедура и ставит своей целью определение противной стороны в судебном процессе. Таким образом, смысл данной процедуры в контексте обсуждения процесса формирования основных начал судебного процесса заключается именно в этой функции».

Если должник не оспаривал своего долга или права кредитора на вещь, но и не отдавал должного, тогда взыскание проводилось в бесспорном порядке с помощью должностных лиц государства. Личный иск возникал в том случае, если должнику оспаривал право кредитора требовать с него долг. Тогда кредитор вызывал его на суд. Гарантом явки мог выступать поручитель. «Поручитель становится ответственным перед истцом. На него ложится вся тяжесть последствий неявки».

Что касается самой судебной процедуры, то в Древней Руси, по-видимому, она не отличалась большой сложностью. Это объясняется, прежде всего, тем, что существовавшие правоотношения не создавали общественной потребности в наличии развитых процессуальных форм. Судебные дела не отличались разнообразием и сложностью, кроме того, на всех стадиях процесса, начиная с заключения сделки или возникновения обязательства, уже отмечалось присутствие представителей общины. С этим согласен такой исследователь, как Н. Дювернуа, который писал: «Заметим, что в Русской правде, в формах процесса, господствует та чрезвычайная простота, в которой отдельные моменты процесса, как мы их привыкли представлять, ввиду осложнившегося порядка судопроизводства, - едва выделяются. Между нарушением права и восстановлением его не приводятся ясно те черты процессуального состояния права, которые собственно и составляют содержание науки судопроизводства. Если мы весь процесс, с тех пор как он стал и до его заключения, юридически мыслим как один момент, то прежняя мысль представляла себе это же единство процессуальных стадий материальным образом, т. е. когда фактически между нарушением права и его восстановлением сокращалось расстояние».

Данные о порядке суда предоставляет нам Двинская уставная грамота. Она дана была великим князем Московским Василием Дмитриевичем в 1397 г. Двинской области, признавшей власть московского князя. В соответствии с этой грамотой истец обращался к княжескому наместнику, и тот вызывал ответчика в суд, посылая за ним двух лиц - дворянина, своего слугу, и подвойского, выборного от населения. Если ответчик не мог явиться сразу, он предоставлял поручительство, что явится в определенный срок, в противном случае его арестовывали и заковывали в цепи. В случае неявки ответчика в установленный срок он признавался виноватым без суда, а истцу выдавалась правая бессудная грамота.

Судебный процесс в Пскове и Новгороде несколько отличался своей структурой. В Новгороде, как это видно из анализа Новгородской судной грамоты, процесс делился на три стадии - суд, доклад, поле. Доклад -Буданов характеризовал как «перенос дела самим судьей, по неясности закона или факта». В псковском процессе доклад отсутствовал.

Во времена составления Псковской судной грамоты развивается институт судебного представительства. Его отсутствие на более ранних стадиях развития судопроизводства объясняется существовавшей системой доказательств, которая требовала обязательного личного участия сторон. Например, клятву можно было приносить только лично, то же относится и к ордалиям. Появление письменных доказательств и судебного поединка сделало возможным участие представителей сторон, выполнявших определенные процессуальные действия. По мнению, о наличии судебных представителей говорит Новгородская судная грамота, называя их «ответчиками», например, в статье 15: «А от коего истца ответчик станет на суд, а истец тот будет креста не целовал на сей грамоте, ино тому истцю крест целовать одинова, а ответчику в его место отвечивать; а не поцелует креста, ино тем его и обвинить». По справедливому замечанию данного автора, первоначально представителями выступали родственники или соседи истца.

Н. Дювернуа также отмечал наличие судебных представителей, причем не только по Новгородской, но и по Псковской судной грамоте, где они именовались пособниками. Таких пособников грамота разрешала иметь только женщинам, детям, старикам, чернецам и глухим (ст. 55 Псковской судной грамоты). Пособниками не могли выступать лица, облеченные властью, пособникам запрещалось в один день участвовать в двух процессах.

Большую роль в процессе судопроизводства играли доказательства, приводимые сторонами. Очевидно, на первом этапе развития древнерусского права стороны могли сами выбирать, какие доказательства приводить в свою пользу. Псковская судная грамота говорит о возможности ответчика в делах, связанных с займом, использовать доказательства своей невиновности по выбору: «На того волю, на том сочат; хочет на поле лезет, или у креста положить».

В качестве первоначальных доказательств применялись собственное признание и видимые следы преступления (раны, кровь), но эти следы имели отношение только к уголовным делам. Что касается гражданских дел, есть основания полагать, что по ним наиболее часто применялись свидетельские показания. Например, договор купли-продажи совершался в присутствии свидетелей, которые в случае судебного спора подтверждали, кто собственник вещи. Свидетели могли подтвердить и условия договора займа. В условиях соседской общины, связанных с высокой степенью осведомленности о жизни соседей, такие свидетели всегда могли найтись.

Свидетели делились на видоков и послухов. Видоки - те, кто видел преступление, его непосредственные очевидцы, а послухи - те, кто только слышал о преступлении и преступнике, а также свидетели доброго имени обвиняемого. Как справедливо отмечал Н. Дювернуа, «названия послуха и видока в Русской правде смешиваются…».

Свидетельские показания сопровождались клятвой, их истинность в суде сомнению не подвергалась.

Присяга использовалась и в качестве самостоятельного вида судебного доказательства при отсутствии других доказательств. Она применялась, кроме прочего, по обязательствам из договоров, где цена иска не превышала двух гривен. Статья 49 Русской правды, определявшая ответственность «поклажехранителя» за вещи, оставленные у него собственником на хранение, предусматривала присягу (роту) в качестве доказательства. Обвиняемый в том, что возвращает не все оставленные у него на хранение вещи, мог отвести от себя обвинение клятвой. Статья 48 Пространной редакции говорит о применении присяги в судебном споре о займе, не превышавшем трех гривен.

Псковская судная грамота предусматривала присягу в качестве судебного доказательства по делам о личном и имущественном найме (ст. 41, 42). В целом присяга в Псковской судной грамоте распространена широко; грамота несколько раз указывает, что присягу не следует приносить, если есть другие способы убедить судей. «Если я представил свидетелей, что владел 4-5 лет землей, что обрабатывал ее и проч., то присяги нельзя требовать, целованья в том нет (ст.8). То же при доказательстве посредством третьих лиц принадлежности имущества по титулу наследования и купли», - писал Н. Дювернуа.

Судебный спор, решенный на основе присяги, обжалованию не подлежал. Принесший присягу считался невиновным.

В соответствии с Псковской судной грамотой к числу судебных доказательств, кроме перечисленных в Русской правде, относились письменные доказательства (доски) и судебный поединок (поле).

Наличие письменных доказательств объяснялось широким распространением сделок, заключавшихся в письменной форме. В поединке принимали участие истец и ответчик. В случае судебного поединка женщины малолетние, старики и больные могли выставлять вместо себя своего представителя. В то же время две женщины, участвовавшие в судебном споре, должны были «сражаться» друг с другом без участия «наймитов». Таким образом, условием поединка было формальное равенство сторон и наличие у них одинакового оружия.

Поединки происходили в людных и специально отведенных для этого местах, причем не ранее, чем через две недели после принятия судом решения.

Если в результате поединка одна сторона погибала, победитель не имел права требовать получения иска, а только мог взять себе доспехи и оружие побежденного. Это говорит о возможности поединков в случае гражданско-правовых споров, иными словами, поединок может рассматриваться как доказательство в гражданском процессе.

выделяет особый вид доказательства, применявшийся только в гражданском процессе, - поручительство. Под поручительством понимается «такой специфический вид доказательства, где в форме доказательства выступают показания поручителя одной из сторон при заключении обязательства». Автор полагает, что показания видоков и послухов относились в основном к уголовно-процессуальным доказательствам, а в случае с поручителями речь идет именно о гражданских делах. Следы поручительства встречаются только в берестяных грамотах как источниках истории права рассматриваемого периода.

Характеризуя систему доказательств по Русской правде, Н. Дювернуа писал: «На первом плане стоят свидетели, за недостатком их, или как дополнительное средство, идут формальные доказательства. Для формальных доказательств указана известная последовательность, от более сильных испытаний до менее сильных. В делах большей ценности - железо, меньшей - вода, наконец, последнее место принадлежит присяге. Закон в немногих случаях определяет абсолютным образом силу того или иного доказательства, оставляя суду свободу оценки их в каждом данном случае».

Рассматривая особенности гражданского процесса в Древнерусском государстве и утверждая наличие его характерных черт по сравнению с процессом уголовным, выделим отличительные признаки. Такие признаки существовали, и судопроизводство, сохраняя единый целостный характер, все же отличалось в случае гражданских и уголовных исков.

Прежде всего, решение гражданско-правовых вопросов в некоторых случаях на ранних этапах развития судебного процесса могло осуществляться и помимо непосредственного участия государственной власти, с помощью общины, которая, зная существо дела, могла всегда справедливо решить его на основе обычая. В делах, носивших уголовно-правовой характер, обойтись без участия государственной власти было гораздо сложнее.

В досудебных процедурах по уголовным делам, в отличие от дел гражданских, присутствовало так называемое гонение следа. Статья 68 Пространной редакции Русской правды говорит: «Не будет ли татя, то по следу женугь…» Если след приводил в общину, она должна была оказывать помощь в розыске и поимке преступника, если след терялся на большой дороге - розыски прекращались.

В числе судебных доказательств по уголовным делам, как уже отмечалось, большое значение имели явные признаки совершенного преступления, такие, как выбитый зуб, вырванная борода. В гражданских исках подобные доказательства фигурировать явно не могли.

В сложных случаях для установления истины в судебном процессе прибегали к ордалиям - судебным испытаниям, известным с древних времен и встречавшимся у разных народов и в Европе, и на Востоке. Русская правда упоминает об испытаниях водой и железом. Однако, как следует из текста Русской правды, такие суровые испытания применялись только в случаях суровых уголовных преступлений, таких, как значительная кража и убийство, и только тогда, когда обвиняемый не мог подтвердить свою невиновность показаниями свидетелей. В Гражданском процессе испытание железом, по-видимому, не использовалось, по крайней мере в источниках нет на это указаний. Что касается испытания водой, которое заключалось в том, что связанного обвиняемого бросали в реку и смотрели, начнет он всплывать или тонуть, то академик, анализируя берестяные грамоты, указывал на конфликт между должником и кредитором, описанный в одной из них. Он отмечал, что должник не был согласен с процентами, которые начислял кредитор, и предлагал выяснить в суде с помощью испытания водой, кто из них прав.

Буданов, анализируя особенности Новгородского судопроизводства, отмечал, что оно было основано на разделении подсудности между княжескими и общинно-вечевыми органами суда. Княжеские органы, т. е. сам князь, его наместники и тиун, решали преимущественно уголовные иски. Общинно-вечевые органы вели судопроизводство по гражданским делам: суд посадника ведал преимущественно делами о поземельной собственности - суд тысяцкого занимался торговыми исками.

В отличие от новгородской системы, основанной на разделении судебных полномочий, в Пскове суд состоял из княжеских и общинно-вечевых органов. Об этом говорит ст. 1 Псковской судной грамоты: князь судит вместе с посадником - выборным должностным лицом псковской администрации. В этой ситуации посадник как представитель населения города контролировал выполнение князем судебных полномочий.

Таким образом, в Древнерусском государстве, как свидетельствует анализ дошедших до нас источников права, активно развивался судебный процесс, в том числе по делам гражданско-правового характера. В целом можно говорить о довольно развитом для своего времени механизме, который позволял защищать права и законные интересы граждан, связанные с собственностью, договорными отношениями и обязательствами.

Дювернуа Н. Источники права и суд в древней России. - СПб., 2004. - С. 180.

Момотов В. В. Формирование русского средневекового права. - М., 2003. - С. 340.

Васьковский Е. В. Учебник гражданского процесса (по изд. 1917 г.). - М., 2003. - С. 101.

Дювернуа Н. Указ. соч. - С. 186.

Момотов В. В. Указ. соч. - С. 341.

См.: Дювернуа Н. Указ. соч. - С. 176.

Там же. - С. 175.

Момотов. соч. - С. 349.

Юшков С. В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. - М., 1949. - С. 517.

Момотов. соч. - С. 351.

Дювернуа Н. Указ. соч. - С. 182.

Владимирский-Буданов истории русского права. - Ростов-на-Дону, 1995. - С. 583.

См.: Момотов русского средневекового права. - М., 2003. - С. 343.

Псковская судная грамота // Российское законодательство Х-ХХ вв. Т. 1. - М., 1984. - С. 344.

Дювернуа Н. Указ. соч. - С. 199.

Там же. - С. 382.

Момотов В. В. Формирование русского средневекового права. - М., 2003. - С. 360.

Дювернуа Н. Указ. соч. - С. 197.

Псковская судная грамота // Российское законодательство Х-ХХ вв. Т. 1. - М., 1984. - С. 69.

См.: Черепнин Л. В. Новгородские берестяные грамоты как исторический источник. - М., 1969. - С. 50.

См.: Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. - Ростов-на-Дону, 1995. - С. 583.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

ФГ БОУ ВПО «Иркутский государственный технический университет»

Заочно-вечерний факультет

Кафедра государственно - правовых дисциплин

Реферат

По дисциплине история отечественного государства и права

«Суд и процесс в Древнерусском государстве»

Выполнена студенткой гр. Юрбзс - 13 - 1

Калиниченко Л.С.

Проверил: преподаватель доцент кафедры ГПК

И.В. Курышова

Иркутск 2014 г.

Введение

2.2 Уголовный процесс по Русской Правде

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Возникновение Древнерусского государства, естественно, сопровождалось формированием древнерусского феодального права. Первым источником его были обычаи, перешедшие в классовое общество из первобытно-общинного строя и ставшие теперь обычным правом. Но уже с X в. мы знаем и княжеское законодательство. Особое значение имеют уставы Владимира Святославича, Ярослава, внесшие важные нововведения в финансовое, семейное и уголовное право.

Наиболее же крупным памятником древнерусского права является Русская Правда, сохранившая свое значение и в следующие периоды истории, и не только для русского права. История Русской Правды достаточно сложна. Вопрос о времени происхождения ее древнейшей части в науке спорен. Некоторые авторы относят его даже к VII в. Однако большинство современных исследователей связывает древнейшую Правду с именем Ярослава Мудрого.

Русская Правда была кодексом древнерусского феодального права. Ее нормы лежат в основе Псковской и Новгородской судных грамот и последующих законодательных актов не только русского, но и литовского права.

В статьях Русской Правды говорится об установлении права феодальной собственности не только на землю и угодья, но и на движимое имущество коней, бобров, орудия, производства и др.

Для эпохи предшествовавшей Русской Правде характерным объединением сельского населения была соседская община. Она выросла в процессе разложения семейной общины.

Древнейшая часть Русской Правды является записью более старых норм сделанной при князе Ярославле Владимировиче. Ее иногда называют "Правдой Ярослава". Эта часть состоит из первых 16 статей "Краткой Правды". За ней следует "Правда Ярославичей", т.е. сыновей Ярослава Пространная редакция более сложна по составу и включает в себя множество княжеских законов изданных между серединой XI и началом XIII в.в., систематизированных и хронологически перемешанных.

Цель данной работы - исследовать суд и процесс Древнерусского государства.

Поставленная цель решается посредством следующих задач:

Охарактеризовать Русскую Правду и ее происхождение;

Рассмотреть уголовное право в Древнерусском государстве;

Изучить уголовный процесс по Русской Правде;

Рассмотреть церковь и религию;

В заключении работы подвести итоги по изучаемой теме.

Объектом исследования в данной работе является суд и процесс Древнерусского государства. Предметом являются различные источники, характеризующие и рассматривающие суд и процесс Древнерусского государства. Методологической основой исследования, для решения поставленных целей и задач работы, является совокупность различных общетеоретических методов: обобщение, статистический, изучение элементов исторического анализа, сравнительно-правовой метод, метод экспертных оценок, анализ литературных источников и документов, информационно-правовой и иные методы научного анализа и исследования.

1. Русская правда и ее происхождение

древнерусский уголовный судебный

Русская правда - древнейший русский сборник законов сформировалась на протяжении ХI-ХII вв., но отдельные ее статьи «уходят» в языческую старину. Сейчас имеется более ста списков, сильно различающихся по составу, объему и структуре. Название памятника отлично от европейских традиций, где аналогичные сборники права получали чисто юридические заголовки - закон, законник. На Руси в это время были известны понятия «устав», «закон», «обычай», но кодекс обозначен легально-нравственным термином «Правда».

Принято делить сборник на три редакции: Краткую, Пространную и Сокращенную. В Краткую редакцию входят две составные части: Правда Ярослава (или Древнейшая) и Правда Ярославичей - сыновей Ярослава Мудрого. Правда Ярослава включает - первые 18 статей Краткой Правды и целиком посвящена уголовному праву. Скорее всего, она возникла во время борьбы за престол между Ярославом и его братом Святополком (1015-1019 гг.). Наемная варяжская дружина Ярослава вступила в конфликт с новгородцами, сопровождавшийся убийствами и побоями. Стремясь урегулировать ситуацию, Ярослав задобрил новгородцев «дав им Правду, и устав, списав, тако рекши им: по ее грамоте ходите». За этими словами в Новгородской 1 летописи помещен текст Древнейшей Правды.

Правда Ярославичей включает ст. ст. 19-43 Краткой Правды (Академический список). В ее заголовке указано, что сборник разрабатывался тремя сыновьями Ярослава Мудрого при участии крупнейших лиц из феодального окружения. В текстах есть уточнения. из которых можно заключить, что сборник утвержден не ранее года смерти Ярослава (1054 г.) и не позднее 1072 г. (год смерти одного из его сыновей).

Со второй половины ХI в. стала формироваться Пространная Правда (121 статья по Троицкому списку), сложившаяся в окончательном варианте в ХП в. По уровню развития правовых институтов социально-хозяйствейному содержанию это уже весьма развитой памятник права. Наряду с новыми постановлениями он включал и видоизмененные нормы Краткой Правды. Пространная Правда состоит как бы из объединенных единым смыслом групп статей. В ней представлено уголовное и наследственное право, основательно разработан юридический статус категорий населения и холопов, содержится банкротский устав и т.д. К началу XII в. Пространная Правда сформировалась.

В ХIII-XIV вв. возникла Сокращенная редакция, дошедшая до нас всего в нескольких списках (50 статей по IV Троицкому списку). Она представляет собой выборку из Пространной Правды, приспособленную для более развитых общественных отношений периодам раздробленности.

Что же послужило, основанием для образования «Русской правды»?

В. О. Ключевский, в полном курсе лекций по Русской истории, объясняет зарождение Русской правды, так: «Русская правда» - часть церковного свода. Ключевский говорит о том, что Русская правда, это закон не одного Ярослава. Она существовала и развивалась и до Ярослава. Также В. О. Ключевский в качестве такого источника выделяет Номоканон - свод византийских церковных правил. Он был переведен и адаптирован русичами, а также в процессе использования был дополнен собственными и правилами.

Поэтому в судебном процессе по Русской правде большое значение будет иметь церковь. И лишь позже ее место займет администрация князя.

Первоначальный текст Русской Правды до нас не дошел. Однако известно, что сыновья Ярослава во второй половине XI в. существенно дополнили и изменили его, создав так называемую Правду Ярославичей. Объединенные потом переписчиками, Правда Ярослава и Правда Ярославичей составили основу так называемой Краткой редакции Русской Правды. Владимир Мономах произвел еще более крупную переработку этого закона. В результате сложилась Пространная редакция. В последующие века создавались новые редакции Русской Правды.

С введением христианства на Руси стало складываться каноническое право, основанное в большой мере на византийском законодательстве.

Вся совокупность законов и правовых обычаев создала основу довольно развитой системы древнерусского права. Как всякое феодальное право, оно было правом-привилегией, т.е. закон прямо предусматривал неравноправие людей, принадлежащих к разным социальным группам. Так, холоп не имел почти никаких прав. Весьма ограничена была правоспособность смерда, закупа. Зато права и привилегии верхушки феодального общества охранялись в усиленном порядке.

2. Суд и процесс в Древнерусском государстве

2.1 Уголовное право в Древнерусском государстве

Древнерусское законодательство большое внимание уделяет уголовному праву. Ему посвящено много статей Русской Правды, уголовно-правовые нормы есть и в княжеских уставах.

Уголовное право как совокупность норм, представляющих собой обособившуюся отрасль права, сформировалось на стадии позднего феодализма и продолжало развиваться в буржуазный период. Поэтому для более раннего времени правильнее говорить об уголовном законодательстве, в центре которого стоят две кате, горни - преступление и наказание. В Х-ХV вв. понятия вины, соучастия, подготовки к совершению преступления находились в зачаточном состоянии, постепенно, на протяжении ХVI-ХVII вв., формировались, и лишь в Уложении 1649 г. они находят более или менее полное отражение.

В арабских источниках, летописях, договорах Руси с византией имеется достаточно сведений о караемых государством криминальных посягательствах в IХ-Х в.в. Речь идет о кражах, в убийствах, побоях и т. д., но они не характеризуются какими-либо особыми терминами. Преступные действия в летописях именуются злыми делами. Главный элемент преступного действие - наказуемость. В качестве объекта нарушения могли выступать государственный закон, обычаи, религиозно-нравственные установления. В литературе принято считать, что первая попытка определить преступное, сделана в Русской Правде, где нанесение вреда личности именуется "обидой”. Например, при нанесении побоев следовало "платить за обиду 12 гривен”.

Субъектами преступлений, то есть лицами, способными отвечать за криминальные действия, могли быть свободные люди. Любое преступление подразумевало выплату штрафов и имущественные взыскания, для чего требовалось наличие собственности. Холопы и рабы, сами будучи разновидностью собственности, таковой не имели и имущественную ответственность за них несли хозяева. Очень трудно определить влияние и положение субъекта сословного статуса. Вероятно, что во времена.Русской Правды при изустных привилегиях феодалов за оскорбления, бесчестье и т.д. все свободное население отвечало за криминальные действия в отношении представителя другого сословия. Русская Правда ничего не говорит о совершении преступлений женщинами, о возрасте преступников. С принятием христианства возраст преступника стал определяться на основе церковных установлений.

В Русской Правде отражены только два вида преступлений: против личности (убийство, телесные повреждения, оскорбления, побои) и против собственности (разбой, кража, нарушение земельных границ, не законное пользование чужим имуществом). Закон защищал интересы индивидуума, который, выделившись из общинной системы, нуждался в охране как своей личности, таки своего хозяйства. Государственные преступления в Русской Правде не упоминаются, весьма нечетко обрисованы деяния против княжеской администрации (например, убийство конюха). На данном этапе еще не существовало абстрактного понимания государства и его интересов, вред государству отождествлялся с вредом князю, и посягательства против князей рассматривались как тяжкие деяния. К участникам восстаний применялась казнь на месте преступления, часто - массовая. Князья в борьбе за власть порой прибегали к весьма недостойным приемам, но вопрос об ответственности решался в их среде. Измена князю так же рассматривалась в княжеском окружении, ответственность во многом зависела от расстановки политических сил.

В Русской Правде доминируют штрафы, хотя на практике арсенал уголовных кар был довольно велик. Утвержденный вскоре после принятия христианства кодекс, будучи государственным законодательством, порывал с морально нравственными установками язычества, но новые христианские ценности усваивались постепенно. В таких условиях единственным критерием интересов индивидуума мог быть только денежный эквивалент причиненного ущерба, что и закрепляла система штрафов. Сыграло роль и то, что жесткие виды наказаний противоречили христианской доктрине гуманности, они в кодекс не вошли. По этой же причине Русская Правда является сугубо светской, уголовные наказания против интересов церкви устанавливались в церковных уставах.

В практике применялись следующие виды наказаний: кровная месть (ее лишь условно можно отнести к наказаниям), "поток и разграбление”, смертная казнь, уголовные штрафы, заключение в темнице, членовредительные кары. Уголовные штрафы за посягательства на личность носят выраженный сословный характер, при посягательстве на имущество это проявляется менее резко.

Об убийствах упоминается в договоре с Византией 911г. (в случае убийства кого-либо, убийца должен "умереть на месте” (кровная месть). Если же виновный успевал скрыться, вступала в действие имущественная ответственность: имущие лица отдавали свою часть собственности в качестве выкупа, не обладавших собственностью родственники убитого преследовали до отмщения. Статья 1 Правды Ярослава Мудрого также предусматривает месть родственников за убийство, если мстителей "не будет”, выплачивается штраф в 40 гривен. В этой статье еще отсутствует социальная дифференциация виновных при выплате штрафа, но убийство, признается самым опасным преступлением, с него начинаются все редакции Русской Правды. В Правде Ярославичей за убийство огнищан, конюхов князя, тиуна предусмотрен уже повышенный штраф в 30 гривен, за убийство свободного человека выплачивался штраф в 40 гривен.

Нанесение побоев, оскорбления, телесные повреждения карались денежными штрафами. За повреждение пальца выплачивалось 3 гривны, за удары жердью, палкой, за вырывание бороды и усов 12 гривен. За отрубание руки полагался штраф 40 гривен. Угроза оружием наказывалась штрафом в 1 гривну. Хотя штрафы дифференцированы в зависимости от тяжести увечья, ясного Понимания степени вреда в Русской Правде нет, поэтому можно говорить о принципе казуальности: в кодексе перечисляются случаи нарушения телесной неприкосновенности с конкретными штрафами, но без попыток обобщения.

Больше всего внимания в Русской Правде уделяется краже. Подробно расписывается, какой штраф обязан уплатить уличенный вор за коня, корову, утку, дрова, сено, холопки т.д. Законодатель, стремясь ничего не упустить, включает в этот список и зерно, и ловчих птиц, и охотничьих собак. Общий принцип таков, что пострадавшему следует полностью компенсировать материальный урон, поэтому виновный должен выплатить стоимость украденного и заплатить штраф. Сословная защита имущества встречается редко. Например, за кражу княжеского коня устанавливался штраф в 3 гривны, за коня смерда - 2 гривны. В Пространной Правде за кражу коней (основной рабочей силы) вор выдавался "на поток и разграбление”. Убийство вора, на месте преступления, не считалось преступлением, и наказания не влекло. Все иные виды посягательств на чужую собственность карались штрафами (нарушение земельных границ, сжигание пчель, пиков, самовольный захват чужого коня или оружия, поломка чужих вещей) размером до 12 гривен.

Русская Правда не знает смертной казни, но она применялась на практике за антигосударственную деятельность, за участие в восстаниях, разбойничьих шайках. Любопытно, что уже в Х-ХI вв. это наказание регулировались государством.

Сведения, о применении смертной казни правителем руссов имеются в арабских источниках IХ-Х вв. По свидетельствам ибн Ласта и ибн Фадлана, варан разбойника могли лишить жизни через повешение. Применяли варварские казни княгиня Ольга и князь Святослав (до 972 г.) в осажденном городе Доростоле. Согласно арабским сведениям, существовала альтернатива казни: преступника могли "выслать” на окраины государства (вариант изгнания из общины). Примерно в X в. казнь уступила место уголовным штрафам за преступления имущественные и против личности. В конце X в. Владимир 1 из-за усилившихся "разбоев” обсуждал вопрос о введении за них смертной казни, причем опасался этого, "боясь греха”. Следовательно, в ограничении смертных приговоров сыграло роль принятие христианства. Но княжеское окружение санкционировало усиление репрессий, поскольку князь обязан "бороться со злом”. Введенные казни за разбои привели к оскудению казны, куда перестали поступать штрафы, и последовала замена лишения жизни - штрафами.

В таком виде система уголовных штрафов вошла в Русскую Правду в XI в. Смертная казнь за обычные преступления не применялась долгое время. В то же время отсутствие законодательной регламентации способов казни приводило порой к необузданной жестокости князей. Например, на рубеже ХII-ХШ вв. галицкий князь Роман закапывал непокорных бояр живьем в землю, четвертовал их с изуверской назидательностью: "Не раздавив пчел, меду не съесть”.

Штрафы были ведущим и основным видом наказания по Русской Правде, применялись за все виды преступлений и служили источником существенного пополнения государственной казны. Размер штрафа колебался от 1 до 80 гривен серебра, а в церковных уставах - до 100 гривен. С точностью определить, какая часть шла потерпевшим, а какая - государству, не представляется возможными.

Продажа - самый распространенный штраф, выплачиваемый за нанесение побоев, посягательства на собственность, оскорбления. Его размер составлял от 1 до 12 гривен. В некоторых статьях лишь указана сумма штрафа без упоминания "продажи”. В кодексе есть прямые указания, что продажа платится князю, это - публичный штраф, свидетельствующий о. свободном состоянии виновного.

Вира - представляла собой уголовный штраф, который выплачивался только за убийство и только свободного человека. За 40 гривен по ценам того времени можно было купить 20 коней. Выплата таких сумм была не каждому по силам. Поэтому существовал коллективный институт "дикой виры”, куда делали взносы члены общины, чтобы в случае необходимости внести выкуп за убийство. Дикая вира выплачивалась общиной и в случае разбойного убийства, если она не разыскивала преступника. Не делавшие в дикую виру взносов в случае убийства самостоятельно выплачивали всю сумму.

Уроками - назывались штрафы за истребление собственности и имущества. Например "кто намерено коня зарежет или скотину, то платит 12 гривен продажи, а хозяину урок” (ст. 84 Пространной Правды). Поскольку рабы и холопы приравнивались к имуществу хозяев, за, их убийство выплачивался урок, а не вира. Стоимость холопов Русская Правда оценивает в, 5-6 гривен, а более высокопоставленных холопов (тиуна, ремесленника) - в 12 гривен.

Русская Правда ничего не говорит о телесных наказаниях и лишении свободы. Тюрем в Древней Руси еще не было, как и осознания тюремного влияния на преступника. Применялось заточение в "проруб” (подвал) высокопоставленных лиц, князей, посадников, лиц княжеского окружения. Эта мера являлась временным ограничением свободы до наступления определенных событий. Телесные наказания также применялись, но государство все же отдавало Предпочтение штрафам.

Законодатель сознавал, что степень тяжести преступления может зависеть как от преступника, так и от внешних обстоятельств. Однако эти элементы он не мог формулировать в абстрактном виде, отягчающие обстоятельства, соучастие, формы вины и т.д. - продукт более позднего времени. И все же с состоянием опьянения (при разорении купца) Русская Правда связывает более тяжкие последствия. В трех случаях она предусматривает групповые кражи скота (ст. ст. 40, 41, 43 Пространной Правды) и устанавливает, что каждый участник должен заплатить штраф в полном объеме. Понимал законодатель и различную направленность умысла преступника, поэтому в кодексе разграничены случайные убийства или неосторожные (в обиду), убийства в разбое, убийства на Миру "явлено”, "в сваде”. За "разбой без всякой свады” полагалось строгое наказание. Однако, отделяя преступления преднамеренные от бытовых, законодатель руководствовался принципом казуальности и фиксировал их без теоретических обобщений. В Русской Правде только намечается деление на умышленные и неосторожные деяния.

Карательные нормы Русской Правды продолжали действовать, но к концу XV в. была подготовлена база для качественно нового уровня уголовного права. Это связано с тем, что появились новые виды преступлений против государства, его аппарата, и должностных лиц, преступность стала более масштабной и уголовное законодательство отреагировало на это усилением репрессий.

2.2 Уголовный процесс по Русской правде

Древнейшей формой судебного процесса был суд общины, члены которой в равной степени обладали правами и обязанностями в судебных разбирательствах. Состязательность сторон сохранялась долгое время, поэтому процесс в Древней Руси называют состязательным (реже - обвинительным). Ему присущи такие отличительные Черты, как относительное равенство сторон и их активность при рассмотрении дела в сборе доказательств и улик. Одновременно в Х-ХI вв. укрепляется процесс, где ведущую роль играли князь него администрация: они возбуждали процесс, сами собирали сведения и выносили приговор, часто сопряженный со смертным исходом. Прототипом такого процесса может служить суд княгини Ольги над послами древлян в период восстания или суд князей над восставшими в 1068 г. и 1113 г. Не смотря на то, что «Русская правда» не знает смертной казни, смертные приговоры выносились и приводились в исполнение. Необходимо отметить, что во времена существования «Русской правды», судебный процесс не делился на гражданский и уголовный. Такое разделение появляется гораздо позднее. Таким образом, как для гражданских, так и для уголовных дел существовал единый процессуальный порядок рассмотрения.

Поводами к возбуждению процесса служили жалобы истцов, захват преступника на месте преступления, факт совершения преступления. Одной из форм начала процесса был так называемый "заклич": публичное объявление о пропаже имущества и начале поиска похитителя (обычно на торгу). Давался трехдневный срок для возвращения похищенного, по истечении которого лицо, у которого обнаруживались искомые вещи, считалось виновным и должно было вернуть имущество или доказывать законность его приобретения. Можно предполагать, что использовались различные виды доказательств: устные, письменные, свидетельские, улики. Очевидцы происшествия назывались видоками. Существовали "послухи", которых одни исследователи считают очевидцами по слуху", другие - свидетелями "доброй славы" обвиняемого могли быть только свободные люди: "на холопа послушества не складывают, поскольку он не свободен", - гласит Русская Правда. Равенство, сторон в процессе диктовало привлечение к свидетельству столько свободных. Лишь в "малой тяжбе" и по нужде можно было "ссылаться на закупа". Если не было свободных, то ссылались на тиуна боярского, а на "иных не складывать" (ст. 66 Пространной Правды).

В Русской Правде предусмотрена особая форма обнаружения утраченного имущества - свод. Если после "заклича" пропавшая вещь обнаруживалась у лица, заявившего себя добросовестным приобретателем, начинался свод. Указывался человек, у которого приобреталась вещь, тот, в свою очередь, указывал на другого, и т.д. Кто не мог указать источник приобретения, считался вором, должен был вернуть вещь (стоимость) и заплатить штраф. В пределах одной территориальной единицы свод шел до последнего лица, но если в нем участвовали жители другой территории (города), он шел до третьего лица, которое выплачивало повышенное возмещение и начинало свод по своему месту проживания (ст. 35-39 Пространной Правды).

Гонение следа - это отыскание преступника по его следам. Закон предусматривал специальные формы и порядок проведения этого процессуального действия. Если след привел к дому конкретного человека, считалось, что он и есть преступник (ст. 77 Троицкого списка). Если след привел просто в село, ответственность несет вервь. Если след потерялся на большой дороге, то на этом поиск прекращался.

Институт гонения следа надолго сохранился в обычной практике. В некоторых местах, в западных районах Украины и Белоруссии, он применялся вплоть до XVIII в., обычно по делам об угоне скота.

Если ни утраченная вещь, ни похититель не найдены, потерпевшему ничего не оставалось, как прибегнуть к закличу, т.е. к объявлению на торговой площади о пропаже, в надежде, что кто-нибудь опознает украденное или потерянное имущество у другого лица.

Человек, у которого обнаружится утраченное имущество, может, однако, заявить, что он приобрел его правомерным способом, например куплей. Тогда начинается процесс свода. Владелец имущества должен доказать добросовестность его приобретения, т.е. указать лицо, у которого он приобрел вещь. При этом требуются показания двух свидетелей или мытника - сборщика торговых пошлин.

Закон предусматривает определенную систему доказательств. Среди них важное место занимают показания свидетелей. Древнерусское право различало две категории свидетелей - видоков и послухов. Видоки - свидетели, в современном смысле слова очевидцы факта. Послухи - более сложная категория. Это лица, которые слышали о случившемся от кого-либо, имеют сведения из вторых рук. Иногда под послухами понимали и свидетелей доброй славы сторон. Они должны были показать, что ответчик или истец - люди, заслуживающие доверия. Не зная даже ничего о спорном факте, они просто как бы давали характеристику той или иной стороне в процессе. Так, по некоторым гражданским и уголовным делам требовалось определенное число свидетелей (например, два свидетеля заключения договора купли-продажи, два видока при оскорблении действием). В Древнерусском государстве появляется и целая система формальных доказательств - ордалии.

Среди них следует назвать судебный поединок - поле. Победивший в поединке выигрывал дело, поскольку считалось, что бог помогает правому. В Русской Правде и иных законах Древнерусского государства о поле не упоминается, что дало основание некоторым исследователям сомневаться в его существовании. Однако иные источники, в том числе иностранные, говорят о практическом применении поля.

Другим видом суда божьего были испытания железом и водой. Испытание железом применялось тогда, когда не хватало иных доказательств, причем в более серьезных случаях, чем испытание водой. Русская Правда, посвящающая этим ордалиям три статьи, не раскрывает техники их проведения. Более поздние источники сообщают, что испытание водой проводилось путем опускания связанного человека в воду, причем если он тонул, то считался выигравшим дело.

Особым видом доказательства была присяга - рота. Она применялась, когда не было других доказательств, но, разумеется, по небольшим делам. Ротой можно было подтвердить наличие какого-нибудь события или, наоборот, его отсутствие.

В некоторых случаях имели доказательственное значение внешние признаки и вещественные доказательства. Так, наличия синяков и кровоподтеков было достаточно для доказательства избиения.

Исследователи полагают, что в церковном суде применялся и инквизиционный (розыскной) процесс со всеми его атрибутами, в том числе с пыткой.

В Русской Правде видны определенные формы обеспечения исполнения судебного решения, например взыскание виры с убийцы. Специальное должностное лицо - вирник приезжал в дом осужденного с многочисленной свитой и терпеливо ждал уплаты виры, получая каждый день обильное натуральное содержание. В силу этого преступнику выгоднее было как можно быстрее разделаться со своим долгом и избавиться от неприятных гостей.

Нормы Русской Правды, действующие в "русских княжествах в ХII-ХV вв., продолжали использовать в судебном процессе рассматриваемого периода. При сохранении состязательных начал в судебном процессе усиливались роль и активность государственной администрации. Повсеместно выросло значение судебного поединка при невозможности выяснения пистоны иными способами. Ордалии уходили в прошлое поскольку противоречили христианскому пониманию выяснения истины, судные клятвы лишались языческой атрибутики. Одновременно возросла роль письменных документов, особенно в земельных спорах и тяжбах.

Для эпохи, предшествовавшей Русской Правде, характерными объединением сельского населения была соседская община. Она выросла в процессе разложения прежней семейной общины. Частная собственность на землю постепенно разлагает прежде однородную массу общинников: наряду с зажиточными появляются бедняки, терявшие свои участки. Выходя из общины, они в поисках работы попадали в зависимость от богатых землевладельцев - князей и бояр.

Древнейшая Правда ("Суд Ярослава") сохранила следы живучих обычаев родового строя, которые еще не были изжиты в раннефеодальном государстве. Ст. 1 признает еще институт кровной родовой мести за убийство, но вводит ограничение круга мстителей ближайшими родственниками убитого. "Убьеть мужь мужа, то мстить брату брата, или сыновни, или брату чаду, любо сестрину сынови…". Но тут же княжеский закон устанавливает, что в случае отсутствия мстителя убийца должен уплатить денежный штраф в пользу князя: "аше не будет кто мстя, то 40 гривен за голову…".

Главою правосудия, почти всегда был князь, а двор княжеский - обыкновенным местом суда. Но государь поручал сию власть тиунам и своим отрокам. - Чиновники, которым надлежало решить уголовные дела, назывались вирниками, и каждый судья имел помощника или отрока, метельника или писца. Они брали запас от граждан и пошлину с каждого дела. То есть пошлина за рассмотрение дел уже существовала. Княжие служащие состояли на «государственной службе» - вирнику и писцу его, для объезда волости, давали лошадей.

Интересен момент, появления в процессе присяжных заседателей. В одном из новгородских списков Ярославовой Правды сказано, что истец во всякой тяжбе должен идти с ответчиком на извод перед 12 граждан - может быть, присяжных, которые разбирали обстоятельства дела по совести, оставляя судье определить наказание и взыскивать пеню. Так было и в Скандинавии, откуда сей мудрый устав перешел в Великобританию. Англичане наблюдают его доныне в делах уголовных.

2.3 Положение в судебном процессе разных слоев населения

Все феодальные общества состояли из сословий, права и обязанности которых четко определены законом как неравные по отношению друг к другу и к государству. Иными словами, каждое сословие имело свой юридический статус. Было бы большим упрощением рассматривать феодальное общество с точки зрения эксплуататоров и эксплуатируемых. Сословие феодалов, составляя боевую силу княжеских дружин, несмотря на все свои материальные выгоды, могло потерять жизнь - самое ценное - проще и вероятнее, нежели бедное сословие крестьян.

Не сложившись в глобальную систему производства, рабство Руси получило распространение как общественный уклад. Источником рабства был прежде всего плен, рождение от рабыни. В рабство попадали за тяжкие уголовные преступления (поток и разграбление), зависимый закуп обращался в раба в случае бегства от хозяина и кражи, в рабство обращался злостный банкрот (ст. ст. 56, 64, 55 Пространной Правды). Статья 110 Пространной Правды устанавливает еще три случая холопства: женитьба на рабе без договора, поступление в услужение ключником-тиуном без договора о свободе, самопродажа в рабство хотя бы за «наготу».

Самые жесткие формы присущи рабству на ранних этапах государственности, в IХ-Х вв. рабы у славян являются предметом продажи и обогащения. В договорах с Византией (Х в.) фигурирует специальная «челядинная цена». В XI в. в русском праве уже действует принцип, согласно которому раб не может быть субъектом правоотношений, вступать в договоры. Русская Правда считала холопов собственностью господина, сами они не обладали собственностью. За убийство холопа полагалось возмещение ущерба в 5-6 гривен (как за уничтожение вещи).

Следующая группа статей Русской Правды защищает собственность. Устанавливается штраф в 12 гривен за нарушение земельной межи. Некоторые исследователи считают, что высокая ставка штрафа указывает на принадлежность собственности феодалу. Такой же штраф следует за разорение пчельников, бояриных угодий, за кражу ловчих соколов и ястребов. Высшие штрафы в 12 гривен устанавливаются за побои, выбитые зубы, поврежденную бороду, - видимо, корпоративное понимание чести зачастую приводило к физическим столкновениям.

В феодальной прослойке ранее, всего произошла отмена ограничений на женское наследование. В церковных уставах за насилия над боярскими женами и дочерями устанавливаются высокие штрафы - от 1 до 5 гривен золота, за остальных - до 5 гривен серебра.

Обязанности крестьянского населения по отношению к государству выражались в уплате налогов в форме дани, оброков и участии в вооруженной защите в случае военных действий. На крестьян распространялись государственная юрисдикция и княжеский суд.

Русская Правда всегда указывает при необходимости на принадлежность к конкретной социальной группе (дружинник, холоп и т.д.). В массе статей о свободных людях, именно свободные и подразумеваются, о смердах речь заходит лишь там, где их статус необходимо специально выделите.

В древнерусском обществе огромное значение имела собственность. Отношение к личности определялось в первую очередь именно наличием собственности. Человек, лишенный собственности или промотавший ее, мог обеспечить имущественные связи с другими лицами единственным, что у него осталось, собственной личностью.

Свободные жители городов пользовались правовой защитой Русской Правды, на них распространялись все статьи о защите чести, достоинства и жизни. Особую роль играло купечество. Оно рано начало объединяться в корпорации (гильдии), называвшиеся сотнями. Обычно «купеческое сто» действовало при какой-либо церкви. «Ивановское сто» в Новгороде было одной из первых купеческих организаций в Европы.

Древняя Русь развивалась в том же направлении, что и крупнейшие страны Европы. Она обладала огромным культурным потенциалом, высокоразвитой юридической сферой. Политическая раздробленность страны совпала с ордынским разорением, и это вызвало крайне тяжелые последствия, предопределило деформацию естественного хода политико-правового развития.

Заключение

В Древней Руси еще не существовало специальных судебных органов. Судебные функции выполнялись теми или иными представителями администрации, включая, как уже говорилось, самого великого князя. Однако имелись специальные должностные лица, помогавшие в осуществлении правосудия. Среди них можно назвать, например, вирников - лиц, собиравших уголовные штрафы за убийство. Вирников сопровождала целая свита мелких должностных лиц. Судебные функции осуществляли и церковные органы. Действовал также вотчинный суд - право феодала самому судить зависимых от него людей. Судебные полномочия феодала составляли неотъемлемую часть его иммунитетных прав.

Русская Правда знает две специфические процессуальные формы досудебной подготовки дела - гонение следа и свод.

Закон предусматривает определенную систему доказательств. Среди них важное место занимают показания свидетелей. В Древнерусском государстве появляется и целая система формальных доказательств - ордалии. Законы суть дополнения летописей: без Ярославовой Правды мы не знали бы, что древние россияне, подобно другим народам, употребляли железо и воду для изобличения преступников - обыкновение безрассудное и жестокое, славное в истории средних веков под именем суда небесного. Обвиняемый брал в голую руку железо раскаленное или вынимал ею кольцо из кипятка, после чего судьям надлежало обвязать и запечатать оную. Ежели через три дни не оставалось язвы или знака на ее коже, то невинность была доказана. Ум здравый и самая вера истинная долго не могли истребить сего устава языческих времен, и христианские пастыри торжественно освящали железо и воду для испытания добродетели или злодейства не только простых граждан, но и самых государей в случае клеветы или важного подозрения.

Народ думал, что богу легко сделать чудо для спасения невинного; но хитрость судей пристрастных могла обманывать зрителей и спасать виновных. Древнейшие законы всех народов были уголовные; «Русская Правда», представлявшая собой первоначально большей частью свод церковных правил и языческих обычаев, постепенно превращается в свод правил исходящих от администрации, и в первую очередь от государства.

Уже в это «темное» время появляются элементы современной правовой системы, такие как подобие присяжных заседателей. По мере развития «Русской правды» процесс из обвинительного приобретает состязательный характер.

Список использованной литературы

1.Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция феодализма в России. Социально-экономические проблемы. М., 1980.

2.Введение христианства на Руси. М., 1987.

3.Великие государственные деятели России / Под ред. А.Ф. Киселева. М., 1996.

4.Вернадский Г.В. Древняя Русь. Тверь; М., 1996.

5.Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995.

6.Высшие и центральные государственные учреждения России 1801 - 1917 гг. Т. I. СПб., 1998.

7.Гордиенко Н.С. "Крещение Руси": факты против легенд и мифов. Л., 1986.

8.Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1953.

9.Древнерусское государство и право / Под ред. Т.Е. Новицкой. М., 1998.

10.История государства и права России / Под ред. Ю.П. Титова. М., 1998.

11.История России с древнейших времен до конца XVII в. / Отв. ред. А.Н. Сахаров, А.П. Новосельцев. М., 1996.

12.История отечественного государства и права. Часть 1: Учебник./ Под ред. О.И. Чистякова. М.: Юристъ, 2004.

13.Карамзин Н.М. История государства Российского. Кн. 1 - 4. М., 1988 - 1989.

14.Карташев А.В. Очерки по истории русской церкви. Т. 1. М., 1993.

15.Костомаров Н. Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада (история Новгорода, Пскова и Вятки). Т. I. СПб., 1886.

16.Ловмянский Х. Русь и норманны. М., 1985.

17.Мавродина Р.М. Киевская Русь и кочевники (печенеги, торки, половцы). Л., 1983.

18.Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1985.

19.Новосельцев А.П., Пашуто В.Т., Черепнин Л.В. Пути развития феодализма. М., 1972.

20.Рыбаков Б.А. Из истории культуры Древней Руси. М., 1984.

21.Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества (XII - XIII вв.). М., 1993.

22.Повести Древней Руси. Л., 1983.

23.Сахаров А.Н. Дипломатия Святослава. М., 1982.

24.Свердлов М.Б. Генезис и структура феодального общества в Древней Руси. Л., 1983.

25.Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. М., 1979.

26.Черепнин Л.В. Образование Русского централизованного государства. М., 1978.

27.Черниловский З.М. Всеобщая история государства и права. М., 1983.

28.Янин В.Л. Новгородские посадники. М., 1962.

29.Янин В.Л. Новгородская феодальная вотчина. М., 1984.

30. Янин В.Л. Социально-политическая структура Новгорода в свете археологических исследований // Новгородский исторический сборник. Л., 1982.

31. Древнерусское государство и право / Под ред. Т.Е. Новицкой. М., 1998. С. 131.

32. Древнерусское государство и право / Под ред. Т.Е. Новицкой. М., 1998. С. 169.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Общественно-правовые отношения, регулируемые источниками древнерусского права. Русская Правда - первый свод законов Руси. Основные черты гражданского, вещного, наследственного, семейного права. Уголовное право, суд и процесс в древнерусском государстве.

курсовая работа , добавлен 08.09.2009


Обобщение на основе историко-правового анализа процессов формирования и правоохранительной деятельности в уголовном процессе дореволюционной России в IX-XIV в. Процесс возникновения институтов обвинения и защиты в судебном процессе Древней Руси.

реферат , добавлен 11.02.2015


Общие положения и характеристика судебного процесса в Древней Руси. Институты судебной системы древнерусского государства. Основные виды судов: общинный, княжеский, вотчинный и церковный. Право славянских народов, его вчерашние и сегодняшние трактовки.

курсовая работа , добавлен 23.08.2014


Русская Правда была кодексом древнерусского феодального права. Правовое положение населения. Происхождение и источники. Гражданское право. Право собственности. Обязательственное право. Наследственное право. Преступление и наказание. Суд и процесс.

курсовая работа , добавлен 10.05.2005


Система органов управления в Древнерусском государстве - характер политической власти при раннем феодализме. Центральное управление и политический строй в древней Руси. Местное самоуправление в древней Руси, его становление и организация местной власти.

реферат , добавлен 06.10.2008


Правовое положение населения. Происхождение и источники. Гражданское право. Право собственности. Обязательственное право. Наследственное право. Преступление и наказание. Суд и процесс.

реферат , добавлен 25.12.2002


Происхождение и состав "Русской Правды". Состав, время и место возникновения. Источники кодификации. Содержание "Русской Правды". Правовое положение населения. Частный характер права в "Русской Правде". Имущественное и уголовное право. Система наказаний.

контрольная работа , добавлен 07.03.2009


Киевская Русь IX–X вв.–первое государство восточных славян. Формирование политических и правовых представлений в Древней Руси. "Русская Правда"-древнейший свод законов Руси, комплекс юридических документов XI-XII вв.. Памятник древнерусского права.

реферат , добавлен 21.12.2007


Характеристика памятника русского права - Русской Правды, которая была кодексом древнерусского феодального права. Особенности регулирования этим сводом законов правового положения населения, права собственности, обязательственного и наследственного права.

реферат , добавлен 25.05.2010


Типы источников законодательства (уголовно-процессуального) в Русском государстве XV-XVI вв., на примере Судебников 1497 и 1550 гг. Характеристика судебно-уголовного процесса в исследуемый период. Особенности преступлений и наказаний в Судебнике.

В Древнерусском государстве не делалось различия между гражданским и уголовным правом, отсюда не было различий в судопроизводстве: те дела, которые в позднейшем законодательстве признавались гражданскими, и те, которые признавались уголовными, рассматривались одинаково.

В период раннего феодализма особых судебных органов не существовало, судебные функции выполняли органы власти как в центре, так и на местах. Суд не был отделен от администрации. Судьями были князья, посадники, волостели.

С углублением процесса феодализации и распространением княжеской юрисдикции на всю массу населения сельское население не могло уже прибегать к суду общинных властей, как это было ранее. Судебные функции над зависимым населением стали присваивать себе бояре, принятие же христианства повело за собой установление церковной юрисдикции. Устав князя Владимира перечисляет дела, переданные церковной юрисдикции: роспуст (самовольное расторжение брака), пошибанье (изнасилование), умыкание (похищение женщин), урекание (оскорбление словом), “пря между мужем и женой о животе” (имуществе) и т.д. В Уставе князя Ярослава этот перечень дополнялся рядом других дел. Высшим судьей считался князь, о чем свидетельствует ряд статей Русской Правды. Он осуществлял судебные функции в стольном городе, судил своих бояр. Наиболее серьезные дела князь судил совместно с вечем, и судебные решения князей по отдельным вопросам становились нормами права.

На местах судебные функции осуществляли посадники и волостели. С обострением классовой борьбы, с увеличением числа преступлений и ростом числа дел по имущественным спорам усложнился судебный аппарат: появилось множество различных вспомогательных судебных должностных лиц – мечник, вирник, метельник, ябедник и др.

Органами церковного суда были высшие церковные власти: митрополит, епископ, игумены. Органами феодального церковного суда были также тиуны и волостели. Помощниками в судебных делах боярина были тиуны.

Процесс по Русской Правде носил состязательный характер: он начинался только по инициативе истца, стороны (истец и ответчик) обладали равными правами и на суде обыкновенно окружались толпой родственников, соседей, являвшихся пособниками. Процесс осуществлялся средствами, требовавшими личного присутствия сторон (например, испытание железом, водой, принесение “присяги” – клятвы, выступление в судебном поединке – “поле”).

Надо полагать, что чаще всего процесс начинался по требованию одной из сторон, точных же и исчерпывающих указаний об установлении процессуальных отношений сторон в Русской Правде нет. Роль государственных органов была активной в преследовании за совершение тяжких преступлений. Большая ответственность за отыскание преступника возлагалась на крестьянские общины. В Русской Правде говорится об особой форме розыска преступника, так называемом гонении следа. Гонение следа заключалось в розыске преступника по его следам. Предполагалось, что там, где теряются следы, находится преступник. Если след терялся на большой дороге или в пустой степи, то розыски прекращались. Гонение следа влекло за собой для общины (верви), в которой терялись следы убийцы, обязанность самой разыскивать преступника и выдавать его властям или уплатить дикую виру. Если было совершено не убийство, а другое преступление, в этом случае вервь обязана была возместить ущерб и уплатить штраф (ст. 3, 77).

Защищая право собственности феодалов на различные вещи и холопов, Русская Правда большое место уделяла определению порядка отыскания пропавших вещей и холопов. В ней имеется ряд статей, посвященных так называемому своду. Свод по существу состоял в отыскании истцом надлежащего ответчика посредством заклича и присяги. К своду прибегали при похищении вещи или холопа. Пострадавший должен был объявить о пропаже на торгу (базарной площади). Это объявление называлось закличем. Если по истечении трех дней после заклича вещь находилась, то лицо, у которого она была найдена, признавалось ответчиком. Ответчик должен был не только возвратить вещь, но и уплатить штраф.

Если клич не был произведен, или если вещь была найдена до истечения трех дней, или, наконец, если эта вещь была найдена не в своем городе или общине, а обладатель пропавшей вещи не сознавался в похищении, то тогда приступали к своду.

Обычно человек, у которого была найдена пропавшая вещь, оправдывался тем, что он приобрел ее добросовестным образом. В этом случае найденная вещь оставалась на время у него, но обладатель вещи должен был указать собственнику вещи того человека, у которого она была приобретена.

Если это третье лицо в свою очередь не признавалось в похищении, то оно обязано было поступать так же, как обладатель вещи (то есть указать лицо, продавшее ему вещь).

Свод мог продолжаться до тех пор, пока не находился похититель. Но если оказывалось, что похитителя следует искать вне города, то собственник мог производить свод только до третьего лица, которое было обязано вручить собственнику вещи ее стоимость деньгами, а само имело право продолжать свод дальше. При отыскании похищенного холопа собственник вообще не вел свода дальше третьего лица. Третий добросовестный приобретатель передавал холопа собственнику, а сам мог вести дальше розыски похитителя и продолжать свод.

Если свод заканчивался отысканием вора, последний должен был уплатить вознаграждение тому, кому он продал похищенную вещь и уплатить штраф. Иногда свод заканчивался и тем, что приобретатель вещи не мог доказать добросовестность ее приобретения. Наконец, свод мог привести к границе государства. В этих двух случаях добросовестный приобретатель очищался от обвинения указанием на двух свидетелей покупки, которые приносили присягу.

При судебном разбирательстве стороны доказывали свою правоту при помощи судебных доказательств. Основными судебными доказательствами были: собственное признание, послухи (вероятно, свидетели не факта, а того, что сторона пользовалась хорошей репутацией, “доброй славой”), видоки (свидетели-очевидцы), присяга (“рота”) и жребий.

В литературе нет единогласия о том, что представляют собой послухи и чем они отличаются от видоков. Одни исследователи не находят различия между ними, другие считают послухов соприсяжниками, третьи – свидетелями по слуху, а видоков – очевидцами. Нам думается, что последнее мнение является более правильным. Послухи являлись свидетелями-пособниками, свидетелями не факта, а того, что сторона пользовалась хорошей репутацией. Однако не только в позднейших памятниках, но уже в самой Русской Правде заметно, что послухи приближаются к обычным свидетелям.

Если одна сторона не могла добиться признания другой стороны и если послухи и видоки давали одинаково благоприятные показания, тогда прибегали к так называемым ордалиям. Наиболее употребительным среди этого рода доказательств являлся судебный поединок, так называемое поле. О судебном поединке очень много говорят позднейшие законодательные кодексы, но в Русской Правде он не упоминается. На этом основании значительная часть исследователей отрицает существование судебных поединков в Киевской Руси.

Однако отсутствие указаний в Русской Правде о том или ином институте вовсе не означает, что этого института вообще не существовало. Русская Правда ничего не говорит о собственном признании стороны, но известно, что собственное признание имело решающее значение в процессе. О судебном поединке русских рассказывают арабские писатели (Х в.), о нем упоминается в договорах с немцами. Мы полагаем, что судебный поединок пользовался широким распространением. Победивший на поединке выигрывал процесс.

Среди других судебных доказательств необходимо отметить испытание водой и железом. Русская Правда не содержит также материала, на основании которого мы могли бы установить, в чем заключалось это испытание. Основываясь на показаниях других памятников, можно полагать, что испытание железом заключалось в схватывании руками раскаленного куска железа. Правым считался тот, кто не обжигался. Испытание водой, вероятно, заключалось в том, что обвиняемого, связанного веревкой, бросали в воду: если он шел ко дну, то считался невиновным и вытаскивался.

К числу судебных доказательств необходимо отнести так называемый жребий. Стороны прибегали к жребию для того, чтобы установить, кому надо приносить присягу.

О присяге говорится в памятниках, относящихся к началу Х в. Следовательно, присяга существовала еще в дохристианские времена. Присяга у славян называлась ротой. По принятии христианства она выражалась в словесной клятве, сопровождавшейся целованием креста.

В Русской Правде не содержится постановлений, которые определяли бы ближайшим образом процессуальную деятельность сторон и судей. Процесс начинался и кончался самими сторонами. Взвешивая значение всех доказательств, которые были представлены сторонами, суд выносил решение. Решение, вероятно, было словесным.

Русская правда не содержит никаких постановлений о вторичном рассмотрении дела по жалобе недовольной стороны. Можно думать, что жалобы на неправильность действий судебных органов подавались князю. Разбирая жалобы, князь пересматривал дело заново по существу.

Таковы основные черты судебного процесса по Русской Правде, хотя постановления ее полностью не исчерпывают сведений о судопроизводстве Древнерусского государства. На практике существовал также судебный поединок, не упоминавшийся в Русской Правде – первом кодексе русского феодального права, отразившем отдельные этапы развития феодальных отношений на Руси в IХ-ХII вв.

Судебные органы . Суд во времена Русской Правды не был отделен от администрации, и судьей был, прежде всего, сам князь. Княжеский суд разрешал дела феодальной знати, междукняжеские споры. «Без княжа сло­ва», однако, нельзя было «мучить» не только огнищанина, но и смерда (ст. 33 Кр. Пр., ст. 78 Пр. Пр.). К князю и судьям его (ст. 55 Пр. Пр.) мог пойти пожаловаться закуп. В «Поучении к детям» Владимир Мономах так гово­рит о себе как о судье: «На посадников не зря, ни на бирючи, тоже худого смерда и убогие вдовицы не дал есми сильным обидети».

Наиболее важные дела князь решал совместно со своими мужами боярами, менее важные рассматривались представителями княжеской ад­министрации. Обычное место суда – «княж двор» (резиденция в столице и дворы княжеских чиновников в провинции). На местах действовали суды посадника, волостеля, которым помогали тиуны, вирники (сборщики су­дебных пошлин) и другие слуги. Русская Правда (ст. 41 Кр. Пр., многие статьи Пр. Пр.) определяет и размеры этих сборов в пользу многочислен­ных судебных лиц из вспомогательного персонала (мечника, детского, метельника).

Помимо суда государственного (князя и его администрации) в Киев­ской Руси активно формировался вотчинный суд – суд землевладельца над зависимым населением. Он формируется на основе иммунитетных по­жалований (князь жалует монастырю Св. Георгия село Буйцы «с данию, с вирами и с продажами»). Можно назвать также суд общины, на котором могли решаться мелкие внутриобщинные дела. Но о функциях этого суда сведений в источниках не сохранилось. Функции церковного суда, ведав­шего семейно-брачными отношениями, боровшегося с языческими обря­дами, осуществляли епископы, архиепископы и митрополиты. Делами мо­настырских людей занимался настоятель монастыря – архимандрит.

Судопроизводство с древнейших времен включало в себя 3 стадии : ус­тановление сторон, производство суда и исполнение приговора. Обе сторо­ны именовались истцами или суперниками (чуть позже – сутяжниками от тяжбы – судебного спора). Государство в качестве истца ещё не выступа­ет, даже в делах уголовных, оно лишь помогает частному лицу в преследо­вании обвиняемого. Да и различия между уголовным и гражданским про­цессом ещё не существует, как и между следственным (инквизиционным) и обвинительным (состязательным). Сторонами во всех делах выступают частные лица: род, община, семья, потерпевшие. Суд представлял собой массовое действо, на которое прибывали толпы родственников, соседей и прочих пособников. Поводом к возбуждению дела могло быть не только исковое ходатайство семьи (об увечье или убийстве родственника), но и захват лица на месте преступления.

О самом древнем периоде известно ещё, что одной из форм начала процесса был заклич – публичное объявление о преступлении (пропаже имущества, к примеру) и начале поиска преступника. Давался трёхднев­ный срок для возврата похищенного, после чего лицо, у которого обнару­живалась вещь, объявлялось виновным. Оно было обязано вернуть похи­щенное имущество и доказать законность его приобретения. Если это уда­валось сделать, начинался свод – продолжение поиска похитителя. По­следний в своде, не имевший доказательств, признавался вором со всеми вытекающими отсюда последствиями. В пределах одной территориальной единицы (волости, города) свод шёл до последнего лица, при выходе на чужую территорию – до лица третьего, которое, уплатив повышенное возмещение убытка, могло начинать свод по месту своего проживания (ст. 35–39 Пр. Пр.).

Другое процессуальное действие – гонение следа – розыск преступни­ка по следам. Если это был убийца, то обнаружение его следов на терри­тории общины обязывало её членов платить «дикую виру» или искать ви­новника. Если следы терялись в лесах, на пустошах и дорогах, поиски пре­кращались (ст. 77 Пр. Пр.).

Суд был состязательным, a это значит, что обе стороны «тягались» на равных условиях, собирали и представляли доказательства и улики. В су­дебном процессе использовались различные виды доказательств устные, письменные, свидетельские показания. Очевидцы происшествия назывались видоками, кроме них выступали послухи – свидетели «доброй славы» об­виняемого, его поручители. Послухом мог быть только свободный чело­век, в качестве видоков привлекались закупы («в малой тяжбе») и бояр­ские тиуны (холопы) – (ст. 66 Пр. Пр.).

При ограниченном количестве судебных доказательств по решению су­да применялись присяги («роты») и ордалии (испытания железом и водой). О последних мы знаем лишь по западным источникам, ибо прямых свиде­тельств об ордалиях на Руси нет. При испытании железом о виновности испытуемого судили по характеру ожога от раскаленного металла; при испытании водой подозреваемого, связанного особым образом, погружа­ли в воду, если он не тонул, то признавался виновным. Ордалии – это разновидности суда божьего. Возможно, что уже в древности на Руси при недостаточности доказательств для окончательного выяснения истины применялся судебный поединок, но сведения о нём сохранились лишь от более позднего времени (поле). Мы вернемся к нему в свое время.

Такие общие представления о древнерусском праве, о процессуальных судебных нормах дают нам Русская Правда и другие источники. Мы ви­дим, что законодатель руководствовался принципом казуальности (ссылкой на конкретный случай) и не прибегал к теоретическим обобще­ниям. Целый ряд правовых норм только намечается в законодательстве, и разработка их является делом будущего.

ТЕМА 3.
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СТРОЙ И ПРАВО РУСИ В ПЕРИОД ПОЛИТИЧЕСКОЙ
РАЗДРОБЛЕННОСТИ (УДЕЛЬНЫЙ ПЕРИОД) - XII – XIV вв.

1. Особенности политического развития Руси в XII–XIV вв.. Владимиро-Суздальское н Галицко-Волынское княжества.

2. Государственное и общественное устройство Великого Новгорода.

3. Псковская и Новгородская судные грамоты – главные источники изучения права в удельном периоде.

4. Дальнейшее развитие гражданского права.

5. Уголовное право.

6. Суд и процесс в Новгородско-Псковской республике.

Со второй четверти XII в., а точнее, с 1132 г. от Р. X., смерти Мстисла­ва Великого, сумевшего ещё некоторое время после смерти своего отца, Владимира Мономаха, удерживать целостность Киевской Руси, государ­ство это было разделено между его сыновьями и внуками и перестало су­ществовать как единая держава Рюриковичей. Из него выделились и обо­собились и ранее тяготевшие к самостоятельности отдельные земли – княжества: Новгородское, Галицкое, Волынское, Турово-Пинское, Черни­говское, Ростово-Суздальское, Полоцкое, Смоленское. Эти княжества, в свою очередь, дробились на уделы , управлявшиеся ближайшими родст­венниками сидевших в столичных городах князей.

В процессе разрастания княжеских семей процесс дробления становил­ся все интенсивнее. И если в середине XII в. можно было насчитать 15 княжеств, то в начале XIII в. – около 50, а в начале XIV – около 250. От­сюда и ироничная поговорка: «В Ростовской земле князь в каждом селе»; «В Ростовской земле у семи князей один воин».

Однако было бы ошибочным считать эти мелкие княжения новыми го­сударственными образованиями. Дробление внутри отдельных земель привело лишь к смене посадников членами одной линии княжеского рода, группировавшимися вокруг главного центра. Внутреннее единство от­дельных земель сохранялось, что прослеживается, прежде всего, в их внешнеполитической деятельности. На внешнеполитической арене высту­пают не отдельные мелкие князья, а именно отдельные русские земли, ко­торые соперничают друг с другом: Галицкая, Киевская, Черниговская и др. Более того, с конца XII в. соседние земли начинают группироваться в более крупные государственные единицы: северо-восточную, в центре ко­торой оказалась Суздальская земля, юго-западную, в центре которой была Галицкая земля, северную – с центром в Новгороде. По-прежнему сохра­нялось и общее языковое и культурное пространство Древней Руси.

Цель сегодняшней лекции – разобраться с особенностями политиче­ского и общественного устройства трех указанных крупных государственных образований. Начнем с Северо-Восточной Руси, с земель, распола­гавшихся в междуречье Волги и Оки, где ранее, во времена «Повести Вре­менных лет», обитали племена вятичей, кривичей, частично ильменских словен, а также племена угров – меря, веси, муромы. Именно эти народы приняли участие в формировании великорусского этноса.

Ранее эти земли составляли дальнюю периферию киевской держаны, периферию достаточно автономную, центром которой был город Ростов. В этой земле в 1147 г. на исторической арене появилась Москва, здесь с середины XII в. формировалось Владимиро-Суздальское княжество, став­шее затем, в XIV в., ядром будущего единого государства.

Расцвет новой столицы княжества – города Владимира – начался при Юрии Долгоруком и его сыне Андрее Боголюбском. Великий князь Юрий, младший сын Владимира Мономаха, пытаясь продолжить политику отца, дважды захватывал киевский престол. Но возродить могущество Киева, где в 1169 г. он был отравлен, не смог. Андрей Юрьевич, не оставляя своих устремлений к киевскому престолу, перенес столицу во Владимир, вывезя из Киева знаменитую икону Богоматери, написанную, по преданию, апо­столом Лукой. Но могущества Владимиро-Суздальское княжество достиг­ло при его брате Всеволоде Юрьевиче (Большое Гнездо) (1176 – 1212 гг.), одном из крупнейших строителей российского государства, после смерти которого оно превратилось в яблоко раздора и было поделено между его многочисленными наследниками. Это обстоятельство способствовало монголо-татарскому завоеванию и установлению власти татаро-монгольских ханов над русскими землями.

Со временем, к началу XIV в., в ходе расширения территорий Великого княжества Владимирского, самостоятельность удельных князей усилива­лась, некоторые так окрепли, что сами стали претендовать на звание «великих» (рязанские, тверские, переяславские, ярославские, московские и пр.). Но носителем верховной власти оставался великий князь Владимир­ский. Он рассматривался как верховный собственник земли, верховный сюзерен государственной территории. Ему принадлежала законодатель­ная, исполнительная, судебная, военная и даже церковная власть, ибо именно его ставленники занимали епископские должности.

Сохранились здесь и все другие институты государственной власти: со­вет при князе, вече, феодальные съезды. Правда, вече при сильных пози­циях, которые занимали князья, быстро утратило свою роль и после монголо-татарского завоевания перестало созываться. Феодальные же съезды действовали, они собирались по инициативе князей для решения вопросов чрезвычайных и сыграли определенную роль в их борьбе против родови­того ростово-суздальского боярства.

Система управления Владимирской земли дублировала старую дворцово-вотчинную систему, которая получает свое дальнейшее развитие. На местах действуют наместники и волостели – представители великокняже­ской власти и их тиуны. Главным источником доходов становится «корм» – сборы с местного населения. Княжеская дружина и феодальное ополче­ние князей-вассалов, бояр и прочих слуг составляют военную организа­цию земли.

Из особенностей, которые отличали общественно-экономическое и по­литическое развитие Северо-Восточной Руси, можно выделить следующие.

Во-первых, здесь, на периферии, феодальные отношения складывались медленнее, чем в Киевской земле, и ко времени распада древнерусского государства сильное местное боярство сложиться не успело (за исключе­нием города Ростова). Класс феодалов складывался, главным образом, из княжеских дружинников и слуг и в целом поддерживал князей в их орга­низаторской деятельности. Князья же, в свою очередь, создав из завоеван­ных и колонизированных земель крупный домен, делились с ними частью этих земель, превращая их в служилых бояр. Кроме бояр, феодальной вер­хушки, источники называют слуг вольных, составлявших основную массу землевладельцев-вассалов, несших военную службу, детей боярских – по­томков оскудевших боярских родов. Появляется и категория дворян, кото­рая формируется из бывших княжеских тиунов и слуг «двора», как, прави­ло, холопов, получавших землю за свою беспорочную службу князю. Эта низшая категория феодалов не обладала правом перехода от одного князя к другому, как бояре или «слуги вольные».

Аналогичных вассалов имело во Владимирской земле и высшее духо­венство в лице митрополитов и епископов, игравших в условиях форми­рования крупного церковного и монастырского землевладения важную роль в политической и экономической жизни государства.

Ещё одну особенность жизни Северо-Восточной Руси составлял доста­точно быстрый рост новых городов (Владимира, Ярославля, Москвы, Дмитрова, Звенигорода и др.), которые успешно соперничали со старыми (Ростовом и Суздалем) и стали опорой княжеской власти. Не случайно объединительные тенденции в XIV в. стали реализовывать именно влади­мирские князья.

Сельское население, как свободное, зависимое или полузависимое, по­лучило здесь название крестьян (от «христиан»). Их отношения с феода­лами регулировались нормами Русской Правды, которая применялась во Владимиро-Суздальском княжестве более длительное время, чем в других русских землях. Большинство списков Русской Правды обнаружено имен­но в юридических сборниках и Кормчих книгах, возникших в этом княже­стве. Часть норм Русской Правды вошла в «Правосудие митрополичье» – юридический памятник конца XIII – начала XIV вв., составленный здесь же. Здесь поднялась и возвысилась Москва, сделав Владимиро-Суздальскую землю основой единого централизованного русского госу­дарства.

Второе крупное образование на территории Киевской Руси Галицко-Волынское княжество (Червонная Русь). Оно объединяло земли, населен­ные славянскими племенами уличей, тиверцев, дулебов и, отчасти, хорва­тов, и располагалось в юго-западной части Руси. В конце XII в. внуку Мо­номаха, владимиро-волынскому князю Роману Мстиславичу удалось при­соединить к своему княжеству древний Галич и создать единое Галицко-Волынское княжество. В начале XIII в. Роман Мстиславич принял актив­ное участие в борьбе за киевский престол, которая в 1203 г. увенчалась успехом. Его сын Даниил (1238 – 1264 гг.), однако, занялся обустройст­вом собственного княжения, которое при нем достигло особого расцвета и могущества. Он успешно отражал все притязания на русские земли литов­цев, венгров и поляков. Но после его смерти начался упадок Галицко-Волынской земли, и к середине XIV в. она, уже обложенная данью в пользу монголо-татар, была захвачена Польшей. Под властью польско-литовского государства Галицко-Волынская земля и находилась вплоть до 1772 г., первого раздела Полыни (кроме Чернигова и Смоленска, отошед­ших к Москве ранее).

Главной особенностью общественного устройства Юго-Западной Руси было многочисленное и сильное боярство, выросшее из местной родопле­менной знати и имевшее в своих руках уже ко времени распада Киевской Руси крупные земельные владения, населенные зависимыми от них кресть­янами. При малочисленности городов (кроме Галича и Владимира, можно назвать Львов, Перемышль, Берестье) и свободного городского населения, которое могло бы составить опору великого князя, последний испытывал серьезные трудности в борьбе с сепаратизмом галицко-волынских бояр.

Галицкое боярство – мужи галицкие – имело свой самостоятельный орган власти – боярский совет, противопоставив его княжеской власти. Совет играл важную роль как во внутриполитической жизни, так и на внешней арене, приглашал и изгонял неугодных ему князей. Власть вели­кого князя не могла быть здесь сильной и прочной. Ввиду малочисленно­сти городского населения не играло заметной политической роли и вече.

В Галицко-Волынской земле раньше, чем в других княжествах, сложи­лась дворцово-вотчинная система управления. Здешние летописи знают дворских и печатников (канцлеров), стольников и тысяцких, воевод (сам термин «воевода» пошел, очевидно, отсюда, ибо Галицко-Волынская зем­ля издавна делилась на воеводства). Дружина здесь не была большой, со­ставляя лишь личную гвардию князя, основное войско формировалось из ополченцев – смердов и горожан.

Опорой галицких князей в единоборстве с крупной феодальной знатью являлись служилые феодалы, источниками земельных владений которых были княжеские пожалования. Князья, одерживая победы над боярами, прибегали к конфискации и перераспределению земель, формируя служи­лое войско. Именно служилые феодалы поставляли князю пехоту, состо­явшую из смердов-пешцев. В остальном, что касается прерогатив велико­княжеской власти, системы права и др., здесь действовали общие для всех русских земель порядки и правила, а затем и польско-литовское право.

Гораздо больше отличий и новаций имело государственное и правовое устройство Новгорода и Пскова.

Великий Новгород играл видную роль уже в киевский период истории Руси. На него с большой охотой опирались князья, борясь за киевский престол. Но сам по себе Новгород не привлекал князей, они рассматрива­ли его как своего рода плацдарм для последующего продвижения в Киев. Связывая свою судьбу с Киевом, князья не стремились к образованию сво­его домена в Новгородской земле. Здесь издревле землей владели не кня­зья и княжеские дружинники, а местная родоплеменная и общинная знать. В крупного землевладельца выросла в Новгороде и церковь: Софийский архиепископский дом, церкви и монастыри. Когда же роль Киева сошла на нет, и князья обратили свой взор на Великий Новгород, было уже поздно. К этому времени он превратился в город – Господин Великий Новгород, с мощным, богатым и сплоченным боярством, с развитой системой демократического государственного устройства. После изгнания из Нов­города князя Всеволода Мстиславича, внука Мономаха, обвиненного в измене, новгородская аристократия вернулась к древней традиции при­глашения князей на княжение. Князь из наследственного властителя пре­вратился в выборное должностное лицо, полномочия которого опреде­лялись договором.

В XIII–XIV вв. Новгородская земля стала одним из крупнейших и богатейших государств Европы. Владения Великого Новгорода про­стирались от берегов Балтики до реки Оби (новгородцы ходили за Ут­ру – Уральские горы), от побережья Ледовитого океана до границ Московского княжества на юге. Великий Новгород принимал активное участие в дипломатической и торговой жизни Европы, входя с систему немецкой Ганзы .

Младший брат Новгорода – Псков – долгое время оставался новго­родским пригородом (не в прямом значении, а в значении подчинения). Однако с ростом экономического влияния росло и стремление к политиче­ской самостоятельности. Сначала Псков добился от Новгорода права принимать угодных себе наместников, в том числе из собственных бояр, а с 1348 г. приобрёл политическую самостоятельность и независимость от него.

Итак, исследователи отмечают такие важные черты общественного устройства Великого Новгорода. Первое – это отсутствие княжеского домена и сильное местное светское и церковное землевладение. Второе – превращение местного боярства в крупных торговцев и банкиров, сосре­доточение всех нитей экономики в одних руках – руках крупных земле­владельцев.Третье – более высокий уровень ремесла и торговли, обу­словленный природно-климатическими и географическими условиями: зона рискованного земледелия, близость Запада и др.

Население. Господствующее положение в Новгороде занимали бояре – владельцы крупных вотчин и торгово-ремесленных предприятий. Они входили в Совет – Осподу, который фактически управлял государством. Из их числа избирались все высшие начальствующие лица: посадник, архи­епископ (владыка), тысяцкий, сотские и др. Второй слой правящего класса – житьи люди – средние феодалы, активно занимавшиеся также торгов­лей и ростовщичеством и замещавшие средние административные долж­ности, судебные и дипломатические. Третий слой составляли своеземцы – особая категория, промежуточная между феодалами и крестьянами. Они имели землю, владели ею на праве собственности, самостоятельно вели свое небольшое хозяйство, сдавая часть своих земель крестьянам в аренду (кортому). В Пскове это были земцы, имевшие земельные держания на ус­ловиях военной службы.

Как уже сказано, в Новгороде важную роль играло духовенство. Вла­дыка, к примеру, считался кроме всего прочего хранителем государствен­ной казны, верховным церковным судьей, ведал эталонами мер и весов и т.д.

Имело свои земельные владения и новгородское купечество , которое вело крупную транзитную торговлю. Оно организовывалось в сотни по специализации: кожевников, суконщиков, мясников и пр. Была в Новго­роде и организация заморских купцов, большой торговый двор с церко­вью (Немецкий или Готский), пользовавшийся правом экстерриториаль­ности.

Остальное городское население делилось на старейших и молодших или чёрных, мелких ремесленников и розничных торговцев. Сельское на­селение, как и в других землях, было представлено смердами, как свобод­ными, так и феодально-зависимыми. Среди последних источники знают закладчиков – людей, порвавших с общиной и перешедших в юрисдикцию боярина; половников – людей, не имевших собственной земли и орудий и сидевших на земле феодала за половину дохода от нее. Половники, в свою очередь, делились на изорников (пахарей – от слова «орать» – пахать), огородников и кочетников (рыболовов – от слова «кочь» – лодка). Фео­дально-зависимые люди имели, однако, право ухода от своих хозяев, по­гасив долг. Временем выхода считалось Филиппово Заговенье – 14 нояб­ря ст. ст. Есть мнение, что главная направленность этого законоположе­ния – ограждение смерда от произвола господ, которые могли требовать ухода половника с земли только в этот срок, иначе несли убытки. В до­машнем хозяйстве свободных людей широко применялся и труд холопов, домашних слуг. Но это холопство отличается от древнерусского рабства, ибо имеет под собой экономическую основу. Это прототип будущего ка­бального холопства.