Вы думате, что вы русский? Родились в СССР и думаете, что вы русский, украинец, белорус? Нет. Это не так.

Вы на самом деле русский, украинец или белорус. Но думате вы, что вы еврей.

Дичь? Неправильное слово. Правильное слово “импринтинг”.

Новорожденный ассоциирует себя с теми чертами лица, которые наблюдает сразу после рождения. Этот природный механизм свойственен большинству живых существ, обладающих зрением.

Новорожденные в СССР несколько первых дней видели мать минимум времени кормления, а большую часть времени видели лица персонала роддома. По странному стечению обстоятельств они были (и остаются до сих пор) по большей части еврейскими. Прием дикий по своей сути и эффективности.

Все детство вы недоумевали, почему живете в окружении неродных людей. Редкие евреи на вашем пути могли делать с вами все что угодно, ведь вы к ним тянулись, а других отталкивали. Да и сейчас могут.

Исправить это вы не сможете – импринтинг одноразовый и на всю жизнь. Понять это сложно, инстинкт оформился, когда вам было еще очень далеко до способности формулировать. С того момента не сохранилось ни слов, ни подробностей. Остались только черты лиц в глубине памяти. Те черты, которые вы считаете своими родными.

3 комментария

Система и наблюдатель

Определим систему, как объект, существование которого не вызывает сомнений.

Наблюдатель системы - объект не являющийся частью наблюдаемой им системы, то есть определяющий свое существование в том числе и через независящие от системы факторы.

Наблюдатель с точки зрения системы является источником хаоса - как управляющих воздействий, так и последствий наблюдательных измерений, не имеющих причинно-следственной связи с системой.

Внутренний наблюдатель - потенциально достижимый для системы объект в отношении которого возможна инверсия каналов наблюдения и управляющего воздействия.

Внешний наблюдатель - даже потенциально недостижимый для системы объект, находящийся за горизонтом событий системы (пространственным и временным).

Гипотеза №1. Всевидящее око

Предположим, что наша вселенная является системой и у нее есть внешний наблюдатель. Тогда наблюдательные измерения могут происходить например с помощью «гравитационного излучения» пронизывающего вселенную со всех сторон извне. Сечение захвата «гравитационного излучения» пропорционально массе объекта, и проекция «тени» от этого захвата на другой объект воспринимается как сила притяжения. Она будет пропорциональна произведению масс объектов и обратно пропорциональна расстоянию между ними, определяющим плотность «тени».

Захват «гравитационного излучения» объектом увеличивает его хаотичность и воспринимается нами как течение времени. Объект непрозрачный для «гравитационного излучения», сечение захвата которого больше геометрического размера, внутри вселенной выглядит как черная дыра.

Гипотеза №2. Внутренний наблюдатель

Возможно, что наша вселенная наблюдает за собой сама. Например с помощью пар квантово запутанных частиц разнесенных в пространстве в качестве эталонов. Тогда пространство между ними насыщено вероятностью существования породившего эти частицы процесса, достигающей максимальной плотности на пересечении траекторий этих частиц. Существование этих частиц также означает отсутствие на траекториях объектов достаточно великого сечения захвата, способного поглотить эти частицы. Остальные предположения остаются такими же как и для первой гипотезы, кроме:

Течение времени

Стороннее наблюдение объекта, приближающегося к горизонту событий черной дыры, если определяющим фактором времени во вселенной является «внешний наблюдатель», будет замедляться ровно в два раза - тень от черной дыры перекроет ровно половину возможных траекторий «гравитационного излучения». Если же определяющим фактором является «внутренний наблюдатель», то тень перекроет всю траекторию взаимодействия и течение времени у падающего в черную дыру объекта полностью остановится для взгляда со стороны.

Также не исключена возможность комбинации этих гипотез в той или иной пропорции.

Дело это попало ко мне, уже пройдя первую инстанцию. Сразу скажу, что в настоящее время все судебные акты приняты не в пользу нашей стороны.

Из материалов дела:

« Решением суда первой инстанции был удовлетворен иск А.Ф. к В.П. о расторжении договора пожизненной ренты, возврате квартиры в собственность истца.

** сентября 2000 года между А.Ф. (получатель ренты) и В.П. (плательщик ренты) заключен договор пожизненной ренты согласно условиям которого, истец передает ответчику под выплату пожизненной ренты квартиру № ХХ по адресу: г. Москва, ул. С., д. 4, корп.1, а ответчик единовременно выплачивает истцу 45 000 руб. и берет на себя обязательство ежемесячно выплачивать денежную сумму в размере 3,0 минимальных размеров оплаты труда, что на момент подписания договора составило 250 руб. 47 коп. Указанная сумма выплачивается получателю ренты ежемесячно по окончанию каждого месяца.
После государственной регистрации перехода права собственности В.П. принимает на себя обязанности по уплате налогов на недвижимость, расходов по ремонту, эксплуатации и содержанию квартиры, дома и придомовой территории.

Из объяснений А.Ф. и ее представителя следует, что с момента заключения договора пожизненной ренты, сумма рентных платежей, выплачиваемых истцу, составила с 01.07.2009 г. по 31.05.2011 г. 6900 руб. (23 мес. х 300 руб.); с 01.06.2011 г.по 31.12.2012 г. - 5700 руб. (19 мес. х 300 руб.); 01.01.2013 г. по 31.12.2013 г. - 3 600 руб. (12 мес. х 300 руб.); с 01.01.2014 г. по 31.10.2014 г. - 1500 руб. (5 мес. х 300 руб.)».
Тут, мягко говоря, истец указала неправду. Плательщик ренты уплачивал получателю 3500 руб. ежемесячно, однако в последние 6 месяцев допустил просрочку оплаты коммунальных платежей, что дало суду уже апелляционной инстанции лихо передернуть эти факты:
«Доводы ответчика о том, что он ежемесячно выплачивал истцу в качестве рентных платежей 3 500 руб., суд обоснованно отклонил, поскольку из данной денежной суммы оплачивались расходы по ремонту, эксплуатации и содержанию квартиры, дома и придомовой территории в размере 3 200 руб., тогда как, согласно договору данная обязанность лежит на ответчике».
Кроме того, истица как - будто забыла приложить копию последнего листа своей сберегательной книжки (рентные платежи регулярно перечислялись получательнице именно туда), что суду первой инстанции дало право установить, что за последние несколько месяцев рентные платежи не поступали (чесался язык заявить о фальсификации доказательств истцом).

Но интерес это дело имеет по иным причинам.

Посчитав, что сумма рентного платежа является недостаточной для сохранения своего уровня жизни, истица обратилась в суд с иском о расторжении договора и возврата квартиры, мотивировав это тем, что размер рентных платежей должен соответствовать установленному законом размеру прожиточного минимума, помноженному на три. Суды первой, апелляционной и кассационной инстанции Мосгорсуда ее в этом поддержали:
«Учитывая, что выплата В.П. в счет рентных платежей с момента заключения договора пожизненной ренты и до настоящего времени ежемесячно денежной суммы в размере 300 руб. без установленной законом индексации является существенным нарушением условий вышеназванного договора пожизненной ренты, так как А.Ф. в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора, а именно на получение ежемесячной суммы, достаточной для сохранения своего уровня жизни, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что заявленные исковые требования подлежат удовлетворению.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что с учетом возникших между сторонами правоотношений, суд первой инстанции правильно определил юридически значимые по делу обстоятельства и надлежащим образом руководствовался при рассмотрении дела приведенными выше нормами закона.

При этом суд первой инстанции обоснованно не согласился с доводами ответчика (не правда - ответчика в суде первой инстанции не было)о том, что действующее законодательство предусматривает увеличение размера рентных платежей только в отношении договоров, по условиям которых жилые помещения передавались безвозмездно с учетом приведенных выше норм закона, поскольку данный вывод основан на неправильном толковании действующего законодательства.».
Казалось бы, справедливость восторжествовала – обездоленная старушка вернула свою квартиру и теперь уровень ее жизни будет обеспечен в соответствии с ее ожиданиями. Все правильно, а В.П. не обеднеет, тем более, что апелляционный суд своим решением изменил решение суда первой инстанции. Вернув квартиру истице, апелляция взыскала с нее (и кто суд об этом просил?) в пользу ответчика те самые 45 000 рублей, уплаченные за приобретенную в 2000 году квартиру.

Тем более, что как раз эту сумму 45 000 рублей ответчик задолжал за коммунальные платежи согласно справке ТСЖ (эту сумму юрист нашей старушки позднее письмом зачла в счет долга по коммуналке).

Теперь внимательно разберем юридическую основу этого дела.

1. Сколько платить?

Согласно ст. 597 ГК РФ (в редакции 2000 года на дату заключения спорного договора) пожизненная рента определяется в договоре как денежная сумма, периодически выплачиваемая получателю ренты в течение его жизни. Размер пожизненной ренты, определяемый в договоре, в расчете на месяц должен быть не менее минимального размера оплаты труда, установленного законом, а в случаях, предусмотренных ст. 318 ГК РФ, подлежит увеличению.

Так, статьей 1 Федерального закона «О минимальном размере оплаты труда» установлен МРОТ: с 1 июля 2000 года в сумме 132 рублей в месяц; с 1 января 2001 года в сумме 200 рублей в месяц; с 1 июля 2001 года в сумме 300 рублей в месяц. С1 января 2014 года МРОТ установлен в сумме 5 554 рублей в месяц.

В силу статьи 3 названного Закона МРОТ применяется для регулирования оплаты труда и определения размеров пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, а также для иных целей обязательного социального страхования. Применение МРОТ для других целей не допускается.

В соответствии с частью 2 статьи 5 указанного Закона исчисление платежей по гражданско-правовым обязательствам, установленных в зависимости от МРОТ, производится с 1 июля 2000 года по 31 декабря 2000 года исходя из базовой суммы, равной 83 рублям 49 копейкам, с 1 января 2001 года исходя из базовой суммы, равной 100 рублям.

Итак, поскольку договор пожизненной ренты является гражданско-правовым обязательством, постольку исчисление платежей по нему должно производиться исходя из базовой суммы, равной 83 руб. 47 коп., а с 31 декабря 2001 г., 100 рублям.

В силу пункта 6 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 27 ноября 2008 года N 11-П, положение части второй статьи 5 Федерального закона «О минимальном размере оплаты труда», признано данным Постановлением не соответствующим Конституции Российской Федерации и утрачивает силу с момента введения в действие нового правового регулирования, которое законодатель обязан принять в первоочередном порядке не позднее 1 июля 2009 года.

Положение ч. 2 ст. 597 ГК РФ в ред. Федерального закона от 30.11.2011 N 363-ФЗ предусматривает минимальные требования к размеру пожизненной ренты, установленному в договоре пожизненной ренты, предусматривающим отчуждение имущества бесплатно , который с принятием указанного Федерального закона о внесении изменений в ч. 2 ст. 597 ГК РФ должен быть не менее установленной в соответствии с законом величины прожиточного минимума на душу населения в соответствующем субъекте Российской Федерации по месту нахождения имущества, являющегося предметом договора пожизненной ренты, а при отсутствии в соответствующем субъекте Российской Федерации указанной величины не менее установленной в соответствии с законом величины прожиточного минимума на душу населения в целом по Российской Федерации.

Между тем ст. 585 Гражданского кодекса РФ предусмотрено отчуждение имущества под выплату ренты в собственность плательщика как бесплатно, так и за плату . Указанные изменения в законодательстве не коснулись тех, кто возмездно передал свое недвижимое имущество под выплату ренты.

Таким образом, изменения, внесенные в ч. 2 ст. 597 ГК РФ Федеральным законом от 30.11.2011 N 363-ФЗ, затрагивают лишь условия договоров пожизненной ренты, предусматривающих отчуждение имущества бесплатно, и в настоящем деле применены быть не могли.

Размер пожизненной ренты, исчисляемой по настоящему договору пожизненной ренты, заключенному по типу договору купли – продажи, согласован сторонами и должен применяться с учетом условий договора в размере базовой ставки в 100 рублей, а всего в сумме 300 рублей с дальнейшей индексацией этой суммы с учетом требований ст. 318 ГК РФ

Однако суд в апелляционном определении настаивает на приведении договора ренты в соответствие с действующим законодательством, указывая на необходимость привязать размер рентных платежей к величине прожиточного минимума.
«Таким образом, после 1 декабря 2011 г. стороны договора пожизненной ренты должны привести условия договора относительно ежемесячного размера ренты в соответствие с положениями п. 2 ст. 597 ГК РФ в новой редакции».
По нашему мнению, для определения размера индексации ежемесячных рентных платежей, подлежащих уплате ответчиком в пользу истца, следовало индексировать платежи по правилам ст. 318 ГК РФ, а не применять величину прожиточного минимума по правилам ч. 2 ст. 597 ГК РФ, поскольку договор ренты имел возмездный характер.

Для этого необходимо было определить величину роста потребительских цен с 2000 г. до настоящего времени. Договор между сторонами заключен 29.09.2000 г.; рентные платежи составляли 250 руб. в месяц. Согласно индексу потребительских цен на товары и платные услуги для населения в г. Москве, индекс за 2001г. – 1,0136, соответственно последующее увеличение должно было осуществляться следующим образом:

2001 г. 300*1,0136 = 304,08
2002 г. 304,08*1,151 = 349,99
2003 г. 349,99*1,12 = 391,99
2004 г. 391,99*1,117 = 437,85
2005 г. 437,85*1,109 = 485,58
2006 г. 485,58*1,09 = 529,28
2007 г. 529,28*1,119 = 592,27
2008 г. 592,27*1,133 = 671,04
2009 г. 671,04*1,116 = 748,88
2010 г. 748,88*1,081 = 809,55
2011 г. 809,55*1,087 = 879,98
2012 г. 879,98*1,073 = 944,21
2013 г. 944*1,056 = 997,09
2014 г. 997,09*1,053 (январь-июнь) = 1049,93.

2. О возврате квартиры в собственность продавца.

В соответствии с пунктом 1 статьи 599 ГК Российской Федерации в случае существенного нарушения договора пожизненной ренты плательщиком ренты получатель ренты вправе требовать от плательщика ренты выкупа ренты на условиях, предусмотренных статьей 594 настоящего Кодекса, либо расторжения договора и возмещения убытков.

Если под выплату пожизненной ренты квартира, жилой дом или иное имущество отчуждены бесплатно, получатель ренты вправе при существенном нарушении договора плательщиком ренты потребовать возврата этого имущества с зачетом его стоимости в счет выкупной цены ренты (пункт 2 статьи 599 ГК Российской Федерации).

Однако в нашем деле под выплату пожизненной ренты квартира была отчуждена НЕ бесплатно, а за плату, составившую 45 000 руб.

При таких обстоятельствах, расторгая договор пожизненной ренты по требованию получателя ренты, должен был либо произвести выкуп ренты на условиях, предусмотренных статьей 594 ГК Российской Федерации, определяющей выкупную цену постоянной ренты, либо расторгнуть договор и возместить убытки. Расторжение договора, как известно в силу п. 4 ст. 453 ГК Российской Федерации, не является основанием для возвращения сторонами полученного по сделке к моменту расторжения договора.

Судебные акты имеют и многие другие выводы, с которыми автор настоящей статьи не согласился. В настоящее время по нашей кассационной жалобе дело истребовано в Верховный Суд Российской Федерации.

P.S. При кажущейся, на первый взгляд, справедливости судебных решений, восстановивших в правах получательницу мизерных рентных платежей, убежден в незаконности судебных актов. Что означает, что такому критерию как справедливость они все же не отвечают. Моральную сторону этого дела я также готов обсудить с уважаемыми коллегами и гостями.

Возможность расторжения договора связывается с ненадлежащим исполнением плательщиком обязанностей по содержанию и обеспечению рентополучателя натуральной помощью и только по требованию последнего. В литературе озвучена позиция по поводу предоставления получателю рентных платежей еще одного дополнительного и действенного средства защиты при нарушении его прав - возможности требования компенсации морального вреда от плательщика ренты /13/. Однако предполагаемая мера вызывает сомнение.

Как представляется, эта мера будет чрезмерной, поскольку рентополучателем, скорее всего, выступает лицо пожилого возраста, находящееся под особой защитой государства. Требование о расторжении договора пожизненного содержания с иждивением удовлетворяется в 90 случаях из ста, о чем неумолимо свидетельствует судебная статистика. Как показывает практика, суды обычно не удовлетворяют встречные требования плательщика ренты о замене пожизненного содержания на периодические рентные платежи прежде всего из-за характера договора.

Кроме того, сторона, предоставляющая содержание и натуральную помощь, не должна заблуждаться относительно того, с какого момента наступают правовые последствия по договору. Этот момент особенно важен в случае, когда плательщик ренты приступил к исполнению обязательства, не доведя договор к надлежащей и установленной законом форме его заключения.

Привилегированное положение получателя ренты нередко приводит и к злоупотреблениям своими правами. Поскольку получателем ренты определяется объем и размер содержания, а также конкретные виды предоставления натуральной помощи, постольку плательщик ренты обязан их выполнять, включая, нередко, необоснованные требования об индексации рентных площадей и увеличении видов предоставляемой помощи. К тому же, он вынужден фиксировать в журнале учета все произведенные им приобретения по просьбе получателя ренты по датам и стоимости во избежание иска о ненадлежащем исполнении договора. Однако, регулируя прекращение пожизненного содержания с иждивением, вообще не упоминает о возможности прекращения договора по требованию нового собственника жилого помещения. Последний не только лишен возможности требовать компенсации расходов, понесенных в связи с содержанием получателя ренты, как неосновательного обогащения в связи с расторжением договора по требованию привилегированного лица. Рентоплательщик не вправе заявлять исковых требований и о компенсации морального вреда, поскольку пострадавшей и заведомо слабой стороной данного договора является рентополучатель.

Важно учитывать и то обстоятельство, что стороны нередко по-разному трактуют близкие по содержанию, но имеющие разные правовые последствия договоры купли-продажи квартиры с правом пожизненного содержания и пожизненного содержания с иждивением. В этой связи уместно обратиться к практике, ставшей классическим примером в правоприменительной деятельности судов для решения аналогичных дел.

Существует обширная судебная практика по искам граждан о признании договора недействительным на том основании, что они либо были обмануты противоположной стороной в отношении характера договора, либо сами не поняли содержания договора и последствий его заключения.

Примером этому может послужить обзор судебной практики, проведенный на основании кассационных определений судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда. Между отцом истицы и ответчиком был заключен договор пожизненного содержания с иждивением, по которому отец передал право собственности на квартиру, а ответчик должен был платить отцу ежемесячную ренту в размере 800 рублей. Отец истицы умер. Истица является его наследником. Полагая, что договор заключен под влиянием обмана и вследствие стечения тяжелых обстоятельств, истица обратилась в суд с требованием о признании его недействительным. Решением Благовещенского городского суда в удовлетворении иска отказано, иск о признании договора недействительным может быть предъявлен лишь самой потерпевшей стороной сделки, наследники после смерти данной стороны сделки могут выступать лишь как правопреемники по уже находящемуся в производстве суда делу, самостоятельного права на предъявление такого иска не имеют.

Правоприменительная практика занимает однозначную позицию. Смерть получателя ренты является основанием прекращения обязательств по договору пожизненного содержания с иждивением.

К договору пожизненного содержания с иждивением могут быть применены положения гражданского законодательства о признании сделки недействительной, вследствие введения контрагента в заблуждение.

Таким образом, проанализировав правоприменительную практику договора пожизненного содержания с иждивением, можно сделать следующие выводы:

1) высшая судебная инстанция в актах толкования права, касающихся вопросов договора пожизненного содержания с иждивением, исходит из того, что обязательства плательщика ренты перед получателем ренты носят личный характер, следовательно, это исключает правопреемство права требования к наследникам получателя ренты.

2) четко разграничены понятия договора купли-продажи жилого помещения с правом пожизненного проживания и договора купли-продажи жилого помещения с предоставлением пожизненного содержания с иждивением. Позиция Верховного Суда РФ в данном вопросе однозначна - пожизненное проживание не является формой рентных платежей в пользу получателя ренты.

3) смерть получателя ренты до государственной регистрации договора пожизненного содержания с иждивением влечет признание договора пожизненного содержания незаключенным, и, следовательно, плательщик ренты не приобретает права собственности на жилое помещение, являющееся предметом договора.

4) несовершенство положения Федерального закона, который предписывает исчисление платежей по договору пожизненного содержания с иждивением, установленных в зависимости от минимального размера оплаты труда, привело к признанию данного положения не соответствующим Конституции РФ.

Обзор судебной практики

Название документа

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ (Б. Булаевский, В. Литовкин, М. Шелютто, Л. Трахтенгерц, Ф. Богатырев, Т. Макарова, Ю. Кашеварова)

("Комментарий судебной практики. Выпуск 9", Юрид. лит., 2004)

Комментарий судебной практики по вопросам гражданского права.

Источник публикации

"Юридическая литература", 2004

Примечание к документу

Текст документа

ОСНОВАНИЕ И ПОСЛЕДСТВИЯ РАСТОРЖЕНИЯ ДОГОВОРА

ПОЖИЗНЕННОЙ РЕНТЫ ПО ТРЕБОВАНИЮ ПОЛУЧАТЕЛЯ РЕНТЫ

Б. обратилась в Замоскворецкий межмуниципальный суд г. Москвы с иском к Г. о расторжении договора пожизненной ренты. В своем заявлении Б. указала на то, что ответчица нарушила договор, а именно не обеспечила проведение косметического ремонта в квартире истицы, необходимость в котором возникла вследствие неоднократных протечек с верхнего этажа дома, не возместила затраты на приобретенную взамен пришедшей в негодное состояние сантехнику. Истица просила суд также компенсировать ей возникший в связи с нарушением договора моральный вред.

Договор пожизненной ренты был заключен 3 сентября 1998 г. В ренту была передана квартира, причем за плату в размере 28 тыс. рублей. Размер ренты составлял 4,8 минимальных размеров оплаты труда в месяц.

Решением суда от 29 января 2001 г. договор пожизненной ренты был расторгнут и за истицей признано право собственности на переданную ранее под выплату ренты квартиру. В остальной части иска отказано. Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в определении от 24 мая 2001 г. оставила это решение без изменений. Суд мотивировал свое решение тем, что ответчица (плательщик ренты), не обеспечив проведение косметического ремонта в квартире и не возместив затраты истицы на приобретенную сантехнику, нарушила п. 8 договора. Указанные нарушения с учетом возраста (1923 года рождения) и состояния здоровья истицы (инвалид II группы) были признаны судом существенными, поскольку истица была лишена возможности своими силами произвести ремонт данной квартиры.

Президиум Московского городского суда по протесту прокурора г. Москвы решение суда первой инстанции и определение судебной коллегии Московского городского суда в удовлетворенной части иска отменил и направил дело на новое рассмотрение. В своем постановлении Президиум, в частности, отметил, что надлежащее исполнение ответчицей обязательства уплачивать рентные платежи подтверждается расписками и другими документами. Ответчица не нарушала п. 8 договора, так как протечки происходили по вине жильцов соседней квартиры, поэтому ремонт должен производиться за их счет. К тому же ответчица, несмотря на вину соседей, была готова провести ремонт в квартире, для чего купила соответствующие строительные материалы, но не успела сделать этого, так как получила уведомление о расторжении договора со стороны истицы.

Суды в комментируемом деле по-разному подошли к решению вопроса о расторжении договора пожизненной ренты. Если суд первой инстанции посчитал договор нарушенным со стороны плательщика ренты и в соответствии с этим вынес решение о его расторжении, то надзорная инстанция высказалась за сохранение договора. Решение вопроса о том, нарушен ли договор пожизненной ренты со стороны плательщика и подлежит ли он в этой связи расторжению, зависит, конечно, в первую очередь от объема обязанностей плательщика перед получателем ренты. В случае с пожизненной рентой следует также обратить внимание на квалификацию договорных отношений, так как разновидностью договора пожизненной ренты является договор пожизненного содержания с иждивением.

Если говорить о договоре пожизненной ренты, то обязанность плательщика ограничивается периодической выплатой денег (рентных платежей) (п. 1 ст. 597 ГК РФ). Из дела видно, что обязанности плательщика ренты не исчерпывались только уплатой рентных платежей. Договор пожизненной ренты был заключен с предоставлением получателю ренты права проживания в квартире, переданной в ренту.

В том случае, когда договор пожизненной ренты содержит условие о праве получателя ренты проживать в квартире плательщика, необходимо выяснить, возможно ли в данном договоре усмотреть элемент договора пожизненного содержания (несмотря на то что название договора не имеет в себе такого указания) и в связи с этим должны ли применяться к такому договору пожизненной ренты специальные нормы, относящиеся к договору пожизненного содержания. Данные нормы отличаются более льготным режимом в отношении получателя ренты по данному договору по сравнению с положением получателя ренты по договору пожизненной ренты. Это касается, в частности, правил о расторжении договора, которые весьма благоприятны для получателя ренты.

Квалификация рассматриваемого договора должна осуществляться исходя из различия в основных целях договора пожизненной ренты и договора пожизненного содержания.

Основная цель договора пожизненной ренты состоит в предоставлении плательщиком рентных платежей в обмен на полученное в собственность имущество. Рентные платежи не обязательно должны идти на содержание получателя ренты (должник в данном договоре, как и в любом договоре пожизненной ренты, не берет на себя обязанность содержать кредитора (получателя ренты). По крайней мере плательщик не обусловливает (и не имеет права делать это) целевое использование рентных денег.

Сущность и основная цель договора пожизненного содержания заключается в предоставлении получателю ренты средств к существованию, скажем так, в натуральной форме (обеспечение жилищем, питанием, одеждой и т.д.) на определенную сумму денег. Иными словами, при договоре пожизненной ренты плательщик ренты платит, например 500 руб. в месяц, и на этом его обязанности по договору исчерпаны. В договоре пожизненного содержания плательщик предоставляет продукты питания, одежду, жилье и т.д. на сумму 500 руб. в месяц.

Несмотря на то что по рассматриваемому договору плательщик взял на себя обязанность уплачивать не только рентные платежи, но и предоставить получателю ренты право проживания в квартире, специальные нормы о договоре пожизненного содержания вряд ли могут здесь применяться в связи с тем, что основная цель договора заключается в получении периодических рентных платежей получателем ренты. Предоставление получателю ренты права проживания в квартире носит второстепенный (по отношению к обязанности уплачивать ренту в денежном выражении) характер и не может рассматриваться как содержание получателя ренты.

Вывод о подчинении рассматриваемого договора только нормам о договоре пожизненной ренты, конечно, не ставит под сомнение действительность условия договора пожизненной ренты о праве проживания получателя ренты. Раз уж представленный на рассмотрение суда договор пожизненной ренты содержал условие о предоставлении получателю ренты права проживания в квартире, переданной в ренту, значит, плательщик ренты был обязан (помимо обязанности периодически уплачивать рентные платежи) поддерживать квартиру, в которой проживал получатель ренты, в надлежащем состоянии (т.е. в состоянии, пригодном для проживания). Плательщик ренты, конечно, собственник имущества, обремененного рентой, и вправе самостоятельно решать, когда осуществить его ремонт, но в данном случае он связан обязательством перед получателем ренты делать все необходимое для спокойного и нормального проживания последнего в квартире.

Тот факт, что в квартире требовался ремонт в результате причиненного третьими (а не плательщиком ренты) лицами (жильцами соседней квартиры) вреда, не имеет никакого значения, так как риск случайной гибели или случайного повреждения имущества, переданного под выплату пожизненной ренты, не освобождает плательщика ренты от обязательства выплачивать ее на условиях, предусмотренных договором пожизненной ренты (ст. 600 ГК). Для контрагентов по договору пожизненной ренты затопление квартиры действиями соседей является случаем, так как в этом нет вины ни плательщика ренты, ни получателя. Хотя ст. 600 ГК говорит о рентных платежах, но она должна распространяться и на обязанность плательщика ренты предоставлять получателю ренты возможность проживания в квартире, пригодной для проживания. Требовать или не требовать возмещения причиненного виновным лицом вреда является делом собственника, но судьба его обязанности перед получателем ренты не зависит от решения данного вопроса.

Следует признать, что в рассматриваемом деле плательщик ренты нарушил обязательство поддерживать переданную в ренту квартиру в надлежащем состоянии. Однако не всякое нарушение плательщиком договора может повлечь за собой его расторжение, только существенное нарушение договора дает право получателю расторгнуть договор.

Вопрос о существенном характере нарушения договора есть, конечно, вопрос факта. Суды первой и кассационной инстанций посчитали нарушение со стороны плательщика существенным, но, скорее всего, следует признать правильной позицию суда надзорной инстанции, и вот почему.

Хотя исполнение плательщиком ренты обязательства поддерживать квартиру в состоянии, пригодном для проживания, - не менее важная обязанность, чем обязанность уплачивать рентные платежи, однако последняя обязанность все-таки исполнялась, как установил суд, надлежащим образом. В то же время плательщик ренты собирался произвести ремонт в квартире, что подтверждается сделанными с его стороны приготовлениями. Указание суда первой инстанции на возраст и состояние здоровья истицы имеет важную социальную направленность, но в данном случае не имеет юридического значения, так как личные качества кредитора в договорном обязательстве не могут оказывать юридического воздействия на правовое положение сторон в договоре. Ссылка на личные качества контрагента, вероятно, имела бы юридическое значение при решении вопроса о возложении на него договорной ответственности (в нашем случае - на плательщика ренты) в части признания его виновным или невиновным в нарушении договора, т.е. при выяснении вопроса, принял ли контрагент, с учетом его способностей и возможностей, все необходимые меры для выполнения договора.

Напомним, что суд признал договор расторгнутым, а за истицей - право собственности на квартиру, переданную в ренту. Решение суда первой инстанции представляется неправильным еще потому, что суд не учел различия в вариантах прекращения договора пожизненной ренты, установленных ст. 599 ГК. Согласно п. 1 ст. 599 ГК получателю ренты предоставляется альтернатива: либо требование о выкупе ренты, либо требование о расторжении договора и возмещении убытков. Если получатель ренты выбирает первый вариант, то на плательщика ренты возлагается обязанность уплатить выкупную цену по правилам ст. 594 ГК. При этом плательщик ренты остается собственником имущества, переданного в ренту. В рассматриваемом варианте получатель ренты вправе на основании п. 2 ст. 599 ГК требовать возврата имущества в собственность, только если имущество передано под выплату пожизненной ренты бесплатно. Тогда выкупная цена ренты должна быть уменьшена на сумму стоимости этого имущества. Как видно, п. 2 ст. 599 ГК - исключение из общего правила, установленного п. 4 ст. 453 ГК, по которому стороны договора не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по обязательству до момента расторжения (в нашем случае - прекращение путем выкупа) договора.

Второй вариант, а именно требование о расторжении договора пожизненной ренты на основании п. 1 ст. 599 ГК, не дает права требовать возврата имущества в собственность получателя ренты. Он может требовать возмещения убытков. В сумму возмещаемых убытков войдет стоимость имущества, переданного в ренту, если, конечно, оно (имущество) было передано под выплату ренты бесплатно.

В комментируемом деле истица выбрала вариант расторжения договора и к тому же имущество было передано в ренту за плату, что тем более не дает права требовать возвращения имущества в собственность получателя ренты.

Полезно сравнить в этом плане положение получателя ренты по договору пожизненной ренты и по договору пожизненного содержания. Положение получателя ренты по договору пожизненного содержания вообще отличается льготным характером. Здесь у получателя ренты тоже есть выбор: требовать расторжения договора и возмещения убытков или требовать выкупа. Но при первом варианте получатель ренты всегда может требовать не только расторжения договора, но и возврата недвижимого имущества в собственность, даже если оно передано под выплату ренты за плату. Помимо этого, плательщик ренты не вправе требовать компенсации расходов, понесенных в связи с содержанием получателя ренты.

В связи с этим возникает вопрос о судьбе уплаченных до прекращения договора пожизненной ренты рентных платежей. Вправе ли плательщик ренты требовать у получателя ренты их возврата (и, соответственно, предъявлять это требование к зачету против требования получателя ренты о выкупе или о возмещении убытков)?

Надо полагать, что плательщик ренты не вправе требовать возврата уплаченных рентных платежей и формальным основанием данного вывода служит уже упоминавшийся п. 4 ст. 453 ГК, который не дает сторонам договора права требовать возвращения того, что было исполнено ими по обязательству до момента расторжения договора. Однако следует иметь в виду, что это правило применяется до тех пор, пока на какой-либо из сторон договора не образовалось неосновательного обогащения.

Обогащается ли получатель ренты за счет полученных от плательщика ренты платежей (содержания) при прекращении договора пожизненной ренты (договора пожизненного содержания) по своему требованию?

Неосновательное обогащение на стороне получателя ренты не может возникнуть в тех случаях, когда при прекращении договора пожизненной ренты (или договора пожизненного содержания) имущество, переданное в ренту, остается в собственности плательщика, так как оно служит эквивалентом уплаченного, даже если оно передано в собственность плательщика за плату. Если получатель пожизненной ренты воспользовался п. 2 ст. 599 ГК и возвратил имущество в собственность, то неосновательное обогащение не возникает ввиду указания этого пункта на зачет стоимости имущества в счет выкупной цены ренты.

Однако неосновательное обогащение возникает на стороне получателя ренты по договору пожизненного содержания, если получатель ренты выбирает вариант требования о расторжении договора, при котором он получает возможность возвратить недвижимое имущество в собственность. Но закон (п. 2 ст. 605 ГК) в данном случае запрещает плательщику ренты требовать компенсацию расходов, понесенных в связи с содержанием получателя ренты. Закон принимает во внимание факт, что потраченные плательщиком деньги пошли на содержание получателя ренты. Правило п. 2 ст. 605 ГК в этом плане дублирует п. 3 ст. 1109 ГК, в соответствии с которым не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения, в частности, денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию.

Старший научный сотрудник

Института законодательства

и сравнительного правоведения

при Правительстве Российской Федерации,

кандидат юридических наук

Александр Усков, юрист группы компаний «ГЕМА»

Стать собственником квартиры, дома, земельного участка можно различными способами. Кто-то получает недвижимость в порядке наследования, некоторые принимают решение воспользоваться набирающим популярность ипотечным кредитованием, есть, конечно, и те, кто может себе позволить приобрести недвижимость за собственные средства. Но не всегда есть возможность получить жилье, применяя вышеперечисленные способы. У некоторых, например, просто нет даже потенциальных наследодателей. В этом случае на помощь может прийти возможность заключения договора ренты. Договор ренты - относительно новый институт российского гражданского права. Он был закреплен в качестве самостоятельной правовой конструкции впервые в Гражданском кодексе РФ в 1995 году (в советском праве существовал его аналог - договор купли-продажи под условием пожизненного содержания). В настоящее время институт договора ренты не нашел широкого применения на практике, что вкупе с относительно недавним его образованием создает необходимость детального его изучения. Анализируя немногочисленную судебную практику, можно прийти к выводу, что применение договоров ренты, по которым в обмен на рентные платежи передается недвижимое имущество, до сих пор вызывают ряд трудностей и проблем. Рассмотрим несколько случаев судебной практики.

П. обратилась в суд с иском к П.Е. о расторжении договора пожизненной ренты и признании права собственности на квартиру. Между сторонами был заключен договор пожизненной ренты, по условиям которого П. передала в собственность П.Е. за плату и под выплату пожизненной ренты принадлежащую ей на праве собственности 2-комнатную квартиру, а П.Е., являющаяся плательщиком ренты, обязалась ежемесячно выплачивать на содержание истицы денежную сумму в размере 8 минимальных размеров оплаты труда (далее - МРОТ) в течение жизни получателя ренты, а также организовать и оплатить ритуальные услуги.
В соответствии с п. 5 данного договора П.Е. уплатила П. до подписания договора 160 000 руб. и обязалась ежемесячно выплачивать на содержание П. денежную сумму в размере 8 МРОТ в течение ее жизни. Этим же пунктом договора предусматривалось, что выплачиваемая сумма с увеличением установленного законом МРОТ пропорционально увеличивается.

Выплачиваемые истице денежные средства не соответствовали условиям договора, денежные выплаты не индексировались, на предложение о добровольном расторжении договора пожизненной ренты П.Е. ответила отказом, истица просила расторгнуть договор в судебном порядке. В результате чего решением Дорогомиловского районного суда г. Москвы иск был удовлетворен. Разрешая дело и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что платежи, осуществляемые ответчицей в пользу истицы, не соответствовали условиям заключенного между сторонами договора, поскольку с 2006 года 1 МРОТ составлял 1 100 руб., соответственно 8 МРОТ составляют 8 800 руб.; нарушение условия о выплате ренты в соответствующем договору размере является основанием для расторжения договора. С этим выводом согласился суд кассационной инстанции. В надзорной жалобе П.Е. был поставлен вопрос об отмене вынесенных судебных постановлений как незаконных, и Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в надзорной жалобе, нашла основания для отмены состоявшихся судебных постановлений в порядке надзора, посчитав, что при рассмотрении данного дела существенные нарушения норм материального права были допущены судами первой и кассационной инстанций.

Судом установлено, что П.Е. выплачивает П. по договору пожизненной ренты 1000 руб. ежемесячно. Между тем заявительница в надзорной жалобе указывает, и это отражено в протоколе судебного заседания, что по условиям договора и исходя из требований действующего законодательства П.Е. должна была выплачивать П. 800 руб. в качестве базовой суммы. Этот довод является обоснованным.

Так, ст. 1 Федерального закона «О минимальном размере оплаты труда» установлен МРОТ с 1 мая 2006 г. в сумме 1 100 рублей в месяц, с 1 сентября 2007 г. - в сумме 2 300 рублей в месяц, а с 1 января 2009 г. - в сумме 4 330 рублей в месяц. В силу ст. 3 названного Закона МРОТ применяется для регулирования оплаты труда и определения размеров пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, а также для иных целей обязательного социального страхования. Применение МРОТ для других целей не допускается.

В соответствии с ч. 2 ст. 5 указанного Закона исчисление платежей по гражданско-правовым обязательствам, установленным в зависимости от МРОТ, производится с 1 июля 2000 г. по 31 декабря 2000 г. исходя из базовой суммы, равной 83 рублям 49 копейкам, с 1 января 2001 г. исходя из базовой суммы, равной 100 рублям.

Таким образом, поскольку договор пожизненной ренты является гражданско-правовым обязательством, постольку исчисление платежей по нему должно производиться исходя из базовой суммы, равной 100 рублям. На момент рассмотрения дела в суде указанная базовая сумма не изменялась.

Тем не менее, суд это не учел и в нарушение вышеназванных требований закона применил к оспариваемому договору пожизненной ренты МРОТ в размере 1 100 руб., который не может применяться при исчислении платежей по гражданско-правовым обязательствам.

В обоснование своих выводов суд дополнительно сослался на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 ноября 2008 года № 11-П, в соответствии с которым положение ч. 2 ст. 5 признано не соответствующим Конституции Российской Федерации в той части, в какой оно - во взаимосвязи с п. 2 ст. 597 и п. 2 ст. 602 ГК РФ, предусматривающими определение минимального размера платежей в зависимости от минимального размера оплаты труда, установленного законом, - предписывает исчисление платежей по договорам пожизненной ренты и пожизненного содержания с иждивением, установленных в зависимости от минимального размера оплаты труда, производить с 1 января 2001 г.исходя из базовой суммы, равной 100 рублям.

Между тем в силу п. 6 указанного Постановления Конституционного Суда Российской Федерации положение ч. 2 ст. 5 ФЗ «О минимальном размере оплаты труда», признанное данным Постановлением не соответствующим Конституции Российской Федерации, утрачивает силу с момента введения в действие нового правового регулирования, которое законодатель обязан принять в первоочередном порядке не позднее 1 июля 2009 г. Однако на момент вынесения оспариваемых судебных постановлений каких-либо изменений в действующее законодательство по данному вопросу внесено не было, поэтому суд был не вправе применять Постановление Конституционного Суда Российской Федерации вопреки содержащемуся в нем предписанию.

Расторгая заключенный между сторонами договор пожизненной ренты в связи с его существенным нарушением со стороны ответчицы, суд первой инстанции также удовлетворил и требование П. о возвращении в ее собственность квартиры, сославшись на то, что в соответствии со ст. 196 ГПК Российской Федерации суд принимает решение по заявленным требованиям. Между тем в соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению.

В соответствии с п. 1 ст. 599 ГК РФ в случае существенного нарушения договора пожизненной ренты плательщиком ренты получатель ренты вправе требовать от плательщика ренты выкупа ренты на условиях, предусмотренных ст. 594 настоящего Кодекса, либо расторжения договора и возмещения убытков. Если под выплату пожизненной ренты квартира, жилой дом или иное имущество отчуждены бесплатно, получатель ренты вправе при существенном нарушении договора плательщиком ренты потребовать возврата этого имущества с зачетом его стоимости в счет выкупной цены ренты (п. 2 ст. 599 ГК РФ). Но как следует из материалов дела и установлено судом, под выплату пожизненной ренты квартира была отчуждена П. не бесплатно, а за плату, составившую 160 000 руб.

При таких обстоятельствах, по мнению Судебной коллегии, суд, расторгая договор пожизненной ренты по требованию получателя ренты, должен был либо произвести выкуп ренты на условиях, предусмотренных ст. 594 ГК РФ, определяющей выкупную цену постоянной ренты, либо расторгнуть договор и возместить убытки. Однако суд этого не сделал, что привело к неправильному разрешению дела и нарушению прав П.Е.

Рассмотрим еще один случай из судебной практики, на этот раз связанный с иной формой договора ренты - договором пожизненного содержания с иждивением.

С.Н.А. обратилась в суд с иском к Г.Л.А. о признании недействительным в силу ничтожности (с учетом уточненных исковых требований) договора пожизненного содержания с иждивением, заключенного 3 апреля 2009 г. между Г.А.Т. и Г.Л.А., признании недействительным свидетельства о государственной регистрации права на имя Г.Л.А. на жилой дом, признании недействительным свидетельства о государственной регистрации права на имя Г.Л.А. на земельный участок, аннулировании регистрационных записей в ЕГРП о праве Г.Л.А. на жилой дом и земельный участок.

В обоснование заявленных требований С.Н.А. сослалась на то, что с Г.А.Т., умершей 13 ноября 2009 г., была знакома много лет. После смерти в 2005 г. мужа Г.А.Т. по просьбе последней истица стала оказывать Г.А.Т. различные услуги: готовить еду, приносить продукты питания, производить уборку в доме. Впоследствии в связи с состоянием здоровья Г.А.Т. она, истица, взяла на себя все заботы по ее содержанию. В благодарность 18 июля 2008 г. Г.А.Т. составила на имя истицы завещание, согласно которому завещала ей все свое имущество. Как указала истица, в апреле 2009 г. она, придя домой к Г.А.Т., не смогла в него попасть и встретиться с Г.А.Т., так как был сменен замок. Соседи сказали, что за Г.А.Т. ухаживают муж с женой. Впоследствии истица узнала, что это была семья Г.Л.А. После смерти Г.А.Т., последовавшей 13 ноября 2009 г., она, истица, узнала, что Г.А.Т. с Г.Л.А. был заключен договор пожизненного содержания с иждивением.

По мнению истицы, ответчики не исполняли своих обязательств по этому договору, поскольку никогда не видела, чтобы за Г.А.Т. должным образом ухаживали, кормили, обстирывали, убирали. О смерти Г.А.Т. она, истица, узнала через несколько дней после похорон, о которых ей и соседям не сообщили. Как указала истица, Г.А.Т. умерла от воспаления легких, что, по ее мнению, свидетельствует об отсутствии за ней надлежащего ухода.

Истица считала, что указанный договор не соответствует требованиям закона и является ничтожным, поскольку на момент нотариального удостоверения договора пожизненного содержания с иждивением в нарушение ст. 35 Семейного кодекса РФ не имелось нотариально удостоверенного согласия супруга Г.Л.А. Его согласие на заключение данного договора нотариально удостоверено лишь 14 апреля 2009 г.

Кроме того, как указала истица, согласно п. 15 оспариваемого договора пожизненного содержания с иждивением передача отчуждаемого жилого дома получателем ренты и принятие ее плательщиком ренты будет осуществляться по передаточному акту, который стороны обязуются подписать не позднее десяти дней со дня подписания договора. Поскольку указанный акт приемки-передачи является неотъемлемой частью договора, то он подлежал как нотариальному удостоверению, так и государственной регистрации. Указанный акт отсутствует, в связи с чем, по мнению истицы, договор пожизненного содержания с иждивением недействителен в силу его ничтожности.

Решением Октябрьского районного суда г. Новороссийска Краснодарского края от 15 апреля 2010 г. исковые требования С.Н.А. удовлетворены, постановлено признать недействительным в силу его ничтожности договор пожизненного содержания с иждивением от 3 апреля 2009 г., заключенный между Г.А.Т. и Г.Л.А. Этим же решением суда постановлено признать недействительным свидетельства о государственной регистрации права на имя Г.Л.А. на жилой дом и земельный участок, а также аннулировать в ЕГРП регистрационную запись о праве Г.Л.А. на данный жилой дом и земельный участок. Кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В надзорной жалобе Г.Л.А. ставится вопрос об отмене указанных судебных постановлений.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в надзорной жалобе, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации нашла жалобу подлежащей удовлетворению.

Суд первой инстанции, разрешая дело и удовлетворяя заявленные требования, сослался на то, что договор пожизненного содержания с иждивением, заключенный 3 апреля 2009 г. между Г.А.Т. и Г.Л.А., является недействительным в силу его ничтожности, поскольку на момент нотариального удостоверения данного договора не было получено нотариально удостоверенного согласия Г.С.И. - супруга плательщика ренты; свое согласие Г.С.И. нотариально оформил только 14 апреля 2009 г., в связи с чем сделка между Г.А.Т. и Г.Л.А. не соответствовала требованиям закона. Кроме того, отсутствовал предусмотренный п. 15 договора пожизненного содержания с иждивением передаточный акт, по которому должна была осуществляться передача отчуждаемого жилого дома получателем ренты и принятие его плательщиком ренты. Указанный акт приема-передачи, как указал суд, должен был быть неотъемлемой частью договора ренты и, следовательно, подлежал нотариальному удостоверению и государственной регистрации. Поскольку данный передаточный акт отсутствовал, договор является недействительным в силу его ничтожности. Данное обстоятельство, как указал суд, также свидетельствует об отсутствии у получателя ренты волеизъявления на отчуждение имущества.

Между тем данный вывод суда основан на неправильном толковании и применении норм материального права.

В силу ст. 432 Гражданского кодекса РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Согласно п. 3 ст. 433 указанного Кодекса договор, подлежащий государственной регистрации, считается заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом. В силу ст. 584 этого Кодекса договор ренты подлежит нотариальному удостоверению, а договор, предусматривающий отчуждение недвижимого имущества под выплату ренты, подлежит также государственной регистрации.

Согласно ст. 223 Гражданского кодекса РФ право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором. В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

Пунктом 16 договора ренты, заключенного 3 апреля 2009 г. между Г.А.Т. и Г.Л.А., также установлено, что договор считается заключенным с момента его государственной регистрации в учреждении юстиции, осуществляющем государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Нотариальному удостоверению подлежит лишь сам договор ренты как сделка, содержащая условия договора. При этом согласно договору ренты между сторонами достигнуто соглашение по всем существенным условиям, установленным законом для договоров данного вида.

Следовательно, отсутствие подписанного сторонами передаточного акта не является существенным условием, препятствующим заключению сделки (договора ренты), и не свидетельствует о ее ничтожности.

Также нельзя согласиться и с выводом суда о ничтожности сделки в связи с отсутствием на момент нотариального удостоверения договора между Г.А.Т. и Г.Л.А. нотариального согласия супруга плательщика ренты.

Согласно п. 3 ст. 35 Семейного кодекса РФ для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга. Супруг, чье нотариально удостоверенное согласие на совершение указанной сделки не было получено, вправе требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки.

Таким образом, закон устанавливает круг лиц, имеющих право признания недействительными сделок, связанных с распоряжением совместным имуществом супругов. При этом законом не предусмотрена реализация этого права в обязательном порядке. Такая сделка является оспоримой, а не ничтожной.

Кроме того, судом установлено, что 14 апреля 2009 г., то есть до регистрации нотариально удостоверенного договора ренты, являющейся в силу п. 3 ст. 433, ст. 584 Гражданского кодекса РФ датой заключения данного договора, Г.С.И. оформил в нотариальном порядке согласие на заключение его супругой Г.Л.А. договора пожизненного содержания с иждивением. Судебная коллегия учитывает также и то, что то, что получатель ренты Г.А.Т. при жизни не оспаривала заключенный с Г.Л.А. договор пожизненного содержания с иждивением, не предъявляла требования о его расторжении в связи с неисполнением условий договора.

Анализ судебной практики позволяет сделать вывод о том, что суды в первую очередь стремятся защитить рентополучателя (особенно если это пожизненное содержание с иждивением), потому что, как правило, данной стороной сделки становятся пожилые люди, и для того, чтобы в случае чего доказать прозрачность и чистоту своих намерений, приходится приложить немало усилий. Безусловно, договоры ренты и договоры пожизненного содержания с иждивением - это очень удобная правовая конструкция, позволяющая заключить взаимовыгодную сделку. Но все же рекомендуется заключать его лишь тогда, когда жизненная ситуация складывается таким образом, что человеку нельзя решить жилищную проблему как-то иначе. Договоры ренты и пожизненного содержания с иждивением остаются весьма рискованными сделками с точки зрения правовых последствий.